Пауло Коэльо: «Алхимик» Пауло Коэльо Алхимик

Пауло Коэльо: «Алхимик»
Незаметно для себя он уснул. А когда проснулся, солнце было уже высоко. Сантьяго стал
копать под корнями сикомора.
„Старый колдун, — подумал он об Алхимике, — ты все знал наперед. Ты даже оставил вто-
рой слиток золота, чтобы я мог добраться до этой церкви. Монах рассмеялся, когда увидел меня,
оборванного и избитого. Разве ты не мог меня избавить от этого?"
„Нет, — расслышал он в шелесте ветра. — Если бы я предупредил тебя, ты не увидел бы
пирамид. А ведь они такие красивые, разве не так?"
Это был голос Алхимика. Юноша улыбнулся и продолжал копать. Через полчаса лопата на-
ткнулась на что-то твердое, а еще час спустя перед Сантьяго стоял ларец, полный старинных зо-
лотых монет. Там же лежали драгоценные камни, золотые маски, украшенные белыми и красными
перьями, каменные идолы, инкрустированные бриллиантами, — трофеи завоеваний, о которых
давным-давно забыла страна, добыча, о которой ее владелец не стал рассказывать своим детям.
Сантьяго вытащил из сумки Урим и Тумим. Они лишь однажды, в то утро на рынке, приго-
дились ему: жизнь и без них давала ему верные знаки.
Он положил их в ларец — это тоже часть его сокровищ: камни будут напоминать ему о ста-
ром царе, которого он никогда больше не встретит.
„Жизнь и в самом деле щедра к тем, кто следует Своей Стезей, — подумал он и вспомнил,
что надо пойти в Тарифу и отдать десятую часть старой цыганке. — Как мудры цыгане! Должно
быть, оттого, что много странствуют по свету".
Он снова ощутил дуновение ветра. Это был „левантинец", прилетевший из Африки, но на
этот раз он не принес с собой запах пустыни, не предупреждал о нашествии мавров. Теперь Сан-
тьяго различил в нем такой знакомый аромат, звук и вкус медленно приближавшегося и наконец
осевшего у него на губах поцелуя.
Юноша улыбнулся: то был первый поцелуй Фатимы.
—
Я иду, — сказал он, — иду к тебе, Фатима.