Тюркский героический

Детство героя. Богатырский конь и оружие 243
 
дишах Бабахан, обращается к традиционному методу: «Шуннан соң Бабахан
падишах бер сандык ясата да, Таһирны шул сандыкка бикләтеп, аның анасы
Хубанның, мәгъшукасы Зөһрәнең канлы күз яшьләренә карамыйча, бәкләр
һәм халыкның сорауларына колак салмыйча, аны дәрьяга ташлаттыра»
1
–
«После этого падишах Бабахан заставляет сделать сундук и, заключив Тахи‐
ра в этот сундук, несмотря (не обращая внимания) на стоны‐стенания мате‐
ри Тахира и его возлюбленной Зухры, их кровавые слезы, на просьбы и мо‐
ления беков и народа, заставляет бросить этот ящик в море» (пер. наш. –
Ф.У.). Интересно при этом особо отметить, что почти во всех вариантах рас‐
сматриваемого сюжета младенец не погибает от этого, будь он в ящике, боч‐
ке или корзине. Так происходит и здесь: «Олы дәрья өстендә чайкала‐чайкала
берничә айлар йөзгәннән соң, эчендә Таһир яткан сандык кызык бер
вакыйгага очрый. Бик зур гәүдәле ике кош, дәрьяда йөзеп килә торган
сандыкны күреп, дәрьядан күтәреп алалар да үзләренең дәрья буенда үскән
зур агач башындагы ояларына чыгарып куялар»
2
– «После того, как тот
сундук, внутри которого находился Тахир, качался на волнах моря несколько
месяцев, с ним приключился странный случай. Две птицы с очень большим
туловищем увидели этот сундук, подняли и положили в свое гнездо на
большом дереве, растущем на берегу моря» (пер. наш. – Ф.У.). После этого Та‐
хир и Зухра снова встретятся, переживут целый ряд счастливых минут. Од‐
нако по законам развития все раннесредневековых лиро‐эпических сказа‐
ний, сюжет завершается глубоко трагически.
Приблизительно также развивается сюжет в сибирско‐татарском устно‐
фольклорном варианте сказания, опубликованном академиком В.В. Радловым
3
и в свое время подробно рассмотренном нами в специальной статье
4
.
Совершенно оригинальный вариант развития рассматриваемого сюже‐
та представлен в одном из многочисленных башкирских вариантов дастана,
записанном от Закарии Булатова «Тахир с Зухрой» («Таһир менән Зөһрә»).
Поэтому мы на нем здесь остановимся подробнее: «Шуннан Үлмәсхан етем
балага, затһыз кешегә, кызын бирмәс өсөн, якындары менән ултырып торып
хәйлә кора башлаған. Улмәсхан, зур ғына һандык эшләтеп, ике баланы ла
сакырып килтергән дә:
– Кызым, кереп кара әле, һыяһың микән? – тигән. Зөһрә, кереп караһа,
һыя икән. Шуннан хан:
– Улым Таһир, һин дә кереп кара инде, – ти икән.
Таһир һандыкка керһә, тегене сей тирегә төрөп, һандыкты шап иттереп
ябып та куйғандар, ти. Ул да булмай, хандың кушыуы буйынса, һандыкты
ағызып та ебәргәндәр»
5
– «После этого Ульмасхан, чтобы не выдавать свою
1
Борынгы татар әдәбияты. 281 б. 
2
Там же. 281 б. 
3
Радлов В.В. Образцы… Часть IV. С. 274–286. 
4
Урманчеев Ф. Сказание книжного происхождения «Тахир и Зухра» //Героический эпос
татарского народа. С. 187–195. 
5
Башҡорт халыҡ ижады: Т. VI. Эпос: киссалар һәм дастандар: төз. Н. Зарипов,
Ә. Сөләйманов, Ғ. Хөсәйенов һ.б. Өфө, 2002. 335 б. 

244 Тюркский героический эпос
дочь замуж за незнатного сироту, собрал всех своих приближенных, чтобы
придумать какую‐нибудь хитрость. Подумав, посоветовавшись, они приду‐
мали эту хитрость. Ульмасхан велел сделать внушительных размеров сун‐
дук; пригласил обоих детей и сказал:
– Дочь моя, войди в этот сундук, войдешь ли ты? – Зухра легла в сундук.
Оказалось, что сундук как раз по ней. Потом хан:
– Сынок, Тахир, и ты ляг в сундук и примерься – сказал, говорят.
Когда Тахир вошел в сундук, его – этот сундук – обтянули свежей мок‐
рой кожей, с шумом закрыли его, говорят. Между тем, по велению хана, сун‐
дук спустили в воду и отправили плыть» (пер. наш. – Ф.У.).
Здесь необходимо отметить почти буквальное повторение древнеегипет‐
ского мифа, связанного с владыкой Подземного мира – Осирисом. Кроме того,
при рассмотрении этого сюжета в башкирском эпосе отмечается, что, кстати,
очень важно: в сундуке оказываются оба несчастных: и Тахир и Зухра, что полу‐
чит очень широкое развитие в сказочных повествованиях тюркоязычных наро‐
дов. С этой точки зрения показательна одноименная узбекская народная сказка,
вернее сказочная версия только что рассмотренного дастана «Тахир и Зухра»,
где есть тот же сюжет: «Тахир и Зухра дня не могли прожить друг без друга. А
когда они выросли, пламя любви вспыхнуло в их сердцах. Узнал шах об этом и
пришел в ярость. Призвал к себе мастеров и сказал:
– Сделайте сундук! Тахира мы бросим в сундук, и пусть несет его река
куда хочет!» И несмотря на плач и сопротивление Зухры, на плач и стена‐
ния всех присутствующих, «поскорей схватили палачи Тахира, бросили
его в сундук…»
1
.
Весьма своеобразно развивается рассматриваемый сюжет в казахской
волшебной сказке «Храбрый Ада». В ней рассказывается о том, что хан, как это
было принято на раннесредневековом Востоке, переоделся в простое платье и
решил посмотреть, что творится в его ханстве. Дошел он до деревни, где жил
Ада. И здесь кто‐то ему сказал: «У нас здесь в одном доме мальчик родился, так
вот все говорят: исполнится ему восемнадцать лет, женится он на самой кра‐
сивой из ханских дочерей»
2
. Услышав такие слова, хан, конечно, страшно
разъярился: ведь речь идет о женитьбе простого человека на ханской дочери.
Хан купил этого мальчика; велел стражникам построить деревянный ящик,
куда и положили мальчика и бросили в большую реку. «Посмотрел хан, как
тонет ящик в волнах, и подумал: “Посмотрю я теперь, как ты сможешь же‐
ниться на моей дочери!” Громко расхохотался он и, довольный, отправился
домой»
3
. Поскольку в данном случае речь идет о народной сказке, по поэтике
которой не может быть трагического конца, Ада добивается всего желаемого,
а хан оказывается осужденным на нескончаемые муки.
В дальнейшем этот сюжет переходит в сугубо бытовой план и связывается
со всевозможными неблаговидными авантюрами царских или ханских жен и
развивается в основном в жанровых рамках народных сказок. Казахская версия
1
Караван чудес. Узбекские народные сказки. С. 35–36. 
2
Казахские народные сказки. Т. 2. С. 28. 
3
Там же. С. 28. 

жүктеу/скачать 3,04 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: