Шəкен Аймановтың
жүктеу/скачать 2,73 Mb. Pdf көрінісі
|
| ты и т.д. и т.п. Эти далекие от творческих задач соображения побуждали меня
соглашаться «довести» фильм, «выручить группу». В результате фильм выхо- дил на экран, а на меня сыпались обвинения. «ПЕСНЯ ЗОВЕТ» «ПЕСНЯ ЗОВЕТ» Оправдываться всегда труднее, чем обвинять. Тем более задним числом. И не для того, чтобы оправдаться, рассеять горечь незаслуженных обид, а просто, чтобы показать, в каких трудных условиях приходилось работать группе, я рас- скажу о том, как снимался фильм «Поющий аул» (в прокате он назывался «Пес- ня зовет»). Два уважаемых автора написали для нашей студии весьма слабый сценарий о развитии самостоятельного искусства в колхозном ауле, о том, как жизнь, простые люди перевоспитывают зазнавшегося знаменитого певца Досая Нурланова. На обсуждении сценария я не раз говорил о схематичности образов главных героев, надуманности сюжета. Но план есть план — и сценарий, за не- имением других, лучших, был запущен в производство. Ставить его начали два молодых (не по возрасту, по профессиональной подготовке) режиссера. Прошло несколько месяцев, за это время сняли лишь два объекта, сняли плохо, безграмотно, неинтересно. В результате — списали в расход полтора миллиона рублей. На оставшиеся деньги нам надо было, уложившись в трех- месячный срок, снять фактически новый фильм по новому сценарию. Как мы работали? На одном энтузиазме. Группа знала, что судьба студии за- висит от нашей работы. Когда кончились деньги, запланированные по смете, мы перешли что называется на «подножный корм»: вечерами давали в близ- лежащих колхозах концерты… Фильм «Песня зовет» не стал гордостью студии, лавров нам не принес. Но план был выполнен, люди получили зарплату, премии. Мне достались лишь синяки и попреки: не стоило-де «спасать» столь слабую картину — основной аргумент критики. Стоит или не стоит спасать заведомо слабый фильм? Так, конечно, не надо и ставить вопрос. Разумеется, не стоит! Но кто может зара- нее знать, что фильм будет слабый. Уверен, ни один режиссер не предполагает ставить неудачный фильм, ни одна киностудия не планирует выпуск брака. И когда я коренным образом переработал сценарий, нам казалось, что фильм может получиться. Меня всегда привлекает в искусстве современная тема. К сожалению, ни один из поставленных на эту тему фильмов не принес мне творческого удо- влетворения, ни один из сценариев, над которым я начинал работу, не был со- вершенным ни в профессиональном отношении, ни в идейно-художественном (за исключением, пожалуй, сценария Олжаса Сулейменова «Земля отцов»). Но если ждать полноценного, талантливого по всем компонентам сценария, вряд ли наша студия выпустила бы хоть один фильм. В каждом сценарии, который я ставил, было все же что-то такое, что обе- щало хорошую картину. В работе молодого писателя Р. Фатуева «Дочь степей» меня привлек образ главной героини Нуржамал Булатовой. Сценарий во многом был иллюстрати- вен, эпизоды внутренне не связаны один с другим. Но героиня — казахская женщина, насильно проданная в жены, однако рвущая с жестокими традиция- ми, волевая, смелая, жаждущая знаний, — эта героиня, представлялось мне, сможет побороть иллюстративность сценария, своей судьбой взволнует зри- тельный зал. Нам с К. Гаккелем не удалось, конечно, этой иллюстративности избежать. Но в талантливом исполнении З. Шариповой образ Нуржамал, образ простой казашки, прошедшей путь от забитой, униженной батрачки до деяте- ля науки, был по-человечески доходчив, ломал мертвую схему литературного первоисточника, раскрывал на ее примере те изменения, которые принесла революция в жизнь нашего края. «МЫ ЗДЕСЬ ЖИВЕМ» «МЫ ЗДЕСЬ ЖИВЕМ» Чем привлек меня и режиссера М. Володарского сценарий Ш. Хусаинова и В. Абызова «Мы здесь живем», посвященный людям, осваивающим целин- ные земли? Ведь к этому времени в советском кинематографе теме целины, 306 Òîïæàðªàí 307 ІІІ. Прикосновение к истокам людям, ее покоряющим, были посвящены такие фильмы, как «Первый эше- лон», «Это начиналось так…». Главные герои этих картин — люди, приехавшие на новые земли. А в фильме «Мы здесь живем» героями являются местные жители, для которых целинные земли родные, для них целина — не безлюд- ный, необжитый край, а родина. И главная проблема — изменить психологию крестьянина-скотовода, разбудить в нем земледельца, чтобы рука об руку с приехавшей из других республик молодежью превратить эти земли в плодо- родный край. Сценарий заинтересовал нас не только свежим взглядом на про- блему целины с точки зрения, так сказать, аборигенов, но и показом того ново- го, что внесло в жизнь нашей многонациональной республики переселение на ее территорию новых граждан — членов дружной семьи народов Советской страны. Русские и украинцы, эстонцы и белорусы, немцы и корейцы строят новую жизнь Казахстана. А как часто в фильмах Алма-Атинской студии галерея героев современности искусственно обедняется тем, что на экране показаны только казахи, живущие как бы изолированно от других народов республики. Это и художественно фальшиво, и жизненно недостоверно, и, если говорить прямо, политически ошибочно. В сценарии Хусаинова и Абызова не было такой ограниченности, но, к со- жалению, не был выписан с достаточной полнотой, убедительностью и полно- кровностью ни один человеческий образ. Были правдивые детали, была до- стоверность в показе быта, отношений людей… Но не более того. И хотя на I Всесоюзном кинофестивале в Москве фильм «Мы здесь живем» получил спе- циальную премию, для меня он был поучителен прежде всего тем, что на этой картине я прошел хорошую школу, что здесь мне приходилось решать задачи не только творческие, но и производственно-технические. «В ОДНОМ РАЙОНЕ» «В ОДНОМ РАЙОНЕ» Обидной неудачей был для меня фильм «В одном районе». Обидной пото- му, что в сценарии (я имею в виду первый вариант) был образ героя, который мог взволновать зрителей своей драматической судьбой, своим честным, пря- мым, неудобным для окружающих характером. В фильме «В одном районе» я выступал как соавтор И. Саввина по сценарию, как режиссер-постановщик и как исполнитель главной роли — секретаря районного комитета партии Бая- нова. В общем, перефразируя слова одного из критиков, я пытался удержать в одной руке не два, а целых три арбуза. И все же я твердо убежден — не это явилось причиной неудачи. Надо вспомнить время и обстоятельства, в кото- рых снимался фильм, время, когда слово иного начальника, сказанное с три- буны, становилось руководством к действию, чуть ли не законом, когда субъ- ективные желания руководителей, не подкрепленные знанием объективной действительности, выдавались за философские прозрения. Казахи — отличные овцеводы. Вся страна гордится успехами чабанов Казах- стана. Но вот было брошено слово, что свиней выращивать выгоднее, — и тут же в казахских колхозах начали внедрять свиноводство, а всех, кто этому пы- тался противиться, называли консерваторами, носителями феодально-байских пережитков, религиозными фанатиками. Я лично люблю и баранину, и конину, и свинину ем. Да и многие казахи абсолютно лишены предрассудков. Но все же разводят овец. И дело тут в природных условиях, в традициях, в умении, и самое главное — в экономике. Ведь овца — это не только мясо, но и шерсть, и кожа. Так вот, в то время (1960) мы задумали показать человека, осмеливше- гося идти против течения. Никакого особого мужества в нашем труде не было, и в ту пору достаточно было лозунгов о том, что надо творчески подходить к указаниям и инструкциям, что надо всячески развивать инициативу на местах. Наш герой — секретарь райкома — по ходу фильма терпит поражение, но не сдается, он уверен в своей правоте и борется до конца за свои взгляды. Таким был Баянов в сценарии. Но не таким он стал в фильме. Он довольно быстро успевает «перековаться» и на демагогические слова: «Человек сегодня космос штурмует, атомные ледоколы строит, ставит вне закона войну, а вы все за допо- топную дряхлую юрту держитесь», — не находит убедительного ответа. То есть мы этот ответ находили, но в процессе работы над фильмом поддались угово- рам редакторов и иных советчиков. Поддались — и угробили героя, переве- дя весь конфликт в изъезженную колею «новатор—консерватор». Вспоминаю работу над картиной «В одном районе», и обидно становится за упущенный успех. Но винить в этом могу только себя: не было веры в свою правоту, шел на компромиссы с совестью художника и пожал, как говорится, плоды. «ПЕРЕКРЕСТОК» «ПЕРЕКРЕСТОК» Более удачным было обращение к современной теме в фильме «Перекре- сток» (авторы сценария — О. Бондаренко, Н. Бондаренко). Здесь мне хотелось испытать свои силы в жанре психологической драмы. Молодой врач Галия Ис- маилова — человек, требовательно относящийся к жизни, к людям и прежде всего к себе самой. Она любит судью Искандера, и тот тоже любит Галию. На пе- рекрестке их судеб загорается красный свет. Искандер осудил человека, следуя букве закона. Он не захотел понять, что шофер Медведев сбил пьяницу, когда спешил на своей «скорой помощи» спасать человека, спешил на неисправной 308 Òîïæàðªàí 309 ІІІ. Прикосновение к истокам машине, слушаясь не только приказа, но голоса своей совести. Трудное испыта- ние приходится выдержать героям фильма. В общем, получилась мелодрама. Конечно, мелодрама — жанр буржуазного искусства. Но мне кажется, она нуж- на и сейчас, потому что, сопереживая ее героям, зритель, как бы сам становясь на их место, сумеет отличить искусственность, перенапряженность ситуаций, некоторую однокрасочность героев от широты и многозначности жизни, его окружающей. Жизни, где находят место и мелодраматические конфликты, часто таящие в себе также социальные мотивы. А критикам мелодрамы не мешает задуматься, почему у нашего, советского зрителя, воспитанного на передовом революционном искусстве, пользуются большим успехом арабские и индийские фильмы. Только ли издержки вкуса являются тому причиной?.. «НАШ МИЛЫЙ ДОКТОР» «НАШ МИЛЫЙ ДОКТОР» Несовершенными были и сценарии фильмов «Наш милый доктор» и «Ан- гел в тюбетейке». Меня усердно отговаривали от их постановки. Действи- тельно, при всей моей любви к жанру музыкальной комедии, я и сам видел в них примитивные комедийные ходы, придуманные лишь для соединения концертных номеров. В «Нашем милом докторе» весь сюжет строится на том, что к шестидесятилетнему юбилею хорошего, уважаемого всеми человека — главного врача санатория Лаврова — его друзья решают организовать в честь юбиляра концерт. В «Ангеле в тюбетейке» главная пружина, движущая дей- ствие, — поиски матерью невесты для своего великовозрастного сына. Да, все это так, я отчетливо вижу недостатки сценариев и сейчас, как видел их и тогда, когда приступал к постановке. И все-таки я нисколько не жалею, что отдал этим картинам несколько лет жизни. Мне хотелось в этих фильмах — сюжетных ревю — показать талантли- вых актеров- исполнителей, сочетать стихию казахского народного песенного богатства с современными ритмами, поставить фильмы праздничные, весе- лые, нарядные. И здесь я нашел себе единомышленников в лице сценариста Я. Зискинда, композитора А. Зацепина, оператора М. Берковича, художника Ю. Вайнштока. Каждый из них — полноправный автор фильмов. Трудно предста- вить себе эти фильмы, к примеру, без музыки Зацепина. Не случайно ведь пес- ни из «Нашего милого доктора» с экрана пошли в жизнь, имена Ермека Сер- кебаева, Бибигуль Тулегеновой и многих других исполнителей стали широко известны в нашей стране. А современные танцевальные ритмы «Ангела в тю- бетейке» после выхода фильма были размножены в тысячах грампластинок. А с какой любовью, как красочно снята Алма-Ата оператором М. Берковичем! «Фильм, радующий сердце», «Просто с хорошим юмором» — назывались рецензии на «Нашего милого доктора». «Радовать человеческое сердце так же важно, как и лечить!» — любил повторять наш милый доктор Лавров. И я счи- таю, что он прав. Если зрители наших двух комедий — скромных, не слишком остроумных, не лишенных недостатков, — уходили после просмотра с хоро- шим настроением, я считаю, что задачу свою мы выполнили. А теперь представьте себе, что я ждал бы совершенного комедийного сце- нария. И не работал бы. И, видимо, ждал бы до сих пор. Не знаю, лучше ли это было бы для зрителя, скучающего порой в зале от непроходимой тоски, требующего: дайте хорошую, веселую, комедию! Шедевров мы не создали, а много можете ли вы назвать веселых комедий, выпущенных в последние годы? «Кавказская пленница», «Бриллиантовая рука», «Берегись автомоби- ля» — в общем, хватит пальцев одной руки, чтобы сосчитать удачи в этом жанре. Говорю это не в защиту своих картин. Они сами себя защищают тем, что зрители идут их смотреть, а потом с удовольствием подхватывают мелодии, услышанные с экрана. А как трудно делать комедии — об этом писать не буду, у любого комедиографа вы можете прочитать грустные размышления о весе- лом жанре. Но как бы ни был тяжел комедийный хлеб, я не отступлюсь от этого жанра. Где бы найти талантливый сценарий? Люблю я веселых, добрых людей. Таких людей мне и хочется показывать на экране. Я не люблю смотреть фильмы с убийствами, ужасами, кровопролитиями. И ставить такие фильмы не умею, не хочу. Хотя отлично понимаю, что жизнь наша состоит не из одних только праздников, что в жизни встречаются не только честные, порядочные, душевные люди. Что есть война, болезни, несчастья. Я высоко ценю талант Чухрая, Тарковского, Калатозова. «Баллада о солдате», «Летят журавли», «Ива- ново детство» рассказали о советских людях на войне так, что мы воспринима- ем эти произведения как памятник героям, которыми восхищается мир. «ЗЕМЛЯ ОТЦОВ» «ЗЕМЛЯ ОТЦОВ» Военной теме, теме Родины мы посвятили свой фильм «Земля отцов». В сценарии талантливого казахского поэта Олжаса Сулейменова, построенном в традиционном для кино жанре путешествия, когда одна новелла-встреча на- низывается на другую, есть важная мысль: что такое Родина, что такое земля отцов, земля предков? То место, где человек родился, где он живет, где могилы его предков — в общем небольшой клочок земли? Или Родина — это страна, 310 Òîïæàðªàí 311 ІІІ. Прикосновение к истокам где, кроме тебя и твоего рода, живут миллионы других твоих сограждан? Как к человеку приходит чувство этой большой Родины? Интересный поворот этой темы нашел Сулейменов. Старик кузнец потерял на фронте Отечественной войны единственного сына. Вместе с внуком Баяном он, закончив постройку мазара, едет в Ленинградскую область, чтобы пере- везти на родину прах своего сына. Правоверный мусульманин, старик считает, что прах сына должен быть предан родной земле. И дальше через весь фильм идет рассказ о путешествии старика и внука через всю Россию, о встречах их с незнакомыми людьми, с теми, кого старик считает «чужими». Фильм наш мы делали с учетом того, что зритель сам многое додумает, домыслит. Мы не стремились показать, что вот проехал герой по родной земле, познакомился с людьми, увидел разоренную войной русскую землю, и по-другому открыл- ся ему мир, по-новому увидел он человеческие взаимоотношения, ограни- ченный в своем видении догматами корана и традициями предков. Да, все это так. Но не просто все в человеческой психологии, не столь однолинеен и процесс прозрения. И мы не знаем еще, отказался ли бы старик от своего на- мерения увезти прах сына в родные степи, если бы этот прах не покоился в братской могиле. Для вас важнее всего было убедить зрителя, что старик уже не тот человек, каким был в начале пути, что он стал шире смотреть на мир, что он задумался. Важно было для нас показать людей, с которыми встречается старый му- сульманин в своей одиссее, людей живых, увлеченных, со своими заботами и радостями. И ученый-археолог, и невестка его, и старик чеченец, и белобры- сый подросток в русской деревне — все они создают ту атмосферу большой семьи советской, которую открывает для себя старик. Фильм «Земля отцов» получил широкий резонанс в прессе, о нем писали в «Правде» и «Искусстве кино». В общем, можно было только радоваться. Меня поздравляли коллеги-кинематографисты. «Землю отцов» называли лучшим моим фильмом. Возможно, так оно и есть. Но чувство тревоги не оставляло меня, когда я видел, как трудно идет фильм в прокате, как зрители уходят из зала после просмотра, нет, не равнодушными, скорее — спокойными. А мне хотелось, чтобы картина потрясала. И, я уверен, этого не получилось потому, что о зрителе мы думали как о потребителе готовой продукции, а не как о со- участнике творческого процесса. Нам казалось, что все подробности, во мно- гом замедлившие и без того неторопливый ритм картины, будут интересны и зрителям. Увы, этого не случилось. Но когда я поделился своими мыслями на страницах «Советской культуры», мне пришлось выслушать упреки, что я не- дооцениваю советского зрителя — самого умного, самого отзывчивого, самого взыскательного и т.д. и т.п. А мне-то как раз казалось, что мера взыскательности художника к своему произведению и должна определяться успехом или неуспехом у широкого зрителя данного произведения. Да, конечно, надо ориентироваться на зрите- ля думающего, надо воспитывать зрителя. Но частичный успех еще ничего не говорит о такой ориентации. Ведь в истории советского кино немало есть фак- тов, когда фильмы, серьезные фильмы на важные политические темы станови- лись и фильмами кассовыми, коммерческими, как теперь говорят. Вспомним ошеломляющий успех «Броненосца “Потемкин”», трилогии о Максиме, «Ве- ликого гражданина», дилогии о В.И. Ленине М. Ромма и А. Каплера. АВТОР РОЛИ? АКТЕР! АВТОР РОЛИ? АКТЕР! Искусство — средство познания человека. Не человека вне времени и про- странства. Не человека вообще. А конкретного человека. Меня называют ак- терским режиссером. И это так. Ибо непосредственно актер через своего пер- сонажа доносит до зрителя основную мысль автора. Актер — центр любого фильма, и никакими монтажными ухищрениями и операторскими ракурсами не спасешь произведения, в котором нет ясной мысли, нет интересных, полно- кровных героев. Мне довелось и в печати, и в устных беседах не раз выступать по актерской проблеме. И прошу поверить — примат актера в спектакле или в кино для меня важен не потому, что я как бы совмещаю в себе эти две про- фессии. Если бы я не был актером, все равно от этого принципа я не отступился бы никогда. И, если можно, я займусь самоцитированием, потому что нового уже не придумаю, тем более что новое, как говорят французы, хорошо забы- тое старое. Итак, природа создала человека и дала ему в постоянные спутники лицо. Лицо это человек повсюду таскает с собой, и не надо от него, от этого лица, от- казываться, прятать его за наклейками, за толстым слоем грима. Многогранен не тот актер, который находит разноликие, даже удачные маски. Мне больше импонируют актеры, которые в своем сердце, в своей душе отыскивают раз- ные грани человеческой психологии. Актер должен уметь все. И знать актер должен очень много. А о человеке, которого играет, должен знать даже больше, чем драматург и режиссер. Он, актер, должен быть авто- ром собственной роли, как бы сам написать собственный сценарий или пьесу от лица своего героя, считая его, этого героя, главным, независимо от того, ка- кое место в произведении тот занимает. Профессия актера — самая счастливая профессия. 312 Òîïæàðªàí 313 ІІІ. Прикосновение к истокам Мы всегда должны помнить, что каждого замечательного мастера, достиг- шего вершин в своей профессии, называют артистом своего дела. Работа актера замечательна прежде всего тем, что она заставляет его каж- дый день, каждый час двигаться вперед. Каждая новая пьеса, каждый новый сценарий, каждая новая роль — это всегда встреча с новым (интересным или неинтересным), но всегда с новым человеком. Конечно, актер должен быть та- лантливым, культурным, профессионально образованным человеком. Но это- го недостаточно. Актер должен быть искателем жемчуга. И отдача здесь должна быть не меньше, а больше, чем у искателя жемчуга. Не семь минут под водой, а целые часы, дни, годы неустанного творчества, не переводя дыхания. Да, еще раз повторяю, актер должен уметь все. Слова «не умею» должны быть исключены из нашего лексикона. Если вам дают роль, где вы должны играть на органе или танцевать чечетку, вы должны научиться этому. Надо уметь все: и машину водить, и выполнять акробатические трюки. Надо быть гибким, пластичным, пытливым, одержимым своим делом. Чем больше добиваешься в своей профессии, тем больше постигаешь глу- бину явлений. Чем выше в гору поднимается человек, тем шире простор во- круг него. А если ты стоишь на месте — значит, ты идешь назад. Такое нынче время. Мне часто приходилось бывать за рубежом: был я и в Англии, и в Соединен- ных Штатах Америки, и в Египте. Знаком со многими знаменитыми актерами, режиссерами, художниками. Не буду приводить здесь их восторженные вы- сказывания о советском искусстве, о лучших наших фильмах и спектаклях. Но об одном хочу вспомнить — о восторге, с каким все они говорили о советском зрителе — зрителе требовательном и доброжелательном, зрителе, какого не найдешь ни в одной стране. Об этом надо всегда помнить нашим актерам и режиссерам. Сейчас, когда в зале сидит зритель с высокой культурой и интеллектом, нельзя выходить на сцену или появляться на экране без достаточного интеллектуального и нрав- ственного багажа. Нельзя играть пустым, холодным, на готовых штампах и при- емах. А мы с последнее время снизили требования к актерам. (Этот упрек, я целиком отношу и к себе.) В фильмах, которые я ставил, снимались такие за- мечательные актеры, как Елубай Умурзаков, Серке Кожамкулов, Амина Умур- закова, Евгений Диордиев, Замзагуль Шарипова, Фарида Шарипова, Юрий По- меранцев. Это актеры, страстно влюбленные в искусство, готовые на любые жертвы и трудности ради того, чтобы роль, которую они играют, получилась, чтобы зритель узнал в их героях себя, своих друзей, своих врагов, чтобы он, зритель, после встречи с ними на экране или на сцене получил заряд бодро- сти, оптимизма, стал хоть чуточку мудрее. А много ли можно назвать молодых казахских актеров, достойно перенимающих эстафету у этих корифеев искус- ства? И в том, что таких актеров единицы, — наша вина. У нас много народных артистов, значительно больше, чем хороших. Когда актеры с высокими званиями могут «выдать» только грамотное, профессио- жүктеу/скачать 2,73 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|