Покрась все это в красный цвет

— Но ты выглядишь испуганной. Почему ты боишься, если они
хорошие парни? - она требует.
Я указываю на свой окровавленный вид, затем на мертвых парней
на ее этаже. На ней нет ни пятнышка крови.
— Я не очень хороший парень, - напоминаю я ей, и она выдыхает,
как будто это облегчение слышать.
Какой извращенный город...
Я хватаю листок бумаги со стола и записываю адрес так быстро,
как только могу, пытаясь выбраться отсюда до того, как Логан
доберется до дома.
— Пусть он сопроводит тебя из города. Скажи ему, что ты никогда
меня не видела, только знала, что я здесь, потому что услышала шум.
Ты все это время была в ванной со своей дочерью, ясно? -
спрашиваю я, стараясь не прикасаться к ней своими окровавленными
руками.
Она кивает, ее горло дрожит от нервов.
Я протягиваю ей листок бумаги.
— Ты не можешь пойти туда, где может быть семья или друзья.
Они выследят тебя таким образом. Оставь свой мобильный телефон.
Иди в этот дом. Это мой дом в Коннектикуте, и там живет женщина по
имени Оливия. Она даст вам средства, чтобы заменить все, что вам
необходимо.
Ее глаза слезятся, когда она смотрит на бумагу.
— Почему ты сделала это для меня?
Я наблюдаю за ее глазами, когда они снова поднимаются. — Я
делаю это больше для твоего ребенка, чем для тебя. Этому городу
все равно, ребенок это или нет. Они планировали не только убить
тебя, но и убить ее сегодня вечером. Имейте это в виду. И улики не
будут находиться в таком очевидном месте, как его сейф. Подумайте
о том, куда он ходит каждый день. Он был параноиком, всегда
проверял, все ли там на месте, но достаточно осторожен, чтобы не
делать этого у тебя на глазах.

Я снова выглядываю в окно и чертыхаюсь, сразу же опуская
занавеску, когда вижу, что внедорожник движется в этом
направлении.
Она выглядит погруженной в свои мысли, затем, наконец, ее глаза
расширяются. — Я знаю, где это.
— Хорошо. Пусть он сопроводит вас туда, заберет это, а затем
уйдет. Убедись, что он последует за тобой из города, на случай, если
шериф пронюхает о твоем отъезде. И не прекращай движение до тех
пор, пока тебе это абсолютно не понадобится — для заправки или
чего-то еще.
Она энергично кивает, сжимая газету, как будто это анекдот из
жизни. Входная дверь все еще открыта после того, как ее вышибли
раньше, поэтому я не медлю с тем, чтобы броситься назад, когда
слышу приближающиеся шаги.
Но как только я подхожу к задней двери, я замечаю проблеск
светлых волос у двери, там, в окне. Его глаза опущены, поэтому он не
видит, как мой мультяшный слайд останавливается.
Про себя ругаясь, я разворачиваюсь и бросаюсь в чулан для
швабр, ненавидя себя за то, что была такой безрассудной.
Пожалуйста, не оставляй кровавого следа. Пожалуйста, не
оставляй кровавого следа.
Я должна была знать, что он будет не один.
Как только я бесшумно закрываю дверь, я слышу, как задняя
дверь открывается без единого стука.
Я не могу видеть, только слушать.
— Логан, у нас есть тела, - объявляет голос Леонарда.
Логан не отвечает. Мой желудок опускается до кончиков пальцев
ног, когда его тень прерывает поток света, проникающий под дверь.
Этот неглубокий шкаф не спрячет меня, если он откроет дверь.
Дверная ручка начинает поворачиваться, и я задерживаю дыхание,
ожидая неизбежного. Я планировала все, кроме него, и вода
становится все мрачнее. Что он сделает, если найдет меня? Застрелит

меня? Арестует меня? Причинит мне боль? Ненавидит меня еще
больше?
Мне не нужно выяснять это прямо сейчас, потому что он,
очевидно, передумал, оставив дверь закрытой, когда звук шагов
удаляется от меня. Я выдыхаю болезненный вдох, который
задерживала, и слушаю, как он разговаривает с Шайенн.
Она рассказывает им историю, которую я придумала на месте, и я
слышу голос маленькой девочки, зовущей ее сверху. — Оставайся
там, милая, - говорит Шайенн прерывающимся голосом. — У нас
здесь сейчас есть люди.
— Я сейчас вернусь, - говорит им Шайенн, пока я пытаюсь
придумать волшебный способ выбраться из проклятого шкафа
незамеченной.
— Она права. Мы должны увезти ее из этого города, - говорит
Леонард Логану.
— Мы просто не можем никому сообщить, что это то, что мы
делаем, учитывая, что это противоречит протоколу.
Они оба на мгновение замолкают. — Она знала, что они придут за
ней, - тихо говорит Логан.
— Да, и если бы ее здесь не было, прямо сейчас у наших ног
лежали бы два других тела, - говорит Леонард таким тоном, как будто
он защищает меня.
Значит, он скомпрометирован?
Я прикасаюсь к своей щеке, обнаруживая, что кончики моих
пальцев обжигают травмированную кожу, которую задела пуля. От
этого останется шрам. Тупой ублюдок.
Мне следовало ударить его посильнее. Я бы так и сделала, если бы
не тот факт, что ребенок мог войти и увидеть все эти ужасы своими
глазами.
— Выясни, кто эти двое. Я уверен, что они как-то связаны с
шерифом.
— Но зачем все-таки преследовать вдову? - спрашивает Леонард.

— Потому что у меня есть кое-что, что вам нужно, - говорит им
Шайенн, явно удивляя их своим возвращением.
— Моя дочь собирает сумку и одевается. Мой муж регулярно
ходил в подвал, и я никогда об этом не задумывалась. Он спускался
туда всего на несколько минут за раз. Там внизу шатается доска для
пола, и я никогда не задавалась вопросом, почему он не починил ее
до сегодняшнего дня.
Я слушаю, как шаги исчезают в подвале, и очень осторожно
пытаюсь услышать, остался ли здесь кто-нибудь. Для одного было бы
разумно остаться здесь, учитывая, что ребенок может спуститься и
попасть на шоу резни, которое я оставила на виду.
— Отведи дочь в машину, не давая ей этого увидеть, - слышу я
слова Логана, когда он снова поднимается по лестнице. — И возьми
это с собой.
Такое чувство, что я просидела в этом шкафу целую вечность.
— Куда ты идешь? - спрашивает Леонард.
— С тобой. Ну же. Возможно, их будет еще больше, если шериф не
получит от них ответа.
Я выдыхаю с облегчением, когда слышу шорох их ухода. Когда
входная дверь закрывается — лучшее, на что она способна,
поскольку она сломана, — я наконец выглядываю из щели,
приоткрывая дверь.
Когда путь свободен, я бросаюсь к черному ходу и легкими шагами
наконец оставляю этот чертов дом позади.
Я слышу звук открывающихся и закрывающихся дверей, когда
отступаю в лес, проклиная листья за то, что они хрустят у меня под
ногами, когда холод целует мою окровавленную кожу и волосы.
Мой побег не слишком тихий, но они так увлечены тем, чтобы
вытащить ее отсюда, что я сомневаюсь, что они это замечают.
Наконец я нахожу тропинку, которую проложила раньше, листья
слишком повреждены и сломаны, чтобы хрустеть под моими ногами, и
я ускоряю шаг. Я оставлю кровавый след прямо к своему дому, если
пойду прямо туда.

Осматривая местность вокруг себя, я снимаю толстовку, которая
на мне надета. Затем я сбрасываю ботинки, решив надеть только
носки. Так же быстро я снимаю верхний слой брюк, вытаскивая пакет
из заднего кармана. Я разворачиваю сумку и бросаю в нее всю
окровавленную одежду. Мои леггинсы мерзнут с ночи, но еще у меня
по спине пробегает холодок.
Мои глаза бегают по сторонам, но все тихо. Ничто не движется.
Почему мне кажется, что кто-то наблюдает за мной?
Я заканчиваю закрывать сумку, проверяя, не капает ли кровь.
Бросив последний настороженный взгляд на свое окружение, я
поворачиваюсь и начинаю бегать трусцой в носках обратно к дому, не
обращая внимания на то, как ветки и желуди пытаются усложнить мой
путь.
— Боль - это то, что я научилась игнорировать давным-давно.
Но игнорировать ощущение, что кто-то наблюдает за мной,
труднее.
Может быть, у меня паранойя, но я в этом сомневаюсь.
Я снова поворачиваюсь, но ничего не слышу и не вижу никакого
движения.
Затем, как и в каждом гребаном фильме ужасов, который я
когда-либо видела, у меня по спине пробегает холодок, и я без
сомнения знаю, что кто-то стоит прямо за мной.
Я роняю сумку и поворачиваюсь, поднимая локоть, чтобы
столкнуться с лицом, но чья-то рука хватает его, и у меня
перехватывает дыхание, когда другая рука обхватывает мою другую
руку. Одним плавным движением меня прижимает к дереву, и твердое
тело прижимается ко мне.
Единственное, что останавливает мою смертельную реакцию, - это
знакомый взгляд синих глаз, смотрящий прямо мне в глаза.
Мое дыхание становится болезненным, когда я хватаю ртом
воздух, который вырывается из меня. Это не потому, что он причиняет
мне боль, это потому, что мне больно просто видеть его.

Его взгляд тверд, когда он смотрит на меня, и его хватка остается
крепкой, хотя мы оба знаем, что я могла бы убежать от него, если бы
захотела. Проблема в том, чтобы сделать это, не причинив ему вреда.
— Меня не арестуют, - тихо говорю я.
— Значит, ты сделаешь все возможное, чтобы остаться на
свободе? - спрашивает он, его голос звучит не так жестко, как его
глаза. Он пробегает взглядом по моему лицу, изучая меня.
— Нет, - хрипло шепчу я. — Я не буду делать все, что потребуется,
но и арестовывать меня тоже не будут.
Его взгляд задерживается на моих губах. — Ты могла бы с
легкостью вырваться прямо сейчас, не так ли?
Его глаза снова поднимаются, удерживая мой пристальный взгляд.
Я не говорю. Я не должна этого делать.
Ему не нужно слышать эти слова вслух, а я не совсем готова
признаться ему во всем, на что способна.
Он не ослабляет хватку, но и не сжимает ее сильнее. — Леонард
сопровождает Шайенн и Алиссу из города, но так как ты пряталась в
шкафу, я уверен, что ты все это слышала.
Я делаю глубокий вдох, и его губы дергаются.
— Ты была охотницей так долго, что я уверен, ты забыла, каково
это - быть преследуемой. Но я повсюду искал тебя, Лана. И я намного
лучше, чем ты думаешь обо мне.
Я начинаю двигаться, но вместо того, чтобы сжать меня сильнее,
он ослабляет хватку и подносит руку к моему лицу, обхватывая
ладонью, изучая мои глаза.
— Я понятия не имел, что ты Виктория, когда облажался. Я бы
никогда...
— Разве это действительно имеет значение? - с горечью
спрашиваю я, надеясь, что эти чертовы слезы не начнут капать, даже
когда они застилают мои глаза и делают зрение размытым. — Я все

еще извращенный монстр ночи, в то время как ты честный герой в
свете.
Даже сквозь мое затуманенное зрение я вижу, как выражение его
лица смягчается. —Я бы не трахнул тебя и не оставил голой на своей
кровати, если бы знал. Так что да, это имеет огромное значение. Я
думал, ты страдаешь навязчивым расстройством, из-за которого
убиваешь как доверенное лицо Виктории. Это сильно отличается от
того, что ты Виктория, потому что убийца-посредник определенно
страдает психическим расстройством и очень нестабилен. По моему
мнению, Джейкоб Денвер манипулировал тобой, а мной играли как
пешкой.
Мое сердце болезненно колотится в груди, и я почти задаюсь
вопросом, чувствует ли он это тоже.
— Джейк не может и никогда бы не попытался манипулировать
мной. И что касается тебя, то я никогда не просила никакой
информации по делу. Ты подошел ко мне. И...
Обычно, как всем известно, я ненавижу сюрпризы. Но мое сердце
начинает биться в новом ритме, когда Логан удивляет меня,
прижимаясь своими губами к моим.
Сначала я пытаюсь слабо оттолкнуть его, но слезы начинают
капать, когда он целует меня сильнее, его руки превращаются из
сдерживающих в нуждающиеся, когда он прижимает меня вплотную к
своему телу. Мои руки обвиваются вокруг его шеи, когда я сдаюсь,
целуя его в ответ, в то время как слезы текут по моему лицу.
Он поднимает меня, его поцелуй почти поглощает меня, и все
сдерживаемые эмоции перетекают в него, делая его мощным и
разрушительным одновременно.
Мои ноги обвиваются вокруг его талии, и он снова прижимает меня
к дереву, пожирая меня, впитывая каждый вкус и движение моего
языка, сражающегося с его. Я не уверена, злость это или
чувственность, но я знаю, что не могу просто отпустить прямо сейчас.
Хотя я знаю, что должна это сделать.
Что-то трескается рядом с нами, и мы оба прерываем поцелуй,
наши глаза бросаются на пробегающую мимо лису. Мое дыхание

становится прерывистым, когда я снова поворачиваюсь лицом к
Логану, видя мягкость в его глазах, которой не было в последний раз,
когда мы были так близко друг к другу.
— Я бы никогда не причинил тебе такую боль, если бы знал, -
мягко говорит он.
Я с трудом сглатываю. — Ты не причинил мне физической боли. А
что касается секса, то я могла бы это остановить. Я знала, что ты
знаешь. Я знала, что происходит. Я просто любила тебя достаточно,
чтобы принять твой гнев, зная, что я это заслужила, - стонет он,
прижимаясь лбом к моему.
— Ты этого не заслужила. Впервые в жизни я понятия не имею, что
делать, Лана, - шепчет он с такой трагической честностью, что это
пронзает меня насквозь.

жүктеу/скачать 0,67 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: