Теоретическая социология как дискурсивная формация

57
или занятие правительства, политиков, так называемых силовых 
структур. Отношения власти – это подвижная, изменчивая сеть 
позиций доминирования и подчинения, стратегий установления и 
поддержания неравенства. Школа, больница, фабрика в условиях 
дисциплинарного общества являются институтами власти. Педа-
гогика, медицина, менеджмент – это дискурсивные практики, ста-
вящие человека в центр внимания, и одновременно это «тонкие», в 
отличие от «грубого» принуждения, технологии подчинения лю-
дей. Преподаватель, врач, менеджер, внимательно и заботливо от-
носящиеся к своим ученикам, пациентам, работникам, изучая и 
направляя их поведение, раскрывая и развивая их потенциал, тем 
самым занимают позицию доминирования. Их интеллектуальное 
занятие – это своего рода политика. Таким образом, знание, науч-
ный дискурс – это всегда стратегия власти. 
Не только интеллектуальные и политические практики 
можно рассматривать как дискурсы внутри сети отношений вла-
сти. Бодрийяр в работах «Система вещей» (1968) и «Общество по-
требления» (1970) продемонстрировал, что символической, дис-
курсивной практикой является потребление. Вещи используются 
как знаки, когда символическое содержание важнее реальных ка-
честв, функционального содержания. Например, расстановка ме-
бели – средство создать «жилищный дискурс», сообщающий о 
социальном статусе хозяина, а модельный ряд, предлагаемый 
компанией, производящей автомобили, – средство создать «дис-
курс заботы», сообщающий о стратегии удовлетворения запросов 
клиентов. Система вещей предстает как беззвучная «речь», увеще-
вающая потребителей интегрироваться в социальную систему, 
обеспечивающую благосостояние и заботу об их интересах. По-
требление как дискурс оказывается безличной стратегией власти, 
то есть стратегией системы, поддерживающей существующий по-
рядок.
Таким образом, постмодернистская схема «дискурсивные 
практики – стратегии власти» может служить универсальным 
инструментом анализа социальных явлений и процессов.
Специфическое положение постмодернистской теории в со-
временной социологии определяется тем, что в ней дискурсивные 
практики – это одновременно и объект и метод. Постмодернисты 
58
создают не теорию как конечную совокупность логически связан-
ных утверждений, а дискурс – открытую и изменчивую речевую 
практику, в которой понятия не фиксируются в виде однозначных 
терминов, а постоянно обыгрываются посредством выстраива-
ния ассоциативных рядов. Само дальнейшее существование со-
циологии в качестве дискурсивной практики и одной из стратегий 
власти, которая осуществляется как наблюдение и контроль за по-
ведением людей, с окончанием культурно-исторической эпохи – 
модерна – ставится постмодернистами под вопрос. Бодрийяр в 
таких работах, как «В тени безмолвствующего большинства, или 
Конец социального» (1982) и «Иллюзия конца» (1992), написал, 
что социальное, по сути, мертво, но продолжается как симуляция, 
скрывающая за потоками знаков отсутствие реальных социальных 
действий. Идея «смерти социального» приводит к выводу о фак-
тической «смерти» социологии, которая возникла как модернист-
ская форма знания и должна исчезнуть с исчезновением своего 
предмета – социального – или превратиться в симуляцию реаль-
ной исследовательской работы. 
Несмотря на это, нарочито вызывающий и метафоричный 
постмодернистский дискурс прошел адаптацию в социологии. В 
результате, идеи Фуко и Бодрийяра об определяющей роли в со-
циальных процессах знаков / дискурсов закрепились в системе 
теоретической социологии в качестве специфической парадигмы. 
Эта парадигма игнорирует традиционные решения дилемм «дей-
ствие / структура» и «объективизм / активизм» и сами эти дилем-
мы, рассматриваемые как наследие ушедшей эпохи – эпохи мо-
дерна. Для социологов, ориентирующихся на постмодернистскую 
теорию, различение макро- и микросоциологических подходов 
представляется неактуальным. Поэтому постмодернистскую соци-
альную теорию условно можно отнести к разряду «интегрирую-
щих» парадигм. 
Постмодернистский подход к теоретизированию, альтерна-
тивный по отношению к традиционному социологическому под-
ходу, тем не менее был использован известным американским со-
циологом Дж. Ритцером для решения проблемы мультипарадиг-
мальности в социологии. Ритцер, который рассматривает мульти-
парадигмальность как естественное состояние социологии, вы-

59
двинул тезис о том, что в современной социологии общая теория 
существует как дискурсивная формация. Эта дискурсивная фор-
мация характеризуется четырьмя основными чертами: 
1) идентифицируется через ключевые фигуры (авторов), 
тексты, аналитические подходы; 
2) конституируется вкладами из ряда дисциплин, включая 
социологию, политическую экономию, философию, психоанализ и 
лингвистику, феминистские исследования; 
3) представляет собой скорее не фиксированную целост-
ность – «канон», а практику, то есть она динамична, реинтерпре-
тируема; 
4) органично включает моральные оценки и политические 
позиции, в противоположность «строго научному» характеру тра-
диционно понимаемой социологической теории. 
Таким образом, с точки зрения Ритцера и тех, кто разделяет 
его идеи, в мультипарадигмальной науке, каковой является социо-
логия, нет общей теории в классическом ее понимании, но есть 
дискурсивная формация, которая выполняет все функции общесо-
циологической теории: обобщает и объясняет самые разные эмпи-
рические данные, формулирует альтернативные исследователь-
ские подходы и гипотезы.

жүктеу/скачать 0,53 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: