V. Внутри каганата власть и народ

жүктеу/скачать 37,39 Kb. бет 1/2 Дата 11.03.2023 өлшемі 37,39 Kb. #73400

Бұл бет үшін навигация:

• Удельно-лествичная система [19]

ГЛАВА V. ВНУТРИ КАГАНАТА Власть и народ. По китайским сведениям, провозглашение хана было обставлено сложным церемониалом: сановники сажали его на войлок и девять раз проносили кругом, по солнцу, под приветственные крики присутствующих. Затем его сажали на лошадь, стягивали шелковой тканью горло и, быстро ослабив петлю, спрашивали, сколько лет он желает быть ханом. В истории тюркютов незаметно, чтобы ответы на эти вопросы играли хоть какую-нибудь роль в определении срока правления; скорее всего этот обычай сохранился как рудимент от того времени, когда хан был выборным племенным вождем. Наследование престола шло по сложной системе, о которой будет сказано особо. Первым лицом в государстве после хана был ябгу. Собственно говоря, ябгу был вице-королем, и на эту должность чаще всего назначались члены царствующего рода. Например, при Иль-хане Бумыне чин ябгу имел его родной брат Истеми. Но вместе с тем ябгу не был наследником престола; наследник назывался "тегин" вне зависимости от занимаемой должности. Титул "шад" принадлежал принцам крови, имеющим в своем управлении уделы, например Сымо, впоследствии хан, не мог стать шадом из-за подозрения, что он незаконнорожденный [1]. Чины меньшего значения получали лица, не принадлежавшие роду Ашина, но все должности были наследственными [2]. Можно на основании этого предположить, что тюркютское общество было аристократическим. Однако воздержимся от преждевременных выводов. Наряду со свободными и знатью тюркютское общество знало и рабов из числа военнопленных. Это были главным образом женщины. Истеми-хан подарил Земарху в 569 г. пленницу из народа кыргыз [3]; пленницы из Китая вывозились при удачных походах тысячами; так, в 619 г. Чуло-хан, взяв Бин-чжоу, "забрал в городе всех женщин и девиц", а ловля людей в Атрпатакане (628 г.) запомнилась на Ближнем Востоке [4]. Наконец, из-за ссоры при дележе пленных Юйгу-шад лишился трона [5]. Таким образом, следует признать, что тюркютам было известно рабство. Но тут встает вопрос: каким образом рабы могли быть использованы в кочевом хозяйстве? Раб, если он не калека, всегда может убежать на лошади хозяина, и затраты на него не окупятся. Очевидно, что положение раба не было тяжелым, и действительно, существует текст, свидетельствующий об этом. В 486 г. Шаболио-хану предложено было признать себя вассалом дома Суй. Шаболио спросил: что значит слово "вассал"? Ему ответили: "В царстве Суй вассал значит то же, что у нас слово "раб"". Хан ответил: "Я имею счастье сделаться рабом сына Неба" - и выразил свою радость подарком послу. Приведенная цитата заставляет призадуматься: что за радость быть чьим-то рабом? Очевидно, Шаболио-хан имел в виду что-то другое, когда узнал, что отныне он- "qul" китайского императора. Адекватно ли мы переводим слово "qul" как раб, хотя оно несомненно отражает определенную зависимость? Не случайно, что китайцы эквивалентом слова "qul" считали не "nu", а "tch'in", что Бичурин Н. Я. переводит "вассал", а Ст. Жюльен - "sujet" [6] - подданный. К счастью, некоторые тексты орхонских надписей дают возможность уточнить значение слова "qul" и внести в проблему ясность. В "Большой надписи" Кюльтегину говорится: "...табгач будунка баглик уры оглын кул болты, силик кыз оглын кюнг болты..." [7], т. е. "...народу табгач стали они [тюрки ] "кулами" [8] своим крепким мужским потомством и "кулынями" своим чистым женским потомством". Но в это время тюрки жили в степях южнее Гоби своим бытом, пользовались многими привилегиями сравнительно с китайским населением империи Тан; участвуя в походах, делали блестящие служебные карьеры и привозили в свои юрты полные торока добычи. Налицо был лишь факт подчинения иноплеменному государю без какого бы то ни было социального угнетения. Возьмем другой текст: "[Эльтерес-каган]... привел в порядок и обучил народ, утративший свой эль [см. ниже] и своего кагана, народ, сделавшийся рабынями и сделавшийся рабами, упразднивший тюркские установления; он привел в порядок и наставил по установлениям моих предков" [9] . Опять подчеркивается лишь подчинение иноземцу, но отнюдь не лишение личной свободы. В третьем случае, когда описывается гибель Барс-бега и указывается, что "народ его стал рабынями и рабами" [10], имело место простое завоевание, а не распродажа пленных на невольничьем базаре [11]. Итак, основное содержание понятия "qul" - подчинение чужому. Этот оттенок сохранился до XIX в., но поскольку поздние тюрки включились в систему мусульманской культуры с характерной для нее работорговлей, то термин "qul" стал применяться и к проданным рабам, чего в раннее время не было. Использование кулов в VI-VIII вв. было совсем иным: тюркюты приводили их на свои земли, селили в определенных местах и взимали с них налоги [12] . Кроме того, женщин использовали в качестве домашней прислуги и наложниц [13]. Можно сказать, что кулы походили на римских колонов, но понятие "раб" в нашем смысле к ним совершенно неприложимо. Толстов С. П. указывал на существование поселков, заселенных исключительно пленными, платившим тюркютам дань продуктами земледелия и ремесла [14]. По сути дела это были новые подданные, данники, а с данниками тюркюты умели управляться. "Суйшу" упоминает о податях глухо. "Количество требуемых людей, лошадей, податей и скота считают по зарубкам на дереве" [15]. Но Моисей Каганкатваци дал великолепное описание системы обложения подданных в тюркютском каганате. "Князь севера навел страх и ужас по всей земле. Он отправил смотрителей за всякого рода ремесленниками, имеющими познания в золотопромывании, добывании серебра, железа и в выделке меди. Он требовал также пошлин с товаров и ловцов на рыбных промыслах великих рек Куры и Аракса, вместе с тем и дидрахму по обыкновенной переписи царства персидского" [16]. Из этой цитаты видно, что тюркютские ханы взимали гораздо больше, чем шахи Ирана, и, следовательно, богатство тюркютских ханов и вельмож при каждом завоевании быстро росло. Такому систематическому ограблению подвергались телеские племена Халхи и Джунгарии, кидани и хи Южной Маньчжурии, города-государства Согдианы, тохаристанские княжества, житница Азии - Турфан, приуральские угры, прикубанские утургуры и лесные племена южных склонов Саяно-Алтая. В дополнение к этому Китай или выплачивал ежегодную дань, или подвергался опустошительным набегам, а от Ирана и Византии поступали дары в виде компенсации за мир или союз. Конечно, часть этих богатств перепадала рядовым воинам, преданность которых только и давала возможность осуществлять столь жестокую эксплуатацию покоренных народов, но львиную долю доходов получала правящая верхушка и в особенности сами ханы. Богатства, накопляемые таким путем, могли быть огромны. Описание роскошного приема византийских послов тюркютским ханом сохранилось у Менандра: "...Они обедали, и весь тот день провели в пировании в том самом шатре. Он был сделан из шелковых тканей, искусно испещренных разными красками. Они пили вино, но не такое, какое у нас выжимается из винограда. Напиток, ими употребляемый, есть какой-то варварский [17] . На другой день они [римляне ] были переведены в другую кущу, обитую и испещренную также шелковыми покровами. Здесь стояли и кумиры, различные видом. Дизавул [Истеми-хан ] сидел на ложе, которое было все из золота. На середине этого помещения были золотые сосуды и кропильницы и бочки также золотые. Они опять пировали, поговорили за попойкой, о чем было нужно, и разошлись. В следующий день они пришли в другую комнату, где были столбы деревянные, покрытые золотом, также и ложе вызолоченное, поддерживаемое четырьмя золотыми павлинами. Перед комнатой на большом пространстве в длину были расставлены телеги, на которых было множество серебра, блюда и корзины и многие изображения четвероногих, сделанные из серебра, ничем не уступающие тем, которые делают у нас, В этом состоит роскошь тюркютского князя" [18] . Все это богатство было, конечно, награбленным, однако победа тюркютов, в результате которой они стали господами полумира, была не случайной. Они создали армию и систему управления настолько выше общекочевого уровня, что можно сказать с уверенностью: они были достойны победы. Удельно-лествичная система [19]. Внутри великой тюркютской державы происходили изменения не менее радикальные, чем вокруг нее. Первое, в чем они выразились, был порядок престолонаследия. Выше говорилось, что сын и наследник Иль-хана Бумына - Кара Иссык-хан умер в начале 553 г., пережив своего отца всего на полгода. Сын его, Шету, был отстранен от престола. Власть перешла в руки второго сына Бумына - Кушу, принявшего титул Мугань-хана [20] . При нем не только было положено начало внешнеполитическому могуществу тюркютского каганата, но и установлена удельно-лествичная система [21] , благодаря которой тюркютская держава могла больше ста лет удерживать первенствующее положение в Азии и соперничать с великими державами VI-VII вв. Смысл системы заключался в следующем. Тюркютская держава была создана "длинным копьем и острой саблей". За десять лет (550-560) тюркюты подчинили себе все кочевые племена от Желтого моря до Волги и еще двадцать лет продолжали экспансию. Но эту огромную территорию недостаточно было покорить, надо было ее удержать. Жестокая эксплуататорская власть тюркютов не могла привлечь симпатии новых подданных, и сепаратистские тенденции не угасали ни на минуту. Восстания против династии Ашина; вспыхивали то тут, то там вплоть до гибели державы. Одной из наиболее острых внутриполитических проблем, стоявших перед Мугань-ханом, была проблема предотвращения отложения окраин. Покоренное племя хранило верность лишь тогда, когда панцирная конница с волчьими головами на знаменах была поблизости. Только наместник, обладавший достаточной военной силой, мог предотвратить возмущение и отложение. Но что могло заставить самого наместника сохранить верность хану, если в руках первого оказывались и власть и войско, а от ханской ставки его отделяли огромные расстояния? Правда, можно было назначить наместником родственника, но это не спасало положения, так как войны между родственниками никогда редкостью не были; Тогда была принята удельно-лествичная система. Идея ее была проста: раз добрые чувства и личные качества наместника не могли служить гарантией верности, надо было создать заинтересованность, которая бы привязывала его к центральной власти. Удельно-лествичная система устанавливала очередность наследования престола. Согласно закону Мугань-хана наследовал не сын отцу, а младший брат старшему и старший племянник младшему дяде. В ожидании престола принцы крови получали в управление уделы. В 558 г. тюркютская держава делилась на четыре удела, а в 576 г. уже на восемь. Вряд ли правильно считать эти уделы подобием феодов Западной Европы. Скорее здесь было разделение военных сил с подчинением военачальнику более или менее определенного района. Верховного хана Менандр называет Арсила [22] . Легко догадаться, что это искажение тюркского имени Арслан, что значит "лев". Так как мы знаем, что Мугань-хан умер в 572 г. и на престол согласно новому закону вступил его брат Тобо-хан [23] , то можно предположить, что Арслан - это собственное ("звериное") имя Тобо-хана. Тобо-хан выделил в 572 г. уделы: на востоке для своего племянника Шету и на западе для брата, который вскоре умер, оставив удел своему сыну, носившему титул Бури-хан [24] . Сын Мугань-хана, Торэмен [25] , имел ставку на севере [26] , может быть в земле кыргызов и чиков. Дети только что умершего Истеми также имели уделы: Кара-Чурин [27] - в Семиречье и Турксанф - на нижней Волге и Урале [28]. Ставка великого хана находилась около Алтая в исконных тюркютских землях, а два остальных удела, по-видимому, принадлежали его сыновьям: Амраку [29] и Тегин-шаду [30] . При этой весьма сложной и запутанной системе уделов закон о лествичном престолонаследии на первых порах сыграл весьма положительную роль. Дважды было предотвращено вступление на престол несовершеннолетнего царевича, которое могло бы поставить державу в критическое положение. Власть все время оставалась в руках опытных людей. Удельные князья в надежде рано или поздно получить верховную власть не затевали смут и распрей и держава расширялась по всем направлениям. Прототипом для системы уделов был, очевидно, порядок престолонаследия у южных хуннов II в. [31] , с потомками которых в V в. общались предки князей Ашина, но смысл и применение его иные. Источники не дают нам сведений о наличии "большой семьи" в VI в. и определенно говорят, что этот порядок был для тюркютов новым. Как бы то ни было, результаты его не замедлили сказаться на истории тюркского каганата как в положительном, так и в отрицательном смысле. В самом деле, несмотря на продуманность и законченность системы, общество тюркютов не могло быть монолитным, так как выделение военной знати даже при наличии общенародных интересов не могло пройти бесследно. Это своеобразие объясняется низким уровнем производительных сил и условиями кочевого скотоводческого хозяйства, способствовавшими сохранению родового быта [32]. Исследуя внутренние распри тюркютов, мы не можем отыскать ни одного случая восстания рядовых дружинников против ханской династии Ашина. Во главе всех восстаний стояли царевичи или князья крови. Так как все тюркюты были воинами, то все они были в отрядах тех или иных князей из рода Ашина. Князья должны были считаться с настроением своих воинов, ибо последние были их единственной опорой и защитой. Следовательно, воины либо могли побудить своего князя поступать в соответствии с их интересами, либо покинуть его. Но столкновения внутри державы были неизбежны. Только вместо борьбы воинов против знати возникла борьба между отдельными группами, состоявшими из воинов и знати, взаимосвязанными не только общими интересами, но и родовым единством. В такой ситуации низвержение династии для тюркютов не имело смысла, так как всегда можно было найти царевича, который бы возглавил любое движение. Вместе с тем существовала внешняя опасность: с одной стороны, Китай всегда готов был перейти в наступление, с другой -телеские племена только и ждали возможности восстать. Острая ситуация заставляла тюркютов сплачиваться, и поэтому не было ни одного восстания рядовых воинов против ханов и шадов. Но каганат был обречен. Предваряя изложение событий, необходимо указать на то, что классообразование в тюркютском обществе началось тогда, когда кругом (Китай, Гаочан, Согд, Иран) были сильные, развитые классовые государства. Против храбрости и силы выступали хитрость и деньги, а хорошо обученные и технически оснащенные наемные войска не уступали в бою степным наездникам. Учитывая обстановку, нужно удивляться не падению тюркютской державы, а ее более чем столетнему существованию. Орда. Вокруг тюркютских царевичей группировались кроме тюркютов остатки разбитых жужаней и множество разных людей, почему-либо не ужившихся в родной юрте или на китайской службе. Происхождение их было различно, но говорили они между собой на древнетюркском языке с небольшими отличиями в произношении. Они составляли "bu-dun" - народ, но не в смысле "этнос" а в смысле близком к понятию "демос", так как "budun" противопоставлялись беги (baglar). Это видно из контекста фраз: "turk baglai budun" - "тюркские беги и народ" или, может быть, "народ тюркских бегов" и "turk qara budun" - "тюркский черный народ", причем qara budun - масса - понятие без оскорбительного оттенка; "alti bag budun" - "народ шести бегов", т. е. шести подразделений. Отсюда видно, что "budun" - это рядовой состав орды, беги - командный, а вся система, т. е. орда в целом, понятие не этническое, а военно-организационное. В VI в. тюркютская орда соответствовала племени, затем распространилась на державу. Орда пополнялась добровольцами, предпочитавшими военный уклад семейному. Обычная организация орды как войска предполагает наличие правого и левого крыла. Таковыми были толос - восточное и тардуш - западное крыло. После детального разбора терминов "толос" и "тардуш" у И. Н. Клюкина [33] полемика по поводу отождествления военно-административных терминов с какими-либо определенными племенами излишня. Е. Прицак понимает термин "будун" как раздел улуса и сопоставляет его с древнемонгольским термином "ирген" [34]. Однако не только вышеприведенное противопоставление бегов будуну, но и разбор А. Н. Кононовым термина "ирген" ер[муж]+кин (аффикс множественности) [35] показывает, что "еркин-ирген" (букв. "скопище мужей") понятие самостоятельное, а "будун" релятивное, т. е. можно быть будуном относительно хана, беков, а народ как этнос именовался kun [36] ; попытка же сопоставить слова budun u buqun (букв. "этот народ"), сделанная Е. Прицаком, неубедительна ни с филологической, ни с исторической точек зрения [37] . Для племенной единицы был свой термин - "огуз", который Е. Прицак понимает то как вариант произношения oq (стрела), то как ответвление основного ядра племени. Разберем и этот вопрос. Племя. Удельно-лествичная система, сначала фигурировавшая только как государственное учреждение, постепенно проникла и в частную жизнь. Она стала формировать семейные отношения - препятствовать раздроблению имущества и способствовать образованию большесемейных общин. Во время каганата степное население весьма обогатилось. Во-первых, добыча притекала со всех сторон, во-вторых, дань из рук ханов попадала к их приближенным и, в-третьих, замирение степи и прекращение постоянных грабежей повлияло благотворно на развитие скотоводства. Параллельно приобретению богатств шло накопление их; они не растрачивались, не делились, а сохранялись в больших семьях. Это было возможно только при наличии племенной организации. Пример такой организации показали ханы рода Ашина, управлявшие колоссальной страной сообща. Главы крупных семейств стали подражать ханам и управлять своими родственниками, как близкими, так и дальними. Семьи разрастались в племена, но сохраняли свое территориальное и организационное единство. Старейшины использовали свое влияние и норовили даже принять титул хана или идыкута. Так впоследствии образовались на развалинах каганата уйгуры, карлуки, дулу и нушиби; по этому пути на востоке пошли кидани, а на западе - гузы и команы (они же половцы). Главным врагом племен были орды, интересы их были прямо противоположны и непримиримы. Старейшины племен хотели пасти свой скот и получать от Китая подарки за нейтралитет или поставку наемников. Ханы орд хотели привлечь всю молодежь в боевые отряды, кормить их за счет подданных, не служащих в войске, и военной угрозой вырывать у китайцев в виде дани продукты земледелия и ремесла. Для компромисса не оставалось места. Теснимые соседями малые племена, которые все-таки не следует отождествлять с родами, стали образовывать союзы, причем названием для такой общины был термин "огуз". Отсюда возникли как этнонимы токуз-огузы = 9 огузов (общин) - уйгуры и уч-огуз = 3 огуза = карлуки. Сходные по типу союзы дулу и нушиби, однако, не назывались огузами, чему причиной было то, что они возникли при иных обстоятельствах - не естественно, а по манифесту тюркютского хана. Поэтому они не перестали быть будуном и назывались on oq budun - десятистрельный народ. Соотношение между терминами "будун" и "огуз" вытекает из следующего: уйгуры, подчиненные тюрками, стали по отношению к ним будуном, но, сохранив свое внутреннее устройство, не перестали быть огузами. Поэтому Бильге-хан имел основание заявить: "Народ токуз-огузов был мой собственный народ" [38], т. е. токуз-огузы были по отношению к нему - шаду тардушей - будуном; значит, они непосредственно ему подчинялись. К аналогичному пониманию термина "огуз" пришел А. Н. Кононов, опираясь на критическое изучение всей литературы вопроса. "Исходной основой собирательного этнического имени огуз является or - „род, племя", которое в свою очередь находится в прямой связи со старотюркским словом „о " - „мать", к этой же основе восходят слова „о ук" - „потомство, сын" и „о уш" - „сородич"..." Таким образом, слово "огуз" первоначально могло значить просто "племена", "объединение племен", которое впоследствии превратилось в этническое имя с собирательным значением, получившим в известных случаях определение как необходимый детерминатив: токуз огуз - "девять (разных) племен", уч огуз - "три (разных) племени" [39] . Впоследствии термин "огуз" потерял свое значение (как и термин "будун") и превратился в имя легендарного прародителя туркменов - Огуз-хана, введенного в число мусульманских пророков [40] . Основным аргументом в пользу предлагаемого истолкования хода событий является несовпадение наименований родовых подразделений у гаогюйцев - дили в IV-V вв. и племенных у телесцов VII-VIII вв. Гаогюйцы, несомненные предки телесцов [41] , разделялись на 12 патриархальных родов, а их потомки телесцы составили 15 племен: Юаньгэ (уйгуры), сеяньто (составное племя из сиров и яньто?), Киби, Дубо (тубалары), Гулигань (курыканы, предки якутов), Доланьгэ (теленгиты), Бугу, Байегу - Байырку, Тунло-тонгра, Хунь, Сыгйе, Хусйе, Хигйе, Адйе (эдизы), Байси [42] . За исключением тубаларов, которых, может быть, можно отождествить с Дабо, все прочие несопоставимы. Такое переоформление могло произойти только в том случае, если родовая патриархальная система родства была нарушена и на месте старых родов возникли новые объединения. Повод для такого переустройства был: 100 лет тюркюты владели телесцами и "их силами геройствовали в пустынях севера" [43] . Значит телесцы были будуном и входили в систему орды и ее крыльев толис-тардуш. Тогда и стала, надо думать, заменяться родовая система, не отвечавшая новым условиям жизни, территориально-хозяйственными объединениями - племенами. Это изменение отмечено китайцами, которые называли гаогюйский род - син - фамилия, а телеское племя - бу (в переводе Бичурина - "поколение"). Итак, основным характерным признаком социальной структуры каганата династии Ашина было совмещение военного и племенного строя. Тюркюты были первым кочевым народом Средней Азии, осуществившим такое сочетание на практике. Они сами сознавали это и называли свою державу "вечный эль", подчеркивая ее устойчивость сравнительно с племенными союзами телесцов и хозяйничаньем хищной орды жужаней. Слово "эльиль" переводится и понимается разными учеными по-разному (но об этом речь впереди). Главное в этом понятии - наличие завоеванных племен, принужденных уживаться в мире с ордой, которая является как бы господствующим племенем. Созданная тюркютами социально-политическая система была для VIв. лучшим, хотя отнюдь не окончательным, разрешением назревших политических задач: она обеспечила на несколько поколений преобладание тюркютов в степи, и она же (как будет видно из дальнейшего изложения) обусловила их гибель. жүктеу/скачать 37,39 Kb. Достарыңызбен бөлісу: