В. Я. Сквирский гений

Серега   вдруг   мгновенно     вспотел.   Противные   струйки 
холодного   липкого пота поползли из –под мышек и насквозь 
пропитали   рубашку.     Темные   круги   выступили   на   боках   и 
спине.   Его   расслабленный   в   обычном   состоянии     мозг 
непривычно   напрягся   почти   до   судороги,   как   годами 
нетренированный бицепс при неожиданном жиме на турнике. 
–«Ты   смотри ,  дурень,     не  ляпни  там   чего лишнего»  -ярким 
фейерверком вспыхнули в голове последние слова Тамарки. Он 
вытащил из кармана брюк мятый, давно не стираный носовой 
платок, вытер лицо и ладони и громко выпалил:
--У кого- нибудь, возможно, и не может, а у меня может!
Иорданский хмыкнул. Развел руками и понимающе произнес:
--Намерены , насколько я понимаю, держать свою творческую 
мастерскую в тайне, как Набоков и Кафка? Ну что ж, это ваше 
вполне законное и понятное нам авторское право, уважаемый 
автор.
--Да, именно в строжайшей тайне. Сейчас столько бандюганов 
разных   развелось,   не   успеешь   и   глазом   моргнуть,-   на   раз 
сопрут, сволочьё..!
--А не подскажете, над чем вы сейчас работаете? -Смущенно 
пискнула Кушеткина.
--А честно говоря , сейчас ни над чем. Надо ведь и серьезным 
государственным делом заниматься, гражданочка. У меня как у 
настоящего   профи основное дело- футбол! И за это мне наш 
завод два раза в месяц зарплату платит. А частенько и премию! 
Вот такое  мое главное дело. Ну и, конечно, трудовая, дружная 
и сплоченная  семейная ячейка. Надо мусор вовремя вынести , 
чтобы не завонял. Сбегать в гастроном за этим и за тем, закусь, 
она   ведь   тоже   нужна   человеку.   А   магазин   у   нас   хороший   . 
Напитки   какие   хочешь.   Селедка   слабой   соли,   пельмени, 
холодец   и   всякое   такое.   Теперь   он   у   нас     «шопом»   стал 
называться. Это заграничное название.
Иорданский   открыл   сейф,   достал   из   него       довольно 
внушительную пачку кредиток   и, пересчитав деньги, передал 
их слегка обалдевшему Кадушкину.
 

--Вот,   пожалуйста,   ваш   гонорар,   Сергей   Никандрович.   Мы   с 
Ольгой Аристарховной подумали и решили заплатить вам всю 
сумму сразу.
Серега прикинул пачку на руке и осторожненько положил её на 
стол Иорданского.
--Елкин корень! Вы это что, уважаемый , на понт меня берете? 
Такую пачечку мне, можно сказать, на халяву в ручки даете. Не 
ожидал такого …от вас и вашей тётеньки, откровенно говоря… 
Вы за кого меня принимаете, за лоха? Так вы извините, со мной 
такие номера не проходят. Я человек честный и с подобными 
фокусами дело не имею!
Ничего   не   понимающий,   слегка   обалдевший   Иорданский 
поднял   со   стола   денежную     пачку   и   извиняющимся   тоном 
произнес:
--К сожалению, Сергей Никандрович, это максимум того, что 
мы   можем   сегодня   вам   заплатить.   Ведь   мы   не   печатаем 
детективы и женские романы. Мы занимаемся исключительно 
классическими  изданиями как  писателей прошлых лет, так  и 
нынешних классиков. Поэтому наши тиражи и соответственно 
гонорары   авторам   значительно   меньше   ,   чем   в   модных 
издательствах ,где олигархи отмывают свои, неизвестно каким 
образом приобретенные огромные деньги, и для этого закупили 
практически все книжные магазины в стране.  Но я обещаю вам 
, что сразу же при удвоении тиража с вашей поэмой, мы вам 
организуем доплату.
--Ах, значит вот в чем дело – то. А я , извиняюсь, сразу- то и не 
дотумкал   ,   что   к   чему.  Это   уже   совсем   другой   расклад.   А   с 
доплатой можете не торопиться . Хватит ему таких деньжищ за 
глаза и за уши.
--Кому- ему?
--Поэту…   этому..   Ну   ,   в   общем,   который   во   мне…   А   вот   с 
фоткой-   этого   мне   бы   не   хотелось…   Я,   знаете,   человек 
скромный. Деньги - это , как говорится, другое дело… А эта 
показуха   мне   совершенно   ни   к   чему.   Совершенно!   За   такую 
фотку в журнале моя ,Тамарка , если увидит, конечно,- койлы на 
раз оторвет.  На корню! Это без вопросов!
 

--Это   обязательно   надо!   Просто   обязательно,   Сереженька! 
Читателю   безусловно   будет   очень   любопытно     увидеть   ваше 
одухотворенное лицо.
--Ну,   если   уж   это   так   необходимо   для   творческого   ,   как 
говорится, процесса, так давайте хотя бы подмажем там мою 
физию.   Усы   там   приклеим.   Может   бакенбарды   как   у   вашего 
Александра Сергеевича и бороденку как у товарища Ленина. Но 
это   давайте   в   другой   раз,   когда   вам   еще   какой   –нибудь 
снабженец такой же классный клоподавчик подарит. 
Кадушкин, не пересчитывая, засунул было пачку  с купюрами в 
карман куртки, но подумав, достал её снова, отсчитал несколько 
кредиток,     подумал,   и   еще   добавил   к   ним   пару   бумажек. 
Привычным   жестом   запихал   заначку   в   носок   и,   махнув   на 
прощание   рукой,   вышел   из   редакции.   В   голове   гудело,   хотя 
алкоголь   почти   испарился.   Он   зашел   в   ближайший   подъезд, 
вытащил   из   куртки   основную   пачку   денег,   снова   тщательно 
пересчитал её. И, открысив еще несколько купюр для заднего 
кармана   брюк-   второй   заначки,   фальшиво     насвистывая 
футбольный   марш,   отправился   в   любимую   забегаловку 
пропустить   с   корешами   пару   –тройку   в   поту   заработанных 
сегодня   кружек пива. После его ухода сотрудники редакции 
молча , каждый по-своему переживали посещение гения.
--Какой   он   ,   однако,   странный...   –Задумчиво   проворковала 
Кушеткина. –Откровенно говоря после прочтения поэмы у меня 
сложился   в   голове   совсем   иной,   мало   похожий   на   нашего 
сегодняшнего гения образ…. Совсем иной…
--К   гениям   ,   Мусенька,   нельзя   подходить   с   нашей 
обывательской   моралью.   С   нашими   примитивными   мерками. 
Если бы вы лично знали Александра Александровича  Блока, он 
вам   тоже   показался   бы   странным…   Создатель,   моя   девочка, 
давая   человеку   одно,   часто   отнимает   у   него   другое.   Так   уж 
устроен   этот   лучший   из   миров,   правда,   я   не   всегда   бываю 
уверена,   что   он   действительно   лучший…И   наш   дорогой 
Архимед Пифагорович частенько говорит мне об этом тоже… У 
нас все еще впереди . Слава меняет людей и, особенно, очень 
одаренных , и они далеко не всегда могут выдержать её давящее 
 

на психику бремя. А нам, деточка, предстоит работать с этим 
автором  еще  не  один год. Так что наберись терпения  и будь 
готова   к   возникновению   у   нашего   гения   новых   и   самых 
неожиданных странностей. 
Домой Кадушкин явился на бровях ,но основную пачку денег 
сохранил   в   неприкосновенности.   Он   тяжело   опустился   на 
шаткий кривоногий стул, который уже не первый год   обещал 
починить, вечно достававшей его по любым поводам подруге 
жизни.   Тамарка   терпеливо,   что   случалось   далеко   не   часто. 
Помогла   ему   стащить   грязные   ботинки,   принесла   тапки   и 
нацедила из трехлитровой банки  большую кружку забористого 
кваса из чайного гриба, который по пустякам не растрачивала и 
настаивала     до   крепости   уксуса   именно   для   таких   случаев. 
Серега глубоко и тяжко вздохнул и, глядя куда – то в дальний 
угол комнаты, загробным голосом произнес:
--Ну,   все,   Тамарка   ,   -хана.   Суши,   подруга,   сухари   мужику   - 
подают в суд.
Тамарка   охнула   и,   безнадежно   взмахнув   рукой,   молча 
опустилась на краешек тахты. .
--Значит, жена была как и всегда права… Достукался со своим 
пошлым поэтическим сексом, дуралей. Достукался, доигрался, 
короче,-   обделался   мальчик.   Ну   и   хорошо…   Очень   даже 
хорошо! Может быть, если уж не умница -жена, то хоть тюрьма 
тебя   ,мерзавца,   чему   -нибудь   научит!   Хотя,…   навряд   ли… 
Таких охламонов, разве что могила может чему- то научить! Да 
и то не уверена…. 
--Чем это от тебя таким странным несет? На водку вроде и не 
похоже?
--Дорогим   коньяком,   Томочка.     Десять   звезд,   сам   считал… 
Причем, знаешь, какой коньяк- то? Молдавский! Его оттудова 
сам Александр Сергеевич привез.
--Какой там еще Александр Сергеевич? 
--А черт его знает какой. Какой- то там у них большой человек. 
То ли начальник , то ли может быть ихний снабженец?...Я так 
конкретно не понял.  Может даже и сам Пушкин…
 

--Я   тебе   покажу   Пушкина!   Ты   чего   это   из   меня   дуру   –   то 
делаешь?!   Я   здеся   сижу,   дрожу,   а   он   в   это   время   с   Гоголем 
последние деньги пропивает!
Вчера , между прочем, передача по телевизору про сексуальных 
маньяков была. Пожизненно их велено сажать! Ты понял ? ! 
Пожизненно! Я своими ушами в телеке видела! Так что твой 
извращенец,   -Петя   –   петушок   будет   там   с   пингвинихами 
развлекаться,   а   его   добренький   дружок   –дурачок     Серега-   в 
тюряге гнить! Господи , говорила же мне моя умница –мамочка, 
не     ходи   замуж   за   футболиста,   они   не   головой   ,   а   ногами 
думают!
Серега,   вдоволь   насладившись   воплями   подруги   ,   достал   из 
кармана     куртки   внушительную   пачку   денег   и   бросил   её   на 
стол. Однако, остановить разбушевавшуюся Тамарку оказалось 
не так –то и  просто. Она как токующий глухарь уже ничего не 
слышала и не видела. У неё перед глазами маячила тюрьма с 
высокой оградой и колючей проволокой над ней. Узкая грязная 
тюремная камера – одиночка и  лежащий на грязном холодном 
бетонном полу её ненаглядный дурень -муж с цепями на руках 
и   ногах   как   у   тех   декабристов,   про   которых   она   недавно 
смотрела кино. Слезы, ручьями катившиеся из глаз, сбегали по 
щекам, пробивая себе фарватер в густо наложенной косметике и 
падали   на   новую   белую   кофточку,   оставляя   на   ней   плохо 
смываемые  лиловые подтеки. Сереге стало  жаль так  искренне 
рыдающую подругу и он, чуть было не свалившись со стула, 
дотянулся до её тугого бедра и ласково погладил его.
--Ладно,   Том,   шучу   я   .   Знаешь,   кто   наш   Петька-   то   , 
оказывается?...
--Да уж что бы он там ни понаписал, но мне кажется, что не из 
хулиганских побуждений. Что угодно про него можно сказать, 
но   он   не   хулиган   и   не   маньяк.   Я   как   женщина   завсегда 
чувствую,- хочет этот мужик меня или не хочет. Завсегда! А вот 
за Петьку одно могу сказать и даже при всех на суде- мужик он 
самый, что ни на  есть обыкновенный, и на  женский пол  даже 
с   небольшого   расстояния   ощутимого   сексу   не   наводит. 
Наверное, поэтому он и со своей воображалой -Люськой и не 
 

ладит. А что  он ненормальный, так я на суде это тоже скажу. А 
если она ему своими финтифлюшками башку вскружила, то вот 
пусть за всю евонную писанину и отвечает!
--Тома , остановись, кому говорю! Петька – то наш, оказывается 
,гений! Поняла? Гений! И на клетке его так и будет написано –
гений обыкновенный! Хорошая шутка, правда? А в редакции 
так прямо и сказали: вы , говорят,   то есть я, значит, -просто 
гениальный поэт!
--Так что, неужели напечатают?
--Двойным   тиражом   и  в   следующем   номере   журнала!  Уже   и 
деньги заплатили. Обернись , они вон на столе лежат. 
Серега, покачиваясь, подошел к столу , взял пачку и как колоду 
карт привычным, отработанным   жестом веером распустил её 
по скатерти.
--Полюбуйся, подруга, сколько у нас поэтам платят!
Тамарка горящими глазами уставилась на купюры и дрожащим 
голосом проблеяла:
--Сережа, ты меня не разыгрываешь?
--Нет,  по –твоему я убил ихнего главного редактора  и  ограбил 
сейф? Так , что ли? Или, может, сам нарисовал? Ну, ты даешь, 
женщина! 
Тамарка   протерла   глаза,   тряхнула   головой   и   возмущенно 
продекларировала:
--Нет, все же какое безобразие у нас в стране творится! Один 
деньги у народа наворовал и накупил себе десять яхт! Другие 
выкачивают   нефть   из   народа.   Третьи   понастроили   на 
ворованные деньжищи дворцов! И куда только у нас президент 
с   Путиным   смотрят?!   Безобразие!   Какое   безобразие!   Тут 
вкалываешь с девяти до шести как папаня Карла! Вкалываешь и 
вкалываешь!   Из   кладовой,   иной   раз,   и   в   туалет   поправить 
прическу и оправиться не выйти! А какой –то рифмач…
--Рифмоплет , Томка…
--Ну пусть рифмоплет, за раз огребет столько, сколько нам с 
тобой   ,     выдающимся   заводским   тренером   ,   да   еще   и   при 
премиальных   ,   за   цельный   год   не   заработать!   Вот   скажи   , 
Серега, есть на этом свете справедливость у людей? Ведь даже 
 

если   бы   ты   не   пил   как   последняя   свинья   и   заначки   бы   не 
пропивал с бомжами, нам бы все равно таких деньжищ и  за год 
не накопить! Ведь верно я говорю! 
--Кто с тобой спорит, Тамар?   Но тут талант   при себе иметь 
надо. А талант, Том, такая штука…. Его в ларьке с пивом - не 
купишь. С им человеку родиться надо! Поняла?
--Это у кого талант- то? У твоего Петьки, что ли? Не смеши 
людей! Просто люди совсем уже меры не знают. Ты мне скажи, 
- кто из нормальных людей всю эту белиберду в рифму  читать 
будет?   Я?   Ты?   Или,   может   быть,   Лидка,   моя   сменщица   по 
кладовой?   У   нас   ведь   свободного   времени   нет!   Нам, 
трудящимся   ,   работать   надо!   Повышать   производительность, 
создавать   материальные   ценности!   Ты   по   телеку   президента 
слушал? Он в своей речи про стишки, между прочим, ничего не 
говорил!   Модернизацию   надо   делать   !   Вот   что   главное   на 
сегодняшний   день!   Его   слова!   А   если   все   начнут   стишки 
писать, что есть -то будем?! Эдак, и до нового кризиса довести 
страну  недолго! Не-ет ! Вот я завтра же сяду в обед и напишу 
телегу   на   это   безобразие   кому   следует!...   Пусть 
соответствующие   органы   разберутся   с   этим     наглым 
журнальчиком!   А   ,заодно,   и   с   этим   молдавским   коньячком   , 
который им ихний снабженец привозит контрабандой из другой 
малодружественной к нам страны,  а они им спаивают в рабочее 
время порядочных людей! 
--Том,   ты   че   ,   совсем   мозгами   тронулась?   Тоже   мне,   новая 
Маринина нашлась! Что ли мало нам одной?! Ты че- сук ,за 
который мы с тобой только, только , можно сказать, зацепились, 
срубить   хочешь?!  От   Петькиных-   то   гонораров   может   и   нам 
тоже что обломится? Я же не зря сегодня в этой редакции ведро 
пота из себя выдоил! Страху полные трусы наложил! Писать – 
то дело не хитрое , это все могут. Страна-  то у нас поголовной 
грамотности.     Но   в   рифму   не   у   всех   получается.   У   меня, 
скажем, нет, а у Пушкина получается!
  --Ой , только не смеши меня! Тоже мне Петр Пушкин новый 
объявился! Нет , это безобразие! Такое безо…. Ой, а я- то все 
думаю:   зачем   мне   деньги   сегодня   были   нужны?   Даже 
 

