И с т о р и я енисейских кыргызов

м
.. 
I
М
т
-5*
.  ■
— '   ->
I

ХАКАССКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ 
им. Н.Ф. КАТАНОВА
Институт истории и права
Бутаиаев  Виктор  Яковлевич 
Худяков  Юрий  Сергеевич
И С Т О Р И Я  
ЕНИСЕЙСКИХ  КЫРГЫЗОВ
Нациок.ч. |сная 
библ*  ‘ к? 
им.  Н.  Г. Д сноагдом 
Республик  Х а ^  сия
м а м а м м м ю с
АБАКАН
2000

ББК 63.5(2) 
Б 93
Печатается по рекомендации кафедры археологии, этнографии и 
исторического краеведения Института истории и права 
Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова 
(протокол М 5 от 15.12.98 г.)
Рецензенты:  Гладышевский А.Н. - кин, доцентХГУ им. Н.Ф. Катанова;
Молодин В.И. - академик, зам.Председателя Президиума 
СО РАН
Б у т а н а е в   В .Я .,  Х удяков  Ю .С .
Б93 
И с т о р и я   е н и сей ск и х   к ы р г ы зо в .  -  Абакан:  Издательство 
Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова, 2000. -  272 с.
В  монографии  на  основе  новых  исторических,  археологических,  этнографических, 
фольклорных  и  языковых  источников,  добытых  самими  авторами,  смело  высказывается 
концепция,  поддержанная  авторитетными  учеными  в  России  и  за  рубежом.
Впервые  в  научно-просветительской литературе  рассматривается  прошлое  кыргызов, 
являющихся  предками  современного  хакасского  этноса.
Часть  I  -  авторы  Бутанаев  В.Я.,  Худяков  Ю.С.,  часть  II  -  автор  Худяков  Ю.С., 
часть  III  -  автор  Бутанаев  В.Я.
ББК  63.3(2)
ISBN  5-7810-0119-0
ISBN 5-7810-0119-0
ОБутанаев  В.Я.,  автор,  2000 
©Худяков  Ю С.,  автор,  2000

Содержание
П редисловие_______________________
4
Ч а с т ь  I. В одоворот п р о б л е м ______________________________________  
7
История  и з у ч е н и я ____________________________________ _ 
7
Дискуссия об этнониме “ кы ргы з” _________________________ __ 
18
Новый виток полемики о термине “хакас” ______________________ 
34
Полемика об историческом названии “Хонгорай” (Х о о р ай )______  
40
Д искуссионны е вопросы истории енисейских кыргызов XVII в. _  
48
Ч а с т ь  II. К ы р гы зск о е государство (Y I-X II в в . ) _____________________  
57
История формирования древнекыргызского этн о са_____________  
57
Б орьб азаС аян о -А л тай в YI-YIII в в .____________________________ 65
Эпоха “ кыргызского великодержавия” _________________________  
73
П рощ альный  дар  танского  императора  кыргызскому  кагану  (из
истории дипломатии государства кыргызов на Енисее)________________ 
83
Кыргызы  в  начале  II  тыс.  н .э ._________________________________  
90
Происхождение  кыргызской культуры_________________________  
94
Эволюция кыргызской культуры _______________________________99
Культурно-хозяйственный тип енисейских кы ргы зов____________  
114
Памятники кыргызской письм ен ности_________________________   121
Торговые и культурные связи енисейских кы ргы зов_____________   126
Военное дело кы ргы зов __________________________________ _   130
Саяно-А лтай и Т ян ь-Ш ан ь____________________________ _______  137
Ч а с ть  III. К ы р г ы зы  во времена м онголо-дж уш арского
в л а д ы ч е с т в а  (X II1-X V III в в .)___________________________ _ 
1 4 5
М о н го л ьско е  за в о е в а н и е   С а я н о -Л л т ая .  К ы р гы зы   в  с о с т а в е
М онгольской  и м п е р и и ___________________________________________ 145
Образование этнополитическо
1
 о сою за “Хонгорай” ____________  
153
О собенности  хозяйства  и  кул ьтуры ____________________________  157
О бщ ественны й  строй  Х о н го р ая _______________________________   161
Взаимоотношения Хонгорая с Монголией и Д ж унгарией_________  169
Угон  кыргызов в Д ж ун гари ю _______________________________ _  174
П р и с о е д и н е н и е   Х о н г о р а я   к  Р о с с и и   и  а д м и н и с т р а т и в н о е
преобразование кы ргы зских  у л у со в _______________________________ 180
З а к л ю ч е н и е _______ ______________________________________ _ 
J8 9
П р и м е ч а н и я ______ _______________________________________________
1 9 3
3

ПРЕДИСЛОВИЕ
События древней и средневековой истории кыргызов, воинственного и 
стойкого  тюркоязычного  кочевого  народа,  населявшего  около  двух 
тысячелетий Южную Сибирь и Центральную Азию, вряд ли могут оставить 
равнодушным  исследователя,  прикоснувшегося  к  их  полной  драматизма 
исторической  судьбе.  Вышедшим  на  арену  политической  борьбы  в 
Центральной Азии в конце III в. до новой эры кыргызам на протяжении всей 
своей последующей длительной и бурной истории приходилось с оружием в 
руках  отстаивать  свою  свободу  и  бороться  за  гегемонию  
в 
центральноазиатском  регионе  с  могущественными  кочевыми  империями 
хуннов,  жуань-жуаней, тюрок, сейяньто, уйгуров, киданей, монголов и др. В 
IX  веке наступил звездный час кыргызской истории. Прорвав оборонительные 
заслоны уйгуров, кыргызы  смогли подчинить степные просторы Центральной 
Азии и пронести свои боевые знамена до Забайкалья,  Маньчжурии,  Китая, 
Алашаня, Восточного Туркестана, Прииртышья и Приобья. Азиатские степи 
от границ сибирской тайги до северных отрогов Тянь-Шаня вошли в состав 
Кыргызского  каганата.  Этот период был справедливо назван  выдающимся 
специалистом по истории кыргызов, академиком В.В. Бартольдом временем 
“кыргызского  великодержавия” .  Однако  эти  небывалые,  ошеломляющие 
успехи стали причиной их ослабления кыргызов в начале II тысячелетия новой 
эры. Расселившиеся  на бескрайних просторах азиатских степей  от Иртыша 
до  Амура,  утратившие  постоянную  связь  между  отдельными  ордами, 
потерявшие  в бесчисленных  боях  цвет своего  войска,  кыргызы  не смогли 
сдержать  напора  надвигающихся  с  востока,  набирающих  силы  монголо­
язычных племен: киданей, найманов, монголов. Отдельные этнические группы 
кыргызов осели в отдаленных землях и вошли в качестве родоплеменных под­
разделений в состав ряда тюркоязычных и монголоязычных народов. В то же 
время в степи обезлюдевшей Минусинской котловины начали просачиваться 
из окрестных таежных районов зависимые охотничьи племена киштымов, а 
из Центральной Азии переселялись осколки номадов исчезнувших кочевых
4

империй. Таежные звероловы постоянно перенимали навыки скотоводческой 
культуры,  переходили  на тюркскую  речь, заселяли  часть степных  районов 
Минусы.  В  X  веке,  после  вторжения  в  степи  Монголии  киданей,  единый 
кыргызский этнический массив оказался разделенным надвое. Часть кыргызов 
осталась в Саяно-Алтае, объединив под своей властью племена киштымов. 
Другая фуппа кыргызов осталась в Восточном Туркестане, населяя северные 
склоны  Восточного  Тянь-Шаня.  Кыргызское  государство  распалось  на 
отдельные княжества. Когда в начале XIII века к верховьям Енисея подступила 
могучая сила монгольской конницы, посланная Чингиз-ханом, она погребла 
под  собой  кыргызские  княжества,  которые  не  смогли  оказать  монголам 
серьезного  сопротивления.  Кыргызы  оказались  разбросанными  по 
бескрайним  пространствам  Монгольской  империи.  Кыргызские  военные 
отряды  несли  службу  в  Каракоруме,  в  северном  Китае,  в  Маньчжурии, 
участвовали  в междоусобных  войнах  чингизидов.  В  Могулистане окрепла 
этническая  группа туркестанских  кыргызов,  переселившаяся  в XV  веке на 
Западный  Тянь-Шань,  которая  составила  ядро современного  кыргызского 
народа.
Кыргызы  на  Енисее  в  XYII  веке  распадаются  на  четыре  княжества, 
находившихся в вассальной зависимости от халха-монгалов и джунгар. В начале 
XVIII века ойраты под напором  Российского государства увели енисейских 
кыргызов  в  Джунгарию.  После  разгрома  джунгар  маньчжурами,  часть 
кыргызов была переселена в Маньчжурию, часть вместе с калмыками бежала 
в Поволжье, войдя в состав  современных народов Саяно-Алтая, Казахстана и 
Поволжья.
Эти  далекие  по  времени,  но  волнующие  воображение события  давно 
привлекали  внимание ученых-историков, археологов,  этнографов Европы, 
России, Китая, Турции. В последние десятилетия все большую роль в изучении 
исторического прошлого кыргызов  играют  ученые  Хакасии, Тувы,  Алтая. 
Ученые-кыргызоведы  пытаются  по  крупицам  сведений,  разбросанных  в 
исторических хрониках разных эпох, результатам археологических раскопок, 
материалам  фольклора,  топонимики  и  родоплеменного состава коренного 
населения  Саяно-Алтая  и  Тянь-Шаня  восстановить  канву  исторических 
событий, оценить уровень развития хозяйства, духовной культуры, военного 
искусства,  проследить  основные  этапы  этнической  истории  кыргызов. 
Достижения богатой  и оригинальной  средневековой  культуры  енисейских 
кыргызов  привлекали  внимание  современников  многих  других  стран  и 
народов.  Решение  сложных  и  порой  запутанных  вопросов  кыргызской 
истории важно для понимания исторических судеб всей кочевой цивилизации 
Центральной Азии и сложения культур тюркских народов Саяно-Алтая.
Однако  рамки  традиционного  научного  исследования  не  всегда 
позволяют вместить увлеченность, вдохновляющую исследователя в работе
5

над подобной темой, дать волю рискованным и заманчивым  гипотезам, без 
которых невозможно познание, осознание сопричастности давно прошедшим 
событиям, без которой нет и не может быть восстановления истории. Только 
после  введения  в  оборот  среди  широкого  круга  читателей  исторических 
знаний, они обретают свой действительный смысл.
Своими  впечатлениями,  предполож ениями  и  заклю чениями, 
возникшими  в  ходе  многолетнего  путешествия  в  поисках  исторического 
прошлого  кыргызов  с  берегов  Енисея,  авторы  надеются  заинтересовать 
пытливые умы подрастающего поколения.

Часть
  /. 
Водоворот  проблем
История изучения
Сведения о расселении, различных сторонах жизни, быта, хозяйства, ду­
ховной культуры кыргызов, об участии их в событиях военной и политичес­
кой истории Азии, содержащиеся  в источниках, очень фрагментарны  и не­
редко противоречивы.
Первые упоминания о кыргызах содержатся в китайских исторических 
сочинениях, относящихся  к периоду правления Ханьской династии. В поле 
зрения летописцев кыргызы попадают в конце III века до н.э., когда они были 
покорены  первым  известным завоевателем  Центральной Азии, создателем 
хуннской державы,  шаньюем  Модэ. С этого времени исторические судьбы 
кыргызов оказались в течение нескольких столетий связанными с племенами 
динлинов, боровшихся против хуннов и сяньбийцев.
В отдельные периоды древние кыргызы-гяньгуни внезапно исчезали из 
поля  зрения летописцев,  чтобы  снова занять свое  место  в борьбе  кочевых 
племен против новых кочевых империй. Когда в середине Y1 века на развали­
нах государства жуань-жуаней был создан Великий Тюркский каганат, к дея­
ниям его правителей было приковано внимание придворных летописцев во 
всех пограничных странах от Византии до Китая. Среди этих писаний иногда 
отдельными  крупицами  проскальзывают упоминания о  кыргызах,  прожи­
вавших на берегах Среднего Енисея. С возникновением в конце YII века древ­
нетюркской рунической письменности, в надписях, призванных увековечить 
деяния тюркских каганов и полководцев, приводятся драматические сообще­
ния о  походе тюркского  войска через Саяны, о гибели  кыргызского кагана 
Барс-бега, о покорении его народа. В YII веке тюркское владычество смени­
лось уйгурским. Длительная борьба кыргызов с уйгурами нашла отражение 
в уйгурских и кыргызских рунических текстах.
7

Победа кыргызов в войне с уйгурами в 840 году привлекла к ним внима­
ние в Танской империи, Тибете, Средней Азии. Благодаря выдающимся  во­
енным успехам и созданию обширного государства, раскинувшегося на про­
сторах Центральной Азии, кыргызы и их культура оставили заметный след в 
истории многих народов. Сведения о кыргызах IX века значительно подроб­
нее того,  что было ранее о них известно.  Вслед за этим “звездным  часом” 
кыргызской истории наступили распад каганата, разделение единого этноса 
на две обособленные группы, утрата собственной письменности, невнима­
ние со стороны  составителей летописных  и  географических  сочинений  в 
других государствах. Новый всплеск интереса к кыргызам породил роковой 
для них XIII век, когда они, равно как и другие кочевые народы'стали объек­
том завоеваний набиравшего силу монгольского государства. С конца  XIY 
века кыргызские земли вновь покрылись неизвестностью вплоть до траги­
ческого для них  XYIII столетия, когда после длительной, изнурительной борь­
бы меж двух огней, монгольскими государствами и Россией, ослабленному 
и малочисленному народу пришлось покинуть долину Среднего Енисея. Эти 
события освещены в русских источниках.
В середине II тыс. н.э. кыргызы, длительное время остававшиеся в неиз­
вестности на землях Восточного Туркестана, нашли родину в Западном Тянь- 
Шане, сплотив вокруг своего этнического ядра местные и пришлые тюркс­
кие и монгольские племена. Эти исторические события найдут отражение в 
грандиозном эпосе “Манас”.
Так в течение всей древней и средневековой истории сведения о кыргы­
зах то выходят на передний план, то совсем исчезают со страниц источников. 
Далеко не всегда периоды широкой известности и небытия совпадают со взле­
тами  и  падениями исторической судьбы.  Иногда это связано со смутными 
периодами в истории стран, где сохранялась устойчивая письменная тради­
ция.
Столетия прошедшего кыргызам и исторического пути оставили замет­
ный след в самобытной культуре, памятники которой • курганы, поселения, 
клады,  петроглифы,  надписи - разбросаны по всей Центральной Азии. Так 
же, как и свидетельства современников, они могут дать ответ на многие неяс­
ные вопросы кыргызской истории.
Не прошло и двух десятилетий со времени исчезновения кыргызов как 
самостоятельного этноса с берегов Енисея, а их памятники впервые привлек­
ли внимание европейских ученых, попавших в заповедные места Минусинс­
ких  степей  по  горячим  следам  недавних событий.  В  поле  зрения  ученых 
путешественников попали кыргызские курганы, крепости, памятники пись­
менности и искусства. Сойдя с арены непосредственного исторического дей­
ствия, енисейские кыргызы без задержки попали на страницы исторических 
повествований.  И  по мере того,  как  последние  их  исторические  деяния  в
8

Минусинских степях уходят все дальше в прошлое, интерес к ним не падает, а 
возрастает. Новые открытия заставляют продолжать поиск.
Впервые  в  поле зрения  современной  науки следы  исторического  пре­
бывания кыргызов на Енисее попали в первую треть XVIII века, менее двух 
десятилетий после того, как они были уведены в Джунгарию.
Посланные  в Сибирь  экспедиции  Российской академии должны были 
заниматься, в первую очередь, оценкой природных ресурсов, климата, фло­
ры  и  фауны,  изучать  население  различных  районов.  Широта  кругозора  и 
разносторонняя  образованность  европейских ученых,  принимавших учас­
тие в экспедициях, позволила им обратить внимание на памятники древнос­
ти, положить начало изучению средневековой истории Южной Сибири.
Первое путешествие по степям Минусинской котловины в  1721  -  1722 
годы совершил Даниэль Готлиб Мессершмидт. В составе экспедиции работа­
ли  Филипп  Иоганн  Габберт  фон  Страленберг,  Карл  Шульман  и др.  Среди 
обнаруженных памятников были многочисленные курганы, каменные изва­
яния, наскальные рисунки, надписи и др.  В январе  1722 года Д.Г. Мессерш- 
мидтом и Ф.И.Страленбергом был впервые на территории Сибири раскопан 
земляной  курган  с  целью  выяснения  его внутренне^ устройства.1 Особое 
внимание путешественников  привлекли  письмена,  названные “рунически­
ми”  по сходству с древнегерманскими  рунами. В ходе работ было собрано 
значительное количество древних вещей, зафиксированы сведения, получен­
ные от буфовщиков. Собранные материалы положили начало изучению  юж­
носибирских древностей. Осмысление результатов работ в трудах Д.Г.Мес- 
сершмидта и Ф.И.Страленберга способствовало росту интереса к сибирской 
истории. Некоторые из зафиксированных экспедицией изваяний, петрогли­
фов, находок в дальнейшем не сохранились и известны только по рисункам.
В  1739 году в Минусинской котловине начала свои исследования экспе­
диция, возглавляемая “отцом сибирской истории”, историофафом Российс­
кой империи, академиком  Герардом Фридрихом Миллером. В путешествии 
по  Минусинским  степям участвовал  Иоганн  Георг Гмелин.  Экспедиция  во 
многом  повторила  маршруты,  проведенные  ранее  Д.Г.Мессершмидтом  и 
Ф.И.Страленбергом.  В процессе работы копировались рунические надписи, 
каменные изваяния, фиксировались и раскапывались курганы, проводились 
расспросы бугровщиков, покупались отдельные находки. Часть этих предме­
тов,  переданных  в  Кунсткамеру,  сохранилась  до  настоящего  времени.2 
Г.Ф.Миллером был собран обширный фонд документов, относящихся к ис­
тории енисейских кыргызов XYII -  начала XYIII вв. И.Г.Гмелиным на основа­
нии собственных наблюдений и расспросов  бугровщиков была предложена 
классификация погребальных памятников, в составе которой некоторые типы 
относятся к кыргызской культуре: маяки, сланцы и кыргызские могилы (хыр- 
гыс 
cooKTepi)1.
9

В  1771-1772 годы Минусинские степи посетил Питер Симон Паллас.4 Им 
были зафиксированы и подробно описаны многочисленные курганы, писа­
ницы, изваяния, городища, древние рудники, надписи. Некоторые памятники 
были им  обнаружены впервые.
В середине XYIII века в научный оборот вошли сведения китайских ис­
точников по истории кочевников Центральной Азии, опубликованные Ж.Де- 
гинем. Внимание к древностям Сибири нашло отражение в трудах Иоганна 
Готлиба Георги, Иоганна Сиверса, Иоганна Фишера.5 В трудах И.Е.Фишера и 
И.Г.Георги впервые был поставлен вопрос о тождестве кыргызов Енисея и 
Тянь-Шаня.
“Век  просвещения” оказался  весьма  плодотворным  для  изучения  си­
бирских древностей, в особенности Южной Сибири, основного района оби­
тания енисейских кыргызов. Были открыты, зафиксированы, частично введе­
ны в научный оборот средневековые курганы, изваяния, петроглифы, крепо­
стные сооружения, надписи. Проделаны первые опыты классификации сред­
невековых погребальных памятников. Началось накопление археологических 
коллекций в музейных собраниях. Были проделаны первые опыты определе­
ния хронологической и этнокультурной  принадлежности  археологических 
памятников, среди которых были выделены “киргизские могилы” .
Возникшие направления  в изучении истории и культуры кыргызов по­
лучили свое дальнейшее развитие в XIX веке. В начале девятнадцатого столе­
тия вопросы переселения енисейских кыргызов в Восточный Туркестан и их 
соотношения с тянь-шаньскими кыргызами затрагивались в трудах Юлиуса 
Клапрота и Карла Риттера  (Иакинф).  Бичурин высказал  предположение о 
том, что Тянь-Шань  и  Восточный  Туркестан являются  родиной  кыргызов, 
которые ниоткуда не переселялись, а жили в этом регионе издавна.6 Наряду с 
кыргызами-бурутами он выделял подразделение “киргиз” в составе калмы­
ков.7 Чокан Валиханов, посетивший места обитания кыргызов и впервые за­
писавший часть эпоса “Манас”, считал, что вопрос о переселении кыргызов 
нельзя считать решенным. По его данным, кыргызы обитали на Тянь-Шане 
доХ У Ш в.'
В  1826  году  археологические  исследования  на  Алтае  проводил  Карл 
Фридрих Ледебур. Среди собранных им находок имеются предметы, относя­
щиеся к эпохе средневековья.9 Описание средневековых находок из алтайских 
курганов, характерных для кыргызской и кимакской культур, содержится в 
работах Г.И.Спасского.10 Классифицируя  городища и курганы,  он  выделял 
среди них “киргизские”."
В  1847  году археологические  изыскания  в  Южной  Сибири  проводил 
Маттиус Кастрен. Им было раскопано несколько средневековых курганов в 
различных районах Минусинской котловины. Он скопировал рунические над­
писи. М.А.Кастрен связал эти надписи с финно-уграми.,г
10

В середине XIX века сведения китайских источников о древних и средне­
вековых кыргызах были обобщены Вильгельмом Шоттом.13 Бичурин перевел 
сведения о кочевых  народах Центральной Азии  на русский язык.'4 Древние 
горные выработки, курганы и каменные изваяния Алтая рассматривались в 
труде Э.И.Эйхвальда,  который приписывал  эти памятники “чуди” древним 
финнам.15 В  1860-е годы средневековые памятники Алтая, Енисея и Чулыма 
исследовал Вильгельм Радлов. Крупнейший специалист в области тюркского 
языкознания, фольклористики и этнографии, В.Радлов проводил раскопки с 
целью реконструкции  процесса этногенеза тюркских  народов.  Им  создана 
периодизация древних и средневековых памятников Южной Сибири. Он пер­
вым попытался соотнести некоторые из раскопанных объектов с кыргызской 
культурой.1,1 Проведя исследования на Тянь-Шане, он высказал ряд гипотез о 
возможности  переселения  кыргызов  в  предмонгольский  или  монгольский 
период.17
В XIX веке в ряде городов Сибири возникли музеи, ставшие хранителя­
ми древностей. Для  накопления материалов кыргызской культуры большое 
значение имело создание в  1877 году Минусинского музея, в котором за пос­
ледующие десятилетия сформировалась крупнейшая коллекция средневеко­
вых находок.  В организации археологических исследований на территории 
Сибири  и  Центральной  Азии  принимали  участие  научные  общества  и  уч­
реждения:  Географическое общество,  Археологическая  комиссия,  Русское 
археологическое общество.  Большую роль в изучении древностей сыграли 
местные краеведы, любители археологии, ссыльные.  В конце XIX -  начале 
XX веков значительные раскопки различных курганов, включая средневеко­
вые,  произвел  в  Минусинской  котловине  и  Туве  А.В.Адрианов.18 Д.А.Кле- 
менц составил первый каталог предметов Минусинского музея, предложил 
свою классификацию курганов Енисея.14 Свой вклад в изучение средневеко­
вых курганов и крепостей внес И.П.Кузнецов-Красноярский.“ Вопреки усто­
явшейся традиции он отрицал принадлежность памятников кыргызам, счи­
тая, что на этих землях не могло существовать “настолько сильное государ­
ство, которое могло бы наводить страх и трепет на своих соседей и держать в 
повиновении воинственных среднеазиатских кочевников”.21
В  1887-1889 годы на территории Южной Сибири работала финская экс­
педиция, возглавляемая Иоганном Рейнгольдом Аспелиным. Она копирова­
ла петроглифы, изваяния, рунические надписи. Участники экспедиции  Ак­
сель Олай Карл Гейкель раскопал несколько средневековых курганов в Мину­
синской котловине. Материалы экспедиции были изданы Отто Ялмаром Ап- 
пельгрен-Кивало в 1931  году.22
В  1890 году Г устав Рамстедт обнаружил в Монголии каменный курган с 
рунической  надписью,  повествующей  о  деяниях  кыргызского  буюрука  в 
период завоевания Центральной Азии в IX веке.23
11

Н.А.Аристов высказал предположение об автохтонном происхождении 
кыргызов, обитавших с  1  тыс. до н.э.  между Тянь-Шанем и Танну-Ола и их 
этническом  родстве с усунями.24
В  1920-е годы в связи с развертыванием национально-государственного 
строительства у народов Сибири и Средней Азии  значительно возрос инте­
рес к их истории.
В  1925 году Н.Н.Козьмин попытался обосновать правомерность приня­
тия коренным населением Минусинской котловины в качестве этнонима тер­
мина “хакасы”,  противопоставив средневековых “кыргызов-кочевников” и 
“хакасов-земледельцев”.25
В  1926 году Г.Е. Грумм-Гржимайло обобщил сведения письменных ис­
точников по истории Центральной Азии.  Происхождение  кыргызов он свя­
зывал с европеоидной расой. В своей книге он упоминает ряд событий сред­
невековой истории кыргызов.24
Сведения китайских, арабских, персидских и древнетюркских источни­
ков о кыргызах были обобщены В.В.Бартольдом в работе, вышедшей в свет в 
1927 году. Он подробно охарактеризовал различные периоды в истории кыр­
гызов. Особенно много внимания было уделено периоду создания кыргызс­
кого каганата  IX-X  вв., справедливо  названным  В.В.Бартольдом  временем 
“киргизского  великодержавия”.27 Исследователь  по-разному  рассматривал 
вопрос о миграции кыргызов с Енисея на Тянь-Шань. В своей обобщающей 
работе высказал мнение, что завоевания кыргызов в Восточном Туркестане 
в  IX-X  вв.  носили  временный  характер, а окончательное переселение  про­
изошло в XV веке. В.В. Бартольд являлся современником той хакасской интел­
лигенции, которая, согласно его сведениям, для себя “извлекла из китайских 
источников слово “хакас”, зная,  что так  называли  китайцы  народ,  живший 
прежде в Минусинском  крае и  имевший некоторое политическое значение, 
но не зная, что этим названием неправильно обозначались киргизы, которых 
теперь в Минусинском крае нет” .2*
В  1929 году С. А. Теплоухов создал классификацию культур Минусинс­
кой котловины, в которой были выделены  памятники, относящиеся  к четы­
рем периодам эпохи средневековья, с VI по XIV вв. Среди них были выделены 
кыргызские  курганы  -  чаа-тасы,  курганы  “алтайских  турков”,  погребения 
предмонгольского  и  монгольского  времени.”  Эта схема “совершила  рево­
люцию в сибирский, да и не только в сибирской археологии”.50 Все последу­
ющее  изучение археологической  культуры  енисейских  кыргызов  и  других 
средневековых культур Минусинской котловины опиралось на классифика­
цию, разработанную С. А. Теплоуховым. Результаты этой работы легли в ос­
нову классификаций, предложенных С.В.Киселевым и Л.А.Евтюховой.  Как 
справедливо отметила Э.Б.Вадецкая - “...в целом раскопки С.В.Киселева под­
твердили  классификацию С. А .Теплоухова на массовом материале.”31
12

В своих работах С.В.Кмселев выделил два периода существования кыр­
гызской  культуры.  Много  внимания  он  уделял  социально-экономической 
проблематике кыргызского общества.32 Однако, как выяснилось позже, при- 
влекаемаяые для анализа рунические надписи, датируются не серединой, а 
последними веками  1 тыс. н.э. Совместно с Л.А.Евтюховой он выдвинул ги­
потезу о  переходе  кыргызов в IX веке  на обряд погребения с конем, что не 
подтвердилось дальнейшими исследованиями.11 Характеризуя события сред­
невековой истории Минусинской котловины, С.В.Киселен, Л.А.Евтюхова и
B.I КЛевлшева употребляли для обозначения населения термины “кыргызы”, 
“кыргызы /хакасы/”, “кыргызы-хакасы”34 и т.д. Однако в одной из своих работ
C.В.Киселев и Л.А.Евтюхова разъяснили, что термин “хакас есть китайская 
транскрипция термина кы ргы з”.15
Д.Н.Бернштам, много лет изучавший археологические памятники Кыр­
гызстана, выдвинул предположение о многоэтапном переселении кыргызов 
с  Енисея  на Тянь-Шань  на  протяжении  периодов древности  и средневеко­
вья.3'' Принимая мнение С.В.Киселева и Л.А.Евтюховой о переходе кыргызов 
на обряд погребения с конем, он считал памятниками енисейских кыргызов 
на  Тянь-Шане  захоронения  с  конем,  типа раскопанного  им  на  могильнике 
Аламышик.37 К числу предметов кыргызской культуры  IX-X  вв. А.Н.Бернш- 
там относил предметы торевтики из Кочкорского клада.31*
В  1953-55-е годы в Киргизии работала Киргизская археолого-этнографи- 
ческая экспедиция,  целью которой было изучение этногенеза и культуроге- 
неэа  кыргызов.  В  1956  году была  проведена  научная сессия,  посвященная 
этногенезу кыргызского народа. Выступавшие на ней антропологи, археоло­
ги, этнографы, историки, востоковеды высказывали различные точки зрения 
на происхождение кыргызского народа. В итоге дискуссии ее участники со­
гласились с тем,  что  кыргызский  народ  и  его  культура сформировались из 
разных  компонентов,  местного среднеазиатскою  и  пришлого  центрально­
азиатского.34
В  1950-60-е годы развернулось исследование археологических памятни­
ков в Туве, в числе которых была большая серия кыргызских курганов IX-X1I вв.. 
Большой  вклад  в  их  изучение  внесли  сотрудники  Тувинской  комплексной 
археолого-этнографической  и Саяно-Тувинской  экспедиций Л.П.Потапов, 
С.И.Вайнштейн, А.Д.Грач, Д.Г.Савинов и др.  Ряд памятников был раскопан 
Л .Р.Кызласовым в  Туве и Хакасии. В результате активных поисков и развер­
нувшейся дискуссии о хронологии и этнокультурной принадлежности курга­
нов с погребениями  по обряду  кремации  в Туве к концу  1960-х годов были 
выделены кыргызские памятники IX-X и X1-XII вв., проанализированы руни­
ческие надписи и тамги, охарактеризованы  этнокультурные процессы и ис­
торические события в Центральной Азии в конце I-начале II тыс. н.э.. Грани­
ны  распространения кыргызской культуры в Саяно-Алтае были рассмотре­
13

ны в работах С.И.Вайнштейна и Л.Р.Кызласова,40 вопросы датировки и этно­
культурной принадлежности рунических памятников в трудах И.А.Батмано- 
ва, Э.Б.Арагачи, Л.Р.Кызласова,41 этнокультурные процессы исследовались 
Д.Г.Савиновым.42 Результаты работ нашли отражение в обобщающих трудах 
“История Тувы”43 и “История Сибири”.44 Весомые достижения, достигнутые 
учеными в изучении кыргызской культуры IX-XII вв., на территории Тувы и 
Минусинской котловины в 1950-60-е годы осложнились попытками Л.Р.Кыз- 
ласова вычеркнуть имя кыргызов из истории и приписать их историю и куль­
туру мифическим  “древним  хакасам”.  Впервые с  изложением  своей точки 
зрения о “древних хакасах” он выступил в  1954  году45 и в дальнейшем  нео­
днократно пытался ее пропагандировать в своих статьях и книге по средневе­
ковой  истории Тувы.44 Эти  ничем  не оправданные  попытки  вычеркнуть  из 
истории енисейских кыргызов, приписав их исторические деяния придуман­
ным  “древним  хакасам”,  вызвали  категорические  возражения  со  стороны 
ученых: синолога С.Е.Яхонтова,47 арабиста О.К.Караева,48 историка Н.А.Сер- 
добова49 и др. Некоторые колебания по поводу соотношения терминов “кыр- 
гыз” и “хакас” в средневековых источниках допускали С.Е.Малов,50 Н.В.Кю- 
нер,51 Л.П.Потапов.52  Однако  ни .один  из  них  не  поддержал  точку  зрения 
Л.Р.Кызласова. Научное сообщество отвергло его попытки заменить кыргы­
зов “древними хакасами”. Его точку зрения в  1960-е годы принял только ха­
касский ученый К.Г.Копкоев.53 Несмотря на острый характер, дискуссия сыг­
рала большую положительную роль в изучении истории енисейских кыргы­
зов, отстояв научную истину от националистических спекуляций. В  1961  году 
К.И.Петров  выступил  с  развернутым  обоснованием  своей  точки  зрения  о 
переселении на Тянь-Шань в монгольское время кыпчакских племен Алтая, 
принявших этноним “кыргыз”.54 Эта гипотеза вызвала возражения со сторо­
ны С.М.Абрамзона.55
В работах С.В.Бахрушина,54 А.Арзыматова,57 А. Абдыкалыкова,5* Л.П.По- 
тапова59  были  подробно  проанализированы  события  истории  енисейских 
кыргызов в XVII веке и их угона в Джунгарию. К.Г.Копкоев пытался умалить 
значение угона и ликвидации кыргызской государственности на Енисее, по­
скольку вслед за Л .Р.Кызласовым считал кыргызов не этносом, а только ари­
стократическим династийным родом.40 В процессе дискуссии было выясне­
но, что часть енисейских кыргызов смогла избежать угона, часть вернулась в 
Саяно-Алтай, а остальные осели в Джунгарии.
В статьях К.И.Петрова,61 Н. А. Бас какова,62 Ю.А.Зуева43 рассматривался 
вопрос об этимологии этнонима “кыргыз” .
В  1971  году С.М.Абрамзон  выпустил книгу, в которой обобщил  этно­
графические материалы, характеризующие этническую историю кыргызов 
на Тянь-Шане.64
14

В  1970-80-е годы продолжалось изучение  памятников культуры енисей­
ских кыргызов в Северной и Центральной Азии. В Туве кыргызские памятни­
ки исследовались Г.В.Длужневской,65 в Минусинской котловине -  Д.Г.Сави- 
новым, Л.Р. и И.Л.Кызласовыми,66 на Алтае -  В. А.Могильниковым, Д.Г.Са- 
виновым, Ю.П. Алехиным,47 в Прииртышье -  Ф.Х. Арслановой, Ю.П.Трифо- 
новым,  Б.А.Кониковым,6* в  Приобье -  Т.Н.Троицкой, И.В.Сальниковой,м в 
Притомье -  О.Б.Беликовой, А.М.Илюшиным,70 в Забайкалье -  Е.В.Ковыче- 
вым.71 Отдельные погребения с типичным для кыргызской культуры инвен­
тарем были обнаружены в таежных районах Енисея, Кана, Ангары.
Расширение географии кыргызоведческих исследований способствова­
ло росту источниковой базы, уточнению границ распространения кыргызс­
кой культуры, возрастанию интереса к кыргызской  проблематике в сибирс­
кой археологии. С середины  1970-х годов изучением кыргызских памятников 
Южной Сибири занимаются археологи Сибирского Отделения  Российской 
Академии Наук. С  1975 года раскопки кыргызских памятников в Минусинс­
кой котловине проводит Ю.С.Худя ков.72 В последующие годы полевыми изыс­
каниями были охвачены Тува, Горный Алтай, Монголия, совершена поездка 
по Восточному Туркестану. С  1982 года поиск памятников кыргызской куль­
туры позднего средневековья проводит С.Г.Скобелев.7) Изучением кыргызс­
ких памятников на Енисее и долине р. Ус занимается О.А.Митько.74 Отдель­
ные вопросы, касающиеся изучения кыргызской культуры, рассматривались 
в работах Ю.А.Плотникова, Л.М.Хаславской, М.В.Мороз, С.А.Ким, О.В.Крат-
KD.
В  последние  годы  изучением  кыргызских памятников в Минусинской 
котловине занимался археолог П.П.Азбелев из Санкт-Петербурга.75 Этногра­
фические и фольклорные источники, свидетельствующие о пребывании кыр­
гызов на Енисее, были проанализированы ВЛ.Бутанаевым.76 Вопреки точке 
зрения Л.Р.Кызласова,  он подтвердил данными  из хакасской этнографии  и 
исторического фольклора мнение большинства ученых о том, что кыргызы, 
обитавшие  на  Енисее,  были  самостоятельным  этносом,  а  термин  “хакас” 
никогда в прошлом не употреблялся в качестве этнонима.
Впервые, на основе новых источников, он пришел к заключению, что в 
период позднего средневековья  енисейские  кыргызы  создали этнополити- 
ческое образование “Хонгорай”, ныне сохранившееся в качестве старинного 
самоназвания хакасов в форме “хоорай”.77 Совместно с историком А. Абды- 
калыковым В.Я.Бутанаев опубликовал материалы по истории кыргызов XVII
-  нач.XVIII вв., где раскрываются сложные взаимоотношения южносибирс­
ких номадов с Российским и Монгольским государствами, угон их в Джунга­
рию и гибель этого древнего этноса.7*
15

Этнокультурные аспекты кыргызского эпоса “Манас”, включая данные 
о происхождении кыргызов, анализировались в работах И.Б.Молдобаева.74 
Расширение  кыргызоведческих  исследований  и  появление  новых  научных 
центров, изучающих культуру кыргызов, способствовали активному обмену 
мнениями по наиболее  актуальным  проблемам кыргызоведения, решению 
проблем военного дела кыргызов, хронологии и периодизации памятников 
кыргызской культуры, границ ее распространения и др.
В работах JI.P. и И.Л.Кызласовых отказ от исторически обоснованного 
этнонима “кыргызы” в пользу искусственного словосочетания “древние ха­
касы”  неминуемо  привел  их  к  искажению  многих  исторических  реалий  и 
неустранимым противоречиям. Из их сочинений трудно сделать определен­
ный  вывод,  что должны  были  представлять из себя  пресловутые “древние 
хакасы”. В ряде статей Л.Р.Кызласов уверял, что в состав “древних хакасов” 
входило “тюркоязычное ядро”, включающее кыргызов, угорские и самодий­
ские роды.*0 Самоназвание их было самодийским, язык -  тюркским, антро­
пологический тип -  европеоидным. Однако позднее он стал утверждать, что 
южносамодийские, кетоязычные и угорские племена “не являются хакасски­
ми”. А  И.Л.Кызласов  фактически дезавуировал  в  качестве определяющего 
этнографического признака “древнехакасский  погребальный обряд трупо- 
сожжения”,  включив  в  число “древнехакасских”  минусинские  погребения 
по обряду ингумации.*1 Стремясь подогнать уровень развития “древнехакас­
ской” культуры под стандартные определения цивилизации, Л.Р. и И.Л.Кыз- 
ласовы всячески подчеркивают роль “городов” и “орошаемого земледелия”, 
якобы  являющегося основой хозяйства “древних хакасов”.*2 Для этого мате­
риалы культуры “древних хакасов” противопоставляются схожим комплек­
сом других культур тюркоязычных кочевников Центральной Азии. “Древне­
хакасская  цивилизация” выделяется в качестве некоего особого “северного 
центра исторической активности народов”, являвшегося “срединным звеном” 
между “цивилизациями  и  культурами  Запада  и  Востока”  и  одновременно 
особым “саяно-алтайским очагом цивилизации и культуры”.*1 В то же время 
Л.Р. и И Л.Кызласовы относят “древнехакасскую культуру” к “западному ази­
атскому культурному ареалу”.*4 Эти звонкие, но лишенные каких-либо осно­
ваний эпитеты наглядно демонстрируют искусственность мифической “древ­
нехакасской цивилизации”, при конструировании которой была утрачена вся­
кая связь с исторической реальностью.
Для того, чтобы несколько ослабить критику в адрес “древнехакасской 
цивилизации” и создать некое подобие “новизны” в изучении средневековых 
памятников Южной Сибири, Л.Р. и И.Л.Кызласовы с середины  1970-х годов 
начали подразделять культуру енисейских кыргызов на несколько самостоя­
тельных культур: чаатас, тюхтятскую, аскизскую, а сами культуры на этапы и 
периоды.*’  Подобное деление  культуры  енисейских  кыргызов  предложено
16

без каких бы то ни было оснований, что вызвало ряд возражений у специали­
стов. Разумеется, на протяжении средневековья кыргызская культура не ос­
тавалась неизменной, она прошла в своем развитии  нескольких этапов,  но 
это не дает оснований выделять несколько самостоятельных археологических 
культур.
Несмотря на значительные сложности, связанные с преодолением навя­
зываемой Кыаласовыми научному  сообществу концепции “древнехакасской 
цивилизации”, кыргызоведение в последнее десятилетие сделало большой 
шаг вперед. Важным событием в научной жизни стала V Всесоюзная тюрко­
логическая конференция, проходившая в г.Фрунзе (Бишкек) в  1988 году, на 
которой активно  обсуждались  вопросы  этногенеза  кыргызского  народа.  В 
выступлениях  и  докладах  Э.Р.Тенишева,  А.М.Мокеева,  В.П.Мокрынина, 
С.Г.Кляшторного, О.Караева, Т.К.Чороева, В.Я.Бутанаева, Ю.И.Трифонова, 
Ю.С.Худякова рассматривались вопросы происхождения и развития кыргыз­
ского этноса и его культуры.*6
Для  координации  кыргызоведческих  исследований  в различных  науч­
ных центрах был создан Координационнный  совет по изучению этногенеза и 
культурогенеза кыргызов, который должен объединить усилия ученых, изу­
чавших  историческое  прошлое кыргызов  по археологическим,  историчес­
ким, этнографическим, лингвистическим, антропологическим источникам.*7 
Решение  проблем  истории кыргызов выходит за пределы  интереса одного 
этноса к своему  прошлому, эта часть  истории  всей Азии, часть всемирной 
истории. Понимание закономерностей исторического пути кыргызского эт­
носа поможет в осмыслении исторических судеб и других тюрко-монгольс- 
ких народов. Это должно способствовать преодолению негативных тенден­
ций и расширить  возможности для развития культуры и сотрудничества.
Для выяснения роли енисейских кыргызов в этногенезе и культурогене- 
зе современного кыргызского, хакасского, алтайского, тувинского и других 
тюркских этносов недостаточно изучения только кыргызской археологичес­
кой культуры. В последние десятилетия на Енисее активно исследуются па­
мятники древних тюрок, уйгуров, различных групп киштымов, относящиеся 
к  периодам  раннего  и  развитого  средневековья.  Важной  задачей  остается 
изучение памятников позднего средневековья и этнографической современ­
ности, которые еще не систематизированы на должном уровне. Решение слож­
ных проблем этногенеза и этнической истории современного хакасского на­
рода  невозможно  без  привлечения  материалов  этнографии,  топонимики, 
лингвистики и антропологии.
17

Дискуссия об этнониме "КЫРГЫЗ"
Первое, что бросается в глаза при ознакомлении со специальной литера­
турой по средневековой истории и археологии юга  Сибири и Центральной 
Азии, это различия в наименовании населения степных районов Минусинс­
кой котловины. Большинство исследователей,  когда-либо затрагивавшие в 
своих работах проблемы южносибирского средневековья, именуют его в со­
ответствии  с  письменными  источниками “кыргызами”.1 В  противовес  об­
щепринятому мнению в работах отдельных авторов вместо кыргызов фигу­
рируют некие “древние хакасы” или “средневековые хакасы”, а кыргызы при­
знаются лишь “аристократическим династийным родом древних хакасов”.2 
Наконец, в отдельных работах оба термина отождествляются или объединя­
ются -  “кыргызы /хакасы/”, “кыргызы-хакасы”3  и др.
В чем сущность данного разночтения и откуда оно возникло? Аутентич­
ность термина, в том числе этнонима, может быть удостоверена записью на 
языке этноса, носителя этнонима, или созвучием произношения разных язы­
ков, на которых он был записан. В отношении этнонима “кыргыз” могут быть 
соблюдены оба критерия. Слова “кыргыз”, “кыргызы”, “кыргызские” и т.п. 
наличествуют в текстах рунических эпитафий,  приписываемых  как самим 
кыргызам, так и близким им по языку тюркам и уйгурам.4 Термин “кыргы­
зы” присутствует в различных вариантах и в текстах, записанных на других 
языках: греческом -  херкис; монгольском -  хиргис, хяргис; латинском -  кер- 
кис; арабском и персидском -  хырхыз, хырхыр.5 Весьма различается написа­
ние данного термина в китайских текстах.6 Из всех  имеющихся вариантов 
основными считаются следующие: для ханьских текстов -  цзянь-гунь, для 
танских -  сяцзясы, для юаньских -  цзилицзисы.
Тем  самым,  можно считать установленным,  что  термин  “кыргыз”  не 
только аутентичен, т.к. безусловно применялся представителями разных стран 
и народов от запада Европы до востока Азии для обозначения одного и того 
же этноса, но являлся его самоназванием, поскольку присутствует в текстах, 
приписываемых самим кыргызам. Основы для сомнения его аутентичности 
в самих источниках нет.
Откуда же взялся термин “хакасы”, и почему отдельные авторы выдви­
гают его в качестве мнимого “самоназвания большинства трудового населе- 
ниия”7 Кыргызского государства?!
С XVIII века, когда европейской науке становятся  доступными средневе­
ковые китайские летописи, содержание которых легло в основу исторических 
сочинений о кочевых народах “Срединной Азии”, в научный обиход вошли 
китайские термины, обозначающие кочевые этносы. Некоторые из них, кото­
рым не нашлось убедительного соответствия в языках народов Азии, до сих
18

пор сохраняют свое значение и широко используются в научной литературе. 
Например: динлины, юэчжи, сянь-би, жуань-жуани, теле, сейяньто, шивэй, 
мохэ и др. К числу таких терминов, обозначающих в китайских сочинениях 
танского времени население, проживающее в долине р.Кянь /Енисей/, отно­
сится термин хягясы /сяцзясы/. Вопреки излишнему оптимизму Л.Р.Кызла­
сова, употребление данного термина отнюдь не делало его произношение и 
написание однозначным у авторов XVIII -  начала XX веков.9 Поэтому нет ни 
малейших оснований приписывать им употребление термина “ хакас” . Так 
Ю.Клапрот писал 
“ H a -K ia -sz e ” , 
В.Шотт -  “На-ка-sze”, Н.Бичурин -  “хагас”,
В.Радлов -  “хакасс”10 и др. Уже перед В.Шоттом, автором первой специаль­
ной работы по истории енисейских кыргызов, встал вопрос о соотношении 
терминов цзянь-гунь, хягясы, цзилицзисы и кыргызы, и он был однозначно 
и правильно решен в пользу “истинных кыргызов”. Таким образом, иденти­
фикация  хягясов с кыргызами была осуществлена еще  на начальном этапе 
изучения их истории на базе письменных источников.
В сибирской археологии, делавшей первые шаги в плане сопоставления 
результатов  раскопок  с  историческими  сведениями,  употреблялся  термин 
“хягас”, введенный Н. Бичуриным, со временем получивший более удобную 
для русского языка форму произношения -  “хакасс”. Этим термином, в фор­
ме “хагас” пользовались, в частности, Д.Клеменц, И.П.Кузнецов-Красноярс- 
кий11 и др. Он вошел в обиход ученых и публицистов, в том числе сибирских 
областников, ратовавших за обособление “инородцев” в первые десятилетия 
XX  века.  Именно  из  областнической  публицистики  могла позаимствовать 
термин “хакасы” в качестве своего “самоназвания” “туземная  интеллиген­
ция”,12 в результате чего в 20-е годы этот термин закрепился в качестве этно­
нима за коренным населением современной Республики Хакасия.
К моменту, когда это произошло, были открыты, расшифрованы и пере­
ведены оригинальные тексты тюркоязычных рунических надписей, принад­
лежащих, как установлено, самим кыргызам, а также их историческим про­
тивникам тюркам и уйгурам.13 В рунических  памятниках зафиксированы на 
Енисее только кыргызы. Естественно, что термин хягасы был отождествлен в 
качестве одной из китайских транскрипций этнонима “кыргыз”. Однако этот 
важный вывод, как и переводы рунических текстов В.Радловым на немецкий 
язык, остались достоянием академической науки. В то время как  для “мину­
синской интеллигенции”, согласно утверждению Н.Н. Козьмина, “имя хакас”, 
несмотря на китайскую транскрипцию “турецкого имени”, стало “идейным 
лозунгом  для  культурно-национального  возрождения”.14 Таким  образом,  к 
моменту начала национально-государственного строительства на юге Сиби­
ри, невзирая на установленное тождество китайского слова “хягясы” тюркс­
кому “кыргыз”, и тем самым отсутствие у термина “хакас” самостоятельно­
19

го значения, этот термин обрел новое реальное бытование, став наименова­
нием коренного населения Минусинской котловины. Поддержавший термин 
“хакас” в качестве “понятного и идейного лозунга”  Н.Н.Козьмин предполо­
жил, что он восходит к “кара-кас”, являющихся наряду с “тубинцами /уйгура­
ми/” и  кыргызам и одной из трех  групп населения  Енисея в средние века.1’ 
Выдвинутая точка зрения полна противоречий. Так, утверждая в предисло­
вии к своей работе о различии терминов хакас и кы ргы з и принадлежности 
их  различным  этническим  группам,  он тут  же  их отождествляет:  “Хакасы 
позднее известны были в китайских летописях под именем ки-ли-кидзе, /т.е. 
киргиз/. В сохранившихся надписях на скалах они называют себя “кыргыз”. 
Кроме государства хакасов-кыргыз, могут быть названы менее значительные 
государства -  меркитов, найманов и кереитов”.16
Выдвижение  искусственного термина “хакас” в  качестве  названия  ре­
ально существующей  народности,  сформировавшейся  из различных  этни­
ческих фупп в XIX веке, вызвало справедливые возражения у В.В.Бартольда, 
ведущего в тот период специалиста по истории Центральной Азии, создав­
шего первый в истории отечественной науки сводный очерк по истории кыр­
гызов.17
В дальнейшем  специалисты, работавшие в области истории и археоло­
гии кыргызов, особенно проводившие полевые работы на юге Сибири, уже 
не могли не учитывать тот факт, что исследуемые ими памятники могли по­
тенциально принадлежать предкам современного коренного населения, по­
лучившего наименование хакасы. Так, в решение данного вопроса вмешался 
новый фактор. “Хакасами” стало называться средневековое население Ми­
нусинской котловины не потому, что так его именуют источники, а потому, 
что в нем видят предков современных хакасов. Это особенно наглядно про­
явилось в принципе двойного наименования: “кыргызы /хакасы/”, “кыргы- 
зы-хакасы” и т.д. Так  писали специалисты, работавшие на Енисее в 20 -  40 
годы. Например, создатель периодизации культур эпохи металла в Минусин­
ской котловине, С.А.Теплрухов утверждал: “В более поздних летописях, пове­
ствующих о событиях VII -  X  в н.э.  /Тан-Illy/, есть определенные указания о 
том,  что  к этому  времени  киргизы  /хягас/,  говорившие  на тюркском  языке, 
“перемешались”  с  динлинами,  овладев,  по-видимому,  всей  территорией  в 
южной части бассейна Енисея и заняв здесь главенствующее положение.”" 
Двойным наименованием пользовались Л.А.Евтюхова и С.В.Киселев, хотя в 
то же время в одной из своих работ, они писали: “Хакас есть китайская транс­
крипция термина кы ргы з”.19 “Кыргыз-хакасы”, а иногда и просто “хакасы” 
фигурируют  в  работах  В.П.Левашовой.20  Можно  отметить,  что  в  работах, 
изданных в центральных изданиях, у всех авторов преобладает в качестве ос­
новного наименования термин “кыргыз”, в то время как в мелких популяр­
20

ных  брошюрах,  изданных в Абакане  и рассчитанных  на хакасскоязычного 
читателя, употребляется термин “хакас”.21 В этом нельзя усматривать какой- 
то особой “позиции”, скорее лишь уступку местной специфике: так же, как
А.Н.Бернштам, работавший на Тянь-Шане, при обращении к южносибирс­
кой тематике везде пишет только “кыргыз” и “кыркыз”.22
В начале 50-х годов ряд соображений по поводу соотношения терминов 
“кыргыз”  и  “хакас”,  давно ставших  привычным  эквивалентом  друг другу, 
выступили тюрколог С.Е.Малов и синолог Н.В.Юонер.
По мнению С.Е.Малова: “Киргизы были сильным енисейским государ­
ством, соперничавшим с уйгурами.  Можно думать, что заодно с киргизами 
были тофалары /карагасы/ и тувинцы /урянхайцы, сойоны/.” Однако значе­
ние термина “хакас” для С.Е.Малова оставалось неясно: “Является ли он ки­
тайской передачей слова “киргиз” или же, что с моей стороны скорее, -  “ка- 
рагас”?  Ведь  китайцы  под  хакасами  (карагасами)  могли  вполне  понимать 
киргизское государство с разными подчиненными ему народами”.23 В.Н.Кю- 
нер, основываясь  на сообщении  китайской летописи о заимствовании тер­
мина “хягас” китайцами из уйгурского языка, полагал, “что имя хягясы, обо­
значая тот же народ или киргизов, не  является только транскрипцией имени 
этого  народа,  но, будучи заимствованным  из уйгурского языка,  имеет осо­
бый смысл вроде клички.
Исходя из вышеприведенных соображений, пишущий эти строки счита­
ет правильным принимать, как исторический факт, тождественность наиме­
нований  кыргыз /гянь-гунь и  иные формы транскрипции/ и хакас /хягясы/ 
для обозначения одного и того же народа, оставляя пока открытым вопрос о 
действительном смысле и происхождении наименования хягяс”.24
Как видно из вышеприведенных текстов, авторы не ставили под сомне­
ние правомерность употребления этнонима “кыргыз” в отношении населе­
ния Среднего Енисея в эпоху Тан. С.Е.Малов считал, что термин “хакас” мо­
жет восходить к названию какой-то части зависимых от кыргызов киштымов, 
по  его  мнению,  “карагасов”  /т.е.  тофаларов -   Ю.Х./,  солидаризуясь  в  этом 
плане с высказываниями Н.Н.Козьмина. Причем, это было высказано С.Е. Ма- 
ловым  мимоходом,  в  порядке  сомнения,  а  не  развернутого  положения,  в 
предисловии к изданию текстов енисейской рунической письменности. Кро­
ме того, надо отметить, что сами карагасы называют себя “тофа”. Этноним 
карагас бытовал  только среди  русских,  а также  в  языке  хакасов  (в  форме 
“хара хаас”) и тувинцев (в форме “кара хааш”).
Н.В.Кюнер был склонен считать термин “хягяс” эквивалентом этнонима 
“кыргыз”, попавшим в китайский язык через посредство уйгурского и играв­
шим роль клички -  “желто-краснолицые”. Ни о каком самостоятельном зна­
чении термина “хакас” в качестве этнонима в его работе речи нет.
21

Позднее Н.В.Юонер несколько изменил свою точку зрения, в полемике с 
Г.Е.Грумм-Гржимайло, бегло упомянул, “что хакасы и киргизы в монгольс­
кую эпоху XIII в. могли означать различные группы  (части)  одного и того же 
народа”.25
Ряд соображений относительно термина “хакасы” принадлежат Л.П.По­
тапову.  Говоря о появлении данного термина в качестве этнонима в начале 
XX века, он  писал: “Этот общий  процесс  консолидации, протекавший,  как 
было показано, под сильным влиянием качинцев, привел к сложению в конце 
XIX-начале XX вв. на территории Минусинской котловины маленькой народ­
ности,  которая получила у русских  название минусинских или  абаканских 
татар. Хакасами они стали именоваться только после Великой Октябрьской 
социалистической  революции.  Название “хакасы” было предложено  пред­
ставителями местной  интеллигенции при национальном определении “ми­
нусинских татар” в самом начале 20-х годов нашего столетия. Предлагавшие 
это название исходили из ошибочного представления, что минусинские или 
абаканские “татары” являются потомками древнего населения Саяно-Алтай­
ского  нагорья, зафиксированного  в  китайских летописях  под именованием 
“хягас”.  Несмотря на т о , что название “хакасы” не может считаться истори­
чески оправданным и аргументированным, возражать против него нет осно­
ваний, так как оно постепенно вошло в быт населения и было им принято”.24
Позднее, под влиянием Н.В.Кюнера, Л.П.Потапов стал склоняться к мыс­
ли, “что в настоящее время накапливается все больше и больше данных, свиде­
тельствующих о невозможности отождествления “хягяс” и “кыргыз”, о слож­
ных в этническом отношении конгломератах -  “хягяс” и “кыргыз”, о большом 
участии  в этническом  конгломерате “хягяс” самодийского элемента и т.п.”27 
Автор привлек для анализа данного вопроса сообщение Юань-ши в переводе
В.Н.Казина,  в котором  говорится о  поселении “киргисов” и “земле хасха”. 
Последняя является, по его мнению, местом расселения самодийцев-качин- 
цев в районе современного Красноярска.
Колебания ряда исследователей относительно тождественности терми­
нов “хягясы” и “кыргызы” в 50-е годы обусловлены затруднениями в трактов­
ке отдельных  фрагментов  китайских текстов юаньской эпохи, в частности, 
термина “хэсыхэ”, отождествление которого с современным словом “хасха” 
внесло определенную путаницу в оценку событий XIII века, привело к нео­
правданным противопоставлениям терминов хягасы и кыргызы. Вероятно, 
свою роль в этих решениях сыграли итоги изучения этногенеза современных 
киргизов,  поставившие под сомнение тождество  кыргызов Енисея  и Тянь- 
Шаня2',  и  настойчивые  выступления с  собственной  точкой зрения  по этим 
проблемам Л.Р.Кызласова. Впервые с изложением своей позиции Л.Р.Кызла- 
сов  выступил  в  1954  году,  в  рецензии  на  книгу Л.П.Потапова  об  истории 
алтайцев.2’ Основу взглядов автора составляет положение, что термин “ха­
22

кас” является общим самоназванием различного по этническому происхож­
дению и составу населения Среднего Енисея в эпоху средневековья, а термин 
“кыргыз” соответствует названию правящего “аристократического династий- 
ного рода древних хакасов”. К обоснованию  своей точки зрения Л.Р.Кызла- 
сов  не раз возвращался  в работах  1959,  1960 годов.10 В наиболее  полном и 
развернутом виде его концепция на соотношение терминов “кыргыз” и “ха­
кас” представлена в статье, вышедшей в свет в 1968  и 1969 годы.11 Основные 
положения данной концепции заключаются в следующем: средневековые 
китайские летописи содержат различные  варианты написания термина “ха­
кас”,  которое является  передачей  местного самоназвания разноязычного и 
разноэтнического населения Среднего Енисея; термин “кыргыз” встречает­
ся в тех же источниках  параллельно и означает “аристократический динас- 
тийный род древних хакасов”, термин “кыргыз” не мог быть самоназванием 
всего населения Енисея, поскольку в его состав входили различные по языку 
племена и роды /угорские, самодийские и тюркоязычные/; “ именно в силу 
главенствующей роли кыргызов в государстве, население которого составля­
ли разноязычные родоплеменные группы, орхонские тюрки-тупо, уйгуры, а 
также западные источники, ошибочно называли  все эти племена кыргыза- 
ми;” в  пользу разноязычности  свидетельствуют состав слов,  приписывае­
мых населению Среднего Енисея в Синь-Таншу; средневековый термин “ха­
кас” является самодийским по происхождению, дожившим до современнос­
ти в  форме “хаас”;  этот термин отражен в самоназваниях родоплеменных 
групп тофаларов /хааш/, тувинцев и дархатов (хаасут); “появление термина 
“хакас” в “качестве названия государства и народа” в VI-XI1 вв. свидетель­
ствует, что в нем сложилось “новое тюркоязычное ядро местных племен /в 
него входили и кыргызы/; это способствовало созданию сильного централи­
зованного государства “с обшей экономической базой и единым литератур­
ным языком -  енисейской письменностью; “аристократический  род “кыр­
гыз” у “древних хакасов” подобен правящим родам хуань у гуннов, ашина у 
тюрок, яглакар у уйгуров, елюй у  киданей; отсутствие термина “кыргыз” в 
рунических надписях на Енисее свидетельствует, что его заменил термин “эль”, 
синоним слова “кыргыз”; термин “кыргыз” применялся лишь для надписей 
за пределами “древнехакасского  государства”;  взгляды автора,  по его мне­
нию, в разных аспектах разделяли Ю.Клапрот, В.Шотт, В.Н.Юонер, С.Е.Малов,
С.В.Киселев, Н.Н.Козьмин и “многие ученые в XIX и XX века”. Вывод Л.Р.Кыз­
ласова категоричен: “Путать и отождествлять термины “хакас” и “кыргыз” 
между собой или подменять их друг другом -  ненаучно. Неверно также на­
зывать государство именем династийного правящего рода, а не по самоназ­
ванию большинства составлявшего его трудового населения, которое имеет­
ся в источниках.
23

Создали это государство и населяли в VI-XII вв. древние хакасы и потому 
историческая справедливость обязывает нас называть его государством древ­
них хакасов.”32
Позднее,  когда  изложенные  здесь  выводы  Л.Р.Кызласова  по данному 
вопросу встретили ряд резких возражений у специалистов -  историков, лин­
гвистов, востоковедов, автор, в порядке оправдания, писал, что цели его выс­
тупления были весьма скромны: “Установив в 1964 г., что вопрос о терминах 
“кыргыз”  и “хакас”  является  еще  недостаточно  проясненным  в советской 
исторической науке и желая привлечь к нему специалистов самого широко­
го профиля, но прежде всего исследователей по этнической истории, я напи­
сал специальную статью “Взаимоотношение терминов “хакас” и “кыргыз” в 
письменных источниках VII-XII веков”, но по ряду причин она вышла в свет 
только в 1968 г.”33
“Чтобы  разобраться  во  взаимоотношениях  этих  терминов  следовало 
рассмотреть все известные данные и договориться о границах их примене­
ния. Это и пытался сделать автор в своих работах, обобщив, как и полагается 
историку, все известные данные родственных наук”.34
“Естественно, что после этого следовало ожидать делового обсуждения 
и плодотворной научной дискуссии. Есть основания считать, что такая дис­
куссия еще развернется и здесь прежде всего необходимы исследования спе- 
циалистов-синологов”.35
Вряд ли, однако, можно в данном случае верить автору, что его целью 
было только “привлечь внимание”  и “вызвать дискуссию”.  Назидательный 
тон и безаппеляционность выводов статьи “Взаимоотношения терминов “ха­
кас” и “кыргыз” . . ”, а также ее троекратное переиздание после ряда выступ­
лений аналогичного содержания в 50-е -  начале 60-х годов свидетельствуют 
об ином. Автора к этому времени уже не удовлетворяло наличие “разночте­
ний” по поводу данных терминов, оставляющее ему право на собственное 
мнение. Своим выступлением он стремился  не “открыть дискуссию”, а на­
против закрыть вопрос в пользу термина “хакас”, дезавуировав термин “кыр­
гыз” в качестве этнонима. Об этом свидетельствуют и нравоучительные реп­
лики в адрес “некоторых современных историков”, именующих “государство 
древних хакасов” государством кыргызов, “упуская, к сожалению, из вида, 
что подавляющее большинство населения составляли не кыргызы”, и произ­
вольный  подбор “сторонников” своей  гипотезы  из числа наиболее автори­
тетных ученых прошлого, от Ю.Клапрота и В.Шотта до С.Е.Малова, Н.В.Юо- 
нера, С.В.Киселева и др. Об этом же говорят и выводы статьи, ибо те исследо­
ватели, кто “путают и отождествляют” термин “хакас” и “кыргыз” поступают 
“ненаучно”, а те кто именуют государство -  “государством кыргызов” дела­
ют “неверно”.34 А для того, чтобы вести “верно” и “научно”, как следует из
24

статьи, “некоторым ученым” нужно отбросить термин “кыргызы” и имено­
вать население Енисея “древними хакасами” .
Однако “плодотворная  научная дискуссия”  по  поводу терминов,  при­
чем с участием “специалистов-синологов”, все же разразилась, и ход обсуж­
дения и результаты оказались противоположными ожиданиям Л.Р.Кызласо- 
ва. Один из первых с критикой выдвинутых Л.Р.Кызласовым положений выс­
тупил востоковед, арабист О.Караев, справедливо упрекнувший инициатора 
дискуссии в систематическом искажении цитируемых им авторов, приписы­
вании им несуществующих взглядов, в частности, привнесении в тексты древ­
них источников и цитаты современных ученых термина “хакас”, там где он 
отсутствует в оригинале.17 Такие искажения отмечены в проводимых Л.Р.Кыз­
ласовым цитатах из работ Н.В.Юонера, Б. Карл грена, С.Е.Малова и др. О.Кара­
ев резонно замечает: “По мнению Л.Р.Кызласова, во всех средневековых па­
мятниках разноязычные племена Минусинской котловины ошибочно назы­
ваются кыргызами из-за главенствующей роли последних в государстве.
Нам представляется, что комплекс источников самого различного про­
исхождения заслуживает в целом большего доверия. Некоторые из вышепе­
речисленных авторов сами были  на территории енисейских  кыргызов или 
получили достоверные сведения о кыргызах от побывавших в этом районе 
лиц. Если действительно в Минусинской котловине в VI-XII вв. обитали пле­
мена под названием хакас, а кыргызы -  лишь их малочисленный аристокра­
тический род, то, несомненно, хотя бы один средневековый источник упомя­
нул бы об этом”.5* О.Караев подверг критике мнение Л.Р.Кызласова о мни­
мой малочисленности кыргызов, отметил некорректность употребления тер­
мина “колена”, “поколения”, “род” в сочетании с этнонимом “кыргыз”, про­
тивопоставления терминов “эль” и “кара-будун” и отождествления первого с 
этнонимом “кыргыз”. Говоря о мнении Л.Р.Кызласова в отношении гипоте­
зы  Н.Н.Козьмина и С.Е.Малова о тождестве терминов “хакас” и “карагас”, 
О.Караев отмечает непоследовательность Л.Р.Кызласова, согласного солида­
ризоваться с любой версией, которая так или иначе подвергла бы сомнению 
эквивалентность терминов “хакас” и “кыргыз”.39
С развернутым анализом содержания и реконструкции звучания китай­
ских терминов, применявшихся для обозначения средневекового населения 
Енисея,  выступил  известный  китаист, специалист в области  исторической 
фонетики китайского языка, С.Е.Яхонтов.40 Результаты тщательного специ­
ального изучения  вопроса “специалистом-синологом” сняли все разночте­
ния и недомолвки в отношении термина “хягясы”. Автор заключил, что “ис­
ходную форму китайской транскрипции хягясы иногда реконструируют как 
хакас. Эта  реконструкция не может быть принята” -  поскольку не соответ­
ствует нормам китайской исторической фонетики.41
25

“Таким образом, форма хягяс есть китайская транскрипция  слова кыр­
гыз; другие формы, к которым она приравнивается  в китайских историях -  
гяньгунь,  гегу  и  др.,  отражают  фонетические  варианты  того  же  этнонима 
(например, кыркур или, может быть, кыркун, кыркут, кыркуз). Форма