В. Я. Сквирский гений

     В.Я. 
Сквирский
                                        ГЕНИЙ.
         Маловысокохудожествуенное пероизведение.         .    
По пьесе  В.Синакевича и В.Сквирского «Гений»  
Тренер   заводской   футбольной   команды   «Пламя   победы»- 
Сергей Никандрович Кадушкин  (с ударением в фамилии 
на   первом   слоге),   а   в   быту   просто   Серега,   отмечал   за 
бутылкой   очередное   поражение   от   своих   постоянных 
соперников   команды   соседнего   завода,   носившей   не 
менее   звучное   название   -«   Рыцари     победы».   Обе 
команды сражались  яростно и с переменным успехом, но 
концу   каждого   футбольного   сезона   -итог   забитых   и 
пропущенных   голов   оказывался   равным.     Объяснялось 
это удивительное равенство сил   проигрышей и успехов 
достаточно просто. За победу каждая команда получала 
приличную   заводскую   премию   от   руководства. 
Поражение     же   начальством   прощалось.   На   то   она   и 
игра!...   Всякое   случается…   Итог     прошедшей   встречи 
непременно   обмывался   обоими   тренерами.   В   процессе 
разборки   ошибок   своих     команд   в   поединке   между 
соперниками     заодно   и     согласовывался       счет 
следующего   матча.     Назвать   Серегу   алкашом   было   бы 
неверно. Не то   чтобы спиртное было ему безразлично 
или  вызывало  аллергию.  Нет! Все  у  него  было  как   у 
людей.  И под  хорошую  закусь, и  по  соответствующим 
обстоятельствам он мог спокойно пропустить и парочку 
поллитровок   белого,   заполировав   их     двумя   банками 
пива.   И   дело   тут,   пожалуй,   было   даже   не   в   сильном, 
хорошо  тренированном   организме  бывшего  спортсмена 
районного масштаба. Главным регулятором , а иной раз и 
стопором   в   этих   замечательных   ,   дружеских 
мероприятиях   (а   в   одиночку   он   никогда…   и   ни   боже 
мой!..),   была   евонная   жена-   дама   пятьдесят   восьмого 
 

размера     в   плечах   и   седьмого   в   лифчике,   с   редким   и 
звучным   именем-   Тамарка!   В   состоянии   тяжелого 
утреннего   похмелья   он   величал   её   не   иначе   как   моя 
царица,     в   трезвом   же   домашнем   быту   просто- 
Тамарочка.   Служила   Тамарочка   вначале   заводской 
буфетчицей, затем её повысили до кладовщицы, а потому 
она пользовалась особым уважением в кормившемся с её 
рук   рабочем   и   итээровском   коллективе.   К   мужу 
относилась обыкновенно. Любовников на стороне скорее 
всего не имела, уж больно мелкий  нынче пошел народец 
мужского   полу.   Профилактические   воспитательные 
работы с мужем проводила еженедельно, но обычно без 
рукоприкладства. За что лично себя и уважала. На матчи 
его   команды   иной   раз   и   ходила,   ибо   на   трибуне 
чувствовала   себя   патриоткой   родного   предприятия.   И 
после победного матча пускала в супружеской кровати 
себе   под   грудь   даже   хмельного.   Короче,   семья   была 
крепкой,   любящей   и   надежной,   хотя   и   без   детей.   На 
такую   семью   мог   спокойно   опереться   и   заводской 
коллектив, и правящая партия великой державы, и сам 
очередной любимец народа - господин президент! Вот и 
сегодня     Сергей   Никандрович     отмечал     в     своем 
любимом  кафе « Счастливый зайчик» очередную победу 
в   битве   с   «Рыцарями».   Вечер   выдался   на   редкость 
приятным.   Во-   первых,   Тамарка   уехала   с   ночевкой   к 
теще, которая вывихнула себе ногу.  При этом сделала это 
очень удачно -сразу в трех местах, и  главное, вовремя,- 
поскользнулась   на   льду   .     Вывих   оказался   сложным   - 
стопы     и     коленки,   так   что   Тамарка   могла   пробыть   у 
любимой мамани и пару суток. А случился этот  вечер 
столь удачным еще и  потому, что встретил Серега после 
матча   своего   школьного   товарища   и   соседа   по   парте 
Петьку Степанова. Сказать, что в те золотые школьные 
годы   они   были   друганами   «не   разлей   вода»-   было   бы 
неправдой. Серега был твердым троечником, а твердость 
эта зиждилась исключительно на постоянных подсказках 
 

Петьки- первого ученика в классе. Правда , Серега тоже 
не оставался в долгу перед своим товарищем. Он классно 
дрался,   и   на   переменах   отбивал   своего 
интеллектуального спасителя- отличника от притязаний 
ершистых пацанов из других классов. Надо сказать, что 
башка   у   Петьки   работала   на   все   сто.   Он   запросто 
выигрывал   все   районные   и   городские   олимпиады   по 
любым предметам и классно «наблатыкался варганить» 
стихи. В пятом классе он нацарапал такие стишата, что 
все пацаны в классе зауважали его на все сто и больше не 
приставали…   Пушкин   и   Лермонтов   и   вся   прочая   « 
могучая   кучка   стихоплетов»   могли   утереться. 
«Жиртрест»- Васька Шмыга три дня отламывал   Петьке 
половину   своего   бутерброда.   Мать   Васьки   была 
заведующей   райкомовской   столовой,   она   давала 
разлюбимому     сынку   завтраки   с   твердокопченой 
колбасой, продукт, который в те годы все пацаны в школе 
не только никогда в глаза не видели, но не знали  о таком 
даже понаслышке .Отламывал за талант! А стишата были 
про молодую историчку, которую  за выдающиеся формы 
со всех обозримых  сторон  вожделела  под партами вся 
братва   мужской   гимназии   с   пятого   по   десятый   класс. 
Звучали они так:
        Весна цветы любовь,
        Волнуют сердца кровь,
        И чешутся яички при виде исторички!
            Любовный, нежный взгляд,
            Величественный зад,
            Гордая осанка,
            Ну, чем плохая самка!
Серега   выучил   их   наизусть   и   вдохновенно   читал   каждому 
встречному   –   поперечному   до   тех   пор   ,   пока   его   не 
припутала   сама   училка.   В   четверти   он   по   истории, 
естественно,   схлопотал   единицу.     Такой   четвертной 
оценки   за   всю   историю   школы   еще  не  получал   никто. 
 

Ему   пришлось   выдолбить   наизусть   всю 
хронологическую таблицу, чтобы не загреметь на второй 
год.  После окончания школы их пути разошлись. Серега 
окончил физкультурный техникум, а Петр стал геологом. 
И встречались они за прошедшие десятилетия только на 
редких     школьных   вечерах   встречи.   Петька   держался 
особняком. О своей работе говорил мало. В последнюю 
встречу   ,   это   было   год   назад   ,   он   ,уходя,   мимоходом, 
бросил   Сереге   ,   что   ,мол,   заканчивает   какую   –   то 
большую лирическую поэму , и что, как ему кажется, это 
будет лучшее из того, что он до этого написал. Серегу это 
признание не затронуло , так как он с того знаменитого 
школьного стихотворения больше ничего из его творений 
не   читал.   Нет,   сказать     что   он   был   абсолютно   чужд 
поэзии – было бы неверно. Более того , много лет назад, 
когда он брал приступом Тамарку, однажды в его голове 
вдруг   сложились   рифмованные   строчки.   Какие   он   уже 
точно и не помнил…Что – то вроде:-
 « К тебе, моя любовь, стремится моя кровь,
   С тобой  я навсегда , голубка ясная моя».
   Он сравнил их с теми школьными Петькиными стишатами  и 
понял,   что   это   не   крутой   шедевр.   С   той   поры   он 
изъяснялся   со   своей   благоверной   исключительно     в 
прозе.   У Петьки была зазноба по имени Люська. Но с 
ней   ни   Серега   ,   ни   Тамарка   не   сошлись   характерами. 
Эдакая   интеллигентная   задавака,   замученная   тремя 
высшими   образованиями.     При   этом   в   ней   не   было 
никакого   внешнего     телосложения,   одно   сплошное 
теловычитание. А попросту – ни кожи , ни рожи. Одни 
понты! И что он в ней нашел,- знал один лишь господь 
Бог . Надо сказать , что и у Петра с ней  тоже не очень -то 
и   ладилось.   Видать,   её   интеллектуальные   запросы 
превышали   Петькины   бытовые   возможности…   Хотя 
,может   быть,   там     было   и   что   –   то   другое…   Короче, 
Тамарка   правильно   окрестила   её   простым   русским 
понятием –сучка обыкновенная! 
 

Серега на радостях  встречи влил в себя праздничную норму и 
был   уже   хорош,   когда   Петька   сделал   ему   совершенно 
непонятное предложение. Надо сказать, что и Петр тоже 
поддал прилично, но на ногах держался крепко. То есть, 
ничего   особенного   в   его   просьбе   и   не   было,   просто 
Сереге это предложение было  не совсем  по профилю… 
Надо   было   походить   по   редакциям,   в   которых   книги 
печатают,   и   попредлагать   им   Петькину   лирическую 
поэму. Сам Петр этого сделать уже не мог , так как рано 
утром уходил с экспедицией на очень длинную зимовку в 
Антарктиду   .   Серега   обнял   друга   и   громко   прошептал 
ему на ухо:
--Петя, езжай спокойно. Все будет тип- топ. Это я тебе говорю , 
понял? И запомни , если тренер Кадушкин сказал, - это 
всё! Понял! Это гол в девятку! Понял! То – то!...
--Спасибо, Сережа. Ты настоящий друг, товарищ и брат!
--Не благодари! Это мой святой долг! Знаешь почему? Потому 
что мы с тобой на одной пар,те десяток штанов до дырок 
протерли! Понял! А это тебе ни хурмы мухры!...Понял?! 
А   про   Люську   свою,   мой   тебе   совет,   забудь,   плюнь   и 
разотри! Забыл?!
--Забыл, Серега!
 --И все. Держи хвост наганом.  Баба есть жидкость- принимает 
форму любого сосуда! Это еще до нашей эры, в эпоху 
динозавров Архимед сказал! Дайте , говорит , мне точку 
для опоры и я всех баб…Ну, дальше ты сам знаешь чего 
будет!..   А   он,   этот   Пифагор,   великим   человеком   был! 
Помнишь?
--Еще бы…
--Ну и молодец. Кстати, а ты там …ничего такого… эдакого … 
не загвоздячил? Про политику, там, про порнуху?...
--Где?
--Где, где… В рассказе этом своём…
-- Это не рассказ, это поэма. Чисто лирическая поэма. Любовь и 
все такое…
 

--Нет, ты не думай… Это я … без сомнений…   Я –то как раз 
считаю:   написал   поэму-   все!   Публикуй!   Я   Тамарки 
остерегаюсь, не устроила бы она мне досрочную пенсию 
по   инвалидности!   Ты   же   знаешь,   какая   у   неё   ручища 
тяжеленная! Кувалда ! Ею шпалы забивать можно!
--А ты ей все расскажи заранее на всякий случай…. А то вдруг, 
действительно ,напечатают…. Чем черт не шутит, когда 
Бог   поддал   и   дремлет.   Вот   я   сейчас   уйду,   а   ты   ей   и 
расскажешь… 
--Правильно, ты уйдёшь, а я ей все и доложу… 
А   ты   там   в   своей   Атлантиде   пингвиниху   какую   –   нибудь 
потолще подбери, чтобы не замерзнуть… А уж я- то все 
сделаю,…   как   штык!   …Потому   что   школа   -это 
святыня!....Постой, Петька, а что если кто –нибудь вдруг 
возьмет   эту   твою   штуковину,…   как   им   сказать,   кто   её 
состряпал, если вдруг спросят?...
--А никак…. Скажи, что это ты сам её написал…А если Люська 
случайно тебе позвонит,….скаж, я так велел.
Серега   был   верным   товарищем.   За   шоколадку   он     упросил 
неравно   дышащую   к   нему   дурнушку   -секретаршу 
директора завода сделать пяток копий и отправить их в 
разные   редакции.   Тамарке   он,   естественно,   ничего   не 
сказал, остерегаясь её вполне предсказуемой реакции.  
Неделя   прошла     в   легком   волнении.   Нет,   он   прекрасно 
понимал   ,   что   все   это   пустые   хлопоты.   Однажды   у 
пивного   ларька   он   познакомился   с   местным   бомжом. 
Поговорили   о   том   ,о   сем.   О   политике,   о   сволочах 
бюрократах-   чиновниках,   о   подорожавшей   водке   и 
,конечно, о футболе. Бомж оказался человеком занятным 
и на удивление шибко образованным. Много лет пытался 
выбиться в законные писатели. Так чтобы и печатали за 
государственный счет, и деньги за это платили, и чтобы в 
дома ихние творческие бесплатные путевки давали. Ушел 
из семьи, бросил работу и годами мыкался по редакциям 
разных городов страны ,пытаясь пристроить свои писули 
и прославиться. В итоге потерял всякую надежду , дошел 
 

до   жизни   бомжа   и,   в   конце   концов,     спился. 
Истрепанные до дыр ,засаленные рукописи свои носил в 
заплечном   мешке   и   читал   вслух   сотоварищам   по 
подвалам и чердакам, за что его сильно уважали, даже 
делились паленой водярой и халявной   жратвой. Короче 
говоря, надежды на удачный исход Петькиной просьбы 
было   маловато,   если   не   сказать,   что   её   не   оставалось 
вообще.   Страх   за   своеволие   перед   грозной   Тамаркой 
прошел сам собой, Серега успокоился.   А вскоре, он и 
вообще забыл об этой проклятой рукописи. Разбудил его 
после   очередного   планового   похмелья   истошный 
Тамаркин   крик.   Он   вскочил   как   ударенный   битой   по 
башке   и   никак   не   мог   сообразить   спросонья,   что 
произошло!? Кого  и за что убили?
--Петька ! Петька! Проснись, идол царя небесного!
--Чо   случилось   ,Тома?   Чо   орешь   как   недорезанная?   Что, 
«Динамо» у «Пахтакора» по второму заходу выиграло? 
Так этого не может быть никогда….
--Какой   еще   «Пахтакор»,   дурень   оборзевший,   тебе   письмо 
заказное   с   доставкой   на   дом   и   квитанцией   о   личном 
вручении пришло. Мне даже пришлось за тебя, алкаша 
паршивого,   расписаться.   Никак   не   могла   до   твоих 
пропитых дырявых мозгов достучаться!
--Не понял? Откудова еще это какое –то  дурацкое письмо черт 
принес,   и   почему   это   ты,   без   моего   на   то   согласия, 
расписалась?! Прости, не понимаю…И разбудила зачем? 
Человек целый день работал как проклятый…   Устал…
Как последний пес…  А ты сразу в крик. Не бережёшь ты 
своего   единственного   мужа…   Не   бережешь!   Так   и 
родимчика схлопотать недолго…Недолго…
--Было   бы   зачем   беречь!   Тоже   мне   звезда   футбола   нашлась! 
Лучший игрок четвертого вытрезвителя нашего великого 
города! Вы там как… железными бирками с номерами, 
привязанными к ногам , играете или, может быть, какими 
другими шариками?...   
 

Тамар, может с раннего утра уже хватит. Это наверняка ошибка 
какая –нибудь произошла. Не в ту квартиру попали…
--Как же! Не в ту квартиру! Фамилия твоя же на этой повестке 
стоит . И имя и отчество целиком написано, а не какими 
–   то   там   инициалами.   Это   чтобы   ты,   прохвост,   не 
увильнул   от   ответственности!   Ой,   говорила   мне   мама! 
Говорила   сердешная!   За   кого   идешь,   доченька   моя 
любимая. Ой, говорила… 
--Тома ! Да не скули ты , ради Христа!…Говорила, говорила! 
Мне моя мама может тоже чего про тебя шептала, но я же 
тебе не тычу это в нос каждый день. Мало ли на земле 
Кадушкиных!   Да   как   нерезаных   собак,   уж   если   этим 
вопросом   серьезно   заняться!   Ты   вот   у   себя   на   работе 
попроси   ,   чтобы   кто   из   подружек   в   бухгалтерии   в 
компьютере поглядел,- целый мешок   сыщется и с теми 
же инициалами. Хотя , конечно , фамилия у меня редкая. 
Из   знатных   дворян   род   наш   идет.   Бабка   моя   Матрена, 
бывало, говаривала…
--А то и видно , что из знати мой муженек ,распрекрасный Иван 
царевич, произошел! От твоего интеллекта мухи на окне 
дохнут. Ты рукопись – то Петькину куда отнес?
--Чо,   я   что   ли   помню…   Отправил   по   разным   там   конторам, 
которые книжки производят.
 Все равно, дело это дохлое. Там только по великому блату , да 
за   свои   бабки   печатают.   А   бабки   надо   платить   им 
огроменные. Там на халяву разве что Пушкина с Гоголем, 
да   Донцову   с   Марининой   возьмут.   А   Петьку   с   его 
лирикой сразу в корзину под стол и ногой задвинут под 
этот стол поглубже. Мне тот писака- бомж   за кружкой 
пива все это досконально описал из собственного опыта. 
Так   что  не   псы,  подруга.  Обратный   –  то  адрес   у  этой 
писули есть?
--Есть. Журнал « Записки отечества» и улица с домом.
--Так,   вроде   бы   я   туда   эту   лирику   тоже   отправлял….   Вроде 
отправлял… Что –то припоминаю….Ведь это когда было 
– то…
 

  Совершенно   из   башки   вылетело….Совершенно…   Ты 
конвертик   –   то   распори.   Погляди,   чего   там   они 
нацарапали…
--Та-   а   –к!   Плохо   твое   дело   ,   Серега,-   муженек   ты   мой 
гребанный... Внутри там , между прочем, что – то сильно 
похожее   на   повестку.   Та-   а-к!   Предлагают   вам, 
многоуважаемый Сергей Никандрович, явиться по этому 
адресу в удобное для вас время.
--Что, так и написано - многоуважаемый?
--Да, именно так и написано.
--Не свисти ты , Томка. «Многоуважаемый» –это так  только  к 
президентам и королям там всяким  обращаются. .
--Так   ты   же   у   нас   по   родословной-   то     и   есть   из   особ 
приближенных к императорам. Сам же сейчас об   этом 
хвалился.   Ты мне, вельможный граф , лучше вот   что 
скажи:- сам – то  ты прочел эту Петькину лирику? Может 
он там, свихнувшись от своей   любви и страсти к этой 
дуре Люське, такого понаписал, что тебя за воротничок 
да и на шесток! А?!  Достукался !... Дурень!...Благодетель 
чертов!...
  --Чо,   достукался!   Чо,   достукался   –   то?!   Это   же   в   журнал 
предлагают явиться, а не в ментуру!  А стихи я, вообще, 
читать   не   могу.   С   самого   рождения.   Меня   мамашина 
сеструха,   большая   любительница   рифм,     ими   для 
засыпания   баюкала.   С   той   поры   как   стих   услышу,   так 
меня сразу в сон тянет. Причем, в глубокий.  
--Это, скажу я тебе, неизвестно ещё, куда хуже в редакцию или 
в отделение .  Для ментов нашего района ты-уже клиент 
знакомый. Свой для них , как говорится. А тут ,может 
быть,   такая   порнуха   понаписана!   Такое     педофильство 
наворочено!... Сразу на десяток годков потянет! Сразу! 
Мужик Петька тихий , а в тихом омуте ,сам знаешь, какие 
завихрения   водятся!   Мужик   в   порыве   необузданной 
страсти   , да еще под этим делом, да и с виагрой, такое 
может наделать! Боже ты мой!...
--А вот что, Тома: не пойду я никуда  и всё!  
 

--Мудрое решение. Очень мудрое. Они тебе на работу такую 
телегу   накатают!...     Такое   пришлют!   …   Не   отмоешься 
потом всю жисть! Еще и по телику покажут в « Русских 
сенсациях».   Мол,   ваш   сотрудничек   ,   многоуважаемый 
Кадушкин С.Н, в рабочее время занимается хулиганством 
и   развратной   деятельностью,   сочиняя   в   стихотворной 
форме   всякие   запретные   законом   нашей   Родины 
непристойности. 
--Нет   ,   ты   мне   скажи,   ну   почему   же   обязательно 
непристойности?! 
--Да пойми ты, многоуважаемый господин олух, что если бы 
там все путем было бы, вернули бы эту твою поэму взад 
или бы напечатали! Тут явно что- то не так!...Явно… Ой , 
Серега, нет у тебя в башке собственных мозгов ни в чем, 
ну ни в чем.  
--Уж так сразу и ни в чем!
А ни в чем. Были бы у тебя мозги ,тебя бы хоть на работе или в 
твоей команде уважали.
--Интересно, а почему это меня на работе не уважают?
А я не знаю, почему. Тебе это лучше должно быть известно.
--Ну ладно тебе шуметь- то. Давай- ка лучше посоветуемся, что 
теперь делать – то будем.
--Теперь   посоветуемся!   Что   же   ты   раньше   –   то   не 
посоветовался   ,когда   со   своим   Петькой   за   водкой   эту 
глупость задумывал…Иди. Поглядим, чем твоя глупость 
обернется. Иди и говори: мол совершенно обезумел от 
любви.   Мол,   нашло   затемнение   мозгов.   Мол,   обещаю 
никогда такое  больше не повторять….
--Томик, а если честно сказать, что не я это писал?
--Умнее ты ничего не мог придумать? Так. Значит один хулиган 
и   развратник   сочиняет   пошлятину,   а   второй   под   своей 
фамилией эти гадости распространяет. Знаешь, как эта 
статья в уголовном кодексе называется? – Групповщина! 
За неё дают вдвойне! Понял!? 
    Серега   скинул   одеяло   и     босой,   покачиваясь,   отправился 
обмозговать ситуацию в туалет. Плитка, положенная на 
 

бетонный пол, холодила ступни и вызывала легкий озноб. 
Он   выкурил   две   сигареты,   зная,   что   Тамарка   за   этот 
поступок намылит ему шею, ибо вентиляция в отхожем 
месте пятиэтажной хрущевки не была предусмотрена, а 
подруга   жизни   терпеть   не   могла   запаха   табака   его 
дешевой « Примы». Мысли не то что путались в его, еще 
не очнувшейся от похмелья голове, их попросту не было. 
Надо   сказать,   что   и   в   обычной   жизни   он   не   любил 
напрягать   свой   мыслительный   аппарат   и,   очевидно 
,именно   поэтому   и   пошел   после   семилетки   в 
физкультурный   техникум,   а   там   выбрал   профессию 
футболиста.     Правда,   во   время   тренировок   своей 
заводской команды, да и во время матчей приходилось 
задумываться   над   решением   той   или   иной   внезапно 
возникшей ситуации, но там все решалось как – бы само 
собой.   Выручал   многолетний   профессиональный   опыт. 
А,   может   быть,   что   –   то   иное…виртуальное   ,….   от 
лукавого   или   даже   …от   самого   Всевышнего….   Он     в 
сердцах   дернул   ручку   на   ржавой   цепочке   и   под 
журчание   ,   а   скорее,   грохот   воды   из   старого   бачка, 
расположенного почти под потолком, смачно выругался 
трехэтажным   матерком   и   вернулся   в   комнату.   Тамарка 
окинула его мрачным, не обещающим ничего хорошего 
взглядом и, потянув носом, выплеснула на   голову   все, 
что   с   её   всегда   правильной   точки   зрения     обычно 
полагалось выплеснуть в таких случаях. Серега натянул 
на   тонкие   ,кривоватые     ноги   видавшие   виды   штаны   , 
открыл   дверцу   холодильника   ,   достал   бутылку   « 
Балтики»   №3   и,     привычно   открыв   зубами   крышку, 
собрался   было   сделать   первый,   самый   смачный 
послепохмельный   глоток , но грозный окрик Тамарки 
остановил его:
--Ты   лучше   зубы   почисти   и   пасть   свою   мерзкую   чаем 
прополощи! К людям все же интеллигентным пойдешь, а 
не   к   своим   друганам-   алкашам.   И   душ   прими.   Поди 
месяц уже не мылся…