стрельнуть пробовала. Дерихвостовы – то ковер свой, три на 
четыре, малайский, отдают. Причем, почти задарма. Всего   за 
десять тыщь деревянных!  А у нас пол  абсолютно голый. Как 
твоя лысина.
--Постой , постой! Ты на чужой каравай, ротик – то свой не 
того…И   мою   лысину   не   трож!   Деньги   –   то   не   наши!   Так, 
отщипнуть,…как говорится… Другое дело…
--А я разве говорю , что наши? Но взаймы  мы же имеем право 
взять? Он же пингвинихам не будет букеты дарить… там,.. в 
этой свой Атлантиде. 
--Антрактиде, серость.
--Ну   пусть   будет   –Антрактиде.   Я   университетов   не   кончала. 
Когда он еще оттудова приедет? А мы к тому времени накопим. 
Если, конечно, ты , алкаш поганый, заначки делать не будешь! 
Отдавать   же   всегда   легче,   чем   копить.   Поди   –   ка   накопи,   а 
отдавать   все   равно   надо,   тут   хочешь   не   хочешь   ,   а   отдашь! 
Если   ,   конечно,   по   –порядочному…   А   случай-   то   такой,   с 
ковром   малайским   ,   никак   нельзя   упустить,   второй   такой   не 
представится!... Нет, это такое безобразие, такое безобразие.
Между   прочим   ,   Томка,   ихний   главный,   -Пифагорычом   его 
зовут по отчеству, обещался еще добавить. 
--Ну   ты   только   подумай   ,   какое   безобразие   !   Ну,   просто 
форменное безобразие и все тут!
Месяц   пролетел   незаметно.   Тамарка   ежедневно   заставляла 
Серегу чистить малайский ковер. Для скорости этого процесса 
пришлось   купить   дорогой   моющий   пылесос.   Тапки   из   дома 
были закинуты на антресоли. Тамарке кто – то из подруг сказал, 
что   их   подошвы   портят     драгоценный   малайский   ворс. 
Заглаживают его. Сереге по комнате разрешалось ходить только 
босым. В старой хрущевке из трещин сильно тянуло холодом по 
полу,   и   супруги   поочередно   ходили   с   ангиной   и   насморком. 
Тамарке   купили   новые   дорогие   итальянские   сапоги   -из 
коллекции,   тоже   по   случаю.   В   соседнем   бутике   уценили   эту 
коллекцию   на   три   процента,   и   пропустить   такой   редчайший 
подарок   судьбы   было   бы   просто     непростительным 
кощунством.   К   новым   сапогам   супруги   Кадушкину     так   же 
 

пришлось  обновить и свою обувь. Ну действительно, не ходить 
же     мужику   рядом   с   красавицей   –женой,   одетой   в   дорогие 
коллекционные итальянские сапоги , в старых, прохудившихся 
кроссовках.  К  итальянским   сапогам  очень  подошла   по  цвету 
чисто шерстяная английская юбка из того же бутика и, хочешь- 
не хочешь, но пришлось надеть и на Серегу новые и тоже чисто 
шерстяные бельгийские брюки, в цвет Тамаркиной юбки. Новая 
французская кокетливая шляпка так подходила к серым глазам 
Тамары,   а   немецкая   фирменная   кожаная   кепка   Сереги     к 
кокетливой французской шляпке жены, что пожалеть   на них 
месячную зарплату обоих было бы просто смешно. Безобразно 
большие деньги за поэму Петра как – то совершенно незаметно 
подходили к концу. Да и Серегина заначка была щедро пропита 
с друганами. Надо было думать , как жить дальше…Утром в 
субботу   раздался   звонок   в   дверь.   Заспанная   Тамарка 
,чертыхаясь, набросила халат и открыла дверь. 
--Кадушкин здесь проживает? -Спросил мрачный почтальон.
--Сергей, к тебе.
Проклиная все на свете Серега, качаясь, добрался до двери. В 
голове   гудело   после   вчерашней   плановой   поддачи-   встреча 
субботы. Слова ,застревая в клейкой как БФ слюне, с большими 
усилиями вываливались наружу из распухшей глотки.
--Чево там? Опять повестка?
--Авторские экземпляры из «Записок отечества» .Распишитесь 
и заберите коробку.
--Ни фига себе, журналов надавали, и не поднять. Прислали бы 
парочку   и   довольно.   Все   равно   читать   их   никто   не   будет. 
Верно?
Это почему это не будет? А ,может быть, я их на работу снесу. 
Пусть знают, кто у Тамары Васильевны муж. Вон Лидка мне 
своим   нищим   мужиком-   инженером   все   в   морду   тычет   . 
Зарплата   у   его   меньше   моей,   но   ,видишь   ли,     престижная 
профессия…
--Гляди   –ка,   Томка,   быстро   они   раскрутились.   Месяца   не 
прошло….Ну , что ж , поглядим мою первую публикацию, как 
говорится…Так,   …это   все   писанина,…   а   вот   и   портретик   в 
 

анфас.   В   профиль   ,   пожалуй,   было   бы   покрасивее…Но   этот 
тоже   ничего.   А?   Как   вам   ваш   мужик,   Тамара   Васильевна? 
Ничего из себя весь?
--Ничего – то , ничего… Но вот с портретом – то ты напрасно. 
Без портрета- то Кадушкин и Кадушкин. Шут его знает, какой 
такой Кадушкин? Мало ли на свете Кадушкиных. А теперь- все. 
Все улики на лицо. Что ты будешь людям –то говорить?
--Что всё! Что всё! Какие там улики? А почему же это я сам 
поэму не мог написать?.. Сел себе по-трезвому, напряг мозги и 
воображение   …и   …   Да   я   понимаю,…но   Архимед- 
категорически.   Народу   нужен   портрет   и   всё!   Ну   ,а   уж   раз 
самому народу я необходим- тут уж , как говорится…Нет ,ты 
только   прочитай,   что   здеся   написано:   редакция   приветствует 
нового зрелого мастера!.. Зрелого, поняла? То есть я долго зрел 
себе на ниве спорта, как говорится, и, наконец, того…созрел… 
Нет , что ни говори, а приятно. Все равно приятно. Ты только 
представь   себе,   Том.   Тебя   на   работе   спрашивают,   так   это   с 
поддевкой, ну к примеру та же самая инженерша Лидка: Тамара 
Васильевна,   это   не   ваш   ли   муж   Сергей   Никандрович, 
гениальный поэт нашей эпохи -товарищ Кадушкин? А ты так 
небрежненько   ей   под   дых-   мой,   а   что?   И   журнальчик   с 
портретиком - бац ей в мордуленцию! И мадам в отпаде…. В 
шоке, как говорится!…
--И что же вы тогда ,уважаемая Тамара Васильевна, в старом 
пальтишке при таком – то гениальном муже разгуливаете? А? 
На итальянские сапоги у вас и своей зарплаты хватило, а на 
хорошую шубейку у него , чего? - Может рифма  закончилась? 
Между прочим, у нас вчера в туалете Валька Синцова такую 
шубку   демонстрировала   !   Из   самого,   что   ни   на   есть, 
натуральнейшего песца!   А у неё муж простой шофер, между 
прочем,   на   север   завербовался   ради   жены.   Вот   это   –то 
,Сереженька, любовью и называется!...
--Во,   во!   Это   точно   как   наш   дурак   Петька   со   своей   умной 
Люськой. Этот шоферюга там с тюленихами у чукчей в яранге 
будет мужскую нужду справлять, а твоя Валька с мужиками в 
 

новой   шубке   баловаться.   Ты   лучше   сюда   погляди,   тут   Агата 
Кристи напечатана!
--Ты свою великую поэму сначала прочти, чтоб хоть знать о чем 
там… А то кто спросит, так стыдуха же…
--Я уже два раза начинал, причем первый раз по трезвому- не 
идет собака, ну хоть ты сдохни. Не понимаю ни черта , глаза 

жүктеу/скачать 0,93 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: