Сборник материалов международной научной конференции кипчаки евразии: история, язык и
жүктеу/скачать 4,03 Mb. Pdf көрінісі
|
- Бұл бет үшін навигация:
- İmparatorluktaki Kıpçak Soylular
- KAYNAKÇA
- Türk Dili Tarihi
- A Dictionary of Official Titles in Imperial China
- Sino-Turcica: Çingiz Han’ın Türk Müşavirleri
- Translation of Chapters 93 and 94 of the Yuan Shih
- İslâm Coğrafyacılarına göre Türkler ve Türk Ülkeleri
- 7. ve 8. Yüzyıllarda Çin ve Türk Resmi Tarih Anlayışına Farklı Yaklaşımlar
- EK – ÇİNCE KELİMELER TABLOSU TЬRKЗE OKUNUЄ WADE-GILES
Kıpçak Askerî Muhafızlığı Çingiz Devleti, diğer bozkır hâkimiyetlerinin de yaptığı gibi, kendisi ile ittifak kuran boylardan veya savaşla itaat altına aldığı boylardan askerî bir güç olarak faydalanıyordu. Türk boylarından da başlıca Uygur, Kanglı, Kıpçak ve Karluklardan faydalandığını söylemek mümkündür 51 . Nitekim devlette görev alan memurlar arasında önemli mevkilere yükselen Türklerle ilgili bilgiler, Ögel (2002) ve T’ang Ch’i’de (1970) bulunmaktadır. Yukarıda Subutay’ın biyografisinde değinildiği üzere daha çok erken zamanda Kıpçak komutanlarından yararlanma yoluna gidilmişti. Zaman içerisinde Kıpçak asker ve komutanları, önemli hâle gelecek ve belli bir sistem dâhilinde Kıpçak birlikleri kurulacaktır. 1261-64 arasında Kıpçak komutan ve askerlerin çeşitli yerlerde garnizon kurdukları ve onlara imparator tarafından çeşitli ihsanlarda bulunulduğu görülür (YT, 1370:70, 71, 88, 90, 95, 97, 99, 100). 1284’te sistemleştirme çalışmaları başlar. Bu tarihte 2000 kişilik bir birlik oluşturmak üzere Kıpçak ve Kanglılardan gönüllüler toplanır (YT, 1370:266). Nihayet 1286’da Kıpçak Muhafızlığı kurulur ve bununla ilgili bir bürokrasi oluşturulur (YT, 1370:288). Yukarıda Balduça adlı bir Kıpçak’ın sarayda önemli bir mevkiye kadar yükseldiğine, imparatora her yıl kımız sunduğuna değinilmişti. Balduça’nın oğlu Tutkak, Kıpçak Muhafızlığının ilk Muhafızbaşı olur. O zamana kadar emri altında olan subayları ve akrabalarını bu muhafızlığın kadrolarına getirmesine izin verilir. Onun 1296’daki ölümüyle yerine oğlu Çongur geçer (YT, 1370:3133-3136). Kıpçak Muhafızlığındaki asker sayısı zamanla artınca 1322 yılında Sol ve Sağ Kıpçak Muhafızlığı olmak üzere ikiye ayrılır. Sağ Kıpçak Muhafızlığında yaklaşık 20.000 asker vardır. Bunların 18.000’i binerli gruplar hâlinde Çin’in 18 yerinde mevzilenmiştir. Sol Kıpçak Muhafızlığında ise yaklaşık 12.000 asker bulunur ve bunun 10.000’i yine binerli gruplar hâlinde 10 yerde mevzilenir. Bu birime bağlı bin asker ise şehir muhafızı olarak görev yapar. Her iki kolda da birer askerî çiftlik vardır ve diğer askerler buradadır (YT, 1370:2176). 1328’de Hassa Ordusu Muhafızbaşılığı kurulur ve Sol Kıpçak Muhafızlığından 9.000 asker buraya aktarılır. Ayrıca yine bir askerî çiftlik oluşturulur (YT, 1370:2177). Kıpçakların dışında Karluklar için de Tümenbaşılık seviyesinde bir birlik kurulduğu görülür (YT, 1370:2177). Böylece Kıpçaklar için en seçme birliklerin Hassa Ordusunda olduğu üçlü bir yapı meydana gelmiştir. Hassa Ordusu Muhafızbaşılığı ile Sağ ve Sol Kıpçak Muhafızlığının her birine bağlı askerî çiftliklere de değinmek faydalı olacaktır. İki Kıpçak askerî çiftliği aslında binbaşılık düzeyinde daha 1287’de, yani Kıpçak Muhafızlığı oluşturulduğunun ertesi yılı kurulmuştu. 1329’a gelindiğinde ise bu askerî çiftliklerin sayısının bürokrasideki gelişmeye paralel olarak üçe çıktığı görülür. Bunlar her ne kadar binbaşılık düzeyinde ise de burada bulunan askerlerin sayısı bini bulmaz. Hassa Ordusuna bağlı askerî çiftlik yaklaşık 1600 hektar genişliğindedir ve burada 800 asker bulunur. Sağ Kıpçak Muhafızlığına bağlı askerî çiftliğin genişliği ise yaklaşık 1200 hektar civarındadır ve burada 437 asker bulunur. Sol Kıpçak Muhafızlığının askerî çiftliğinde bulunan 705 askere ise yaklaşık 750 hektarlık arazi ayrılmıştır. Bu askerî çiftliklerin hepsi başkentlik yapan Pekin civarında bulunmaktadır (YT, 1370:2561).
51 Çin’de Kıpçaklardan kurulan askerî birliklerin diğer Türk soylu askerlere göre daha ön plana çıktığı anlaşılmaktadır. Yüen Tarihi’nde Kıpçak Muhafızlığına sık sık vurgu yapılması bunu gösterir. Çin’deki memuriyetleri tarihî bir süreç içerisinde inceleyen Hucker da (1995:61, 66) ordudaki güçler arasında özellikle Kıpçakları vurgulamaktadır.
Kıpçak Muhafızlıklarında bulunan askerlere bakıldığında daha kuruluş aşamasında Kanglıların da toplanmasından anlaşıldığına göre Muhafızlık sadece Kıpçaklardan oluşmuyordu. Burada Kıpçaklar belki de büyük çoğunluğu ve yönetici makamları elinde tutuyordu. Ancak burada diğer boylardan da asker ve memurların bulunduğu görülmektedir. Kanglılardan Yesudar bunlardan biridir (YT, 1370:298, 304). 1291’de ise Kubilay, Kıpçak Muhafızlığı Kayıt Memurlarının sayısını bir tane arttırdı ve bu yeni Kayıt Memurluğu için Çinlileri kullandı. Kaynak, bunun başka örneği olmadığını söylemektedir (YT, 1370:298, 346). Bu sözü, genel olarak devletin üst düzey makamlarında hiç Çinli kullanılmadığı şeklinde yorumlamak mümkündür. Merkezdeki Kıpçak Muhafızlıkları ve Hassa Ordusu dışındaki ordularda da Kıpçak asker ve komutanlarını görmek mümkündür. Pekin civarındaki ve Çin Seddi üzerindeki geçitlerde aralarında Kıpçakların da bulunduğu güvenilir boylardan oluşturulan ordular devriye gezmekteydi. 1311 yılına gelindiğinde bu devriyeler Kıpçak ve As komutanların emrinde 43 yerde mevzilenmişti ve asker sayısı da 3.693 idi (YT, 1370:2162). Askerlerden 3.000’i Kıpçak ve As’lar ile Sibirya ve Türkistan’daki diğer boylardan oluşmaktaydı; kalan 693 asker ise Çinliydi. Nihayet 1312’de Hassa Orduları Taktik Savunma Komiserliği kurularak bu devriyeler için de bir bürokrasi oluşturuldu (YT, 1370:2528). Diğer yandan, 1330 yılında Doğu Yolu Moğol Askerî Kumandanlığı, Doğu Yolu Kıpçak Tümenbaşılığına çevrilmiştir (YT, 1370:298, 759). Kıpçak Muhafızlığındaki veya diğer birliklerdeki Kıpçak askerler, bulundukları bölgelere aileleri ile birlikte yerleşmişlerdir ve asker sayısına bağlı olarak bazıları zamanla askerlikten ayrılıp sivil hayata geçmiştir. Nitekim Tutkak, emri altına verilen Kıpçakların sayısının gereğinden fazla olduğunu belirterek bir kısmını sarayın izniyle sivil hayata geçirmiştir (YT, 1370:3168). 1328’de Kıpçak ve As’lara görevleri dolayısıyla düzenli olarak aynî maaş bağlandı (YT, 1370:723). Ayrıca zaman zaman aynî veya malî taltifler verilirdi. 1318 ve 1323 yıllarında Kıpçak Muhafızlarına bu tip taltiflerin verildiği görülmektedir (YT, 1370:585, 631). Bazen de Kıpçak ailelerinin yerleştiği bölgelerde kıtlık olur, bunun üzerine kendilerine hazineden yardım yapılırdı. Bu tip yardım kayıtlarına 1302 yılında ve 1330-32 arasında rastlanmaktadır (YT, 1370:452, 758, 793, 813). 1330-32 arası üç yıl boyunca kıtlık dolayısıyla yardım yapıldığına bakılırsa bu yıllar ciddi bir kuraklık devresine denk gelmiştir. Görüldüğü gibi Kıpçak Muhafızlığı, Çin’deki Moğol devletinde üst düzey bir makama işaret etmektedir. Bunların içinden seçilen birlikler, başlangıçtan beri başkent ve çevresini korumakla yükümlüydü. 1328’de ise bunlardan muhtemelen en seçmeleri alınarak doğrudan imparatoru korumakla görevli Hassa Ordusu oluşturuldu. Bu Kıpçaklar, aileleri ile birlikte çeşitli bölgelere yerleşti ve bir kısmı sivil hayata geçti. İmparatorluktaki Kıpçak Soylular Bu bölümde ilk olarak bir imparatoriçeden bahsedilecektir. Kıpçaklardan Tutkak ve soyunun başarılı hizmetlerinin ve imparatorlara yakınlığının bir neticesi olarak Çin’deki son Moğol imparatoru Togan Temür’ün eşinin Kıpçak Da-na-şı-li olduğu görülür. Da-na-şı-li, Tutkak’ın torunu olan El-Temür’ün kızıdır. Ancak, Da-na-şı- li’nin imparatoriçe konumu uzun sürmez. 1335’te ağabeyinin isyan planladığı için öldürülmesiyle bir erkek kardeşi imparatoriçenin sarayına kaçtı. İmparatoriçe de bu erkek kardeşini kıyafetlerle sakladı. Bu sebeple saraydan çıkarılarak sürgün edildi (YT, 1370:2878). İmparatoriçe Da-na-şı-li’nin dışında Kıpçaklara mensup birçok kişi Çin’de Moğollara üst düzey memur olarak hizmet etmiştir. Ögel (2002) ve T’ang Ch’i (1970) çeşitli kaynaklar kullanarak bunlardan 15’ini tespit edip biyografilerini kısmen veya tamamen yayımlamışlardır. Bunlar Tutkak, Çongur, El-Temür, Kutuz, Bay Şiang, Tay Buka, Ölcey Batur, Tosun, Ku-çı Batur, Bay Temür, Ketay, Ögöday, Sangcar Batur, Şikdur ve Oros’tur. Bunların dışında Yüen Tarihi’nde iki isim hakkında şüpheli ifadeler bulunmaktadır. Bu iki kişi ile ilgili verilen bilgi de