ГЛАВА 3. ВИНА И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА НАРУШЕНИЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА

Сам факт нарушения обязательства - это объективное основание ответственности. Иногда этого достаточно. Но чаще всего для привлечения должника, нарушившего обязательство, к ответственности или для отказа от такого привлечения необходимо также установить субъективное отношение должника к нарушению, то есть установить, в какой степени должник сознавал или должен был сознавать возможность нарушения и какие меры он принял к предотвращению нарушения и (или) максимальному ограничению его вредных последствий.

Должник признается виновным тогда, когда не исполнил или ненадлежащим образом исполнил свои обязанности по обязательству потому, что не использовал имеющиеся у него возможности для надлежащего исполнения. Вот как говорит об этом пункт 1 статьи 359 Гражданского кодекса:

«1. Должник отвечает за неисполнение и (или) ненадлежащее исполнение обязательства при наличии вины, если иное не предусмотрено законодательством или договором. Должник признается невиновным, если докажет, что он принял все зависящие от него меры для надлежащего исполнения обязательства».

Если же в обязательство вступает предприниматель, то он обязан предвидеть в общей форме препятствия, которые может встретить, выполняя принятые на себя обязанности. Поэтому, учитывая предпринимательский риск, пункт 2 статьи 359 устанавливает:

«2. Лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет имущественную ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельствах (стихийные явления, военные действия и т.п.) К таким обстоятельствам не относятся, в частности, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, работ или услуг».

Таким образом, предприниматель отвечает не только за виновное, но и за невиновное нарушение, то есть за случай.

Но и эта ответственность не беспредельна. Она простирается до рубежа, за которым неисполнение либо ненадлежащее исполнение вызвано непреодолимой силой.

Таким образом, под случаем, освобождающим должника-предпринимателя, но не освобождающим предпринимателя от ответственности за нарушение обязательства, понимается невозможность исполнения, вызванная препятствиями, непреодолимыми для данного субъекта.

Такое определение и понятия вины, и ее значения для привлечения нарушителя к ответственности выработалось только в самое последнее время. В течение многих десятилетий и из текста закона, и из его доктринального толкования вытекало, что вина нарушителя в виде общего правила - необходимое условие ответственности. Нет вины - нет и ответственности, хотя бы бесспорным был и сам факт нарушения, и причиненный кредитору этим нарушением материальный ущерб.

При этом под виной подразумевалось психологическое отношение нарушителя к нарушению, иначе говоря, ответственность зависела от того, предвидел ли должник, что его поведение ведет к нарушению обязательства, или хотя бы должен был по обстоятельствам дела предвидеть этот факт. Если да, то должник виновен и должен нести ответственность. Если нет, он невиновен и поэтому не должен привлекаться к ответственности (см., например статью 212 Гражданского кодекса Казахской ССР 1963 года).

Конечно, были и исключительные случаи безвиновной ответственности, но исключения не колебали общего правила.

С принятием в 1991 году Основ гражданского законодательства, а затем в 1994 году и нового Гражданского кодекса Республики Казахстан (общая часть) законодательная оценка вины как субъективного основания для привлечения нарушителя обязательства к ответственности существенно изменилась.

Во-первых, изменилось понятие вины. В прежнем понимании вина выявлялась в чисто психологических категориях (умысел, неосторожность). Статья же 359 Гражданского кодекса Республики Казахстан раскрывает вину через поведенческие категории: нарушитель не принял всех зависящих от него мер, чтобы не допустить нарушения обязательства. При этом под виной юридического лица понимается вина его работников, проявившаяся в процессе их служебной деятельности и вызвавшая неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства (см. статью 362 Гражданского кодекса).

Это, конечно, не означает, что умыслу и неосторожности вовсе не придается значения при оценке вины нарушителя обязательства. Конечно, придается, особенно в случаях, когда оба участника обязательства виновны в нарушении (см. статью 364 ГК). Но критерий установления вины явно сместился к оценке использования должником возможности предотвращения нарушения и уменьшения его отрицательных последствий.

Во-вторых, статья 359 ГК устанавливает соотношение виновного и безвиновного основания ответственности не как правило и исключение, как это было прежде (статья 212 Гражданского кодекса Казахской ССР), а как равнозначные основания, но применяемые в разных видах гражданских правоотношений (предпринимательская и непредпринимательская деятельность).

Субъект, нарушивший обязательство, не связанное с его предпринимательской деятельностью, отвечает за нарушение, если он виновен в нем.

При этом должник может быть привлечен к ответственности не только тогда, когда он виновен в нарушении уже существующего обязательства, но и тогда, когда он умышленно или по неосторожности принял на себя обязанности, которые он не в состоянии исполнить.

Напротив, субъект обязательства, связанного с предпринимательской деятельностью, отвечает за его нарушение и тогда, когда его личной вины в нарушении не было, когда обязательство не было исполнено надлежащим образом по обстоятельствам, объективно не зависящим от должника.

Такая безвиновная ответственность опирается на риск, свойственный предпринимательству. Предприниматель, вступая в обязательство, сознательно берет на себя риск неисполнения (субъективный риск предпринимателя) и не вправе перекладывать убытки от допущенного нарушения на своего хозяйственного партнера или потребителя, ссылаясь на свою безвиновность.

Безвиновная ответственность предпринимателя за нарушение обязательства как проявление предпринимательского риска вытекает также из статьи 360 Гражданского кодекса, которая так и именуется «Предпринимательский риск в обязательстве».

Статья гласит, что «если обязательством предусмотрено исполнение какой-либо работы по заказу предпринимателя, риск невозможности или нецелесообразности использовать результаты работы возлагается на предпринимателя. Лицо, надлежащим образом исполнившее работу, вправе получить оплату соразмерно степени исполнения, кроме случаев, когда договором предусмотрено иное распределение предпринимательского риска».

Из приведенного текста Закона вытекает, что все заказы предпринимателя, все полученные им товары, работы и услуги должны быть надлежащим образом получены или оплачены, хотя бы последующее использование таких товаров, результатов работ или услуг оказалось для предпринимателя невозможным или нецелесообразным.

В Алматы, например, фирма вела переговоры с турецкой строительной компанией о постройке в городе большого торгового здания. В связи с этим юридической фирме было поручено подготовить проект договора о проектировании и строительстве этого здания. Когда же проект был подготовлен, фирма-заказчик отказалась принять и оплатить работу по мотивам разрыва переговоров с турецкой строительной компанией. Такой отказ по оценке арбитражного суда был неправомерным.

Связь субъективного основания ответственности за нарушение обязательства с предпринимательством учитывается и тогда, когда обязательство возникает между предпринимателями, и тогда, когда второй участник в данном обязательстве выступает не в качестве предпринимателя.

Например, гражданин заказывает строительной фирме построить дом для собственного проживания. Как известно, обязанности по такому договору несет и заказчик, и подрядчик. Заказчик (не предприниматель) несет ответственность за нарушение обязанностей перед подрядчиком лишь при наличии вины. Подрядчик же будет отвечать, даже если докажет свою невиновность в неисполнении, то есть и за случай.

В последние годы все более широкое распространение приобретает такое основание освобождения от ответственности за нарушение обязательства, какое называют обычно форс-мажором или форс-мажорными обстоятельствами. Законодательство не знает ни такого термина, ни такого понятия. Но перечень форс-мажорных обстоятельств включается во многие внешнеэкономические контракты. Такая практика постепенно переходит и в контракты чисто казахстанские.

Обычно перечень содержит то, что мы выше называли непреодолимой силой (землетрясения, наводнения, ураганы, эпидемии, пожары и т.п.). Вместе с ними форс-мажорный перечень включает и другие обстоятельства, которые не связаны со стихийными явлениями, но в то же время не зависят и от субъективных возможностей исполнителя, то есть от вины участников контрактов, иначе говоря, относятся к обычному случаю. Чаще всего называют войны, политические перемены, изменения законодательства, забастовки, даже нарушения обязательства поставщиками, энергоснабжающими и транспортными организациями, внезапное повышение или понижение цен на рынках, резкие колебания биржевого курса и т. п. Это сочетание можно юридически упорядочить.

Обстоятельства, относящиеся к непреодолимой силе, будут выполнять функцию основания освобождения от ответственности независимо от того, включены они или не включены в контрактный перечень форс-мажорных фактов. Что же касается обстоятельств, которые нельзя признать непреодолимой силой, но нельзя и поставить в вину участнику обязательства, то есть тех обстоятельств, которые относятся к обычному случаю, то они в предпринимательских отношениях, не будучи упомянутыми в контрактном форс-мажорном перечне, не освобождают должника от ответственности за нарушение обязательства в силу пункта 2 статьи 359 ГК. Но если в контракте они указаны в качестве форс-мажора, то будут служить основанием освобождения от ответственности согласно части 2 того же пункта, где сказано, что безвиновная ответственность должников-предпринимателей может быть ограничена договором сторон.

Все больше распространяется гарантийная ответственность, при которой должник принимает на себя гарантию надлежащего исполнения. Особенно это касается качества предмета обязательства. Гарантия на качество выдается при поставке, купле-продаже изделия, при строительных или ремонтных работах и в некоторых других случаях. Гарантия может выдаваться и на другие условия надлежащего исполнения. В этих случаях ответственность гаранта должна наступать и при безвиновном нарушении обязательства.

Правило, предусмотренное статьями 359-360 Гражданского кодекса, носит, как отмечалось, не императивный, а диспозитивный характер. Это значит, что стороны по своему соглашению вправе установить иные основания ответственности, в том числе и для ответственности за нарушение обязательства, связанного с предпринимательской деятельностью.

Пунктом 3 статьи 359 установлено лишь одно исключение, о котором упоминалось выше: соглашение, заранее, до нарушения, освобождающее от ответственности должника за умышленное нарушение обязательства, является недействительным.

В отличие от уголовного права, где обвиняемый предполагается невиновным в совершении преступления, пока его вина не будет доказана и установлена судом (действует презумпция невиновности), при нарушении гражданского обязательства нарушитель, как правило, предполагается виновным и потому может быть привлечен к ответственности. Для этого кредитору достаточно доказать, что со стороны должника имело место нарушение и что оно вызвало убытки в определенном размере. Когда же ответственность сведена к неустойке, доказывается лишь факт нарушения.

В такой ситуации должник, желающий освободиться от ответственности, обязан доказать, что он невиновен в нарушении, то есть, что он принял все зависящие от него меры для недопущения нарушения.

Таким образом, в сфере гражданских обязательств действует презумпция виновности нарушителя. Он предполагается виновным в силу самого факта неисполнения либо ненадлежащего исполнения обязательства, пока не докажет невиновность. Лишь в исключительных случаях, установленных законодательством, вина нарушителя должна быть доказана кредитором. Например, ст. 127 Временного Устава железных дорог Республики Казахстан от 18 января 1996 года.

На практике вина нарушителя нередко смешивается с самим фактом нарушения.

Если, например, артист не явился на концерт, который в связи с этим отменили, устроитель концерта может заявить: концерт сорван по вине артиста. Между тем, здесь легко различить факт нарушения и вину в нарушении. Неявка сама по себе - это нарушение контракта на проведение концерта. Но причины неявки могут быть различными:

а) артист не явился потому, что занялся другими, более важными для себя делами, не позаботился о транспорте, забыл, наконец, о выступлении. Здесь не только нарушение, но и вина артиста в нарушении;

б) артист не явился потому, что перед самым концертом упал, сломал ногу и попал в больницу. Нарушение контракта налицо, но нет вины в нарушении.

Нарушение и вина в нарушении тесно связаны. Нарушение - объективный факт, и если его нет, то вопрос о вине не возникает. При появлении нарушения вина нарушителя служит субъективным основанием ответственности. Факт нарушения должен доказать пострадавший от нарушения кредитор. Предположение же о вине возникает из самого нарушения, как об этом было сказано выше (презумпция виновности нарушителя).

В отличие от уголовного в гражданском праве вина, ее степень, субъективное отношение должника к допущенному им нарушению (умысел, заведомость, небрежность и т.п.) служат основанием ответственности, но не мерилом ее объема, как это имеет место при определении тяжести наказания за уголовное преступление. Степень вины учитывается лишь в некоторых, предусмотренных законом случаях (например, статьей 364 ГК Республики Казахстан, говорящей об учете вины кредитора по обязательству).

Выше говорилось, что статья 352 допускает возмещение морального ущерба, причиненного нарушителем обязательства, но нужно иметь в виду, что гражданское законодательство Республики Казахстан по-разному решает вопрос о вине как условии ответственности за причинение морального вреда (сравни статью 141 Гражданского кодекса, которая прямо устанавливает, что личные неимущественные права подлежат защите независимо от вины нарушителя, и статью 131 Основ Гражданского законодательства, где ответственность за причинение морального ущерба связывается с виной). Поскольку статья 131 Основ должна применяться лишь в сфере внедоговорного причинения морального вреда, а нарушение уже существующего обязательства находится за пределами этой сферы, следует, по нашему мнению, считать, что моральный вред, причиненный кредитору, должен возмещаться независимо от вины причинителя-должника.

Статья 364 Гражданского кодекса устанавливает, что «если неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства произошло по вине обеих сторон, суд соответственно уменьшает размер ответственности должника. Суд также уменьшает размер ответственности должника, если кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением, либо не принял разумных мер к их уменьшению.»

Статья ориентируется на случаи, когда в неисполнении либо ненадлежащем исполнении обязательства виновен не только должник, но и кредитор, который со своей стороны не принял зависящих от него мер, чтобы не допустить либо максимально ограничить объем убытков. Размер ответственности должника при этом может быть уменьшен с учетом формы и степени вины и должника, и кредитора. Так, при пробной эксплуатации вновь построенной железнодорожной ветки произошел сход с рельсов товарного поезда. Расследование установило, что виновными были и строительная организация (недостаточно укреплено полотно пути), и служба эксплуатации (превышен предельный вес поезда). Арбитраж вынес решение о возмещении службе эксплуатации убытков от крушения поезда в половинном размере.

Если должник требует уменьшения размера ответственности (и возмещаемых убытков, и неустойки), ссылаясь на вину кредитора, он (должник) обязан доказать и наличие такой вины, и ее степень.

Сопоставление вины должника с виной кредитора для определения меры ответственности при нарушении обязательства может применяться и тогда, когда должник несет ответственность независимо от своей вины.

Так, предприниматель должен возместить убытки, вызванные его нарушением обязанностей перед клиентом, даже если нарушение не зависело от вины предпринимателя - постройка жилого дома не завершена к сроку из-за отсутствия на данном рынке нужных строительных материалов. Но если и клиент при этом окажется виновным в задержке (например, не принял, как это было предусмотрено договором, привезенные материалы), то сумма убытков, подлежащих возмещению строителем, может быть соразмерно уменьшена.

Вина кредитора в том, что должник не исполнил или ненадлежащим образом исполнил обязательство при полном отсутствии вины должника, может вообще освободить последнего от ответственности. Более того, он сам вправе требовать от кредитора возмещения убытков, вызванных виновными действиями кредитора.

С учетом вины кредитора можно сделать еще одно сопоставление вины в уголовном праве с виной в гражданском праве.

Уголовное право различает неосторожную и умышленную вину, каждая в двух формах: преступная небрежность и преступная самонадеянность, прямой умысел и косвенный умысел. Точное определение вида и формы вины может весьма существенно повлиять на меру наказания.

В гражданском праве различается простая неосторожность, грубая неосторожность, умысел. Различие между ними может повлиять на решение вопроса о привлечении к ответственности, но не на ее размер, кроме предусмотренных законодательством случаев, когда размер ответственности определяется с учетом степени вины в одном и том же нарушении и должника, и кредитора.

Следует признать, что ответственность должника может быть уменьшена или даже вовсе аннулирована в случаях, когда кредитор также был невиновен в действиях (или бездействии), которые не дали должнику возможность исполнить обязательство. Например, кредитор не явился за получением товара, так как его машина по дороге к складу должника попала в аварию. Кредитор не виноват, но должник также не будет отвечать за то, что нарушил обязанность по передаче товара.