Глава 6
Память обманчива, потому что она окрашена сегодняшними
событиями.
— Альберт Эйнштейн
Лана
Мой взгляд прикован к Шайенн Мердок, когда она обнимает
Алиссу, свою дочь. Алисса плачет, но Шайенн, кажется, постарела на
десять лет, когда закрывает глаза, облегченно выдыхая.
Или, может быть, я просто вижу то, что хочу видеть, на случай,
если во мне есть хоть капля вины за убийство отца. Жестокого мужа
и отца.
Мои волосы все еще влажные, учитывая, что я не нашла времени
высушить их перед уходом. Я знала, что должно было произойти в ту
секунду, когда они нашли тела.
Я смотрю в окно, ожидая, что что-то произойдет. Кто-нибудь
наверняка попытается заткнуть ей рот, а у нее есть то, что нужно
Логану.
Мердок был больным ублюдком, но он также был умным. Он знал,
что было глупо сжигать все вещественные доказательства, как ему
было поручено сделать. Он также знал, что было бы разумно
спрятать это, сохранить в безопасности, на случай, если шериф
когда-нибудь решит напасть на него, как он сделал с моим отцом.
Имя моего отца стало предостережением, чтобы не попасть на
плохую сторону Кэннона.Я собираюсь превратить этот город в
поучительную историю о том, что происходит, когда ты разрушаешь
такую семью, как моя.
Но чтобы внушить страх, я должна также проявить милосердие.
Милосердие к тем, кто сам по себе был жертвой. Милосердие к тем,
кто устал быть слабым и молчаливым.
Они придут за ней. Без сомнения, Мердок в какой-то момент
пустил слух о сохранении улик. Его жена не знала бы о
существовании. Но некоторые другие депутаты — если не все из них
— сделали бы это.
Как в доказательство моей правоты, я вижу вдалеке фары,
машину, которая глохнет, и огни гаснут дальше по улице.
Я сижу на своей жердочке на дереве за домом, окутанным тенями
тьмы.
Думаю, сегодня вечером я буду принимать душ дважды.
Два силуэта движутся к дому, и я спрыгиваю со своего дерева и
незаметно проникаю в заднюю дверь, которая осталась незапертой.
— Твоя ванна готова, - слышу я, как Шайенн говорит своей дочери,
когда я останавливаюсь на кухне, оценивая окна, скрытые жалюзи.
Видна была только задняя часть. Мужчины заходят спереди, но мне
нужно готовиться к тому, что один из них проскользнет сзади.
— Хорошо, - слабо говорит ребенок, и я игнорирую боль в своем
сердце, убеждая себя, что поступила правильно.
Как только ребенок поднимается по лестнице, я вхожу в гостиную,
нахожу место, где меня не видно сзади, и изучаю спину Шайенн,
когда она поднимает фотографию своего покойного мужа.
Легкая улыбка появляется на ее губах. — Гни в аду, ты, тупой
ублюдок. Давайте посмотрим, позволит ли дьявол вам наложить на
него руки, или он покажет вам вкус вашего собственного лекарства.
Мрачная усмешка появляется на моих собственных губах.
— Я уверена, что дьяволу понравится играть с Грегом, -
растягиваю я.
Она спотыкается, глаза широко раскрыты и в панике, когда ее
голова поворачивается, чтобы увидеть меня.
— Кто ты?
— Кто-то, кто собирается спасти твою жизнь. Двое мужчин
подходят. Один зайдет спереди, другой сзади, - говорю я, стараясь
говорить тихо. — Они знают, что Мердок спрятал кое-какие улики.
Она бледнеет, и я киваю. — Я уже спасла тебя однажды; это будет
во второй раз. Ты будешь у меня в долгу, Шайенн.
Ее губы дрожат, но прежде чем она успевает заговорить, дверь
выбивают спереди, и она кричит, направляя дуло пистолета. На конце
есть глушитель, потому что эти парни пришли убивать, а не валять
дурака.
Я бросаюсь через всю комнату, прежде чем раздается первый
выстрел, и хватаю мужчину за запястье, выкручивая его назад. Я не
знаю этого парня. Я предполагаю, что шериф передал эту работу на
аутсорсинг, чтобы держать свой нос чистым.
Он вскрикивает, когда я хлопаю тыльной стороной ладони вверх,
соприкасаясь с его носом. Брызжет кровь, и я поворачиваюсь,
обезоруживая его в процессе. Как только я хватаю свой нож со
своего бока, я слышу щелчок позади себя.
— Кто ты такая, черт возьми? - спрашивает мужской голос.
Все хотят знать мое имя. Где-то там есть шутка про
Румпельштильцхена.
Опять же, это кто-то, кого я не узнаю. Я улавливаю его смутный
образ в отражении зеркального стекла на стене.
Парень, с которым я дралась, смотрит на меня с презрением в
глазах, потирая свой сломанный нос.
— Кого это волнует? Убей эту суку, - рычит истекающий кровью.
— Мое имя сейчас на самом деле не имеет значения. Но когда-то
давно люди звали меня Викторией Эванс.
Возможно, я их не знаю, но, судя по слышимым вздохам и
удивлению в глазах кровоточащего, они знают меня.
— На случай, если вы еще не слышали...Я не умираю слишком
легко.
Я поворачиваюсь как раз в тот момент, когда раздается выстрел, и
мои уши почти не улавливают приглушенный звук. Я чувствую жар
пули, когда она задевает мою щеку, едва обжигая. Одним быстрым
движением я вонзаю нож в горло человека позади меня, хватаю его
пистолет и дважды стреляю, даже не глядя.
Я слышу страдальческий крик позади себя, зная, что первый
человек теперь лежит в куче, в то время как человек передо мной
булькает собственной кровью, захлебываясь ею. Нож все еще торчит
у него в горле, как ужасное произведение искусства. Я, наконец,
поворачиваю голову, вытаскиваю нож и вижу, что два выстрела
попали прямо в грудь другого мужчины.
Я бы пожала плечами, но это кажется немного дерзко.
— Ты их знаешь? - Я спрашиваю Шайенн, которая цепляется за
угол, в котором она находится, отчаянно дрожа.
— Да, - хрипит она, ее губы дрожат. — Братья Дарем, - говорит
она чуть сильнее, пытаясь встать на нетвердо стоящие ноги. — Они
играют в покер с шерифом и... иногда они занимаются делами, в
которые он не хочет, чтобы его помощники были вовлечены.
— Я думаю, они пришли после моего времени, - размышляю я,
наблюдая, как они оба медленно умирают.
Они тоже хорошо постарались, чтобы избежать моего интереса к
городу. Я действительно ненавижу сюрпризы.
— Да, - говорит она, ее голос снова дрожит. — Ты... Вы
действительно Виктория?
Ее тон благоговейный, приглушенный и несколько испуганный. Я
оглядываюсь на кровавое месиво и надеюсь, что Алисса останется
наверху.
— Ваша дочь в безопасности? - спрашиваю я вместо ответа, глядя
на Шайенн.
Она робко кивает. — Алисса? - зовет она.
Когда ребенок не отвечает, Шайенн проносится мимо меня,
взбегая по лестнице. Я вся в крови, выгляжу так же страшно, как
Джейсон Ворхис, поэтому я остаюсь здесь, внизу, слушаю, решая
избавить ребенка от ненужных кошмаров.
Через несколько мгновений Шайенн возвращается, ее плечи
расслабляются. — Она любит заныривать под воду во время купания.
Она ничего не слышала. Она смотрит на меня, потом на мужчин у
моих ног. — Это была ты, не так ли? Та, кто убивал всех этих людей
с... с того времени?
Она сглатывает, преодолевая комок в горле, и я наклоняю голову.
— Та, кто убил Грега? - она продолжает, ее голос прерывается.
— Тот, кто убил насильника, убийцу и жестокого, садистского
человека в целом, - поправляю я, с любопытством изучая ее.
Она проводит рукой по волосам, намеренно не поднимая глаз на
кровавый беспорядок в своей гостиной.
— Я думала, что все это было ужасной городской легендой, чем-то
таким, что заставляло шерифа и Кайла казаться еще более
неприкасаемыми. Я приехала в город после того, как тебя не стало, и
почти не слышала разговоров ни о чем. И вот однажды ночью Грег
напился. Это был первый раз, когда он ударил меня. Я всегда
вставала между ним и моей дочерью, но я не могла уйти. Он не
позволил мне — сказал, что шериф поможет ему выследить меня, и
он убьет меня и заберет Алиссу.
Она подавляет рыдание, качая головой. — Я хотела, чтобы он умер.
Я даже пошла к шерифу, надеясь, что угрозы Грега о том, что Кэннон
поможет этому жестокому ублюдку, были блефом. Но это было не так.
Шериф выслушал все, что я хотела сказать, а потом позвонил Грегу
прямо при мне. В наказание я получила сломанную челюсть. Именно
тогда он сказал мне, что у него есть все доказательства, необходимые
для того, чтобы держать шерифа в узде, и что в следующий раз, когда
я попытаюсь убежать или обратиться за помощью, он перережет мне
горло на глазах у нашей дочери.
Жаль, что я не пришла раньше за Грегом.
Удивительно, но его жена, в конце концов, знает об этих
доказательствах.
— У него есть сейф. Я никогда не видела, что в нем, но я знаю, что
он хранит комбинацию в своих любимых ботинках. У него всегда была
ужасная память на цифры, поэтому ему пришлось записать это. Я
достану это для тебя.
Я встаю перед ней, и она отшатывается. — Прибереги это для
федералов. Спецагента Беннетта, если быть более точным. Не
отдавай его Джонсону.
Огни привлекает мое внимание, и я выглядываю в окно, с
шипением выдыхая, когда вижу внедорожник, остановившийся рядом
с брошенной машиной чуть дальше по дороге. Логан выходит на свет,
и мой желудок переворачивается. Дерьмо!
Я поднимаю свой телефон, ругаясь, когда вижу, что мне пришло
сообщение, о котором я не знала.
Достарыңызбен бөлісу: |