История русской литературы XIX века. Часть 1: 1795-1830 годы


«Отцы пустынники и девы непорочны…» (1836)



Pdf көрінісі
бет140/194
Дата12.09.2022
өлшемі2,98 Mb.
#38918
түріЛитература
1   ...   136   137   138   139   140   141   142   143   ...   194
Байланысты:
часть пер

«Отцы пустынники и девы непорочны…» (1836). Стихотворение предназначалось 
для каменноостровского религиозно-философского цикла и было написано в день церковной 
памяти жены-мироносицы св. Марии Магдалины. Текст композиционно делится на две части 
– авторское лирическое рассуждение о вдохновляющей молитве и переложение молитвы св. 
Ефрема Сирина141. 
Пушкин сначала пишет о своем отношении к молитве и о том идеале, который 
вдохновлял «отцов пустынников и жен непорочных»: 
Чтоб сердцем возлетать во области заочны, 
Чтоб укреплять его средь дольных бурь и битв… 
Поэт следует той же традиции: высокие устремления часто подвергаются нападкам и 
кажутся неисполнимыми «средь дольних бурь и битв»; чтобы этого не случилось, чтобы не 
поступиться идеалами и не предать их, надо укреплять «сердце», дух, нравственные чувства: 
Всех чаще мне она приходит на уста 
И падшего крепит неведомою силой… 
Сила, заключенная в молитве, неземная, неизъяснимая, пришедшая свыше, но 
получившая материальное выражение в словах, звуках и наделенная мощью, укрепляющей 
дух. 
Далее Пушкин перелагает текст молитвы. Она насчитывает семь стихов, и поэт, 
переводя ее на русский язык, не отступает от канона, от принятого традицией устойчивого 
порядка. Единственное отступление – о «любоначалии», т. е. о мирской власти: в тексте 
молитвы нет относящегося к «любоначалию» эпитета «змеи сокрытой сей», мотива, 
связанного с дьявольским наущением. Пушкин ополчился здесь против досаждавшей ему 
власти, погрязшей в грехах. 
Переводя молитву, Пушкин выделил общечеловеческий смысл и придал ей личный. 
Совесть его требовала прощения, разрешения от грехов путем самовоспитания с 
непременной помощью Бога. Пушкинская этика включала христианское сознание 
греховности и идею гармонии добра и красоты, которую всей своей жизнью и всем своим 
творчеством утверждал поэт. 
При переводе перед Пушкиным встали значительные стилистические проблемы. В 
частности, русская поэтическая культура начала XIX в. не была нерасторжимо связана с 
религиозным 
контекстом, 
и 
поэтическое 
словоупотребление 
отличалось 
от 
словоупотребления в религиозных, церковнославянских текстах. Например, слово праздный  
в поэзии было окрашено сугубо положительно и сочеталось обычно с эпитетами веселая
беспечная, счастливая, тогда как в религиозных текстах оно несовместимо с проповедуемой 
идеей аскетизма и окрашено отрицательно: «Дух праздности унылой…». Праздность 
неотделима от уныния. Пушкин блистательно вышел из затруднений и сумел слить 
религиозное содержание с традиционно поэтическим, характерным для светской культуры. 
То же характерно и для стихотворения «<Из Пиндемонти>». В строке «Дивясь 
божественным природы красотам…» совмещено представление о божественном 
происхождении природы и высшая степень ее совершенства для культурного человека. При 
этом Пушкин передал боговдохновенность прекрасной природы в глазах религиозно 
его молитв особенно почитается православной церковью та, которая читается во время Великого поста, 
предшествующего Святой Пасхе. Ее и переложил Пушкин. 
141 Церковно-славянский текст молитвы: «Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, 
любоначалия не даждь ми. Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви даруй ми, рабу Твоему! Ей, 
Господи, Царю, даруй ми зрети моя прегрешения, яко благословен еси во веки веков. Аминь». 


настроенного человека, сакральность и восторженное приятие совершенных красот природы 
лирическим героем-поэтом. 


Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   136   137   138   139   140   141   142   143   ...   194




©emirsaba.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет