659 “Young Scientist” . #2 (82) . January 2015
Philosophy зывает определенные возражения, ведь история развития
культуры свидетельствует о постоянной трансформации
и герменевтической многоплановости символа, что пред-
полагает постоянную изменчивость и обретение им новых
смыслов, а не просто умирание старого и рождение но-
вого. Шпенглер же озвучивает свой фаталистический при-
говор о неизбежности смерти всего живого, что, однако,
не может быть аргументом отсутствия трансформаци-
онных изменений в процессе самой жизни.
Выделяя три разновидности души разных культур —
аполлоновскую, которую Шпенглер связывает с ан-
тичностью; фаустовскую, основой которой выступает
западная культура, зарождающаяся с появлением ро-
манского стиля и противостоящая античности; и маги-
ческую душу арабской, восточной культуры — философ
указывает на стержневые прасимволы, которые лежат
в основе их специфики. Шпенглер отмечает, что прасим-
волом античной души является «отдельное материальное
тело, а прасимвол западной — (…) бесконечное простран-
ство» [6, 338]. Восточная культура базируется ощущении
мистического, неизведанного и божественного.
Согласно этой специфики философ строит свой анализ
символических особенностей изобразительного искус-
ства, при этом крайне критически относясь к существу-
ющей дифференциации искусств, причисляя к сфере
изобразительного искусства также и музыку. «Если ис-
кусство имеет границы — границы собственной оформ-
ленной души, — то только исторические, ане техниче-
ские или физиологические. Искусство — это организм,
а не система» [6, 391].
Для иллюстрации предложенной позиции исследо-
ватель привлекает многочисленный искусствоведческий
материал, пропущенный через призму обозначенных ха-
рактеристик. Он подробно анализирует особенности ан-
тичной архитектуры, пластики, специфику изобразитель-
ного искусства Возрождения и Нового времени, соотнося
их между собой, выявляя таким образом существующие
различия, которые сводятся к отсутствию чувства про-
странства в античном искусстве, его телесности, простран-
ственности западного и мистичности восточного искусства.
Шпенглер также отвергает представление о существо-
вании самодостаточных больших стилей — романского,
готического, стиля Ренессанс, барокко, рококо, считая
их разными ступенями одного глобального стиля-орга-
низма, в пределах которого имеются подобные переходы.
Также, в отличие от Кассирера, который считает, что ху-
дожник всегда рождает новое как из глубин собственной
индивидуальности, так и вдохновляясь духом культуры,
Шпенглер полностью подчиняет художника стилю считая,
что «именно стиль и творит самый тип художника. (…)
Оттого в общей исторической картине какой-либо куль-
туры может наличествовать только один стиль — стиль этой культуры. Было бы ошибкой различать чистые
фазы стиля, вроде романики, готики, барокко, рококо, ам-
пира, в качестве самостоятельных стилей и приравнивать
их к единствам совершенно иного порядка, вроде египет-
ского, китайского или даже «доисторического» стиля. Го-
тика и барокко — это юность и старость одной и той же
совокупности форм: зреющий и созревший стиль За-
пада» [6, 373].
Подобная точка зрения, по нашему мнению, не со-
ответствует современной ситуации сложности и муль-
тикультурности, царящей в пространстве европейского
искусства начиная с конца XIX в. Говорить о подобной
культурной замкнутости, как относительно прошлых пе-
риодов развития европейского изобразительного искус-
ства, так и современных, не является в контексте нашего
видения уместным. При этом необходимо отметить, что от-
носительно обоснования символической основы культуры
и проекции этого понимания на изобразительную сферу,
позиция Шпенглера не теряет своей актуальности.
Выводы. Таким образом, концепции Э. Кассирера
и О. Шпенглера представляют специфические варианты
видения символичных основ культуры и их проявления
в различных сферах, в том числе и пространстве изобра-
зительного искусства.
Литература:
1. Кассирер, Э. Логика наук о культуре / Э. Кассирер // Избранное. Опыт о человеке. — М.: Гардарика, 1998. —
784 с.
2. Кассирер, Э. Опыт о человеке. Введение в философию человеческой культуры / Э. Кассирер // Избранное.
Опыт о человеке. — М.: Гардарика, 1998. — 784 с.
3. Кассирер, Э. Философия символических форм. Том 2. Мифологическое мышление / Э. Кассирер. — М.; СПб.:
Университетская книга, 2002. — 280 с.
4. Кассирер, Э. Философия символических форм. Том 3. Феноменология познания / Э. Кассирер — М.; СПб.: Уни-
верситетская книга, 2002. — 398 с.
5. Сычова, С. Г. Проблема символа в философии / С. Г. Сычова. — Томск: Изд-во Том. ун-та, 2000. — 197 с.
6. Шпенглер, О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. Т. 1. Гештальт и действительность / О. Шпен-
глер. — М.: Мысль, 1998. — 663 с.
7. Hankiss Elemer. Fears and symbols. An Introduction to the Study of Western Civilization / Elemer Hankiss. —
Budapest: Central European University Press, 2001. — 317 p.
8. Petocz Agnes Freud, Psychoanalysis, and Symbolism / Agnes Petocz. — London: Cambridge University press,
1999. — 284 p.
Молодой ученый
Ежемесячный научный журнал
№ 2 (82) / 2015
а
д Р ес
Р е д а к ц и и
:
420126, г. Казань, ул. Амирхана, 10а, а/я 231.
E-mail: info@moluch.ru
http://www.moluch.ru/