çok az olduğundan kesin bir sonuca ulaşmak kolay değildir. Bunlardan biri Guo Gou-gou adını taşmaktadır. Kaynakta mensubiyeti belirtilmemiş olup babasının Kıpçak Öncü Kuvvetleri Şefi olduğu yazılmıştır (YT, 1370:4442). Bu durum, Guo Gou-gou’un Kıpçak olma ihtimalini gündeme getirmektedir. Ancak, yukarıda da belirtildiği gibi Kıpçak birliklerinde farklı mensubiyetten insanlar da bulunabiliyordu. Diğer bir isim kadın olup Ye-şien Hu-du’dur. Kendisi hakkındaki kayıt şöyledir: “Ye-şien Hu-du, Moğol Kıpçak soyundandı. Da-ning Yolu Darugacısı Temür Buka’nın eşiydi. Eşine Yün-cong ilinin beyliği ihsan edilmişti” (YT, 1370:4506). Görüldüğü gibi ifade problemlidir. Bu ifadeye göre Ye-şien Hu-du, Kıpçak olmalıdır. Ancak mensubiyetin “Moğol Kıpçak” olarak ikili verilmesi kafaları karıştırmaktadır. Bu terim hakkında birkaç fikir yürütülebilir. Birinci ihtimal siyasî hâkimiyetin Moğollarda olması dolayısıyla Moğol’un bir üst kimlik olarak kullanılmasıdır. İkincisi, kocası Temür Buka’nın Moğol olması ihtimali ve bu sebeple Ye-şien Hu-du için de çifte niteleme kullanılmış olmasıdır. Üçüncü ihtimal de kaynağı kaleme alanların yazım veya bilgi hatası yapmış olmalarıdır. Kişi A ı olarak Kıpçak Kıpçak kelimesinin tarihte şahıs adı olarak da kullanıldığı görülmektedir. Sümer, Çingiz devrinden önce de bu kelimenin şahıs adı olarak kullanıldığını tespit etmiştitr. Çingizoğulları zamanında ise hanedan mensupları arasında da bu kelimenin şahıs adı olarak kullanıldığını yazmaktadır (Sümer, 1999:425). Bundan da anlaşılmaktadır ki, Kıpçak adını taşıyan şahıslar, çeşitli boylardan olabilir. Diğer şahıs-kavim adı ortaklıklarında görüldüğü gibi şahıs ismi, kişinin kökenini belirtmek zorunda değildir. Yüen Tarihi’nde Çin’deki Moğol devletinde görev yapan ve Kıpçak adını taşıyan kişilere rastlanmaktadır. Buna göre Kubilay Han’ın güney Çin’deki Song hanedanını ele geçirme savaşları sırasında ve sonrasında 1259-1266 arasında Güney Seferi Başkomutanı olarak Kıpçak adlı bir kumandandan bahsedilmektedir (YT, 1370:3777-78, 3792-93, 3873). 1274-1278 yılları arasında bu sefer Asayiş Komiseri unvanıyla görülen Kıpçak, muhtemelen aynı kişidir (YT, 1370:153, 207, 2539). 1293 yılında Liao-yang’daki komutanlar arasında yine Kıpçak isimli biri görülmektedir (YT, 1370:371). 1307’de Kıpçak adlı bir kişinin Yardımcı Yöneticilik gibi bürokraside önemli bir mevkide bulunduğu görülür (YT, 1370:2812). 1319 yılından itibaren ise yine Kıpçak adlı bir kişinin aynı makama yükseldiği ama kısa bir süre sonra daha düşük bir makam olan İlim Eserleri Akademisyenliğine atandığıı kaydedilir (YT, 1370:591, 602). Yine 1322’de Kıpçak adlı bir kişi Yang-zı Nehri güneyindeki bölgelere yönelik Baş Denetçilik görevinden Siyasî İşler Muavinliğine yükseltilir. Bu kişinin Siyasî İşler Muavinliği makamında 1324’e kadar kaldığı kayıtlardan anlaşılmaktadır (YT, 1370:620, 2825-2826). 1307’den itibaren çeşitli makamlarda bulunan Kıpçak ismini taşıyan bir memurla ilgili bu kayıtların tek bir kişiyi göstermesi muhtemeldir. Her ne kadar kaynakta verilen bölük pörçük bilgilerde bulunduğu makamlar, bazen çelişki yaratsa da geleneksel Çin idare sisteminde bir kişi birden çok makama ve uzun unvanlara sahip olabiliyordu. Moğolların da Çin’deki idarî sistemlerinde bazı geleneksel Çin metotlarını adapte ettikleri malumdur. Kıpçak adlı bu kişinin yönetime karşı bir itaatsizlik göstermiş olduğu anlaşılmaktadır. Çünkü kaynakta 1328’de komutanlar arası bir çarpışmadan kısaca bahsedilmektedir. Bu çarpışmanın ne sebeple çıktığı hakkında kaynağımız bir bilgi vermiyor. Ancak bu kısa kayıtta çarpışma sırasında Kıpçak’ın öldürüldüğü yazılıyor. Nitekim bir yıl sonraki bir kayıtta da evinin müsadere edildiğinden ve bu yüzden oğlunun zor duruma düştüğünden bahsediliyor (YT, 1370:706, 728). Bütün bu kayıtlardan, biri Kubilay Han’ın Çin’deki hâkimiyetini sağlamlaştırması ve Song’a karşı savaşları sırasında yararlıklar göstermiş olan, diğeri de 14. yüzyılın ilk çeyreğinde önemli görevlerde yer almış, ancak sonra itaatsizliğinden ötürü öldürülmüş olan Kıpçak isimli iki ayrı kişinin mevcudiyetinin mümkün olduğuna hükmedilebilir.
İçinde Kıpçak tabiri geçmesi sebebiyle burada Kıpçaktay isminden de bahsetmek uygun olacaktır. Kıpçaktay adını taşıyan bir kişi, 1320-1349 yılları arasında devlette çeşitli görevlerde bulunmuştur (YT, 1370:604, 626, 737, 749, 885). Kıpçaktay da bir önceki örnekte olduğu gibi eş zamanlı olarak birden çok makamı elinde tutmuştur (YT, 1370:742, 745). Bulunduğu makamlardan en önemlisi 1328-1333 yılları arasındaki Siyasî İşler Muavinliğidir (YT, 1370:2829- 2841). 1349 yılında bu makama bir kere daha getirilmiştir (YT, 1370:2850). 14. yüzyılın ilk yarısında devlette görev alan Kıpçaktay’ın kim olduğu Barçuk Art Tigin ve soyunun biyografisinden anlaşılmaktadır (YT, 1370:3000-3002). Bilindiği üzere Çingiz hâkimiyetini kendi isteğiyle erken bir zamanda kabul eden Uygur Idukkutu Barçuk Art Tigin ve onun soyundan gelenler, Çingiz devletinde önemli bir rol oynamışlardı. Barçuk Art Tigin neslinden gelenlerin Çin’deki Moğol hâkimiyetinde de görev aldıkları görülüyor. Barçuk Art Tigin ve nesli biyografisinin büyük bir kısmını Ögel neşretmiştir (Ögel, 2002:10-25). Biyografiye göre Kıpçaktay, Barçuk Art Tigin neslinden gelmektedir. Nitekim Ögel de biyografiye dayanarak düzenlediği şecerede Kıpçaktay’ı Barçuk Art Tigin’in beşinci göbekten torunu olarak göstermektedir (Ögel, 2002:28). Kendisi hakkında müstakil bir biyografi yazılmamış olan Kıpçaktay’ın kimliği hakkında bu şekilde bilgi sahibi olunabilmektedir. *** Sonuç olarak, tarih sahnesinde adları görüldüğü andan itibaren Kıpçaklar, sadece Türk tarihinde değil, bütün Asya tarihinde önemli bir rol oynamıştır. Kıpçakların esas sahaları olan Asya bozkırlarındaki ehemmiyeti malumdur. Çeşitli sahalardaki araştırmalar sonucu Kıpçakların Batı Asya ve Güney Asya’da da
önemli siyasî ve askerî olaylara sebep oldukları birçok araştırmacı tarafından ortaya konmuştur. Bu çalışma ise Çingizoğullarının Çin hâkimiyeti döneminde Kıpçakların Doğu Asya’da da faaliyet göstermiş olduklarını Yüen Tarihi’ne dayanarak ortaya koymaktadır. Belki de bu faaliyetlerden en önemlisi, Kıpçak Muhafızlığı adı altında İmparatorun yakın koruma kuvveti olarak gösterdikleri etkinliktir. Ayrıca Kıpçak boyuna mensup bir çok yetenekli insanın da yönetimde yükseldiği ve devlet işlerinde söz sahibi olduğu görülmektedir.
Bretschneider, E., (1888), Mediaeval Researches from Eastern Asiatic Sources, 2 Cilt, Londra: Trübner & Co. Buharalı, Eşref, (1995), “İrtiş Nehri”, Türk Kültürü, XXXIII, 392: 737-747. Cleaves, Francis-Woodman, (1956), “The Biography of Bayan of the Barin in The Yuan Shih”, HJAS, XIX, 3-4 (Aralık): 185-303. Ercilasun, Ahmet B., (2010), Türk Dili Tarihi, Ankara: Akçağ. Gaubil, Antony, (1739), Histoire de Gentchiscan et Toute la Dynastie des
Hsiao Ch’i-Ch’ing, (1978), The Military Establishment of the Yuan Dynasty, Cambridge, Mass.: Harvard University. Hucker, Charles O., (1995), A Dictionary of Official Titles in Imperial China, Taipei: SMC Publishing. Kurat, Akdes Nimet, (1972), IV-XVIII. Yüzyıllarda Karadeniz Kuzeyindeki Türk Kavimleri ve Devletleri, Ankara: Türk Tarih Kurumu Yayınları. Orsoy, Sema, (2002), “Çin’in Resmi Hanedanlık Kayıtlarında Türk Kavimlerine ait Monografiler”, Türkler, 1. Cilt, 555-572. Ögel, Bahaeddin, (2002), Sino-Turcica: Çingiz Han’ın Türk Müşavirleri, İstanbul: IQ Kültür Sanat Yayıncılık. Ratchnevsky, Paul, (1937-85), Un Code des Yuan 1-4, Paris. Remusat, A., (1829), Nouveaux Melagnes Asiatiques, Paris. Schurmann, Herbert Franz, (1956), Economic Structure of the Yuan Dynasty: Translation of Chapters 93 and 94 of the Yuan Shih, Cambridge, Mass.: Harvard University Press. Sümer, Faruk, (1999), Türk Devletleri Tarihinde Şahıs Adları I - II, İstanbul: Türk Dünyası Araştırmaları Vakfı. Şeşen, Ramazan, (1998), İslâm Coğrafyacılarına göre Türkler ve Türk Ülkeleri, Ankara: Türk Kültürünü Araştırma Enstitüsü Yayınları. T’ang Ch’i, (1970), Moğol Sülâlesi Devrinde Türk ve İslâm Dünyası ile Teması
Kürsüsü Doktora Tezi. Togan, İsenbike, (2008), 7. ve 8. Yüzyıllarda Çin ve Türk Resmi Tarih Anlayışına
Togan, Zeki Velidi, (1981), Bugünkü Türkili Türkistan ve Yakın Tarihi, İstanbul: Enderun.
TЬRKЗE OKUNUЄ WADE-GILES PINYIN Yьen Юэ (Yьen Tarihi) Yьan Shih Yuan Shi Song Lien Sung Lien Song Lian Wang Yi Wang I
Wang Yi Зin-зa (Kэpзak) Ch’in-ch’a Qin-cha
Han-guo Han-kuo
Han-guo Ba-зэ-man (Baзman) Pa-ch’e-man Ba-che-man Guan-ding-ci-sэ (Hazar Denizi)
Kuan-ting-chi-ssu Guan-ding-ji- si Tay-hэ
Tepesi (Kafkaslar) T’ai-ho Tai-he
Wu-ping Wu-p’ing Wu-ping Cэ-lien
(Cilagun) Nehri
Chih-lien Zhi-lian An-da-han Daрэ An-ta-han An-da-han Зь-зu (Kцзь) Ch’ь-ch’u Qu-chu
Ь-li-bay-li Daрэ Yь-li-pai-li Yu-li-bai-li Tu-tu-ha (Tutkak) T’u-t’u-ha Tu-tu-ha Hey-ma-ru Hei-ma-ju Hei-ma-ru Da-na-юэ-li Ta-na-shih-li Da-na-shi-li Bay Єiang Pai Hsiang Bai Xiang Ku-зэ Batur K’u-ch’e Ku-che
Guo Gou-gou Kuo Kou-kou Guo Gou-gou Ye-єien Hu-du Yeh-hsien Hu-tu Ye-xian Hu- du Da-ning
Ta-ning Da-ning
Yьn-cong Yьn-chung Yun-zhong Song hanedanэ Sung Song
Yang-zэ Nehri Yang-tse Yang-ze
КЫПЧАКИ В ПАФЛАГОНИИ Коробейников Д.А. Центр истории Византии и восточно-христианской цивилизации, Институт Всеобщей истории РАН, Москва, Российская Федерация; Research Center for Anatolian Civilizations, Koç University, Istanbul, Turkey Тюркское население Малой Азии состояло из двух больших групп: огузов, которые составляли большинство, и кыпчаков. Если огузский «пласт» в Малой Азии довольно легко «прочитывается» [1], то кыпчакский «след» едва обозначен. Причиной этого является не только малочисленность кыпчаков в Малой Азии, но и общая неразработанность проблемы: как ни странно, именно лингвисты, а не историки, первыми обратили внимание на наличие кыпчакских черт в современных диалектах Турции [2, p. 188; 3, p. 179; 4, p. 238; 5, c. 410-411; 6, c. 170-171]. Кыпчаки могли появиться в Малой Азии уже в XI в., во время великих Сельджукских завоеваний, когда волна огузов, перемещавшихся на запад, могла увлечь за собой и «осколки» кыпчакских племен, тем более что конфедерация огузов Средней Азии включала в себя и какую-то часть кыпчаков [7, c. 89]. Среди современных турецких диалектов Малой Азии именно диалекты бывшей византийской провинции Пафлагония, на черноморском побережье Турции напротив Крыма, демонстрируют кыпчакское влияние. Это, прежде всего, диалект Бартына (визант. Парфения [8, p. 258-259]) возле Амасры (визант. Амастрида) [9, p. 129-133; 10, p. 162- 164, 170-174, 177-178; 11, p. 206; 12, p. 258] и, в меньшей степени, диалект Кастамону [13, c. 550-554]. В нашем
распоряжении есть
два источника, касающиеся кастамонийского диалекта. Один из них – запись разговорного языка Кастамону, произведенная в XX веке [14, c. 81], другой – комментарий к Корану, составленный во время правления «Абу'л-Фатха Исфендияра», т.е. Мубаризеддина Исфендияра (1391-1440), сына Баязида Кётюрюма (1361- 1385) из династии Джандаров, правителей Синопа и Кастамону с начала XIII в. до 1461 г. [15, p. 180-181]. Этот источник удобен тем, что арабская графика в нем дана с огласовками. Современный кастамонийский диалект отличается следующими чертами [14, c. 81, текст № 42]: 1) озвончение k- → g-: garşısında вместо karşısında («напротив»), galbur вместо kalbur («решето»); 2) переход -ğ- → -v-: bovurmak вместо bağırmak («кричать»), çuvurmak вместо çağırmak («звать»); 3) переход -ñ → -y (в аффиксе): padişahiy (род. падеж) вместо padişahin («падишаха»), napacasay вместо ne yapacaksan («что хочешь сделать») [6, c. 20]. 4) в области грамматики - употребление формы на -а (-la), выступающей эквивалентом формы настоящего времени на -jor литературного турецкого языка: geliya вместо geliyor, çuvuryala вместо çağırıyorlar [14, c. 81]. Эта форма -а (-la), по всей видимости, родственна туркменской форме настоящего времени. Последняя, в отличие от турецкой формы на -jor, закрепила в качестве литературной нормы широкий гласный: туркм. gelyar вместо тур. geliyor [6, c. 158] 52 . Что касается озвончения k- → g-, то это общая огузская черта, характерная для большинства диалектов турецкого языка Анатолии [6, c. 25]. Переходы -ñ → -y и -ğ- → -v-, скорее всего, следует признать обусловленными кыпчакским влиянием [2, p. 188; 3, p. 179; 16, p. 341]. Однако я не склонен объяснять это явление связями Пафлагонии с Крымом; вероятно, переходы -ñ → -y и -ğ- → -v- суть рудименты общего огузокыпчакского языкового «пласта», когда огузы и кыпчаки еще не разделились на две самостоятельные ветви (X в.). Возможно также, что какая-то группа кыпчаков откочевала вместе с племенами тюрок-огузов в Анатолию, в силу чего в диалекте удержались кыпчакские черты. Зейнеп Коркмаз полагает, что среди поселившихся в Анатолии тюркских племен именно огузские племена кайы, кынык, авшар, салур, чепни, байындыр, баят, алаюндлу и эймир сыграли основную роль в становлении анатолийских диалектов [2, p. 191; 3, p. 182]. Из этих племен кайы, баят, алаюндлу и чепни селились в Западном Понте и Пафлагонии [2, p. 190-198; 3, p. 182-187; 10, p. 175-178]. Однако необходимо допустить, что реальная картина заселения тюрками этого региона была значительно сложнее. Коркмаз, к сожалению, не рассматривает детально интересующую меня историю четырех племен, ее исследование касается только племенных объединений кынык, авшар и салур. Но анализ расселения племени салур показывает, что оно оставило следы своего местопребывания по всей Анатолии, включая такие области и города, как Кочхисар, Конья, Нигде, а также Кастамону (возле Кюре, к югу от Инеболу), Чанкыры, Синоп, Болу [2, p. 195-197; 3, p. 185-186; 16, p. 349-350]. Это перечисление племенных групп
53 , на мой взгляд, подтверждает информацию византийского историка XIV в. Никифора Григоры, что основным центром тюркской экспансии на оставшиеся византийские владения в Анатолии служила, наряду с Памфилией, Пафлагония [17, vol. I, p. 137-138; 18, p. 17-18; 19, p. 115-117]. Сведения о большом количестве тюрок в Пафлагонии подтверждают Ибн Са'ид (XIII в.) и Абу'л-Фида (XIV в.) [20, p. 185-186; 21, p. 393]. Для греческого населения Пафлагонии, кстати, это имело фатальные последствия. По данным XIX века, в вилайете Кастамону на 992679
52 Пользуясь случаем, приношу свою благодарность Эльвире Александровне Груниной за очень интересную и полезную консультацию по этому вопросу.
53 В самом деле, из десяти оставивших наибольший след во всей Малой Азии племен, на территории Пафлагонии и Западного Понта упоминаются пять.
мусульман приходилось всего 21507 христиан, преимущественно греков (в это число не включены армяне). Для сравнения: в Никомидии (Измид), некогда завоеванной османами, в это же время проживало 129715 мусульман и 40795 православных христиан [22, p. 447]. Можно предполагать, что бóльший процент христиан в Измиде обусловлен процессами, которые происходили в Османской империи уже после завоевания Константинополя: могли быть переселения греческого населения с балканской части державы в Анатолию, тороговые контакты и т.п. Однако, на мой взгляд, заслуживает внимания следующее обстоятельство. Ричард Докинс, исследовавший диалекты греческого языка в Анатолии, отметил, что в Вифинии, возле Брусы и Никомидии, сохранилось несколько греческих деревень, население которых говорит на греческом языке, имеющем анатолийское, а не балканское происхождение (в частности, их говор близок к каппадокийскому диалекту; это деревни Ираклион (Гюрекле), Демирташ (возле Брусы), Абулионд, Башкёй) [23, p. 37; 24, c. 215-216]. В Кастамону и даже Синопе греческий диалект не сложился – иными словами, его современное греческое население почти целиком обосновалось здесь позже, в эпоху Османской империи. Это тем более поразительно, что к востоку находился (до начала XX века) обширный ареал грекоязычного населения Понта с особым диалектом. Что касается комментария к Корану, составленного, по всей видимости, в начале XV века, то он производит противоречивое впечатление. Его простой язык, а также употребление сокращений (n'-oldı вместо ne oldı, ىدلون [15, p. 180]) показывают, что, вероятно, в какой-то степени здесь получили отражение элементы разговорного языка. Но в области грамматики употребляется ряд форм, которые уже в XV веке были анахронизмами: 1) будущее время на -IsAr: alısar – «он (обязательно) возьмет», gideser (رسدك ) – «он (обязательно) придет» [15, p. 181]. Эта форма для данной эпохи (XV-XVI вв.) сохранилась в качестве обозначения только в маргинальных областях, например, в языке армяно-кыпчакских документов XVI века. Ее достаточно часто употребляли и в документах Золотой Орды [6, c. 170-171]. 2) причастие на -AsI: gelesi zamanda (هدنامز ىسلك) – «в то время, которое придет; в будущем» [15, p. 182]. Эта форма для западно-огузского ареала редка, сохранилась в туркменском и азербайджанском [6, c. 134-135]. 3) в качестве формы аориста I лица ед. числа употребляется форма на - Am: ederem (مردا) – «я буду»; varuram (مرراو) – «я пойду» [15, p. 181]. Эта форма отражает влияние Восточной Анатолии и сохранилась в азербайджанском [6, c. 165]. В остальном язык этого памятника не выходит за рамки традиционного литературного языка той эпохи (с восточно-анатолийскими нормами). В целом предварительное изучение кастамонийского диалекта показывает, что в нем проявляется туркменское влияние. Существуют и кыпчакские формы, как в современном диалекте, так и в памятнике XV века (форма на -IsAr). Однако их можно было бы объяснить не связями с Крымом, а сохранением рудиментов языка общего огузо-кыпчакского ареала, тем более что они не носят определяющего характера. При этом, однако, остается
открытым вопрос, почему кыпчакские черты смогли сохраниться на столь большом временном промежутке. Поэтому неизбежно обращение к историческому материалу. Кастамону стал сельджукской территорией ок. 1143 г. [19, p. 90-94]. В то же время известно, что в начале XIV в. Амастрида находилась под византийской властью: до 1307 г. византийцы еще не потеряли свои малоазийские владения. Более того, византийские порты Западной Пафлагонии продержались необыкновенно долго: Ираклия Понтийская (совр. Бендерели) пала под натиском тюрок (не османов!) только 4 июля 1360 г. [8, p. 211; 25, p. 143, § 66]. Предполагают, что Амастрида перестала быть византийской в это же время [8, p. 163], но она не стала вполне и тюркской: довольно скоро, между 1374 и 1378 гг. генуэзцы, по данным Массарии Каффы (1381 г.), основали свою факторию в Амастриде (которую они прозвали Самастро). По-видимому, генуэзская колония, означавшая на деле власть над всем городом, была основана еще раньше, до 1363 г.: одна генуэзская надпись из Амасры несет на себе следы герба дожа Симоне Бокканегра (1339-1344; 1356-1363) [26, vol. i, p. 130] 54 . Это, скорее всего, означает, что сам город, находившийся де-юре под властью местного тюркского эмира [28, c. 109] 55 , де-факто был генуэзским с 1360 по 1459 гг. Следы кыпчакского влияния, исторически предполагающие наличие соотвествующего населения, фиксируются, таким образом, по обе стороны границы – как на византийской стороне, в Бартыне, так и на сельджукской, в Кастамону, причем различия между «византийской» и «сельджукской» областями не могли сразу исчезнуть после того, как и Византия, так и Румский султанат сошли со сцены в Малой Азии в начале XIV в. При этом диалекты Бартына и Кастамону, несмотря на сходные черты, не идентичны: согласно Коркмаз, туркменский «след» в диалекте Бартына – поздний, и обусловлен миграцией носителей диалекта с четко выраженными туркменскими чертами из Кастамону. Таким образом, кыпчакские черты диалекта Бартына относятся к более раннему времени [10, p. 177]. Исторический материал полностью подтверждает ее точку зрения. Осенью 1459 г. армия и флот султана Мехмеда II Фатиха (1444-1446; 1451-1481) принудили к капитуляции генуэзскую Амастриду [32, p. 177-179; 33, vol. ii, p. 738-741; 34, p. 44-45] 56 . Большая часть горожан была переселена 54 Cр. [27, c. 71-72], где предпочтение отдано более поздней дате (1378 г.) основания генуэзской колонии в Амастриде.
55 Известия византийских источников – «Истории» Халкокондила и хроники Псевдо- Сфрандзи, компиляции XVI в., приписываемой Макарию Мелиссину, – об Амастриде в Колхиде, т.е. расположенной много восточнее на Понте, вряд ли относятся к Амастриде в Западной Пафлагонии. Эта колхидская Амастрида была взята султаном Баязидом I Йылдырымом (Молниеносным) (1389-1402) около 1400 г.; он же и покорил тюрок племени чепни неподалеку. Известно, что чепни обитали на Понте, а не в Пафлагонии [29, vol. ii, p. 59; 30, p. 220-222; 13, c. 562, 565-566, 572-578; 31, c. 152-168].
56 Все османские источники указывают в качестве даты падения Амастриды или 863 г.Х. (8 ноября 1458 – 27 октября 1459), или 864 г.Х. (28 октября 1458 – 16 октября 1460). Верная дата – сентябрь 1459 г. – находится в [35, p. 77, § 59; 27, c. 76; 36, c. 431]. Другие
в Стамбул (пополнив, таким образом, христианское население столицы), а в Амастриде/Амасре было размещено тюркское население из глубин Пафлагонии, в частности, из Эфлугана/Эфляни [29, vol. ii, p. 217-218; 33, vol. ii, p. 740-741; 38, p. 146-147; 39, p. 131; 40, p. 103]. Это означало испомещение кочевого населения горной части Пафлагонии, где, как мы видели, был силен туркменский элемент, на черноморском побережье Турции. Вряд ли эти «туркмены» появились в Амасре и Бартыне до 1459 г. Во-первых, в этом случае многочисленные генуэзские документы как-то отразили бы приход нового населения; и, во-вторых, по данным латинской рукописи начала XV в. из Мюнхена, озаглавленной «Нынешние земли греков и их мирские и духовные владения» («Terre hodierne Grecorum et dominia secularia et spiritualia ipsorum»), горожане Амастриды говорили по-гречески и «по- татарски, как в Каффе», причем для письма на «татарском» использовался греческий алфавит: «Tamen locuntur grecum et thartarescum, sicut in Capha, litteras grecas habentes» [41, p. 34; 27, c. 71]. Исторически термин «татары» означал применительно к данной эпохе именно потомков кыпчаков: Codex Cumanicus, главный источник по половецкому языку, в первой своей части, созданной ок. 1294 г., и записанной до 11 июня 1303 г., определяет язык как comanicum or chomanico, а во второй, более поздней части кодекса тот же язык назывался уже «tatar til» [42, fol. 1 (l.5), 35v (l.2), 61v (l.25), 81v (l.32); 43, p. 1, 77, 160, 229 (p. 1, 69, 122, 162) ; 44, c. 14-18]. Отсылка к Каффе не была случайной: ее мусульманское население в конце XIV в., и до османского завоевания 6 июня 1475 г., было по преимуществу татарским [45]. Недалеко от Каффы находился Судак (Сугдея, Сурож, Солдайя), чье православное татарское население оставило нам свои имена, записанные греческими буквами, в Сурожском Синаксаре [46, p. 266-271]. Все эти данные позволяют предположить поселение какой-то группы кыпчаков в византийской части Пафлагонии в XIII-XIV вв. Физические черты Пафлагонии с ее труднопроходимыми горами вряд ли позволяют считать, что эти кыпчаки пришли с востока. Логичнее предположить, что их расселили (и смогли обучить греческой письменности! 57 ) сами византийцы в правление Иоанна III Ватаца (1221-1254), когда в 1237 г. многотысячная половецкая орда, спасаясь от монголов (которые к тому времени захватили Волжскую Булгарию 58 ) пересекла Дунай, вторглась во Фракию и опустошила земли вдоль р. Гебр (Марица) [50, vol. i, p. 53-54; 51, c. 72; 52, p. 199-200; 53, p. 63-64, 67]. Иоанн III смог привлечь их на свою сторону. Он расселил их частью во Фракии и Македонии, и частью в Малой Азии, во Фригии и на землях вдоль р. Меандр (Бюйюк Мендерес) ок. 1242 г. [17, vol. i, p. 36-37; 54,
греческие хроники дают разброс в датах от осени 1460 г. до лета 1461 г. [37, vol. i, p. 476 (16), 536 (46), 581 (12)].
57 Это дополнительный аргумент в пользу того, что кыпчаки Амастриды пришли с запада или переправились морем из Северного Причерноморья. Если бы они пришли из земель Ислама, будучи мусульманами и уже владея арабской письменностью, вряд ли бы им потребовались «греческие письмена».
58
[47, vol. i, p. 668; 48, vol. ii, p. 326-327; 49, vol. ii, c. 37-38].
p. 949-954]. Мое исследование показывает, что половцы поселились и в других частях Никейской империи, в частности, в окрестностях Смирны, в феме Фракисий [55]. Поэтому, на мой взгляд, допустимо предположение, что кыпчаки были поселены (или поселились сами) и в византийской части Пафлагонии, тем более что источники молчат о других миграциях куманов через Балканы в Западную Малую Азию. 1242 год остается единственной датой массового расселения кыпчаков в византийских владениях в Малой Азии.
Что касается кыпчаков Кастамону, то здесь проблема состоит в том, что наиболее вероятный вариант – приход и поселение кыпчаков из Средней Азии – не подтверждается источниками. Известно, что после смерти последнего Хорезмшаха Джалал
ад-Дина Манбурны (1220-1231) командующие остатками его армии под руководством Хусам ад-Дина Кыр- хана перешли на службу к сельджукскому султану Рума Ала ад-Дину Кай- Кубаду I (1219-1237). Они получили пожалования в виде икта‛: Кыр-хану достался Эрзинджан, его заместителю Баракат-хану – Амасья, другие командующие, Кушлу (Кючлю) Сенгум и Йылан Нугу были назначаны в Ларанду и Нигде соотвественно [56, p. 190-192; 57, p. 183-184; 58, p. 433-436]. Все эти области находятся довольно далеко от Кастамону. Хотя преемник Кай-Кубада I султан Гийас ад-Дин Кай-Хосров II (1237-1245) изгнал хорезмийцев из пределов султаната в Сирию (где их в 1246 г. окончательно разбили Айюбиды) [56, p. 209-211; 57, p. 201-202], он вскоре раскаялся в своей ошибке и пригласил их обратно [56, p. 220-221; 57, p. 211-212]. Часть из них все-таки вернулась, и мы встречаем в 1249 г. в составе войск Румского султана хорезмийских, курдских и кыпчакских гвардейцев и наемников (mafārida wa ijrā’-i kh
ṭ
где были расслены вернувшиеся кыпчаки – неизвестно. Единственный источник, который упоминает кыпчаков в Пафлагонии – османский перевод исторического сочинения Ибн Биби, главного источника по истории сельджуков Рума, который в правление султана Мурада II (1421- 1451) осуществил Языджыоглу (или Языджызаде) Али. Перевод содержит множество дополнительных подробностей. В частности, повествуя об известном военачальнике султана Ала ад-Дина Кай-Кубада I эмире Хусам ад- Дине Чобан-бее, который в 1221-1222, 1225 или 1227 г. [59] совершил свой знаменитый поход в Крым и подчинил сельджукской власти Судак, Языджыоглу Али добавляет: «Потом (был) бейлербей правого крыла 59
из рода кайы. И не родилось бея более великого и богатого войском, чем он. И он был из древних родов и беев султанского двора. И вместе с щедростью и храбростью и с совершенной мудростью и мужеством он был из беев особенных и выдающихся. И в городах и странах мира, подобно солнцу, он был причиной всякого спокойствия, подобно Марсу,- всякого величия и,
59 Имеется в виду традиционное для огузских племен разделение на правое и левое крыло. Племена правого крыла занимали север, левого - юг.
благодаря справедливости, от него проистекала милость. И со всех четырех сторон населенного мира к порогу его (дворца) каждый год с надеждой на подарки и благодеяния приходили ученые и поэты, люди искусства, герои (alp), богатыри (bahādurlar) и доблестные воины (yigitler). И его щедроты и поощрения достигали знатного и незнатного. И собрав сильных воинов из родов кайы и баят и взяв кыпчакских рабов, он велел (их) обучать 60
61 об одобрении, он послал их на священную войну. И сам он постоянно вел газават в пограничной стороне. И все, что было из дар ал-харба 62 , он посылал (в земли Ислама). Ежегодно он посылал в Мекку, Медину, и Иерусалим милостыню потомкам Али (sādāt) 63 , суфиям (muta ṣ
64 . И его потомки вплоть до близкого времени, владея бейликом Кастамону и следуя этим великим путем, положенного отцами, оказывали милость» [63, p. 320-321 ; 64, p. 443-444]. Это трафаретное описание Хусам ал-Дина Чобана, которому приписаны все традиционные добродетели мусульманского правителя, заслуживает самого пристального внимания. Оно не только связывает племенную генеалогию одного из лучших сельджукских военачальников с ранними османами (через огузское племя кайы, к которому османы возводили свое происхождение), но и, что гораздо более правдоподобнее, отмечает смесь огузского, т.е. кочевого «туркменского» (племена кайы и баят) и кыпчакского населения в Кастамону. Для Языджыоглу Али было несомненным именно крымское происхождение этих кыпчаков. «Литературный» характер свидетельств Языджыоглу Али очевиден, но те элементы реальности, которые содержатся в его повествовании, подтверждают лингвистические наблюдения Коркмаз. Исследование истории кыпчаков в Малой Азии еще ждет своего исследователя, но даже этот небольшой материал показывает, насколько неожиданными были пути их проникновения в Малую Азию и насколько сложным был этногенез турок.
жүктеу/скачать 4,03 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|