Сборник материалов международной научной конференции кипчаки евразии: история, язык и
жүктеу/скачать 4,03 Mb. Pdf көрінісі
|
группы дунху (Москва, 1984), стр. 142-153.
11.
Yâqût, Mu‘jam al-Bul ân (Beirut, 1955), I, стр. 31. 12.
N. Poppe, “Die Mongolischen Lehnwörter im Komanischen” Németh Armağani (Ankara, 1962), стр. 331-345; Pritsak “Polovcians”, AEMAe, 2 (1982), стр. 334. 13.
Beirut, 1965-1966), XII, стр. 385-386. 14.
Для обсуждения некоторых из этих вопросов, см. книгу А. М. Хазанова, Nomads and the Outside World (Cambridge, 1983), стр. 228- 263. 15.
16.
P.B. Golden, “Imperial Ideology and Sources of Unity Amongst the Pre- Činggisid Nomads of Western Eurasia” Archivum Eurasiae Medii Aevi, 2 (1982), стр. 69-70. 17.
(1979-1980), стр. 296-309. 18.
1840), т. II, стр. 259, 285. 19.
Sir Gerard Clauson, An Etymological Dictionary of Pre-Thirteenth Century Turkish (Oxford, 1972), стр. 5. 20.
Clauson, стр.5; Э. В. Севортян, Этимологический словарь тюркских языков (Москва, 1974, 1978, 1980), т. I, стр. 400-401. 21.
Pritsak, “Polovcians”, AEMAe, 2 (1982), стр. 333, 335. Для изменения q/k < o см. T. Halasi-Kun, Turk Dili ve Tarihi hakkin a Araştirmalar (Ankara, 1950), стр. 46-47. 22.
1969), стр. 111. 23.
Прицак отделяет кумо от си и отожествляет кумо с кимеками, см. его “Polovcians”, AEMAe, 2 (1982), стр. 332. 24.
Mahmûd Kaşgarî, Divanü Lugat it-Türk (Ankara, 1941), стр. 25. 25.
Monumenta Serica, 12 (1947), стр.204-212; F. M. Köprülü, “Kay kabilesi hakkinda yeni notlar” Belleten, VIII, стр. 421-452; Golden, “Cumanica II: The Ŏlberli” Archivum Eurasiae Medii Aevi, VI (1986). 26.
Ввиду того, что большинство входивших в состав Черных Клобуков племен было огузского происхождения, этноним каепичи можно интерпретировать как кайы-опа. Огузское племя кайы, конечно, никакого отношения к центральноазиатским кай не имеет, см. F. M. Köprülü “Osmanli imparatorluğu’nun etnik menşei meseleleri” Belleten, VIII/28 (1943), стр. 219-303. 27.
Рашид ид-Дин, Джâми‘ ат-Тавâрих, изд. Б. Карими (Тахран, 1338/1919-1920), I, стр. 483. 28.
Т. И. Султанов, Кочевые племена Приаралья в XV-XVII вв. (Москва, 1982), стр. 483. 29.
Ад-Димишк и, Nuhbat ad-Dahr fî ‘Ajâ’ib al-Barr wa’l-Bahr, изд. Ф. Мерен (СПб., 1886), стр. 264. 30.
Султанов, Кочевые племена, стр. 30, L. Rásonyi, “Contribution a l’histoire des premières cristallisations d’Etat des Roumains. L’origin des Basaraba” Archivum Europae Centro-Orientalis, I (1935), c. 231-232; R. Dankoff, “Baraq and Burâq” Central Asiatic Journal, XV (1971), c. 102-117. 31.
1891), c. 32; Ан-Насави, Жизнеописание Султана Джелал-ад-Дин Мангбурны, перев. З. М. Буниятов (Баку, 1973), с. 70. 32.
Фаз лаллâх Рашид ад-Дин, Джâми‘ ат-Тавâрих, изд. А. А. Ализаде (Баку, Москва, 1957, 1965, 1980), II/1, c. 347, 657. 33.
34.
P. Pelliot, L. Hambis, Histoire des campagnes de Genghis Khan (Leiden, 1961), cтр. 82-112. 35.
Рашид ад-Дин, изд. Ализаде, I/1, с. 657-658; Pelliot, Hambis Сampagnes, с. 82-83. 36.
В противоположность сообщениям Несави и Ибн Халдуна, Джувейни (Ta’rih-i Jahân Gušâ, изд. М. Казвини (Лондон-Лейден, 1912, 1916, 1937), II, с. 109) связывает ее с племенем Уран/Öрен. 37.
Történetében, II” Keletkutatás (1988 tavasz), c. 25. 38.
ПСРЛ, I, с. 250, II, с. 644. 39.
изд. Мерен, с. 264. 40.
Золотой Орды (СПб. , 1884, Москва-Ленинград, 1941), I, с. 539. 41.
Бейрут. изд., V, с. 371. 42.
43.
O. Pritsak, “The Non-’Wild’ Polovtsians” To Honor Roman Jakobson (The Hague-Paris, 1967), II, c. 1623. 44.
Rásonyi, “Kuman özel adlari”, c. 96; Б. А. Баскаков; Тюркская лексика в «Слове о полку Игореве» (Москва, 1985), с. 78. 45.
Димишки, изд. Мерен. с. 264; L. Rásonyi, “Les Turcs non-islamisés en Occident (Péçénègues, Ouzes et leurs rapports avel les Hongrois)”
46.
Ta’rîh-i Bayhaqî, изд. ‘Али Акбар Файйâз (Тахран, 1971), с. 99, 411, 933. 47.
M. Köprülü, “Kay kabilesi hakkinda yeni notlar” Belleten, VIII (1948), c. 435 и след. 48.
49.
Rásonyi, “Kuman özel adlari”, с. 110; Баскаков Тюрк. лексика, с. 91. Среди казахов встречается антропоним Чит. 50.
изд. Мерен, с. 264. 51.
1927), с. 47; A.Z.V. Togan, “On Mubarakshah Ghuri”, Bulletin of the School of Oriental Studies, VI (1932-1933), c. 847-848. 52.
Тизенгаузен, Сборник, I, с. 539. 53.
54.
Rásonyi, “Kuman özel adlari”, c. 101. 55.
Clauson, c. 279, Севортян, I, с. 425. 56.
Тизенгаузен, Сборник, I, с. 539. 57.
Бейрут. изд., V, с. 372. 58.
I. Kafesoğlu, Türk Bozkir Kültürü (Ankara, 1987), c. 18. 59.
Тизенгаузен, Сборник, I, с. 539 60.
Clauson, с. 171-172; Tarama Sözlüğü, III (Ankara, 1967), c. 1466 enč “rahat, huzur, asayiş”, Codex Cumanicus, изд. К. Гренбех (Копенгаген, 1942), с. 88. 61.
35-36. 62.
Rásonyi, PhTF, III, c. 20. 63.
64.
изд. Мерен, с. 264. 65.
Тизенгаузен, Сборник, I, c. 539. 66.
Бейрут. изд., V, с. 372. 67.
Бейрут. изд., V, с. 372. 68.
69.
70.
71.
72.
Rásonyi, “Kuman özel adlari”, c. 118. 73.
Nemeth, HMK, c. 59-65. 74.
Султанов, Кочевые племена, с. 31. 75.
B. N. Shnitnikov, Kazakh-English Dictionary (London-The Hague-Paris, 1966), c. 122; К. К. Юдахин, Киргизско-русский словарь (Москва, 1965), с. 367. 76.
77.
78.
79.
изд. Росс, с. 47 80.
Clauson, c. 696-696. 81.
A. Páloczi-Horváth, “L’immigration et l’établissement des Comans en Hongrie” Acta Orientalia Hungarica, 29, (1975), c. 320; Rásonyi, “Kuman özel adlari”, c. 115. 82.
с. 452, 457. 83.
Clauson, c. 642-643; ДтСл. с. 457, 458. 84.
85.
Бейрут. изд., V, с. 372. 86.
изд. Ализаде, II/1, с. 162-163. Об истории Черных Клобуков, см. С. А. Плетнева, Древности черных клобуков (Москва, 1973); Т. Nagrdzka- Majchrzyk, Czarni klobuci (Warszawa, 1985). 87.
88.
Тизенгаузен, Сборник, I, с. 539. 89.
Бейрут. изд., V, с. 372. 90.
изд. Мерен, с. 264. 91.
Тизенгаузен, Сборник, I, с. 539. 92.
Бейрут. изд., V, с. 372. 93.
Rásonyi, “Kuman özel adlari”, c. 115. 94.
Rásonyi, “Kuman özel adlari”, c. 115. 95.
Dictionary (Bloomington, 1982), c. 962. 96.
изд. Ализаде, II/1, с. 137. 97.
98.
изд. Мерен, с. 264 99.
В. В. Радлов, Опыт словаря тюркских наречий (СПб., 1893-1911), IV/2, c. 2150. 100.
Lessing, c. 623; N. Poppe, Vergleichende Grammatik der Altaischen Sprachen (Wiesbaden, 1960), I, c. 99: mong. oronggo “Hirsch”, ev. lam. go. oron “Rentier” ; J. Norman, A Concise Manchu- English Lexicon (Seattle, 1978), c. 225 oron “domesticated reindeer”, oronggo “Przwalski’s gazelle”. 101.
Peliot, Hambis, Campagnes, c. 97, 104-105, 107-108. 102.
103.
Д. С. Лихачев, «Слово о полку Игореве» (Москва, 1982), с. 135. 104.
изд. Росс, с. 47. 105.
P. Meyvaert, “An Unknown Letter of Hulagu, Il-Khan of Persia to King Louis IV of France” Viator, II (1980), c. 254. 106.
aba at-i Nâs irî, изд. ‘Абд ал-Х айй Х абиби (Кабул, 1963-1954), I, с. 440. 107.
(арабск. текст), с. 29. 108.
Тизенгаузен, Сборник, I, с. 539. 109.
110.
изд. Ализаде, II/1, с. 129. 111.
P.B. Golden,“Cumanica II: The Ŏlberli/Ölperli: The Fortunes and Misfortunes of an Inner Asian Nomadic Clan” Archivum Eurasiae Medii Aevi, 6 (1986). 112.
Ср. монг. ölber-/ölmer-/ölmür-, ulbu-ni “verhungern, vor Hunger sterben” (ср. тюрк. öl- «умирать»), П.М. Мелиоранский, Турецкие элементы в языке «Слова о полку Игореве» Известия отделения русского языка и словесности Академии Наук, VII/2 (1902), c. 287; Lessing, c. 633; G. J. Ramstedt, Einführung in die Altaische Sprachwissenschaft (Helsinki, 1952, 1957, 1966), I, c. 146, II, c. 105; Poppe, Vergleichende Grammatik, I, c. 108, 125. 113.
Operations in the Volga-Ural Region, 1217-1237” Archivum Eurasiae Medii Aevi, 3 (1983), c. 7. 114.
изд. Росс, с. 47, Togan, “Mubarakshah”, c. 480. 115.
116.
F. M. Köprülü, “Uran kabilesi” Belleten, VIII/26 (1943), c. 222-243; З. М. Буниятов, Государство хорезмшахов-ануштегинов 1097-1231 (Москва, 1986), с. 62. 117.
118.
Lessing, c. 879. 119.
изд. Мерен, с. 264. 120.
Для истории печенегов, см. A. N. Kurat, Peçenek Tarihi (Istanbul, 1937); E. Tryjarski et al., Hunowie Europejscy, Protobulgarzy, Chazarowie, Pieczyngowie (Warszawa, 1975); O. Pritsak “The Peçenegs: A case of Social and Economic Transformation” Archivum Eurasiae Medii Aevi, 1 (1975) c. 211-235. 121.
E. Bretschneider, Medieval researchers from Eastern Asiatic Sources (Spb., 1888), I, c. 302. 122.
ПСРЛ, I, с. 250. 123.
ПСРЛ, II, с. 644. 124.
Султанов, Кочевые племена, с. 33. 125.
Clauson, c. 539; ДтСл. с. 537. 126.
127.
2 (Berlin, 1958), II, c. 306. 128.
198; Rásonyi, “Kuman özel adlari”, c. 130. 129.
Clauson, c. 536, 537. 130.
131.
изд. Мерен, с. 264. 132.
Тизенгаузен, Сборник, I, с. 539. 133.
изд. Джафероглу, с. 95. 134.
Бейрут. изд., V, с. 372. 135.
Golden, “The Polovci Dikii”, с. 372. 136.
Кузеев, Происхождение башкирского народа, с. 178; В.В. Востров, М.С.Муканов, Родоплеменной состав и расселения Казахов (Алма-Ата, 1986), с. 94-95. 137.
F. Sümer, Oğuzlar (Istanbul, 3 baski, 1980), c. 27; Minorsky, u ûd, c. 300-301. 138.
Rásonyi, “Kuman özel adlari”, c. 132. 139.
140.
Кузеев, Происхождение, с. 454-457. 141.
142.
143.
Pritsak, “The Non-’Wild’ Polovtsians”, с. 1623. 144.
Rásonyi, “Kuman özel adlari”, c. 135-136. 145.
146.
147.
изд. Росс, с. 47 148.
al-Mas‘ûdî, Murûj ad-Dahab wa’l-Ma‘âdin al-Jawhar, ed. Ch. Pellat (Beyrut, 1966-1970), I, c. 213. Для правильного чтения слова «Орсия», см. T. Lewicki, “Un people iranien peu connu: les * Arsîya ou *Orsîya” Hungaro-Turcica. Stu ies in Honour of Julius Németh (Budapest, 1976), c. 31-33. 149.
Эдельман, Сравнительная грамматика восточноиранских языков (Москва, 1986), с. 73-74. 150.
P.B. Golden, “Cumanica III: The Urusoba” Aspects of Altaic Civilization, III, ed. D. Sinor (в печати). 151.
Восторв, Муканов, Родоплеменной состав, с. 83. 152.
153.
изд. Джафероглу, с. 98. 154.
Для истории кимеков, см. Б.Е. Кумеков, Государство Кимаков IX-XI вв. по арабским источникам (Алма-Ата, 1972). 155.
В.В. Бартольд, Туркестан в эпоху монгольского нашествия в его Сочинения, т. I (Москва, 1963), с. 404 считавшийся, что слово
Kafesoğlu, Harezmşahlar Devleti Tarihi (Ankara, 1956), c. 41, 93; Ахинжанов, «Кипчаки и Хорезм», с. 46, 48; Буниятов, Государство хорезмшахов, с. 46. 156.
Султанов, Кочевые племена, с. 33, 44. 157.
158.
Баскаков, Тюркская лексика, с. 13-137. 159.
160.
ДРАКОНЫ И ЕЛЬБИРЫ В КУМАНСКО-КИПЧАКСКОМ МИРЕ.ВАРИАЦИИ ПО ТЕМЕ СТРУКТУРИРОВАНИЕ ЖИЛОГО ПРОСТРАНСТВА. Стоянов В. София, Болгария Институт исторических исследований Болгарской академии наук Куманы приехали в Европу в результате ряда переселения народов, которые начались с приходом кунов (Qūn) из Китая, изгнаны из своих земель людями Кай (Q y). Это – в соответствии с взаимно дополняющейся информацией Марвази и Ауфи - вытеснило их на территорию Š rī (S rī) и породило ряд миграций. По данным хроники Матфея Эдесского первоначальный импульс был дан "людям Змея", которые напали на "Бледные". В случае "Бледные" можно сопоставить с Š rī/S rī («желтые, бледные, светлые») и отождествлять с кипчаками или с кунами в виду возможности этимологизировать оба названия от корня *qu[b]- в значении «бледный, светлый, желтоватый». Более проблематичным является определение «народ Змеи», который с одинаковым успехом может связаться с Кай или с Китаном. Насколько, однако, армянский историк писал, что "Змеи" атаковали и разбили «Бледные», в них наверно должны видеть Кай (или Куны и Кай?), которые вторглись в земли Š rī/S rī, развязав цепной миграции. Трудно определить, когда именно куманы-кипчаки появились в европейских степях. В любом случае, это произошло после разгрома Хазарии, что приводило к движению соседних тюркские племена. В 1030 г. хазары в последний раз были упомянуты Ибн-аль-Асиром. Позже, вместо хазар и их столицы Итиль источники упоминают гузы и области (или города) Саксин. Это заставляет Бартольда полагать, что 1030 г. представляет terminus post quem для появления кунов в Европе, в то время как terminus ante quem был 1049 г., когда узы пришли в печенежскую землю [1, с. 143]. В рамках этого «скрытого» периода куманам удалось расселиться от Урала и Волги до Днепра, преследуя наверно отступающих на Запад узов (торки). В русской летописи появление половцев относятся к 1055 г. – тогда „Приходи Б[о]лушь
полностью владели Евразийской степью, в том числе ее самых западных границ. Новый племенной союз состоял из двух основных частей с границей по р. Уралу. Его восточный (Центрально азиатский) филиал обхватывал настоящих кипчаков (так называемых канглы в монгольский период), а к западу от Урала (Яика) был расположен западный (Дунайской-Понто- Каспийской или Восточноевропейской) филиал куманов-половцев. Это деление сохраняется и в ранний монгольский период. В 1246 г. Плано
Карпини перешел из Comania, орошенных рек Непер (Днепр), Дона, Волги и Яик (Урал) в засушливой страной так называемых Cangitae, которые он различал от половцев, и оттуда отправился в земли мусульман (Bissermeni), еще говорящие по „куманский“. Позже и В. Рубрук двинулся в 1253 г. к востоку от реки Волги в земли Cangle, родственные куманов. Видимо территория между Волги и Урала составляла своего рода «промежуточную» (смешанную) зону, где в равной степени кочевали представителей как западном так и восточном ветви куманы-кипчаки. Поэтому, наверное, там (как и на юг, на Кавказ) встречались оба их основные названия – половцы и кипчаки. После монгольского вторжения часть западных групп мигрировала в Венгрии и на Балканах, где они смешались и ассимилировались с местными жителями. В то же время другая немалая часть оставалась в своих землях, и вместе с проживающими на востоке кыпчакскими элементами расплавили монголов, образуя основной массы населения Золотой Орды и войдя позже в состав татар, башкир, казахов, киргизов, кумыков и других кыпчакских наций [2, с. 284; 3, с. 5-6]. Вся территория степи, оставшиеся за пределами оседлой цивилизацией, которая ранее была заселена [о]гузскими племенами, была известная с ХІ в. как Dešt-i Qïpč q «Кыпчакская степ». Термин, введенный персидского поэта Nasir-i Husraw (1003-1060) в его «Safar-n me» [1, с. 148; 4, с. 340-341], получил гражданственность в мусульманской литературы, в то время как русские летописи говорят о «Поле Половецкое», а западные источники (также и Идриси) – о «Кумании» (Cumania, al-Qum niyya). Трудно определить корреляция этих трех названия. Для мусульманских авторов Dešt-i Qïpč q охватывала главным образом среднюю и восточную части Евразийской степи, включая иногда и Волго-Уральском междуречье. Она простиралась на восток до предгорьях Алтая и Тянь-Шаня, до озеро Балхаш и течения Сыр- Дарьи, Таласа, Чу и Верхний Иртыш, охватывая среднеазиатскую (казахскую, киргизскую) степь и достигнув на юге Хорезма, где кипчаки и
Запада территория куманов (Pallidi, Valwen) была „ultra Hungariam et in partibus Russic“ [5, с. 71-73]. Она включала в себя «половецкие земли», поскольку в первой половине ХІІІ в. Плано Карпини пишет, что Cumania пересечена реками Днепр, Дон, Волгу и Яик, а итальянская морская карта 1318 году отмечает этот термин районе северного Приазовье. Название Cumania однако, было использовано также для Молдавии с частью Валахии до р. Алута (Олт), где Янош Туроци располагал, наверное, его Cumania Nigra (земля т. наз. fekete Kún, nigri Cumani или nigrorum Cumanorum «черные куманы» - перевод тюрк. qara, kara «черный, север») [6, с. 265-266]. Арабские авторы обозначали с «al-Qum niyya» территории к северу от Черного моря и Азовского моря между Волгой и устье Дуная. Идриси явно упоминает в 1184 г. Qum niyya al-bayð «Белая [т. е. Западная] Кумания» и Qum niyya as-saud ’ «Черная [Северная?] Кумания», так же как и в венгерских источниках говориться о «белых» и «черных» куманы (Cumanos Albos, alborum cumanorum и Nigri Cumani, nigrorum cumanorum). Обычно «Белая» Кумания локализируется в районе Днестра и Днепра на землях так называемых «не-
дикие» половцы, в то время как «Черную» Куманию надо искать вдоль Северского Донца и Дона, где с 1146 году отмечаются «дикие половцы», или она отождествляется с Молдавией (Cumania Nigra Я. Туроца) [7, с. 3-44; 8, с. 192; 9, с. 1623; 10, с. 298; 6, с. 265-266]. Идриси отличал в куманской «земле» или «стране» (arð al-Qum niyya, bil d al-Qum niyya) тоже одну «Внутреннюю Куманию», расположенную к востоку от Днепра и Дона, которая, кажется, охватывала и прилегающие к степи территории русских княжеств (Киевское, Переяславское, Черниговское), насколько вместе с K i y w (Киев) и B e r e zl w (Переяслав), он отмечает «куманские» города *Q y (Чернигов?) и *T u rūb
(Саков?), где жило, скорее, «черноклобуцкое» население [11, с. 43; 12, с. 13- 18]. Тогда во «Внешней Кумании» будет видеть фактическое «Половецкое поле». Принятие половцев в Венгрии в ХІІІ веке привело впоследствии к появлению двух новых названий для тех регионов, где они были размещены – «Маленькая Кумания» (Kis-Kunság, между Дунаем и Тисой) и «Большая Кумания» (Nagy-Kunság, за рекой Тисой между реками Марош и Темеш). Сведения о пространственном распределении мигрировавших туда «семи кланов», об их оседание и интеграции в средневековом мадьярском обществе, а также о сохранившиеся из них языковых остаток (топонимы, антропонимы, диалектные слова и так далее), дают работы венгерских археологов и тюркологов, прежде всего исследования I. Pálóczi-Horváth, Gy. Győrffy, L. Rásony и I. Mándoky-Kongur. Возможные области, населенными куманами в румынских землях, были рассмотрены П. Дьяконом и в работе I. Conea и I. Donnat, в то время как на территории к югу Дуная, в этом отношение не хватает более глубокого исследования. Наиболее много попыток до сих пор были предприняты для уточнения границ «Половецкого поля», то есть западной ареал «Кыпчакской степи», которой в латинские источники обозначался как «Кумания». Еще в 1877 году Я. Аристов очерчивал территория распространения половцев, учитывая информацию из летописей и сохранившийся топонимический материал. В том же году П. Бурчаков указывал на то, что река Днепр была естественной границы между русскими и половцами, и обосновал свой тезис с анализа русских походов в степь по летописным сведениям. Он описывает границы «половецкой земли» на основе материалов в источниках, но подчеркивает, что для решения этой проблемы должно было привлечь тоже данные из краниологии, археологии и лингвистики. Аналогичный подход К. Кудряшова в 1937 г., когда он рассматривает летописные сведения для похода князя Игоря на половцев, а позднее, в 1948 и 1954 г., еще раз останавливается на маршруте русских в степи, локализирует некоторые топонимы и систематизирует упомянутые в источниках кочевников в семь групп: 1) Лукоморские или Подунайские половцы; 2) Приднепровские или Запорожские половцы; 3) Приморские половцы; 4) Заорельские половцы; 5) Донецкие половцы; 6) Донские половцы и 7) Половцы, обитавшие в степях Предкавказья [13, с. 134]. Автор не упоминает Волжская группа и не занимается с кипчаками к востоку от реки Волги, так как его внимания было сосредоточено главным образом на поход князя Игоря Святославича. До него Дмитрий Расовский также дает описание «Половецкого поля». Он рассматривает куманские территории в целом в рамках «Кипчакской степи», чьи северные пределы достигли границе между лесом и степью, за которой был финно-угорской мир, прослеживает ее очертания на восток, север, запад и юг, указывает на речных сетей и крайних пределов, до которых достигли кочевники во время своих сезонных миграцией, проникая на территорию своих оседлых соседей [5, с. 74-85, 155-162]. Расовский отверг мысли о половецком «центре» - одна идея, больше подходящая оседлом мире, в то время как кочевники имели, в крайнем мере, два центра (летние и зимние), различные для отдельных групп: 1) Средне-азиатская группа; 2) Волжско-
пределами своей родины, русского ученого остались, вероятно, по политическим причинам неиспользованными исследователями в Советском Союзе, а поэтому – и недостаточно известные даже для некоторые западных специалистов-куманологов. После Второй мировой войны вопросом о локализации половецких областях обитании занялись советские археологи. Герман Федоров-Давыдов сопоставлял выводы Кудряшова с информацией из половецких погребений и выделил шесть основных групп: 1) Лукоморские и подунайские половцы; 2)
Светлана Плетнева исходит из ареала распространения так называемых «каменных бабах», в целом совпадающего с контуром «Половецкого поля» (на юге – Крым, Приазовье и Предкавказье; на востоке – Волга; на севере – граница степи и лесостепью; на западе – Приднепровье, за который не были обнаружены половецкие статуи и могильники), чтобы выделить восемь кочевнических групп: 1) Приднепровская; 2) Лукоморская группа; 3)
8) Поволжская группа [15, с. 19-23]. Она не рассматривает кипчаков к востоку от Волги и куманы Дунайского региона, которые остались за пределами «Половецкого поля». Его границы отслеживаются более подробно Омелян Прицаком, который, на основе письменных материалов, топонимики, накопления «каменных баб» и концентрация реликты из половецких поселений и погребений, дает наиболее детальная пока «топография» зимних и летних половецких станков (вежи), с изложением: 1) Волжская группа; 2) Донская группа; 3) Донецкая группа; 4) Группы на левом берегу Днепра; 5) Группы Днепровского луга; 6) Азовская группа; 7) Крымская группа; 8) Группа на правом берегу Днепра; 9) Киевская-Корсунская группа; 10)
368]. Петер Голден принимает предложенную Прицаком схему, добавляя еще одну (13) Северокавказская группа, идентифицируемая археологическим материалом. Относящиеся к ней кипчаки кочевали в районе нынешней Кабарды, владея территорией среднего течении реки Кубана, Кумско- Мачинская степь, предгорьях Карачаево-Черкесии и так называемые Пятигоры [16, с. 55]. Они вызвали перемещение местного населения –
ираноязычных асов и палеокавказских народов. Согласно П. Голден, группа не была до тех пор знакома в схемах расположения кочевников, но на самом деле о «пред-кавказских половцах» писали уже Кудряшов и Плетнева. На половцах на Кавказе остановился тоже Г. Федоров, допуская, что они возможно смешались этнически с остатками болгаров, которые обитали когда-нибудь в Беленджере на южной периферии Хазарии [17]. Омелян Прицак, вероятно, первый ученый, который пытался выяснить также политическую организацию и субординацию основных половецких кланов и племен в их разделении на два крыла под старым кочевым традициям. До тех пор исследователи перечислили наименования и места нахождения половецких «орд» так, как они были упомянуты в русских летописях – с названия, данные в соответствие географическим показателям (Заорельские, Самарские, Днепровские, Лукоморские, Приморские и пр. половцы) или по их «патроним» (Бурчевичи, Улашевичи, Терьтробичи, Оперлюеве, Урусоба, половци Емякове и т. д.). Прицак однако, ставит больше ясности в отношениях и связях между разделенными средним течением Днепра, так называемых лукоморских половцев (на правом берегу) и
высокопоставленное «восточное крыло», состояла из двух подразделений. Из них более высокого ранга имели Burğ-oγlï (Бурчевичи), которые после 1169 г. начали относиться к переяславским половцам. После монгольского нашествия элементы Burğ-oγlï (Borchol) поселились в комитат Temes в Венгрии, но они покинули область в 1282 году после битвы у озера Hód. Некоторые Бурчевичи были переселены в Хорезм от ханов Золотой Орды. В пятнадцатом веке представители этого клана были в румынских землях; из Бурчевичей ведет свое происхождение и мамлюкская династия Burğ в Египте и Сирии (1279-1390). Опять на левой стороне Днепра находились нисходящие в ранг Ulaš-oγlï (Ulaš-oba, Улашевичи). И их остатки (Olaas) достигли Венгрии – они были размещены в комитаты Heves-Újvár и Külső- Szolnok между Тиса и Кьорош. Правое, более нижестоящее «[юго]западное крыло», также охватывало две группы. Высшая из них It-oγlï (It-oba или Itlär, ср. Итлареева чадь) являются так называемые лукоморские половцы. Имея низший ранг группы в «западном крыле» упоминаются Urus-oba (Урусовичи). Поскольку оба крыла находились в договорных отношениях с русскими князьями, Прицак введет для них выражение «не-дикие половцы», чтобы отделить их от обособившихся на востоке «диких половцев», которые он отождествляет с «Черной Куманией» Идриси [9, с. 1617-1623; 18, с. 114; 4, с. 374-375]. Этот термин (Половци дикiе) появляется в 1146 г., когда русские летописи впервые отмечают и название „Черный Клобук“. Это время после прихода клана Ölberli и его борьба за власть с Q y, которая борьба, вероятно, способствовала успехам русским начинаниям в степи. В результате кампании Владимира Мономаха, а затем и его сына Мстислава, частью кочевников были изгнаны «за Дон и за Волгу, за Яик», некоторые из них переехали на Кавказ при грузинском царе Davit’ Ağmašenbeli, а другие остались на Дону и Донце, формируя группы «диких» половцев. Они не связывались союзным
отношениям с князем Киевским, которые были постоянно поддержаны Черными клобуками, но имели стабильные контакты с другими княжескими ветвями – с Олеговичами, с Давыдовичами и с домом умершего в 1157 г. Юрия Долгорукого [10, с. 298-299]. В любом случае Прицак устанавливает и при них наличие четырех племенных групп – по два на каждом крыле, из которых самого высокого ранга были Terter-oba (Терьтробичи), наверное, управляющий кипчакский клан перед приходом Q y. К ним относился Котян или Kuthen/Kötän, который переселился перед монгольского давлением в Венгрию, а возможно, и умерший в 1095/6 г. Тугорта(р)кан (Tugor-qan). Впоследствии Terter-oba дали болгарской царской династии Тертерей. Их название встречается как куманский антропоним в Венгрии (Turtel < Tört- oγul) и в имена молдавских и валахских «бояр» в пятнадцатом веке (Törtaba). Как «дикие половци» Terter-oba жили краю Дона, в Крыму и на Северном Кавказе, рядом с Ete-oba (Етебичи) – вторая, более нижестоящая группа в крыло. К востоку от него, в системе Нижней Волги, было расположено другое крыло «диких половцев», что также охватывало две группы – более высокие по рангу Toqs-oba (Токсобичи) и имеющие более низкий статус
жүктеу/скачать 4,03 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|