А. Т. Толеубаев

320 
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
обычай этот в пережиточном виде сохранился и у тюрков. О тюрках тюгу 
китайские хроники пишут следующее: «Умершего весною и летом хоро-
нят, когда лист на деревьях и растениях начнет желтеть и опадать; умер-
шего осенью и зимою хоронят, когда цветы начинают развертываться» 
[3]. По-моему, эта традиция под собой имела природно-климатическую 
причину и была связана с хозяйственно-производственным циклом 
жизни кочевников. Умершего зимой человека в виду трудности рытья 
могилы до весны сохраняли способом «аманат қою», т.е. из трупа извле-
кали все внутренности и временно содержали в небольших пещерах, 
тщательно заложив камнем ее вход. С уходом снега и оттаиванием 
мерзлоты хоронили человека на территории зимника – кыстау. Летом 
кочевники вслед за скотом в поисках свежих пастбищ уходили далеко от 
постоянной стоянки – зимовки. Поэтому обычай временного содержа-
ния покойника «аманат қою», вероятно, практиковался и в летнее вре-
мя. Летом из трупа также извлекали все внутренности, затем вместо них 
заполняли внутренности умершего антисептическими травами, и труп с 
вновь зашитой брюшной полостью временно хоронили высоко в горах, 
во временно построенных из камня небольших могилах на поверхности 
скальных камней. По мнению исследователей, бальзамирование пресле-
довало цель сохранения трупа в период временного содержания умерше-
го человека [4]. Затем осенью по возвращении в зимник или приближе-
нии к нему совершали окончательное захоронение умершего летом 
человека.
Вообще, этот обычай имел широкое значение и в пространствен-
ном, и во временном отношениях. Например, в Древнем Египте, в Китае 
существовал культ тела умершего, оно было связано с представлением о 
необходимости сохранения тела для существования в ином мире [5]. У 
тагарцев С.В. Киселев отмечает обычай захоронения человека после 
освобождения костей от мышечной ткани [6].
Об аналогичных обычаях достаточно хорошо и определенно гово-
рится в сообщениях Геродота: «Когда у скифов умирает царь, то там 
вырывают большую четырехугольную яму. Подготовив яму, тело подни-
мают на телегу, покрывают воском; потом разрезают желудок покойно-
го; затем очищают его и наполняют толченным кипером, благовониями 
и семенами сельдерея и аниса. Потом желудок снова зашивают и везут 
на телеге к другому племени. Жители каждой области, куда привозят 
тело царя, при этом поступают так же, как и царские скифы. Затем везут 
покойника на повозке в другую область своего царства. Сопровождают 
тела те, к кому оно было привезено раньше. После объезда всех областей 
они снова прибывают в Герры к племенам, живущим в самых отдален-
ных пределах страны, и к царским могилам. Там тело на соломенных 
подстилках опускают в могилу, по обеим сторонам втыкают в землю 
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

321
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
копья, а сверху настилают доски и покрывают их камышовыми цинов-
ками. В остальном обширном пространстве могилы погребают одну из 
наложниц царя, предварительно задушив ее, а также виночерпия, пова-
ра, конюха, телохранителя, вестника, коней, первенцев всяких других 
домашних животных, а также кладут золотые чаши (серебряных и мед-
ных сосудов скифы для этого вовсе не употребляют). После этого все 
вместе насыпают над могилой большой холм, причем наперебой стара-
ются сделать его как можно выше» [Геродот, ІV, 71]. 
Спустя год скифы вновь совершают такие погребальные обряды 
[Геродот, ІV, 72]. «Когда же умирают все прочие скифы, то ближайшие 
родственники кладут тело на повозку и возят по всей округе к друзьям. 
Все друзья принимают покойника и устраивают сопровождающим уго-
щение, причем подносят и покойнику отведать тех же яств, что и осталь-
ным. Простых людей возят таким образом по округе сорок дней, а затем 
передают погребению [Геродот, ІV, 72]. Из этих сообщений можно 
заключить, что у скифов похороны совершались не сразу, а через опре-
деленное время (через 40 дней и еще больше).
По данным Т. Райс, после того, как могилу засыпали, но еще до 
возведения кургана, над погребальной камерой проводились поминки 
[7]. По мнению некоторых исследователей, тризна совершалась дважды: 
первый раз после совершения похорон над перекрытием могилы, второй 
раз в ходе строительства насыпи, о чем свидетельствуют следы кострищ, 
находки керамики и костей животных [8]. Большое число участников 
поминок позволяло досыпать курган, ремонтировать крепиды и т.д. [9].
По авторитетному утверждению С.И. Руденко, поминки у скифов в 
честь отца устраивал сын [10].
В Шиликты на поверхности каменных набросков были встречены
кости домашних животных, в основном, мелкого рогатого скота. Под 
ритуальным шестом, установленным в топографическом центре курга-
на, на самой высшей точке каменного панциря были обнаружены череп 
и один рог горного козла. Несомненно, это следы погребально-поми-
нальной трапезы. По всей вероятности, после сооружения каменного 
панциря над деревянной гробницей была проведена погребально-поми-
нальная трапеза. Было забито многочисленное поголовье мелкого рога-
того скота, несколько лошадей и горный козел. По всей вероятности, 
последний был своеобразным тотемом-сопроводителем покойника в 
иной мир – в мир мертвых.
По мнению В.Д. Кубарева, самым устойчивым признаком погре-
бального обряда, характерного для населения Алтая в скифское время, 
являются сопроводительные захоронения коней [11].
Традиция помещения коней рядом с умершим человеком в одной 
могильной яме – самая характернейшая черта погребального обряда 
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

322 
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
пазырыкской культуры Алтая, ярко определяющая ее самобытность сре-
ди синхронных культур Центральной Азии. Вместе с тем на Алтае, да и в 
Уландрыке, встречается второй вариант погребений пазырыкской куль-
туры – без коня. Отмечая эти особенности, В.Д. Кубарев допускает 
предположение о возможной связи такого обычая с половозрастными 
особенностями или социальным положением погребенных, далее уче-
ный заключает: «Подобный факт пока необъясним и тем более необы-
чен» [12].
По данным В.Д. Кубарева, нет коней и в курганах с западной ори-
ентацией погребенных, т.е. в инокультурных погребениях, где коней и 
не должно быть по канонам погребального обряда, бытовавшего в дру-
гой этнической среде. В связи с этим он делает следующее заключение:
«Можно предполагать, что отличающиеся по обряду погребения памят-
ники пазырыкского времени с тувинской и алтайской стороны хребта 
Чихачева, как это уже указывалось в литературе, были оставлены разны-
ми в этническом отношении группами населения, что не исключало воз-
можность взаимного проникновения иноплеменников», - пишет В.Д. 
Кубарев [13].
Для нас также являлся достаточно проблемным вопрос отсутствия 
сопроводительного захоронения коней в шиликтинских памятниках 
раннесакского времени. Возможно, этот факт объясняется сравнитель-
но поздним появлением аналогичной традиции в предгорьях Тарбага-
тая, да и на Алтае, чем в Туве. Дело в том, что в раннесакских памятни-
ках Аржана, датируемых примерно раннешиликтинским временем, 
захоронения с конем встречаются повсеместно. В то же время следует 
отметить, что в шиликтинской гробнице были обнаружены три копыта 
лошади, а в другом соседнем кургане - голова коня. 
По нашему мнению, очень древняя традиция сопровождения 
покойника конем связана с практической ролью коня при жизни и в 
потустороннем мире кочевника [14]. О практической роли коня в каче-
стве транспортного животного в потустороннем мире дополнительно 
свидетельствуют еще и обычаи древних тюрков Алтая, когда на втором 
заседланном коне были приторочены переметные сумы с пищей и раз-
личными предметами, которые могли понадобиться в дороге в потусто-
ронний мир [15].
В Пазырыке существовал обычай выстилать погребальную камеру 
умершего вождя отрезанными хвостами и гривами лошадей [16]. На мой 
взгляд, это связано с обычаем саков отрезать хвосты и гривы у посвя-
щенных умершему лошадей. Действительно, сопровождающие покой-
ника лошади имели постриженные гривы и хвосты. Вообще, этот обы-
чай так ярко сохранился у поздних тюркских народов, в частности, у 
казахов. 
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

323
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
У древних племен, населявших территорию Казахстана и сопре-
дельные районы, существовал обычай в знак траура срезать косы у жен-
щин. Косы были срезаны, а головы сбриты у женщин из курганов Пазы-
рыка [17]. Свыше 120 обрезанных кос было извлечено из трех курганов 
гунских шаньюев в Ноин-Уле [18]. Там же находились пряди человече-
ских волос, зашитые в кожу или войлок, ногти, хранившиеся в специ-
альном мешочке [19]. Рядом с женщиной в пятом Пазырыкском кургане 
была найдена ее отрезанная коса. Геродот писал о западных скифах, что 
они в знак траура «стригут кругом волосы» [20].
С.А. Теплоухов в свое время высказывал, на наш взгляд, правиль-
ное предположение, что они являлись знаками траура [21]. Данный 
обычай в несколько измененной форме встречается у тюркских народов 
Средней Азии, в частности, у казахов. Казахские женщины в знак горя и 
траура царапали себе лицо, рвали волосы. Обычай «тұл, тұлдау», связан-
ный с годичным периодом траура у казахов, указывает на укорочение 
(срезание) в былые давние времена и косы «тұл женщины», как и «тұл» у 
коня [22].
Обычай сопровождения покойника в золотом одеянии с золоты-
ми изделиями и украшениями из золота - один из характернейших черт 
сако-скифской культуры. В свое время С.В. Киселев писал: «Пазы-
рыкское время на Алтае представляется каким-то золотым веком...» [23].
При этом нужно отметить, что если ранние саки со своими умершими 
хоронили золотые изделия в виде литых звериных образов, то чуть поз-
же, особенно начиная с пазырыкского периода, сакское золото стало 
невесомо, «в погребениях не было найдено ни одного литого изделия из 
золота» [24]. Описывая убранство шибинских погребенных, С.В. Кисе-
лев отмечал, что «при всем блеске золота оно часто граничило с бутафо-
рией» [25]. Поэтому, в отличие от средне- и позднесакского времен в 
раннесакский период рядом с умершими ставили полноценные, настоя-
щие золотые украшения.
По мнению Т. Райс, с VІІ по ІV или ІІІ в. до н.э. скифы находи-
лись в зените своего процветания, тогда они своих царей и цариц хоро-
нили в самых лучших одеждах и ювелирных украшениях [26]. Мне 
кажется, обычай захоронения своих самых уважаемых людей в золотом 
одеянии был характерен только для сако-скифов и, в особенности, для 
их архаического и классического периодов. Люди, полностью наряжен-
ные в золотое одеяние, не встречаются ни до, ни после сако-скифских 
культур. Хотя следует отметить и тот факт, что украшенные отдельными 
золотыми украшениями-бляшками предметы встречались и раньше, и 
позже сако-скифских времен.
В пятом Пазырыкском кургане было найдено решетчатое устрой-
ство, которое М.П. Грязновым было определено как деталь крыши 
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

324 
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
юрты. Во время этнографических экспедиций по Восточно-Казах-
станской области нами перед входом в могилу был обнаружен шанырак 
- круг верхней куполообразной крыши юрты. Местные старейшие 
информаторы объясняли это тем, что в случае смерти последнего пред-
ставителя семьи у его гроба или могилы оставляют специально разби-
тый в этом случае шанырак или казан [котел]. Мы считаем этот обычай 
далекой реминисценцией обычая саков. 
В одном из уландрыкских курганов В.Д. Кубаревым было обнару-
жен решетчатый настил под покойным, очень близко напоминающий 
решетчатый остов юрты – кереге [27]. Алтайцы и казахи в этнографиче-
ской современности иногда покойника переносили до могилы на кереге 
– решетчатом остове юрты. Великого казахского поэта Абая после смер-
ти везли из летовки Шакпактас на зимовку Жидебай, уложив [поместив] 
его на кереге. У казахов также существовал обычай: после смерти послед-
него мужского представителя семьи шанырак оставлять на его могиле. 
Этот обычай нами был зафиксирован в 70-е годы прошлого столетия в 
Восточном Казахстане.
Вообще, традиция устройства могил по подобию жилищ харак-
терна для многих народов мира. Человек сначала строил жилище, кры-
шу для себя. Потом по подобию жилища живых стали строить дом для 
мертвых. Несомненно, купольные мавзолеи ХVІІІ-ХІХ вв. были постро-
ены по форме и аналогии юрты. В Восточном Казахстане до сих пор 
сохранились стены бывшего купольного мавзолея, построенного в честь 
сына одного представителя тобыктинского племени. Местные старики в 
свое время присутствие на найманской территории могилы тобыктинца 
объяснили следующей легендой. Молодой человек из рода тобыкты 
путем сватовства взял в жены девушку из рода Мурун племени найман. 
Жених с приданым вез к себе домой невесту. По дороге он заболел болез-
нью сузек (желтухой). Тогда свадебный поезд остановился на некоторое 
время для ухода за больным. В степи возвели для невесты юрту. Но жених 
скоро умер. Тогда прямо внутри юрты вырыли могильную яму и там 
похоронили его. Затем поверх деревянного остова юрты из сырцового 
кирпича возвели могилу. По рассказам очевидцев, еще в 30-40-е годы 
прошлого столетия можно было увидеть внутри могилы отдельные 
сохранившиеся части остова юрты. Этот мазар до сих стоит у трассы 
Аксуат - Аягуз недалеко от отгонного аула Базарка. Аналогичный этно-
графический сюжет из жизни казахов ХІХ века несомненно отражает 
древнюю традицию протоказахов и их потомков, понимающих могилу 
как второе жилище, как жилище мертвых. Действительно, у казахов 
юрта и ее части очень часто присутствуют в похоронно-поминальной 
обрядности [28]. При перевозке тела Абая из местности Шакпакты в 
Шингистауских горах в зимовку Жидебай в качестве вьючного средства 
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

325
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
использовали кереге – решетчатый остов. 
Гробница Байгетобе было построено по подобию жилища. В.Д. 
Кубарев в Уландрыкских срубах также видит подобие жилищ в умень-
шенном виде [29].
Лиственница для строительства гробницы в Шиликты была при-
везена с урочища Карасай, расположенного в северной оконечности 
долины, на расстоянии около 25 км. Транспортировку осуществляли 
путем волочения с помошью волов, лошадей и верблюда. Следы волоче-
ния длинных стволов видны на тонком конце ствола, который имеет 
скошенность. Кстати, таким же образом транспортировали стволы и в 
30-40-е годы ХХ столетия, о чем нам сообщил один из старейщих наблю-
дателей наших раскопок.
В этой связи можно отметить тот факт, что иногда тело покойни-
ка в Пазырыке и Уландрыке также устанавливали на решетчатом остове 
юрты, что очень напоминает обычай казахов «өлікті керегеге салу», т.е. 
«уложить покойника на решетчатый остов юрты». Теленгиты снимали с 
юрты один-два шеста и оставляли их в могиле умершего для того, чтобы 
тот мог построить себе жилище в потустороннем мире [30].
У сако-скифов амулетами нередко служили бусины, клыки каба-
нов. В шиликтинской гробнице среди вещей также обнаружен амулет из
клыка кабана. По материалам Ольховского, кабаньи клыки в степных 
комплексах обнаружены трижды [31].
По данным того же Ольховского, саки и скифы вместе с покой-
ным в могилу иногда помещали овальные подносы для жертвенного 
мяса [32]. По форме и материалу, технологии изготовления эти оваль-
ные подносы точно повторяют позднеказахские деревянные овальные 
подносы для мяса - астау. 
В кургане 2 Уландрык 1 обнаружены кусок засохшего мяса и 
небольшие «лепешки», приготовленные из плохо протертых зерен дико-
растущего волоснеца. «Они по форме и размерам напоминают баурсаки 
современных казахов», - пишет В.Д. Кубарев [33].
На Кубани в Карагоденашхе на стенах могил делали фрески с 
рисунками пасущегося оленя [34]. Не исключено, что рисунок оленей 
на дощечках из шиликтинской гробницы является останком аналогич-
ного рисунка...
Возможно, дощечки с рисунками, найденные в Шиликтах, явля-
ются частями погребальной ложи. Такие погребальные ложи типа кро-
ватей у древних кочевников найдены в курганах Ташанта [35].
Пол гробницы кургана Байгетобе был земляной. Вообще, в 
сако-скифских памятниках подстилка пола погребальной камеры встре-
чается из камыша, тростника, дубовой и березовой коры, травы, из 
кожи, войлока, шкур, листьев, ткани, соломы. Для высшего слоя приме-
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

326 
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
няли деревянные настилы, иногда именуемые ложами, щитами, помо-
стами [36]. В связи с этим приходит мысль, возможно, традиция под-
стилки пола погребальной камеры различными настилами появляется в 
среднесакский период.
В Байгетобе пол тамбура перед погребальной камерой имел следы 
костра, размером около полтора метра. Обугленные кости мелкого и 
крупного скота были встречены рядом с шестом на макушке каменного 
панциря. Вообще, следы огня или специального сожжения встречаются 
в гробницах VІІ-V вв. до н.э. Можно полагать, что у шиликтинцев в 
погребально-поминальном обряде огонь играл также определенную 
роль.
В последние века 1 тыс. до н.э. погребения в каменных ящиках 
становятся преобладающими не только в Монголии и Туве, но и на 
Алтае. В.Д. Кубарев далее утверждает, что традиция сооружения камен-
ных ящиков проникла на Алтай с востока [37].
В.А. Могильников справедливо и обоснованно относил погребе-
ния в каменных ящиках с восточной ориентацией умерших к пазырык-
ской культуре Алтая [38]. Людей, погребенных в каменных ящиках, 
Могильников считает выходцами из Восточного Казахстана, которые в 
скифское время проникают также в соседние с Алтаем районы Западной 
Монголии [39]. Погребения в каменных ящиках были обнаружены в 
небольших курганчиках Шиликты, относящихся к ІІІ - І вв. до н.э.
Курганы служили своеобразными знаками, закрепляющими пра-
во на владение отдельными семьями и родами определенной территории 
[40]. Этот обычай продолжал иметь место и в жизни поздних кочевни-
ков. Например, по обычному праву казахов, одним из главных марке-
ров, обозначающих границы земельных владений (пастбищ) были имен-
но могилы известных предков рода и племени.
В Шиликты в кургане Байгетобе обнаружена хорошо обработан-
ная каменная стела длиной 2,8 м. Стела без изображения. В.Д. Кубарев 
отмечает поминальный характер жертвенных стел. По данным исследо-
вателей, вообще традиция установления каменных стел, иногда даже с 
признаками антропоморфности, в сако-скифских памятниках встреча-
ется с VІІ в. до н.э. [41]. Для памятников степного и предгорного Крыма 
обычай установки изваяния на вершине кургана в ІV-ІІІ вв до н.э. полу-
чает незначительное развитие по сравнению с V в. до н.э. Изваяния 
находят, как правило, в грабительской воронке, в засыпи погребального 
сооружения, изредка во рву [42]. В целом, обычай установки изваяния, 
стелы или камня-менгира на погребальных или поминальных комплек-
сах в эпоху раннего железа практикуются также населением Предкавка-
зья, Южной Сибири и Монголии [43].
По нашему мнению, Шиликтинский материал делает несколько 
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

327
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
древним зарождение традиции установления памятных стел в сако-скиф-
ской культуре. В кургане 1 группы Шиликты 2 в небольшой камере-при-
стройке к основной могильной яме с северо-западной стороны были 
обнаружены череп и отдельные кости собаки. Курган этот датируется в 
пределах VІІ в. до н.э. Полный скелет специально захороненной собаки 
нами также обнаружен в кургане №1 могильника Коктубек в Тарбага-
тайском районе Восточно-Казахстанской 
области, который датиру-
ется примерно этим же временем. Вообще, обычай захоронения собаки 
вместе с умершим человеком встречается в памятниках раннего желез-
ного века. Обычай погребения собак в могилах скифо-сибирского круга 
известны по статье А.К. Абетекова [44]. Ухуаньцы и сяньбийцы вместе с 
умершим хоронили и собаку [45]. Ухуаньцы верили, что собака и 
лошадь, погребенные вместе с умершими, должны были проводить душу 
покойного до Красной горы [46].
Сопроводительные захоронения собак были обнаружены В.Д. 
Кубаревым и в могильниках Юстыд 1, Балык-Соок 1 [47]. В трех погре-
бениях Ильмовой пади обнаружены и черепа собак [48].
По мнению В.С. Ольховского, обрядность архаического времени 
отличается от более поздней главным образом следующим. Чаще устра-
ивали впускные захоронения; погребальные сооружения с деревянными 
конструкциями часто сжигали или обжигали. Кольцевые ровики и 
каменные крепиды использовали реже. Для слуг и коней отдельных соо-
ружений не устраивали; конских захоронений вообще нет; нет ассин-
хронных и коллективных захоронений; погребальные пиры устраивали 
реже, они были значительно менее пышными; установка каменного 
антропоморфного изваяния, устройство каменых гряд, жертвенников в 
архаических комплексах степного Причерноморья пока не отмечены, но 
они более чем вероятны [49]. Сохранение западной ориентировки – еще 
один факт, указывающий на генетическую связь с древними захороне-
ниями эпохи бронзы [50]. В Тагискене очень четко выделяeтся группа 
богатых захоронений V в. до н.э. [51], для конструкции которых харак-
терно наличие дромоса, ориентированного на юго-восток, длиной 5-12 
м. Могильная яма довольно глубокая, примерно 2 – 2,3 м. Ориентировка 
расположения покойника иная, т.е. на восток-северо-восток. Яма ори-
ентирована по странам света углами, а не сторонами, как в более ранних 
курганах. Могильник и дромос имели плоское перекрытие, были случаи, 
когда перекрытие поджигали, в потом насыпали курган. В одном случае 
курган представлял собой наземное сооружение с дромосом. Этот тип 
авторы сближают с Бесшатырским погребением [52].
Archaeological 
Library 
of 
Kazakhstan

328 
РАННЕСАКСКАЯ ШИЛИКТИНСКАЯ КУЛЬТУРА
Вот как описывает быт, воинскую доблесть, богатство золотом и 
медью массагетов Геродот: «Массагеты носят одежду, подобную скиф-
ской, и ведут похожий образ жизни. Сражаются они на конях и в пешем 
строю (так и этак). Есть у них обычно также луки, копья и боевые секи-
ры. Из золота и меди у них все вещи. Но все металлические части копий, 
стрел, боевых секир они изготавливают из меди, а головные уборы, поя-
са и перевязи украшают золотом. Также и коням они надевают медные 
панцири, как и нагрудники. Уздечки же, удила и нашечники инкрусти-
руют золотом. Железа и серебра у них совсем нет в обиходе, так как этих 
металлов вовсе не встретишь в этой стране. Зато золота и меди там в 

жүктеу/скачать 26,68 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: