А. Т. Толеубаев

329
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
войска Кира и «велела всунуть его голову в мех. Затем, издеваясь над 
покойником, она стала приговаривать так: «Ты все же погубил меня, 
хотя я осталась в живых и одолела тебя в битве, так как хитростью захва-
тил моего сына. Поэтому-то вот теперь, я как и грозила тебе, напою тебя 
кровью» (Геродот, І, 214). У скифов, вероятно, существовал обычай 
«насытить человеческой кровью» своего проклятого врага. 
В другом месте книги читаем: «Военные обычаи скифов следую-
щие. Когда скиф убивает первого врага, он пьет его кровь» (Геродот, ІV, 
64). Из данного текста мы узнаем, что высшей формой исполнение мести 
у массагетов являлся обычай выпивания крови своего проклятого врага. 
Вообще, такой обычай и связанные с ним представления, вероятно, уни-
версальны для многих народов мира. В то же время хотелось бы заме-
тить, что такой обычай широко бытовал у древних тюрков и дошел в 
вербальной форме до многих современных тюркоязычных народов. 
Например, казахи как высшую угрозу своим врагам используют изрече-
ние: «Қаныңды ішемін» / «Выпью твою кровь». 
Слова Томирис: «Клянусь тебе богом солнца» - непременно озна-
чает, что верховным богом массагетов было Солнце. В другом месте сво-
ей книги Геродот так характеризует бога массагетов: «Единственный 
бог, которого они почитают, это - солнце. Солнцу они приносят в жерт-
ву коней, полагая смысл этого жертвоприношения в том, что самому 
быстрому богу нужно приносить в жертву самое быстрое существо на 
свете» (Геродот, І, 216). Действительно, Солнце и связанные с почита-
нием этого божества культы –культ востока, культ огня, культ коня и 
другие священнодейства широко представлены в сакском мировоззре-
нии и обрядности [2]. 
Геродот рассказывает легенду о том, как скифы по возвращении 
из Верхней Азии, где правили 28 лет, встретили сопротивление детей 
своих рабов. Содержание легенды таково: «Когда затем после 28-летнего 
отсутствия спустя столько времени скифы возвратились в свою страну, 
их ждало бедствие, не меньше, чем война с мидянами: они встретили там 
сильное вражеское войско. Ведь жены скифов вследствие долгого отсут-
ствия мужей вступили в связь с рабами» (Геродот, ІV, 1). Войско рабов 
было очень грозное, и непросто было их одолеть. Вначале они готови-
лись к войне с ними. Тогда один скифский мудрец сказал следующее: 
если мы пойдем против них с оружием, они непременно будут воевать с 
нами. Надо идти к ним с плетью в руках, тогда им вспомнится их раб-
ское прошлое, и они побегут прочь, и мы их снова подчиним себе. Таким 
образом скифы снова подчинили своих рабов (Геродот, ІV,3). Отголоски 
этого весьма древнего сюжета мы встречаем в казахских богатырских и 
лиро-эпических поэмах, где после долгого отсутствия героя-богатыря 
страной его правят вчерашние слуги, рабы. 
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

330 
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
Геродот пишет: «Всех своих рабов скифы ослепляют. [Поступают 
они так] из-за молока кобылиц, которое они пьют... После доения моло-
ко выливают в полые деревянные чаны. Затем, расставив вокруг чанов 
слепых рабов, скифы велят им взбалтывать молоко. Верхний слой отсто-
явшегося молока, который они снимают, ценится более высоко, а сня-
тым молоком они менее дорожат. Вот почему ослепляют всех захвачен-
ных ими пленников. Скифы ведь не землепашцы, а кочевники» (Геродот, 
ІV, 2). Вряд ли соответствует действительности сообщение о том, что 
именно из-за сливок кобыльего молока или вообще из-за молока скифы 
ослепляют своих рабов. Эту часть текста Геродота можно опустить как 
сказочный сюжет, а обратить внимание на утверждение автора, что ски-
фы - не землепашцы, а кочевники, что они кобылье молоко содержат в 
деревяных чанах, и на технологию приготовления кумыса скифами, 
описанную Геродотом. Содержание кобыльего молока или вообще 
молочных продуктов в деревяных чанах, наряду с кожаной посудой, под-
тверждается археологическими материалами. Эта традиция сако-ски-
фов, особенно ярко проявляется в богатых лесом регионах, как Алтай и 
его окрестности [3]. В целом из этого текста мы узнаем, что скифы, как 
и древние тюрки и их потомки-кочевники: казахи, киргизы, башкиры - 
много разводили лошадей, одним из основных напитков их было заква-
шенное кобылье молоко – кумыс, который по технологии приготовле-
ния требует периодического и долгого взбалтывания (пісу) и хранится в 
деревянных чанах типа казахского күбі.
По рассказам скифов, народ их моложе всех. А произошел он 
таким образом. Первым жителем этой еще необитаемой страны был 
человек по имени Таргитай. Родителями этого Таргитая, как говорят 
скифы, были Зевс и дочь реки Борисфена. Такого рода был Таргитай, а у 
него было трое сыновей: Липоксаис, Арпоксаис и самый младший - 
Колаксаис. В их царствование на скифскую землю с неба упали золотые 
предметы: плуг, ярмо, секира и чаша. Первым увидел эти вещи старший 
брат. Едва он подошел, чтобы поднять их, как золото запылало. Тогда он 
отступил, и приблизился второй брат, и опять золото было объято пла-
менем. Так жар пылающего золота отогнал обоих братьев, но когда подо-
шел третий, младший, брат, пламя погасло, и он отнес золото к себе в 
дом. Поэтому старшие братья согласились отдать царство младшему 
(Геродот, ІV, 5). В этой легенде определенным культуро-генетическим 
ядром являются три вещи. Во-первых, несколько искаженные греками
имена первых скифов Таргитай, Липоксай, Арпоксай, Колаксай, где-то, 
хоть далеко созвучны с тюркскими именами людей и местностей (напри-
мер, сравни: Тарғылтай, Бурылтай, Жирентай, Жұматай, Қарасай, Арпа-
сай, Көлсай, Жетісай и т.п.). Несомненно, имя Таргитай в правильном 
тюркском звучании имело бы форму Тарғылтай. В этом случае невольно 
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

331
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
на ум приходит общий предок тюркских народов – Алаш, Алаша. Для 
знакомого с тюркским языком человека между словами «тарғыл» и «ала» 
есть несомненная связь в смысловом отношении. В названии масти 
лошадей они оба обозначают разновидности пегой масти. Во-вторых,
упавшие с неба все предметы золотые. Это еще раз доказывает особую 
приверженность сако-скифов золоту и культу золота. В-третьих, золотое 
наследство достается именно младшему сыну. По обычаю древних тюр-
ков, позднее тюркских народов, в частности казахов, старших сыновей 
отец наделяет отдельным хозяйством еще при жизни, а отцовский шаны-
рак и его основное богатство, наследство полностью передается млад-
шему сыну.
По легендам скифов, со времени первого царя Таргитая до втор-
жения в их в землю Дария прошло как раз только 1000 лет. Мне кажется, 
легенда имеет под собой определенную историческую подоплеку. Воз-
можно, в основе этой скифской легенды о том, что история этого народа 
начинается за тысячу лет до Таргитая, лежит эхо, дальний отголосок 
исторической памяти древнего населения Евразии эпохи бронзы и 
сако-скифского времени. По историко-культурным параметрам пред-
шествующая сакской андроновская, или в целом, бронзовая культура на 
территории Евразии имела продолжительность около одной тысячи лет. 
Большинство исследователей признает, что между бронзовой и 
сако-скифской культурой существует достаточно тесная культурно-и-
сторическая связь и приемственность.
Далее Геродот сообщает: «Так как земли у них было много, то 
Колаксаис разделил ее, по рассказам скифов, на три царства между сво-
ими тремя сыновьями. Самым большим он сделал то царство, где храни-
лось золото. В области, лежащей еще дальше к северу от земли ски-
фов...». Вообще, такое троичное деление земли, племен, войска после 
сако-скифов нашло историко-генетическое продолжение в традиции
гуннов, древних тюрков и дошло в такой яркой форме до поздних каза-
хов.
