Анализировать фундаментальные вопросы возникновения и эволюции научной картины мира
Лекция 4. Природа научного знания (2 часа)
жүктеу/скачать 220,3 Kb.
|
annotation10889
- Бұл бет үшін навигация:
- Л.Витгенштейна
| Лекция 4. Природа научного знания (2 часа)
1. Фальсификационистский критерий демаркации научного знания К. Поппера и его гносеологические основания. 2. Парадигмальная модель научности знания Т. Куна и ее гносеологические основания. Английский ученый Поппер (1902-1994), разработавший концепцию роста знаний, считается одним из крупнейших философов науки ХХ века. Говоря о росте знаний, он имел в виду не накопление наблюдений, а повторяющееся ниспровержение научных теорий и их замену лучшими и более удовлетворительными теориями. Для обоснования своей концепции он использовал идеи неодарвинизма и принцип эмерджентного развития. К необходимым средствам роста науки он относил такие моменты, как язык, формулирование проблемы, появление новых проблемных ситуаций, конкурирующие теории, взаимная критика в процессе дискуссий. Первая опубликованная работа К.Поппера «Logik der Forschung» (Логика исследования. Вена, 1934) была книгой по философии науки. Английская версия этой книги, изданная четверть века спустя (1959) под названием «Логика научного открытия», получила широкую известность и стала, по сути, классикой. Проблемы философии науки определили содержание таких работ К. Поппера, как «Предложения и опровержения» (1963), «Объективное знание: эволюционный подход» (1972), а также книга «Самость и мозг» (1977), написанной в соавторстве с лауреатом Нобелевской премии по физиологии и медицине английским нейрофизиологом Дж. Эклсом. Место философии квантовой механики в философии науки К.Поппера определяется той ролью, которую играет этот раздел в философии науки. Философия квантовой механики — один из наиболее разработанных разделов философии науки, раздел, где эта дисциплина непосредственно контактирует с самой наукой, причем контактирует, не только предлагая те или иные формулировки и решения трудных вопросов, встающих в науке, но и осваивая математические и концептуальные методы самой науки. Можно сказать, что философия квантовой механики служит парадигмой философии физики. Поппер в своей интерпретации квантовой механики — яркий оппонент копенгагенского подхода, сформулированного Н.Бором, Гейзенбергом, В.Паули, а также отчасти М.Борном и П.А.М.Дираком. В этом отношении его позиция сходна с позицией таких крупнейших физиков, внесших вклад в развитие квантовой механики, как А.Эйнштейн и Э.Шредингер. Он называет свою точку зрения на квантовую механику неортодоксальной. Это вполне справедливо, ибо копенгагенская интерпретация квантовой механики была еще в 30-е годы прошлого столетия принята большинством физиков и затем изложена в основных учебниках по этой дисциплине. Одна из проблем, существенно определивших развитие философии науки в начале прошлого века, получила название проблемы демаркации (этот термин был введен Карлом Поппером). Речь идет об определении границ между наукой и ненаукой. Он отмечает, что «В то время меня интересовал не вопрос о том, «когда теория истинна?», и не вопрос «когда теория приемлема?» Я поставил перед собой другую проблему. Я хотел провести различие между наукой и псевдонаукой, прекрасно зная, что наука часто ошибается и что псевдонаука может случайно натолкнуться на истину». Наиболее распространенный ответ на этот вопрос состоял в том, что наука отличается от псевдонауки или от «метафизики» своей опорой на факты, своим эмпирическим методом. Концепция, которая в это время активно развивалась в рамках так называемого «Венского кружка» и шла от одного из крупнейших философов XX века Л.Витгенштейна, утверждала, что к науке принадлежат только те предложения, которые выводятся из истинных предложений наблюдения или, что-то же самое, могут быть верифицированы с помощью этих предложений. Отсюда следовало, что любая теория, претендующая на то, чтобы быть научной, должна быть выводима из опыта. Поппер с полным основанием критикует этот тезис. Наблюдение, с его точки зрения, уже предполагает некоторую теоретическую установку, некоторую исходную гипотезу. Нельзя просто наблюдать, не имея для этого никаких предпосылок. Наблюдение всегда избирательно и целенаправленно: мы исходим из определенной задачи и наблюдаем только то, что нужно для решения этой задачи. Разделяя взгляды представителей «неортодоксального движения» А.Эйнштейна и Э.Шредингера, К.Поппер не мог принять субъективистские и идеалистические импликации копенгагенской интерпретации квантовой механики. Он согласился лишь с утверждением копенгагенцев, что понимание квантовой механики требует привлечения «наблюдателя» в качестве агента процессов и событий, описываемых в этой теории, что возмущающее воздействие наблюдения на физические системы составляет определяющую черту «атомного мира». Критика копенгагенцев проводилась им с позиции реализма. Предполагая объективные реалии (космос, природу, человеческое общество), Поппер настаивает, что пропагандируемый им критицизм обеспечивает действительное обновление знания, ибо, если бы научные споры и дебаты велись в сфере чистой мысли, они были бы схоластикой и казуистикой. Критицизм зиждется на вопросах исследователя, задаваемых путем экспериментирования в природе. Природа, правда, не может дать утвердительный ответ по поводу справедливости какой-либо из теорий, она может сказать, только нет. В предисловии к «Логике научного открытия» Поппер уже характеризует свою философию науки как причастную к космологии — «познанию мира, включая нас самих (и наше знание) как часть этого мира... Вся наука, есть космология, и для меня значение философии не в меньшей степени, чем науки, состоит исключительно в том вкладе, который она вносит в ее разработку. Его идеалом является открытая наука в открытом обществе, поддерживающем свободу критики, составляющей существо научной деятельности. Открытость же науки означает участие ученых в философских дискуссиях и разработке того, что Поппер называет «метафизическими исследовательскими программами». Наука будет открытой системой, если ученые будут с уважением относиться к философии и здравому смыслу. Отсюда, разумеется, не следует требование некритически воспринимать философские доктрины и постулаты здравого смысла. Как и научные «истины», философские концепции должны постоянно доказывать свое право на существование, участвуя в конкурентной борьбе и подвергаясь критическому испытанию на смелость, ясность, продуктивность и т.д. Заслуга критического переосмысления и дальнейшего развития попперовских идей принадлежит его ученику Имре Лакатосу, который сохраняет приверженность историцистскому направлению в философии науки. По его мнению, всякая методологическая концепция должна быть и историографической, а оценка ее может быть дана по той рациональной реконструкции истории науки, которую она предлагает. В то же время он различает реальную историю познания с ее социально-психологическим контекстам, и ее логическую реконструкцию, используемую при анализе научного познания, которая носит у него название «внутренней истории». Лакатос соглашается с Поппером в том, что философское изучение науки должно сосредоточиваться, прежде всего, на выявлении ее рациональных оснований, определяющих, по его мнению, профессиональную деятельность ученого. Выражением этого является его «Методология фальсификационизма и закономерностей научного знания», согласно которой реальны лишь те науки, которые позволяют изучать себя с точки зрения определенных логических требований. Это могут быть и эмпирические и теоретические науки, но они должны подчиняться целому ряду логических правил и законов, которые являются основными путями роста научного знания. В то же время, подчеркивая связь проблем научной рациональности с методологией, он констатирует неопределенность рациональных оснований применительно к попперовской модели науки. Более того, по его мнению, попытки решения проблемы обоснования знаний приводят к бесконечному регрессу оснований: основание любого знания должно иметь свое основание и т.д. В своей работе «История науки и ее рациональные реконструкции» Лакатос выделяет четыре типа методологических доктрин (одновременно – и критериев рациональности). Три первые – индуктивизм, конвенционализм, методологический фальсификационизм – признаются им неэффективными с точки зрения адекватности рациональной реконструкции науки. Поиск оснований, которые позволяли бы с единой точки зрения изучать и объяснять познавательную деятельность ученых, логику научного исследования и исторический прогресс науки, приводит философа к четвертой доктрине – концепции научно-исследовательских программ (НИП). С ее помощью, по его мнению, возможно, избежать проблемы обоснования конкретных теорий жүктеу/скачать 220,3 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|