Роберт Грин-48 законов власти гл
|
|
Авторитетное мнение. «Если дело, каким бы мелким оно ни было, выполняется играючи, это не просто свидетельствует о мастерстве, но часто заставляет оценивать его выше, чем оно есть на самом деле. Так происходит оттого, что наблюдателям кажется, будто человек, который работает хорошо и без усилий, способен и на большее» (Бальтазар Грациан). ОБОРОТНАЯ СТОРОНА Секретность, которой вы окружаете свои действия, должна выглядеть беспечной по духу. Стремление скрыть свою работу может произвести неприятное впечатление, даже навести на мысли о вашей ненормальности: вы принимаете игру чересчур всерьез. Гудини скрывал секреты Роберт Грин «48 законов власти» Роберт Грин «48 законов власти» 229 своих трюков, но тщательно следил, чтобы это выглядело игрой в таинственность, одним из обязательных атрибутов шоу. Не показывайте свою работу, пока она не закончена, но если вы будете слишком акцентировать свои старания задернуть занавес, то уподобитесь живописцу Понтормо, который в последние годы жизни с таким усердием прятал от всех свои фрески, что это свело его с ума. Не забывайте о пользе самоиронии, относитесь к себе с юмором. Бывают и такие случаи, когда лучше обнародовать свою «кухню» работы над тем или иным проектом. Все определяется вкусом аудитории и тем, правильно ли выбран для этого момент. П. Т. Барнум знал, что его публике приятно чувствовать себя участниками шоу, что люди приходят в восторг, когда удается раскусить трюк, возможно, отчасти потому, что разоблачение обманщиков — людей, которые скрывают от масс источники своей власти, — отвечало демократическому духу Америки. Публике импонировал и юмор шоумена, и его честность. Барнум учел это и довел принцип до крайнего выражения, когда, находясь на вершине популярности, опубликовал автобиографию, включавшую разоблачения его собственных трюков. Частичное раскрытие трюков и методов, входящее в ваши планы и находящееся полностью под контролем, является высшим проявлением мастерства. Оно создает у зрителей иллюзию их превосходства и сопричастности, несмотря на то что большая часть айсберга по- прежнему остается скрытой от них. Роберт Грин «48 законов власти» Роберт Грин «48 законов власти» 230 КОНТРОЛИРУЙ ВСЕ ВАРИАНТЫ: ПУСТЬ ДРУГИЕ ИГРАЮТ КАРТАМИ, КОТОРЫЕ СДАЕШЬ ТЫ СОБЛЮДЕНИЕ ЗАКОНА (1) Нинон де Ланкло, французская куртизанка XVII века, находила определенные преимущества в своем образе жизни. Ее любовники имели аристократическое происхождение (вплоть до королевской фамилии), они хорошо ей платили, развлекали ее своим остроумием и интеллектом, удовлетворяли ее самые изощренные плотские желания и обращались с ней почти как с равной. Такая жизнь, казалось, была несравненно приятнее замужества. Но вот в 1643 году внезапно скончалась мать Нинон, и в возрасте двадцати трех лет она осознала, что осталась на свете совершенно одна — ни семьи, ни приданого, не на кого и не на что опереться в нужде. Ее охватил страх за свою судьбу, и, поддавшись панике, она ушла в монастырь, позабыв своих родовитых любовников. Спустя год она покинула монастырь и переехала в Лион. Когда она наконец возвратилась в Париж в 1648 году, любовники и воздыхатели стекались к дверям ее дома, их было больше прежнего, — ведь Нинон слыла самой живой и остроумной из всех куртизанок того времени, так что все стремились к ее обществу. Поклонники Нинон быстро обнаружили, что она изменила своим прежним привычкам и установила новую систему. Герцогам и принцам, желающим платить за ее услуги, позволялось это делать, но они более не были господами положения: она соглашалась спать с ними, когда этого хотела она, повинуясь собственной прихоти. Всё, что они приобретали за свои деньги, — это шанс. Если ей хотелось делить с ними ложе лишь однажды в месяц, им приходилось покоряться. Роберт Грин «48 законов власти» Роберт Грин «48 законов власти» 231 Не желающий стать тем, кого Нинон называла «un рауеиг» («плательщик»), мог присоединиться к большой и все растущей группе ее «martyrs» («мучеников») — мужчин, которые наносили ей визиты главным образом ради ее дружбы, ее язвительного и острого ума, а также ради того, чтобы послушать, как она музицирует на лютне, и оказаться в обществе самых великолепных умов эпохи — Мольера, Ларошфуко, Сент-Эвремона. Все martyrs, однако, также питали надежды: время от времени, довольно регулярно, Нинон выбирала себе среди них «un favori» — фаворита, человека, который становился ее любовником, ничего за это не платя, которому она отдавалась полностью на срок, определяемый ею самой: на неделю, на несколько месяцев, реже на более продолжительное время. Рауеиг никогда не мог стать favori, но и martyr не имел такой гарантии и мог безуспешно прождать счастливого мига всю жизнь. Поэт Шарлеваль, например, никогда не пользовался особым расположением Нинон, но продолжал оставаться ее постоянным визитером — он был не в состоянии обходиться без ее общества. ________________________________- жүктеу/скачать Достарыңызбен бөлісу:
|