В плане поиска этнокультурных истоков скифов интересна 
легенда, по которой Геракл от женщины, получеловека-полузмеи, заи-
мел трех сыновей. Перед возвращением в свою страну Геракл жене дает 
следующее наставление: когда дети вырастут, дай им по очереди этот лук 
и пояс. Оставляешь в стране только того, кто, как я, натянет лук и, как я, 
оденет пояс. «С этими словами Геракл натянул один из своих луков (до 
тех пор Геракл носил два лука). Затем, показав, как опоясываются, он 
передал лук и пояс (на конце застежки пояса висела золотая чаша) и 
уехал (выделено нами – А.Т.). Когда дети выросли, мать дала им имена. 
Одного назвала Агафирсом, другого Гелоном, а младшего Скифом. 
Затем, помня совет Геракла, она поступила, как велел Геракл. Двое 
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

332 
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
сыновей – Агафирс и Гелон не смогли справиться с задачей, и мать 
изгнала их из страны. Младшему же Скифу удалось выполнить задачу, и 
он остался в стране. От этого Скифа, сына Геракла, произошли все 
скифские цари. И в память о той золотой чаше еще и до сего дня скифы 
носят чаши на поясе (выделено нами.– А.Т.) (Геродот, ІV, 10). Как мы 
замечаем, и здесь победа в соревновании достается младшему сыну, как 
в древнетюркских и позднетюркских традициях. В плане поиска культу-
рогенетических связей нам интересно сообщение Геродота о том, что 
«скифы носят чаши на поясе». Не требует доказательства тот факт, что
скифская традиция носить чашу на поясе нашла продолжение у древних 
тюрков, которая достаточно ярко представлена в их балбалах.
Далее Геродот пишет: «Вплоть до области этих скифов вся упомя-
нутая выше страна представляет равнину с толстым слоем почвы. А отту-
да земля уже твердая, как камень, и неровная. После долгого перехода по 
этой каменистой области придешь в страну, где у подножья высоких гор 
обитают люди. Как передают, все они, как мужчины, так и женщины, 
лысые от рождения, плосконосые и с широкими подбородками. Говорят 
они на особом языке, одеваются по-скифски, а питаются древесными 
плодами... Каждый живет под деревом. На зиму дерево всякий раз 
покрывают плотным белым войлоком (подчеркнуто нами – А.Т.), а 
летом оставляют без покрышки. Никто из людей их не обижает, так как 
они почитаются священными, и у них даже нет боевого оружия. Они 
улаживают распри соседей, и если у них найдет убежище какой-нибудь 
изгнанник, так его никто не смеет обидеть. Имя этого народа - агрип-
пеи» (Геродот, ІV, 23). Если убрать с текста некоторые чисто сказоч-
но-легендные, вымышленные, мифологические моменты, то можно в 
общем предположить, что Геродот понаслышке (именно понаслышке) 
пишет о прототюркских и монголоидных племенах горного Алтая и 
Сибири. Таким образом, если следовать историческим сведениям Геро-
дота, то племена агриппеи, относящиеся современными исследователя-
ми к народам скифо-сакской группы, во-первых, были монголоидами 
(плосконосые и широким подбородком), жили в деревянных жилищах, 
покрытых войлоком. Вообще, результаты антропологических исследо-
ваний последних лет о людях послесакского и сакского времени из севе-
ро-восточных районов Казахстана и Сибири указывают и на значитель-
ную степень монголоидных черт в их антропологическом облике [4].
С нашей точки зрения, определенный интерес представляет сле-
дующее собщение Геродота. Гипербореи свои священные дары в Делос 
отправляют завернутыми в пшеничную солому через соседей... (Геродот, 
ІV, 33). Две молодые женщины Арга и Опис несли Илифии священные 
дары, обещанные за быстрые и легкие роды. Как передают, Арга и Опис 
прибыли из гиперборейской страны вместе с самими божествами [Аппо-
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

333
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
лоном и Артемидой], и делосцы им также воздают почести. В их честь 
делосские женщины собирают дары [в их честь сочиняют гимны – А.Т.]. 
В гимне, сочиненном ликийцем Оленом, (сравни: тюркский «өлең») 
женщины призывают их поименно...Этот Олен пришел в Делос из 
Ликии и сочинил также и другие древние гимны, которые поются в 
Делосе. Пепел от бедер жертвенных животных, сожженных на алтаре, 
они рассыпают на могиле Опис и Арги... (Геродот, ІV, 35). Из текста 
видим, что у гипербореев существовал обычай приносить дары святили-
щам в честь женских божеств, способствующих облегчению родов. По 
всей вероятности, сако-скифские женские божества, помогающие жен-
щинам при беременности и родах, были прототипами таких покровите-
лей-божеств, как Умай-ана, Айсиыт у древних и поздних тюрков [5]. В 
честь этих женских божеств поют гимны, сочиненные автором по имени 
Олен. На мой взгляд, Геродот ошибочно называет Оленом автора гимна. 
Более вероятно, что сам гимн этот назывался «оленом - өлең», что в 
современных тюркских языках, в частности, на казахском означает 
«песня».
Говоря о военном искусстве скифов, Геродот пишет: «Среди всех 
известных нам народов только скифы обладают одним, но зато самым 
важным для человеческой жизни искусством. Оно состоит в том, что ни 
одному врагу, напавшему на их страну, они не дают спастись; и никто не 
может их настичь, если только сами они не допустят этого. Ведь у ски-
фов нет ни городов, ни укреплений, и свои жилища они возят с собой. 
Все они конные лучники и промышляют не земледелием, а скотовод-
ством; их жилища – кибитка. Как же такому народу не быть неодоли-
мым и неприступным?» (Геродот, ІV, 46). Описанный Геродотом образ 
жизни, военная тактика, хозяйственная деятельность и быт нашли опре-
деленно точное продолжение у прототюрков, тюрков и у последующих 
кочевых тюркоязычных народов Евразии. В связи с этим хотелось бы 
заметить, что почти все существующие до сих пор исследования по куль-
туре и языку скифов, да и саков считают их представителями индо-и-
ранской культуры и языка. Относительно языковой принадлежности
саков, да и скифов, я не могу сказать ничего утвердительного. Но судя по 
результатам и направлению языковых исследований по этой проблеме 
[6], я уверен, что прототюркоязычность, тюркоязычность, по крайней 
мере, азиатских саков, будет доказана в недалеком будущем. Мой опыт 
многолетних исследований сакской культуры все больше убеждает в том, 
что сакская культура по своим главным культуроформирующим, узло-
вым, стержневым характеристикам в большей степени является 
протюркской, тюркской, нежели индо-иранской. Мы уверены, что куль-
турогенетическая связь между саками и последующей древней, средне-
вековой тюркской цивилизацией прослеживается не эпизодически, а 
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

334 
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
системно. В исследовании этой проблемы я прогнозирую два возмож-
ных пути развития. Или будет доказана в большей степени тюрко-языч-
ность саков и тюрко-профильность сако-скифской культуры. Или же 
мы придем к более близкой к исторической действительности истине, 
выводам и заключениям о том, что сако-скифский язык и культура 
сформировались из естественно-исторического скрещивания, взаимо-
действия, симбиоза, с одной стороны, тюркского, с другой, индо-арий-
ского (индо-иранского) языков и культуры.
По Геродоту, «все договоры о дружбе, освященные клятвой, у 
скифов совершаются так. В большую глиняную чашу наливают вино, 
смешанное с кровью участников договора (для этого делают укол шилом 
на коже или маленький надрез ножом). Затем в чашу погружают меч, 
стрелы, секиру и копье. После этого обряда произносят длинные закли-
нания, а затем как сами участники договора, так и наиболее уважаемые 
из присутствующих пьют из чаши» (Геродот, ІV, 70). Точно такими обря-
довыми действиями скрепляли договор древние тюрки и тюркские наро-
ды Средней Азии. Договор о дружбе – «тамырство», договор о сватов-
стве казахи скрепляли точно таким образом [7]. 
«Гробница царей находятся в Геррах. Когда у скифов умирает 
царь, то там вырывают большую четырехугольную яму. Подготовив яму, 
тело поднимают на телегу, покрывают воском; потом разрезают желу-
док покойного; затем очищают его и наполняют толченым кипером, 
благовониями и семенами сельдерея и аниса [8]. Потом желудок снова 
зашивают и везут на телеге к другому племени. Жители каждой области, 
куда привозят тело царя, при этом поступают так же, как и царские ски-
фы. Они отрезают кусок свого уха, обстригают в кружок волосы на голо-
ве, делают кругом надрез на руке, расцарапывают лоб и нос и прокалы-
вают левую руку стрелами. У древнетюркских и позднетюрксих народов 
этнографически засвидетельствован факт расцарапывания оплакиваю-
щими женщинами своего лица. Затем отсюда везут покойника на повоз-
ке в другую область своего царства. Сопровождают тело те, к кому оно 
было привезено раньше. После объезда всех областей они снова прибы-
вают в Герры к племенам, живущим в самых отдаленных пределах стра-
ны, и к царским могилам. Там тело на соломенных подстилках опускают 
в могилу, по обеим сторонам втыкают в землю копья [9], а сверху насти-
лают доски и покрывают их камышовыми циновками. В остальном 
обширном пространстве могилы погребают одну из наложниц царя, 
предварительно задушив ее, а также виночерпия, повара, конюха, 
телохранителя, вестника, коней, первенцев всяких других домашних 
животных, а также кладут золотые чаши (серебряных и медных сосудов 
скифы для этого вовсе не употребляют). После этого все вместе насыпа-
ют над могилой большой холм, причем наперерыв стараются сделать его 
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

335
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
как можно выше» (Геродот, ІV, 71). Обычай сооружения больших курга-
нов в соответствии с общественным положением и рангом умершего 
известен и по другим источникам о скифах и саках. Этот скифский похо-
ронный обычай за исключением некоторых неуловимых археологиче-
скими материалами конкретных деталей зафиксирован в результате 
раскопок сако-скифских элитарных курганов [10]. Спустя год они вновь 
совершают такие погребальные обряды: из остальных слуг покойного 
царя выбирают самых усердных (все они коренные скифы: ведь всякий, 
кому царь прикажет, должен ему служить; купленных же за деньги рабов 
у царя не бывает). Итак они умерщвляют 50 человек из слуг удушением 
(также 50 самых красивых коней), извлекают из трупов внутренности, 
чрево очищают и наполняют отрубями, а затем зашивают. Потом на двух 
деревянных стойках укрепляют половину колесного обода выпуклостью 
вниз, а другую половину – на двух других столбах. Таким образом они 
вколачивают много деревяных стоек и ободьев; затем, проткнув лошадей 
толстыми кольями во всю для туловища до самой шеи, поднимают на 
ободья. На передних ободьях держатся плечи лошадей, а задние подпи-
рают животы у бедер. Передние и задние ноги коней свешиваются вниз, 
не доставая до земли. Потом коням надевают уздечки с удилами, затем 
натягивают уздечки и привязывают их к колышкам. Всех 50 удавленных 
юношей сажают на коней следующим образом: в тело каждого втыкают 
вдоль спинного хребта прямой кол до самой шеи. Торчащий из тела 
нижний конец кола вставлят в отверстие, просверленное в другом коле, 
проткнув сквозь туловище коня. Поставив вокруг могилы таких всадни-
ков, скифы уходят» (Геродот, ІV, 72). Аналогичные обычаи сопровожде-
ния покойника лошадьми, иногда и слугами, достаточно хорошо доку-
ментированы археологическими материалами сако-скифского периода.
А об обычае вывешивания трупа коня или его чучела из шкуры с головой 
и хвостом у могилы свидетельствуют палеоэтнографические материалы 
и исторические документы древних и средневековых тюрков. Вообще 
яркие пережитки обычая сопровождения покойника конной процесси-
ей среди современных тюркоязычных и индоарийских народов Евразии 
сохранились у казахов [11] и осетин [12]. Думается, такая устойчивость 
древней традиции именно у этих народов исторически объяснима. Ибо, 
на мой взгляд, именно казахи среди тюркоязычных народов и осетины в 
среде индоевропейских этносов, в силу объективных исторических при-
чин, в большей степени сохранили культуроформирующие элементы
древней сако-скифской историко-культурной общности. 
«Когда же умирают все прочие скифы, то ближайщие родственн-
ки кладут тело на повозку и возят по всей округе к друзьям. Все друзья 
принимают покойника и устраивают сопровождающим угощение, при-
чем подносят и покойнику отведать тех же яств, что и остальным. Про-
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

336 
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
стых людей возят таким образом по округе сорок дней, а затем предают 
погребению. Вообще универсальный для многих тюркских, отчасти сла-
вянских народов [13] обычай устраивать поминки на сороковой день, по 
всей вероятности, своими корнями восходят к обычаям древних племен 
Евразии. 
После похорон скифы очищают себя следующим образом: сперва 
умащивают тело и промывают голову, а тело [очищают паровой баней], 
поступая так: устанавливают три жерди, верхними концами наклонен-
ные друг к другу, и обтягивают их затем шерстяным войлоком; потом 
стягивают войлок как можно плотнее и бросают в чан, поставленный 
посреди юрты, раскаленные докрасна камни» (Геродот, ІV, 73). Анало-
гичный способ водно-парового очищения в точно таких же конусовид-
ных шалашах, каркас которых составлялся из трех или более жердей, 
скрепленных наверху и покрытых плотным слоем кошмы, существовал у 
древних, средневековых тюрков и дошел. У казахов Восточного Казах-
стана такие бани существовали до середины ХХ века.
«Проникнув в землю будинов, персы нашли там город, окружен-
ный деревянной стеной... и персы передали его огню. После этого персы 
продолжали следовать все дальше за отступающим противником, пока, 
пройдя через эту страну, не достигли пустыни. Пустыня эта совершенно 
необитаема, расположена она севернее страны будинов и тянется в дли-
ну на семь дней пути. Севернее этой пустыни живут фиссагеты. Из их 
земли текут четыре большие реки через область меотов и впадают в так 
называемое озеро Меотиду. Названия этих рек: Лик,Оар, Танаис и Сир-
гис» (Геродот, ІV, 123).
Описанная Геродотом территория, на мой взгляд, соответствует 
землям северо-западных областей Казахстана, реки, указанные в его 
произведении, соответствуют по звучанию названиям и расположению 
рек Илек (у Геродота Лик), Ор (Оар), Иргиз (Сиргис у Геродота) на тер-
ритории Актюбинской области. Отсюда, мне кажется, напрашивается
вопрос пересмотра локализации реки Танаис. Во многих известных 
работах Геродота Танаис приравнивался реке Дон. Мне кажется, в дан-
ном случае Геродот под Танаисом подразумевает рядом лежащих с пере-
численными реками (Илек, Ор, Иргиз) реку Жайық (Урал).
Для нас интересно и следующее сообщение Геродота: «Так как 
война затягивалась и конца ей не было видно, то Дарий отправил всад-
ника к царю скифов Иданфирсу с приказанием передать следующее: 
«Чудак! Зачем ты все время убегаешь, хотя тебе представлен выбор? Если 
ты считаешь себя в состоянии противиться моей силе, то остановись, 
прекрати свое скитание и сразись со мною. Если же признаешь себя 
слишком слабым, тогда тебе следует также остановить бегство и, неся в 
дар твоему владыке землю и воду, вступить с ним в переговоры» (Геро-
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

337
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
дот, ІV, 126). На эти слова царь скифов Иданфирс ответил так: «Мое 
положение таково, царь! Я и прежде никогда не бежал из страха перед 
кем-либо и теперь убегаю не от тебя. И сейчас я поступаю так же, как 
обычно в мирное время. А почему я тотчас же не вступил в сражение с 
тобой - это я также объясню. У нас нет ни городов, ни обработанной 
земли. Мы не боимся их разорения и опустошения и поэтому не вступи-
ли в бой с вами немедленно. Если же вы желаете во что бы то ни стало 
сражаться с нами, то вот у нас есть отеческие могилы. Найдите их и 
попробуйте разрушить, и тогда узнаете, станем ли мы сражаться за эти 
могилы или нет. Но до тех пор пока нам не благорассудится, мы не всту-
пим в бой с вами... Владыками же моими я признаю только Зевса и 
Гестию, царицу скифов. Тебе же вместо даров – земли и воды – я пошлю 
другие дары, которых ты заслуживаешь. А за то, что назвал себя моим 
владыкой, ты мне еще дорого заплатишь! Таков был ответ скифов» 
(Геродот, ІV,127). Развитый культ умерших предков и связанное с ним 
особое почитание могил предков было особо характерно для кочевых, в 
частности для древнетюркских и средневековых тюркских племен и 
народов [14].
Некоторые обычаи ливийских племен насамонов сходны с масса-
гетскими. «Обычаи же при клятвах и гаданиях вот какие: они приносят 
клятвы, упоминая самых справедливых и доблестных мужей древности, 
и при этом возлагают руки на их могилы. Для гадания они также прихо-
дят к могилам предков и, помолившись, ложатся спать на могиле. И вся-
кому сновидению гадающий верит» (Геродот, ІV, 172). Такой обычай мы 
фиксируем в этнографических исследованиях древних и поздних тюр-
ков. Аналогичные обычаи при даче клятвы известны у казахов и у других 
тюркоязычных народов. Для гадания и прошения помощи казахи также 
ночевали на могилах своих знаменитых предков, и сон, увиденный при 
ночевке (ночлеге), считался предзнаменованием будущей судьбы.
Геродот, описывая бактрийцев, дает сведения об их головном 
уборе, луках и копьях: «Саки же (скифское племя) носили на головах 
высокие островерхие тюрбаны, плотные, так что стояли прямо. Они 
носили штаны, а вооружены были сакскими луками и кинжалами. Кро-
ме того, у них были еще сагарисы – [обюдоострые] боевые секиры. Это-
то племя (оно было собственно, скифским) называли амиргийскими 
саками. Персы ведь всех скифов зовут саками. Бактрийцами и саками 
предводительствовал Гистасп, сын Дария и Атоссы, дочери Кира» (Геро-
дот, VІІ,64).
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

338 
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
Время существования сако-скифской этнокультурной общности, 
по примерным оценкам исследователей, относится хронологической 
рамке VІІІ – ІІІ в.до н.э., т.е. они от этнографической культуры казахов 
ХVІІІ – нач. ХХ века находятся во временном расстоянии около 2,5-3 
тысячи лет. Если следовать научным установкам и методике некоторых 
археологов советского, да и постсоветского времен, то сравнивать куль-
турные явления древности и нового времени научно неоправданно, это 
приводит к ошибочным выводам. Мне думается, это не совсем правиль-
ный подход. 
Дело в том, что такая жесткая установка сильно ограничивает 
источниковедческие и аналитические возможности культурно-генети-
ческих исследований. Почему же не сравнивать палеоэтнографические 
(археологические) и поздние этнографические материалы, явления и 
артефакты, если традиционная связь между ними налицо, и, главное, не 
только по форме, но и по содержанию и смысловой нагрузке.
Мы постарались с большой осторожностью и, по возможности, 
со скрупулезностью вести поиски затерянных культурных нитей, золо-
той жилы, связывающих древнюю культуру архаических, древних и 
поздних сако-скифов с традициями казахов средневековья и нового 
времени. Само собой разумеется, что эти связи были не прямые, а опо-
средованные. Указанные традиции от саков к казахам переходили от 
(через) древнетюркских (хунну, юэчжи, усуни) и ранних тюркских пле-
мен и народов. В лоне тысячелетий были утеряны или до неузнаваемо-
сти преобразованы многие традиции, были привнесены совершенно 
новые культурные ценности. Поэтому культурно-генетические исследо-
вания представляют собой архисложное и не всегда благодарное заня-
тие. 
Как исследователь этнографических традиций древних, средневе-
ковых и поздних этносов центральной степной, предгорной и горной 
части Евразии, я все больше убеждаюсь в том, что на этом сложном куль-
турно-историческом пространстве во все эти времена (по крайней мере, 
начиная с эпохи бронзы) существовали достаточно тесные взаимосвязи, 
взаимодействия, взаимовлияния, приведшие к хозяйственно-культур-
ному и языковому симбиозу и синкретизму. Мы считаем, что это 
результат тысячелетних хозяйственных, этнокультурных и языковых 
процессов между представителями, в основном, древней алтайской, 
индоевропейской, уральской семей языков. До сих пор при решении 
проблем культурно-исторической и языковой принадлежности ски-

жүктеу/скачать 26,68 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: