Қазақстан республикасы білім және ғылым министрлігі 4(40) шығарылым

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
137 
тогда родиной целой плеяды выдающихся ученых и поэтов, зодчих 
и строителей. 
Становление  и  развитие  Фараби  происходило  в  крупных 
центрах  исламского  мира  -  это  Бухара,  Мары,  Александрия,  Каир, 
Дамаск, Багдад. Последние годы своей жизни он провел в Дамаске, 
пользуясь покровительством Сайф ад-Давля Хамдани. 
Из огромного научного и идейно-мировоззренческого наследия 
Фараби  особо  хочется  выделить  его  концепции  мироздания  и 
познания человека. 
В этих целях надо выделить ряд его работ, в которых изложены 
мысли  и  положения,  как  никогда  актуальные  в  наши  дни.  По 
мнению  и  научно-философскому  заключению  Фараби  идеальным 
гражданским  устройством  является    гармония    и      согласие    в  
человеческих    отношениях    как    важные  факторы  успешного 
функционирования  государства.  Что  касается  человеческого 
фактора,  Фараби  придерживается  и-  развивает  сформированный 
еще  великим  мыслителем  Сократом  принцип  «Познай  самого 
себя»,  в  котором  выражено  единство  знания,  интеллектуального 
развития  и  нравственного  совершенствования  человека,  а  человек 
рассматривается  как  существо  разумное  и  общественное.  В  этом 
своем  утверждении  Фараби  близок  к  ученым-материалистам, 
признающим человека продуктом социальных условий и основным 
активным  субъектом  в  общественных  процессах.  Фараби  не 
ограничивается  в  познании  человека  только  биологическим 
определением  (homo  sapiens)  или  аристотельской  характеристикой 
zonn politicon (существо политическое), считает человека разумным 
животным  (хайуан  акли)  и  гражданским  животным  (хайуан 
мадани).  Изучение  человека,  условия  его  жизни  Фараби  считал 
задачей  гражданской  науки  (илм  мадани).  В  этой  связи  ученый 
выдвигает ряд важных направлений в таких науках, как психология 
и социология [2]. 
Известно,  что  в  условиях  средневековья  научная  мысль  во 
многом  была  связана  с  теологией.  Но  признание  Бога  в  научных 
концепциях мыслителей Востока (аль-Фараби, Ибн Сина, Бируни и 
др.)  вовсе  не  отрицает  возможность  изучения  и  осмысления 
реальных условий жизни общества и людей, рассматривая Бога как 
первопричины, Первого Сущего, представляющего собой активное 
и  творческое  начало  мироздания.  В  трактате  «Гражданская 
политика»  он  отмечал,  что  создатель  единого  бытия  и  есть 
Всевышний  Аллах.  Ученый  считал  важным  постижение  мудрости 

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
138 
через  божество.  Том,  кто  стремится  к  истокам  науки  мудрости, 
необходимо  с  малых  ногтей  быть  доброго  нрава,  воспитанным 
наилучшим  образом,  изучить  Коран  и  быть  благоразумным  и 
правдивым, отталкивающим порок и уловки, не нарушая ни одного 
из  правил  сунны  и  шариата.  Кто  живет  низкими  ценностями, 
пребывает  во  лжи,  клевете  и  высокомерии,  тот  презираемым 
должен быть [3]. 
Высшее  благо,  по  мысли  Фараби  -  это  счастье  жизни.  Оно  и 
есть  социальный  идеал,  достижение  которого  возможно  при 
совершенной  организации  общественного  устройства,  при 
активных  действиях  всех  людей,  основанных  на  нравственных 
началах.  Эти  мысли  изложены  в  трудах  его  «Гражданская 
политика» и «Трактат о взглядах жителей добродетельного города». 
Жестокий  XXI  век,  начавшийся  с  фронтального  проявления 
глобализации  и  конкуренции  во  всех  сферах  жизнедеятельности 
людей,  ставит  перед  нами  задачи  всемерного  развития 
человеческих  ресурсов.  Аналитики  прогнозируют,  что  через  10-15 
лет человеческое общество перейдет на качественно-новую ступень 
своего  состояния.  То  есть  основным  показателем  в  оценке  страны 
будет  уровень  развития  человеческих  ресурсов.  Иными  словами, 
если  сказать  коротко,  -  это  развитие  населения,  наличие  в  стране 
эффективной 
системы 
обеспечения 
интеллектуального 
и 
профессионального  роста  каждого  человека  и  гражданина.  Это 
возможно только в результате накопления в обществе необходимой 
массы  знаний,  к  чему  призывал  более  тысячи  лет  назад  великий 
учитель аль Фараби. 
Подсчитано, что рост индекса человеческого развития на один 
процент  приводит к  увеличению  ВВП  страны  на  5,8 процента. По 
этому  пути  идут  процветающие  страны  -  Норвегия,  Исландия, 
Канада,  Япония  и  Швейцария  -  возглавляющие  вот  уже  30  лет 
первые строки рейтинга высоких человеческих ресурсов. Отрадно, 
что  в  2009  году  ООН  включил  Казахстан,  Россию  и  Белорусь  в 
группу  стран  с  высоким  уровнем  человеческого  потенциала. 
Впереди  непростая  задача  —  нам  необходимо  войти  в  список 
передовых стран мира. 
В  книге  Н.А.  Назарбаева  «В  сердце  Евразии»,  в  которой 
великолепно  выражены  философия  и  эстетика  новой  столицы 
Казахстана  -  Астаны,  в  качестве  эпилога  к  предисловию  своего 
историко-политического труда Президент РК остановил свой выбор 
на  глубокой  мысли  Абу  Наср  аль-Фараби.  Вот  они,  слова 

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
139 
средневекового  мыслителя  и  ученого:  «Город,  в  котором 
объединение  людей  имеет  своей  целью  взаимопомощь  в  делах, 
коими  обретается  истинное  счастье,  является  добродетельным 
городом  и  общество,  где  люди  помогают  друг  другу  в  целях 
достижения счастья, есть добродетельное общество» [4]. 
Следуя  незабвенной  гуманистической  идее  аль-Фараби  на 
берегах 
древнего  Ишима 
под 
своим  непосредственным 
руководством  Н.А.  Назарбаев  отстроил  «добродетельный  город»  - 
столицу  независимого  и  суверенного  государства.  У  Астаны  есть 
реальный  шанс  занять  объемный  ареал  в  развитии  городской 
культуры мировой цивилизации [5]. 
 
Список использованной литературы: 
1.
 
См. Социально-этические трактаты. Алма-Ата. 1975. 
2.
 
С.Н. Григорьян. Из истории философии Средней Азии и Ирана. 
М.,1960. 
3.
 
Фараби. Философские трактаты. Алма-Ата, 1973. 
4.
 
Н.А. Назарбаев. В сердце Евразии. Алматы. 2005, с.9. 
5.
 
Там же, с.21. 
 
*** 
Бұл мақалада ұлы ғұлама әл-Фарабидың қоғамдық және адам туралы 
ғылыми көзқарастары баяндалған. 
 
 
 
 
УДК 266(574.1) «18» 
 
Тасмагамбетов А.С. 
д.и.н., каф. правовых дисциплин ЗКГУ им. М. Утемисова 
 
ОСОБЕННОСТИ ПРАВОСЛАВНОГО МИССИОНЕРСТВА В 
ЗАПАДНОМ КАЗАХСТАНЕ В XIX ВЕКЕ 
 
     На территории Оренбургского генерал-губернаторства о миссии 
русской  церкви  среди  неправославных  народов  серьезно  стали 
помышлять с начала тридцатых годов XIX в., когда в 1831 году, по 
предложению епископа Оренбургского и Уфимского Аркадия, при 
семинарии стали открываться классы языков коренного населения. 
Но  в  30-х  годах  XIX  века  было  решено  пока  не  учреждать  в 
Оренбургской  епархии  формальной  миссии  для  неправославных 
народов, 
поручив 
дело 
по 
миссионерству 
приходским 
священникам.   

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
140 
     В 1848 году на этническую и религиозную пестроту в Поволжье 
и Приуралье обратил внимание император Николай I, повелевший 
принять  меры  к  обращению  в  христианство  коренное  население 
края.  [1,  с.18].  Для  выполнения  воли  царя  по  проекту  уже 
следующего  епископа  Оренбургского  и  Уфимского  Иосифа 
учреждается специальная «противоязыческая» миссия в составе 15 
приходских  священников  –  миссионеров.  Но  едва  миссия  начала 
свою  деятельность,  как  по  политическим  обстоятельствам  того 
времени (война с Турцией), пришлось закрыть её в мае 1854 года. 
Но и после окончания Севастопольской войны, в связи с протестом 
Оренбургского 
генерал–губернатора 
Перовского, 
были 
приостановлены  меры  по  возрождению  работы  указанной  миссии. 
Дело  в  том,  что  Перовский  находил  ее  деятельность  слишком 
гласной 
и 
непосильной 
для 
приходского 
духовенства, 
обремененной «прямыми обязанностями» [2, с.12].   
     Тем не менее, вскоре по проекту генерал-губернатора Катенина, 
разрешено  было  вновь  открыть  миссию  для    «инородцев-
язычников»,  на  новых  началах,  с  назначением  2-3  специальных 
миссионеров  и  на  расходы  по  миссии  было  определено  отпускать 
по  3000  руб.  в  год.  Но  после  разделения  Оренбургской  епархии  в 
1859 году на две самостоятельные – Оренбургскую и Уфимскую – 
данная миссия отошла в состав Уфимской епархии [1, с.18].  
     Что  касается  вновь  преобразованной  Оренбургской  епархии,  то 
при  участии  генерал–губернатора  Крыжановского  в  1872  году,  с 
определенным  миссионерским  предназначением,  открывается 
Оренбургская  духовная  семинария.  А  21  ноября  1875  года 
официально,  в  зале  общественного  собрания  г.  Оренбурга,  был 
открыт  Епархиальный  комитет  Православного  Миссионерского 
Общества [3, л.98]. Данный комитет открывает три «инородческие» 
школы  с  целью  «христианского»  перевоспитания  крещенных  из 
представителей коренного населения.  
     Вообще  же  во  второй  половине XIX  века  русская  православная 
церковь  осуществляла  миссионерство  в  нескольких  направлениях: 
христианизация  неправославного  населения  и  проповедническая 
деятельность 
среди 
последователей 
«инославных» 
вероисповеданий (преимущественно старообрядцев и сектантов). С 
этой целью были созданы специальные организации миссионеров – 
внешняя и внутренняя миссии.  
     Внешняя  миссия  православной  церкви  свои  усилия  направляла 
на  «язычников»,  мусульман,  буддистов  и  представителей  других 

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
141 
вероисповеданий  как  внутри,  так  и  вне  государства.  Миссионеров 
специально  обучали  ведению  проповеди  среди  населения  иного 
вероисповедания,  предусматривались  различные  формы  работы  с 
ними  –  церковная  проповедь,  «увещевательные»  беседы, 
устройство «инородческих» школ и библиотек. 
     Основной  задачей  внутренней  миссии  являлась  «охрана 
православия  и  всего  народа  от  религиозных  заблуждений  и 
возвращение на путь истинной веры отпадших».  «Отпадшими» же 
православная  церковь  считала,  прежде  всего,  старообрядцев  и 
последователей  сектантских  вероучений,  которых  она  определяла 
как  раскольников.  Борьба  с  раскольниками  для  православных 
миссионеров  была  задачей  не  менее  важной,  чем  «просвещение» 
иноверцев [4, с.103-104]. 
     Миссионерскую  деятельность  русской  православной  церкви  в 
Казахстане  в  рассматриваемый  период  в  основном  осуществляла 
внешняя миссия данной церкви, которая была более характерна для 
данной  территории,  хотя  здесь  была  «востребована»  и 
присутствовала также и внутренняя миссия, причинами чему было 
наличие здесь и старообрядчества и сектантства.  
     Крещение  же  казахов  на  территории  областей  Казахстана,  на 
более  или  менее  организованных  началах,  православная  церковь 
пыталась проводить еще до открытия в этих областях специальных 
миссий, что стало происходить в основном к концу XIX века. Это 
касалось,  причем  непосредственно,  и  западного  региона  нашей 
страны.  До  открытия  специальных  православных  миссий  в 
«киргизской  степи»  основную  работу  по  крещению  среди  казахов 
выполняли  приходские  священники.  А  епархиальное  начальство, 
при  отсутствии  специальных  миссий  и  даже,  нередко,  при 
несогласии  местной  администрации,  пыталось  регулировать  и 
организовывать данную форму деятельности в данных областях. 
     Еще  в  1834  году  7  июня  Оренбургская  духовная  консистория 
отправляет  в  Оренбургскую  пограничную  комиссию  предписание 
(№  1806),  в  котором  разъясняет  порядок  принятия  крещения 
казахами  [5,  л.1].  В  нем  указывалось,  что  к  ним  поступило 
сообщение Оренбургской казенной палаты о принятии срочных мер 
«в  отвращении  подлогов  при  крещении  иноверцев».  Данные  этого 
источника говорят о том, что и в этом деле были подлоги и могли 
высылаться неверные сведения о числе крещенных. Это могло быть 
сделано  в  целях  отписки  или  же  получения  дополнительных 
средств. 

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
142 
     Далее  указывалось,  что  казахи  или  другие  народы  Средней 
Азии,  проживающие  на  территории  Оренбургской  пограничной 
комиссии, о принятии их в христианство должны ходатайствовать у 
епархиального начальства, с приложением от них самостоятельных 
письменных  просьб.  Для  этого  высылалась  специальная  форма. 
Также 
предписывалось 
всем 
комендантам 
укреплений 
придерживаться 
вышеуказанного 
предписания. 
При 
этом 
подчеркивалось,  что  принятых  русскими  людьми  «на  воспитание» 
казахских  детей  («за  неимением  отца  и  матери  и  по  желанию 
родственников»)  согласно  указа  Сената  от  30  января  1826  года  от 
принятия  крещения  оградить  возрастным  ограничением  до  25  лет 
[5, л.2].   
     Оренбургская  пограничная  комиссия  в  своем  отношении  в 
Оренбургскую духовную консисторию сообщало об ознакомлении 
всех  комендантов  крепостей  с  вышеуказанным  предписанием  и 
одновременно  просило  о  том,  чтобы  консистория  дала  указание 
всем  священнослужителям  не  прекращать  «духовную  работу  с 
малолетними киргизами» [5, л.5-6].  
     Соответственно,  прошения  казахов  о  принятии  в  христианство, 
когда таковые, хотя и изредка, но появлялись в силу разных причин 
в  тот  период,  шли  через  Оренбургский  пограничный  комитет  в 
Оренбургскую  духовную  консисторию.  После же  решения  по  ним 
шли также, только в обратном порядке. 
     Такое  положение  дел  сохранялось,  когда  принятие  казахами 
крещения  было  очень  редким  явлением,  и  когда  духовная  власть 
действительно хотела, чтобы данные крещения были реальными и 
сознательными.  Но,  по  мере  расширения  православного 
миссионерства  в  Казахстане,  его  проводники  стали  тяготиться 
такой,  довольно  тщательной,  системы  осуществления  процедуры 
крещения  казахов.  Так,  15  октября  1860  года  епископ 
Оренбургский  и  Уральский  Антоний  обращается  с  отношением 
Оренбургскому  и  Самарскому  генерал-губернатору.  В  нем  он 
сообщает, что Оренбургская духовная консистория, исполняя указы 
Синода,  «последовавшего  по  Высочайшему  повелению»  о 
принятии  мер  «об  увеличении  православных  путем  крещения», 
предписала всем благочинным Оренбургской епархии обязать всех 
подведомственных  им  священников  к  выполнению  данного  указа 
[6, л.1].   
     Далее он пишет о донесениях ему с мест (к примеру, протоиерея 
города  Уральска  Алексея  Добровидова)  о  том,  что  данная  мера 

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
143 
может иметь успех в случае, если священникам разрешат проводить 
крещение  без  предварительного  на  каждое  прошение  согласия  у 
«правительствующего начальства». При этом указывалось, что пока 
идет  переписка  по  вопросу  о  получении  разрешения  на  крещение 
казахов, многие из них передумывают, особенно после того, как об 
этом узнают их родственники [6, л.2-3]. 
     На 
основе 
вышеотмеченного 
отношения 
епископа 
Оренбургского  и  Уральского  генерал-губернатор  края  делает 
запрос по этому вопросу своему управлению. Данное управление в 
своем  ответе  Оренбургскому  и  Самарскому  генерал-губернатору 
докладывает, что розыски скрывающихся после принятия крещения 
казахов  бесполезны,  а  причину  они  указывают  в  политико-
административном  неустройстве  «Степи».  При  этом  они  просят 
избавить  их  от  этой  функции  [6,  л.4-7].  Одна  из    особенностей 
миссионерства русской православной церкви в Казахстане: когда к 
этому  делу  подключали  и  светские  государственные  органы,  то 
чиновники этих органов, особенно на местах, не проявляли к этому 
особого желания.  
     Был  сделан  запрос  и  в  Оренбургское  областное  правление, 
которое  в  своем донесении на  имя генерал-губернатора  сообщало, 
что  для  такого  разрешения  препятствий  нет  и  также  просит 
избавить их от участия в поисках крещенных казахов [6, л.4-7]. 
     В  ходе  переписки  в  своем  предписании  областному  правлению 
Оренбургский и Самарский генерал-губернатор спрашивает, откуда 
пошло это положение об «испрашивании» разрешения у начальства 
на  крещение  «инородцев».  Также  указывалось,  что  в  законах  «о 
предупреждении  и  пресечении  преступлении  против  веры  (ст.102-
103,  т.XII,  Уст.  Пр.  Пр.)»  особых  правил  для  Оренбургских 
«киргизов»  не  встречается.  Далее  указывалось,  что  если  и  было 
частное распоряжение МВД «по сношению со Святейшим Синодом 
о крещении иноверцев не иначе как с дозволения их Начальства», 
то  оно  исключительно  относилось  к  «инородцам»  военного 
сословия.  Для  этого  был  сделан  специальный  запрос  и  в 
министерство  [6,  л.8].  Иными  словами,  получалось,  что  такое 
регулирование  относилось  к  «инородцам»-казакам,  изъявившим 
желание принять христианство. 
     В  последующем  Оренбургское  областное  правление  еще  раз 
уточняет, что никаких указаний об этом порядке крещения в делах 
правления  нет.  К  этому  оно  добавляло,  что  имеется  лишь 
предложение    бывшего  Оренбургского  и  Самарского  генерал-

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
144 
губернатора, графа Перовского от 3 мая 1854 года № 650 о том, что 
в  случае  изменения  казахами  желания  обратиться  в  христианство, 
сообщать  об  этом  непосредственно  в  «Управление  Епархиального 
Начальства» [6, л.10].   
     В  связи  с  указанием  Оренбургского  и  Самарского  генерал-
губернатора  (№  1064,  от  6  октября  1861  г.),  Оренбургское 
областное  правление 20  октября  1861  года  издает  распоряжение  о 
выполнении  указания  генерал–губернатора,  то  есть  о  принятии  в 
христианство  желающих  казахов  сразу  «по  их  желанию»,  без 
всякой предварительной переписки [6, л.13-15].  
     В  целом,  из  вышесказанного  видно,  что  на  протяжении 
длительного  времени  в  XIX  веке,  почти  до  последних  его 
десятилетий,  официальный  порядок  принятия  казахами  крещения 
не был полностью урегулирован. Интересно, что при переписке по 
этому  вопросу  в  структурах  светской  и  духовной  властей 
Оренбургского  края  в  60-х  годах  рассматриваемого  столетия,  не 
упоминается  приведенное  нами  выше  предписание  Оренбургской 
пограничной комиссии по данной проблеме 1834 года. Это говорит 
о  том,  что  долгое  время  по  вопросу  крещения  казахов  не  было 
последовательной 
административно–правовой 
разработки 
и 
преемственности.  
     На  такое  положение  дела,  отчасти,  мог  повлиять  кочевой  образ 
жизни казахов, что создавало специфические трудности для работы 
православных миссионеров, привыкших до этого к миссионерству в 
основном  среди  оседлых  «инородцев».  Отчасти  это  могло  быть 
вызвано  постоянными  изменениями  политики  государства  в 
области  религиозных  отношений  в  империи  на  протяжении  всего 
XIX  века,  в  частности,  по  вопросу  о  миссионерской  деятельности 
русской православной церкви.  
     Таким образом, из всего вышесказанного следует, что вплоть до 
конца XIX века в вопросе по православному миссионерству среди 
казахов не было определенной системности и организованности. А 
организация  же  того  небольшого  числа  крещений  казахов, 
проводившегося  до  этого  времени,  осуществлялось  в  зависимости 
от  условий  и  обстоятельств,  складывавшихся  в  определенные 
конкретные периоды.  
 
 
 
 

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
145 
Список использованной литературы: 
1.
 
Чернавский  Н.  Общий  взгляд  на  историю  Оренбургской  епархии  // 
Оренбургские епархиальные ведомости. – 1899, № 20 
2.
 
Чернавский Н. К истории Оренбургской епархии. – Казань, 1906 
3.
 
Миссионерские  сочинения,  воззвания,  лекции  //  ГАОО,  Ф.175,  Оп.2, 
Д.39 
4.
 
Камзина  А.Д.  Старообрядчество  как  объект  миссионерской 
деятельности русской православной церкви в Оренбургской епархии (1859-
1917). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических 
наук. – Оренбург, 2004 
5.
 
О  принятии  христианской  веры  казахами  и  другими  жителями 
Средне – Азиатских ханств // ЦГА РК, Ф.4, Оп.1, Д.2110  
6.
 
Об  окрещении  киргиз  без  особого  разрешения  на  то  Областного 
Правления // ЦГА РК, Ф.4, Оп.1, Д.3039 
 
*** 
ХІХ ғ. ІІ жартысында орыстың православтық шіркеуі миссионерліктің 
бірнеше  бағытын  жарыққа  шығарғаны  белгілі.  Автор  мақалада  Батыс 
Қазақстандағы  ХІХ  ғ.  православтық  миссионерліктің  ерекшеліктері 
жайында сөз қозғайды. 
 
 
 
УДК 373(574) «18/19» 
Адельбаева Н.А. 
к.п.н., доцент, ЗКГУ им. М.Утемисова 
 
ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ И СТАНОВЛЕНИЯ 
ШКОЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ В СЕМИРЕЧЕНСКОЙ И СЫР-
ДАРЬИНСКОЙ ОБЛАСТЯХ В XIX – нач. XX вв. 
 
Процесс интеграции Туркестанского края в составе Российской 
империи  определили  некоторые  пути  развития  системы 
образования.  Так,  царская  администрация  делает  попытки 
организации школ для совместного обучения детей «инородцев» и 
русских  детей.  В  отличие  от  других  регионов  Казахстана,  в 
Туркестанском  крае  сеть  школ  не  был  разнообразен,  более  того, 
светские  школы  развивались  намного  сложнее  и  позже,  нежели  в 
западном  регионе.  В  первые  годы  присоединения  Туркестанского 
края  предполагалось  открыть  следующие  типы  школ:  уездные 
народные  училища  с  4-летним  общеобразовательным  курсом  и 
ремесленным  классом  и  начальные  школы  грамотности.  Первый 

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
146 
тип  школ  предназначался  для  уездных  городов  и  пунктов,  где 
население  вели  оседлый  образ  жизни,    а  второй  тип  школ 
предназначался  для  детей  русских  «простолюдинов»  и  кочевого 
населения.  И,  следовательно,  уровень  содержания  этих  школ 
соответствовал 
этим 
направлениям, 
школы 
грамотности 
соответствовали  младшему  отделению  уездной  школы.  В  них 
давались  элементарные  знания,  которые    ограничивались 
обучением чтению и письму на казахском и русском языках, а так 
же  учили  элементарному  счету.  В  программу  же  уездных  школ 
входило  преподавание  закона  божьего  (для  русских),  русского 
языка,  землеописания,  счета  целых,  простых,  дробных  и 
десятичных  чисел,  элементарное  черчение  в  применении  к 
ремеслам,  и  «туземный  язык»  для  детей  местного  населения. 
Уездные  школы  имели  по  20  вакансий  для  детей  казахского 
населения,  в  основном  по  окончании  выпускники  работали  в 
школах.  
Имея  при  наличии  большого  количества  детей  школьного 
возраста в крае, положение поступающих детей казахов, зависящих 
от  вакантных  мест,  не  давала  возможность  улучшить  ситуацию  в 
области просвещения народа. Вопрос о подготовке педагогических 
кадров  также  стоял  очень  остро.  Сложность  такого  положения  по 
мнению С. Граменицкого зависел и от того, что в русских учебных 
заведениях  не  преподавались  ни  «инородческие»  языки,  не 
изучалась  религия  коренного  народа,  и  посему  казахи 
предпочитали  отдавать  своих  детей  муллам  из  числа  казахов, 
узбеков и татар, имеющихся в волостях,  зачастую муллы кочевали 
с  аулами  [1].  Немаловажной  причиной  было  и  то,  что  родителям 
трудно было содержать и отправлять  своих детей на  учебу,  такое 
положение  было  характерно  для  всех  регионов  Казахстана.  Для 
улучшения 
такого 
положения 
местной 
администрацией 
Туркестанского  края  было  предложено  военным  губернаторам 
областей  позаботиться  об  устройстве  в  уездных  городах  за  счет 
местных средств приготовительных пансионов для казахских детей. 
На  юге  Семиреченской  области  устройство  такого  пансиона 
намечалось  в  г.  Токмаке  еще  1870  г.,  но  он  был  открыт  в                             
г.  Пишпеке.  Главная  задача  пансионов  заключалось    в  подготовке 
из 
представителей 
местного 
населения 
переводчиков 
и 
письмоводителей  для  местной  администрации.  Для  подготовки 
таких  лиц  с 1  октября  1874 г.  открывается  пансион  в  г.  Караколе, 
который  назвали  киргизской  школой  или  же  ученической 

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
147 
квартирой.  Как  и  повсеместно  в  Казахстане,  содержание  этой 
школы  было  возложено  целиком  на  казахов,  кроме  этого  ученики 
жили  и  питались,  одевались  при  школе.  Учеников  обучали 
татарской  грамоте,  они  посещали  русскую  школу  для  изучения 
языка.  Но  1  октября  1878  г.  Из-за  недостатка  средств  эта  школа 
была 
ликвидирована. 
Первоначальное 
предположение 
о 
возможности  совместного  обучения  детей  коренного  и  русского 
населения в одних и тех же школах на практике не осуществилось, 
так  как  коренное  и  русское  население  жили  обособленно,  что  не 
давало детям возможности посещать одну и ту же школу, да и сама 
задача  обучения,  методы  занятий  не  могли  быть  одинаковы.  Это 
отмечал в своем отчете от 29 мая 1907 г. попечительский комитет 
Туркестанского края.  
Возникла необходимость открытия особых школ для коренного 
населения, соответствующих его взглядам: то есть открыть особые 
школы,  где  наряду  с  прохождением  «родной  грамоты»  и  основ 
мусульманства  по  традициям  местного  населения,  учащиеся 
изучали  бы  русский  язык,  такие  школы  могли  бы  стать 
приемлемыми  для  коренного  населения  и  отвечали  бы  интересам 
царской администрации. И по распоряжению от 20 июня 1886 г. в 
Туркестане для детей коренной национальности официально стали 
открываться  и  распространятся  так  называемые  русско-туземные 
школы.  Основные    задачи  школы  заключались  в  том,  чтобы,  во-
первых, научить детей коренного населения русскому языку, и, во-
вторых,  сохранить  то  «образование»,  которое  давалось  ранее  в 
мектебах  и  укоренилось  среди  местного  населения.  Туркестанская 
администрация,  как  и  повсеместно,  в  Казахстане  стремилась 
устранить  недоверие  коренного  населения  и  рассеять  опасения  по 
поводу вытеснения из школ религиозных вероучений. Необходимо 
отметить,  что  были  различия  и  в  социальном  плане.  Так,  вначале 
эти  школы  посещали  дети  бедняков,  дети  наиболее  обеспеченных 
казахов ходили крайне неохотно. 
Первые  русско-туземные  школы  находились  в  очень  тяжелых 
условиях:  не  хватало  денег  для  их  содержания,  не  было  учебных 
пособий  и  зданий.  Безусловно,  все  это  отразилось  на  их 
организации и деятельности. Так, в 1888 г. было открыто 22 таких 
школ,  и  их  число  вплоть  до  1894  г.  не  менялось,  число  учащихся 
колебалось от 375 до 464, в течение первых 9 лет школу окончило 
всего 113 учеников, в среднем по 12 учеников в год. 

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
148 
Первая русско-туземная школа на юге Семиреченской области 
была  открыта  3  октября  1884  г.  недалеко  от  г.  Токмак,  где  в 
основном  проживали  дунгане,  перешедшие  в  пределы  России  в 
1877  г.  из  Кашгара.  Но  эта  школа  не  дала  результатов,  за  11  лет 
существования всего лишь 2 человека научились русскому языку. В 
1911 г. в Пржевальске открывается женская русско-туземная школа 
с  23  ученицами,  затем  такая  же  школа  открывается  в  Токмаке. 
Перед  1917  г.  на  территории  в  данном  регионе  существовало  16 
русско-туземных  школ,  во  всех  этих  школах  обучалось  750 
учащихся,  670  -  дети  коренного  населения,  в  том  числе  614 
мальчиков  и  56  девочек.  Занятие  учащихся  в  русско-туземных 
школах  проходили  одновременно  в  двух  классах:  русском  и 
туземном. Каждый ученик проводил 2 часа в одном классе, 2 часа в 
другом.  Обучение  с  ними  вели  2  учителя,  в  русском  классе  - 
русский,  назначенный  администрацией,  и  в  туземном  классе  - 
учитель  коренной  национальности.  Работали  они  совершенно 
обособленно  друг  от  друга,  каждый  по  своему  особому  методу. 
Согласно  утвержденному  в  1895  г.  расписанию  занятий,  дети  не 
учились  в  воскресные  дни,  а  по  пятницам  занятия  только  для 
желающих. Занятия начинались 1 августа и заканчивались 1 июня, 
а  в  степных  областях  с  1  сентября  по  1  мая.  Праздники,  как 
мусульманские,  так  и  христианские,  считались  свободными  от 
учебы.  По  содержанию  обучения  русско-туземные  школы  были 
отнесены  к  низшему  типу  русских  школ.  Переводный  метод 
обучения  при  помощи  транскриптированного  русского  алфавита 
был введен во всех русско-туземных школах края. Занятия носили 
чисто  механический  характер  и  ограничивались  изучением 
отдельных  русских  слов  и  фраз,  переводами  их  на  родной  язык  и 
заучиванием  грамматических  правил.  Такая  же  ситуация 
складывалась  и  на  занятиях  арифметикой,  ученики,  не  понимая 
русской  речи  и  не  зная  соответствующих  терминов  на  родном 
языке,  могли  только  механически  вычислять,  причем  нередко 
доходили  только  до  деления  целых  чисел,  практика  же  их  в 
решении  задач  была  совсем  ничтожна.  Занятия  по  такой  системе 
велись во всех русско-туземных школах края в течение 8-10 лет. В 
обучении  использовали  в  основном  наглядный  или  натуральный 
метод  обучения,  так  как  такое  обучение  давало  возможность 
коренному  населению усвоить разговорный русский язык. Впервые 
он  был  применен  в  1894  г.  под  председательством  директора 
народных  училищ  С.М.Граменицкого,  была  создана  особая 

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
149 
комиссия  для  выработки  программы  и  учебного  плана  занятий, 
соответствующих  приемам  наглядного  метода  обучения.  В период 
своей 
деятельности 
С.М.Граменицкий, 
неоднократно 
обследовавший  русско-туземные  школы  Туркестана,  пришел  к 
выводу 
о 
неэффективности 
обучения 
детей 
местных 
национальностей  русскому  языку  по  переводному  методу, 
использовавшемуся  при  обучении  классическим  и  новым 
иностранным  языкам  в  школах  Центральной  России.  Горячим 
защитником  этого  метода  был  ориенталист,  педагог  и  миссионер 
Н.И.  Ильминский,  создавший  свою  систему  просвещения 
инородцев,  к  которым  в  Российской  империи  относили 
преимущественно  монгольские,  тюркские  и  финские  народности. 
Успех  его  эксперимента  был  связан  со  специальной  подготовкой 
преподавателей  из  среды  местных  жителей  и  переводом  на 
коренные  языки  учебной  и  христианской  литературы,  что,  в  свою 
очередь, вело к христианизации народов Поволжья.       
  Русско-туземные  школы,  автором  идеи  которых  был 
известный востоковед-лингвист В.В. Радлов, в конце XIX в. заняли 
ведущее место в системе начального образования в Туркестанском 
крае.  Эти  светские  учебные  заведения  кроме  образовательной 
имели важную социальную задачу: через изучение русского языка и 
других  предметов  приобщить  детей  к  гражданской  жизни 
Российского государства, образовать из них в реальной жизни, а не 
только по закону, полноправных членов общества. 
В  недавно  вошедшем  в  Российскую  империю  Туркестане,  где 
устои  ислама  были  очень  сильны,  эти  учебные  заведения 
распространялись  весьма  медленно.  Так,  С.М.  Граменицкий, 
вспоминая  первые  годы  своей  работы  в  Туркестане,  писал,  что 
ошибкой  администрации  было  открытие  русско-туземных  школ  в 
сельских  местностях  (из  первых  18  только  6  были  городскими), 
поскольку население кишлаков не имело ни малейшей потребности 
в знании русского языка. Все же за 1880-1893 г. число детей в этих 
школах выросло в три раза, хотя было и ничтожным относительно 
общего населения края (в 1893 г. - 0,02 %) [2].  
Со  временем  административные  органы  Туркестанского  края 
решили  открывать  учебные  заведения  в  городах,  где  местное 
население  было  более  заинтересовано  в  обучении  своих  детей 
русскому  языку.  Такая  тактика  оказалась  удачной:  число  школ 
стало  стремительно  расти.  Однако  двухчасового  обучения  в 
русском  классе  было  явно  недостаточно  для  овладения  основным 

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
150 
языком  империи.  Встал  вопрос  об  изменении  всей  методики  его 
преподавания.  Она  должна  носить  более  интенсивный  и 
прагматичный  характер  и  ориентировать  в  первую  очередь  на 
овладение  разговорной  речью.  Кроме  того,  С.М.  Граменицкий 
сомневался в возможности перевода местных языков с арабского на 
русифицированный  алфавит,  что  являлось  одним  из  главных 
принципов  методики  Н.И.  Ильминского,  считавшего,  что  тип 
алфавита  тесно  связан  с  конфессиональной  ориентацией  и 
«знаменует преимущественно религиозную связь народов» [3]. 
Но  поскольку  арабская  письменность,  против  которой  так 
восставал  миссионер  Н.И.  Ильминский,  была  непременным 
атрибутом  мусульманского  образования,  то  местное  население 
никак  не  могло,  утверждал  С.М.  Граменицкий,  согласиться  с 
подобной реформой письменности, считая ее прямым покушением 
на  исламское  вероисповедание.  С.М.  Граменицкий  ставил  своей 
целью  не  проведение  политики  царского  правительства  через 
просвещение,  а  только  просвещение  через  образование.  Время 
показало  правоту  С.М.  Граменицкого.  Так,  введение  в  1906  г. 
русской  графики  вместо  арабской  вызвало  среди  мусульманского 
населения мощную волну протеста: телеграммы с мест и материалы 
по пересмотру правил 1906 г. составили пять увесистых томов [4]. 
Спустя  полтора  года  правительство  приняло  новые  правила,  в 
которых был законодательно закреплен свободный выбор графики - 
русской, арабской или двойной графики.  
Однако  споры  вокруг  выбора  типа  школы  для  нерусского 
населения не затихали. Особенно резко против С.М. Граменицкого 
выступал  его  коллега  Н.П.  Остроумов,  считавший  школы 
казанского  просветителя  более  приемлемыми  для  российских 
условий  с  педагогической  и  гражданской  точек зрения. Знаниям и 
любви к общему отечеству, по его мнению, быстрее научит школа с 
родным  языком,  потому  что  она  «мила  и  понятна  местному 
населению» [5]. 
Тем  не  менее,  система  С.М.  Граменицкого  все  же  одержала 
верх.  Практически  все  русско-туземные  учебные  заведения 
Туркестанского  края  перешли  на  наглядно-звуковой  метод 
обучения русскому языку. Были открыты и училища повышенного 
типа  -  двуклассные  (6  вместо  4  лет  обучения).  В  1907  г. 
специальная  комиссия  утвердила  учебные  планы  и  программы 
русско-туземных  школ  с  четырехлетним  обучением,  а  также 
комплект  учебников.  Все  это  называлось  «энциклопедией» 

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
151 
Граменицкого.  Одновременно  впервые  появились  планы  и 
программы  обучения  родным  языкам  как  особым  предметам  [6]. 
Все  это  не  могло  не  вызвать  роста  популярности  этих  школ,  что 
подтверждалось  целым  рядом  ходатайств  об  открытии  новых 
учебных заведений, которые «дают знания и открывают будущее». 
Так,  казахи  содержали  за  свой  счет  не  только  училища,  но  и 
интернаты при них. 
Но  критика  педагогических  постулатов  Граменицкого  не 
утихала  ни  в  Туркестане,  ни  в  Казани,  ни  в  центре  России. 
Инспектор  народных  училищ  Ферганской  области  Ф.И.  Егоров 
считал, что система Граменицкого непригодна для сельских школ, 
где  русский  язык  практически  не  распространен,  и  в  них 
предпочтение  надо  отдать  системе  Ильминского.  При  этом  надо 
подчеркнуть,  что  Ф.И.  Егоров  с  уважением  относился  к 
деятельности  С.М.  Граменицкого,  как  это  утверждается  в 
вышедших  в  1991  г.  «Очерках  истории  школы  и  педагогической 
мысли  народов  СССР».  Он  вполне  допускал  правоту  принципов 
С.М.  Граменицкого  для  городских  школ  Туркестана,  т.е.  главным 
образом  для  экономически  более  развитой  Сыр-Дарьинской 
области.  Правильность  его  мнения  подтверждала  и  школьная 
статистика  -  успехи  русско-туземных  школ  были  наиболее 
заметными  именно  в  этой  области.  В  1900  г.  в  ней  работали  23 
такие школы, в Ферганской области - 10, в Самаркандской области 
- 8 [7].  
Туземные  классы  страдали  отсутствием  единой  программы 
обучения.  Так  как  все  учебники  были  составлены  на  арабском  и 
персидском языках, то детям приходилось заниматься грамматикой 
3-х  языков  (русского,  арабского,  персидского),  безусловно,  это 
отражалось  на  качестве  обучения  и  усвоения.  Страдала  и  сама 
организация  занятий,  отведенных  определенных  часов  не  было, 
муллы  занимались  столько,  сколько  хотели.  Главной  задачей  их 
деятельности было ознакомление детей с основами мусульманского 
вероучения.  
Кроме того, практически во всех русско-туземных школах были 
введены  классы  ручного  труда.  Так,  например,  при  Токмакской 
школе  обучали  сапожному,  переплетному  и  столярно-токарному 
мастерству:  в  классах  находилось  необходимое  оборудование  - 
верстаки,  станки,  машины,  инструменты  и  материалы.  Обучение 
ручному  труду  не  способствовало  подготовке  ремесленников  или 
мастеровых, но оно давало некоторые навыки ручного труда.  

Вестник №4 - 2010г.----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 
 
 
152 
Открывая 
русские 
школы 
в 
Туркестане, 
царская 
администрация,  прежде  всего,  заботилась  об  образовании  детей 
русских поселенцев края. Эти школы были двух типов: начальные, 
для детей «русских простолюдинов», где обучение ограничивалось 
элементарными  знаниями,  в  этой  школе  допускалось  совместное 
обучение  «инородцев»  (дети  казахов,  киргизов,  узбеков  и 
представителями  других  местных  национальностей)  и  русских 
детей;  и  училища  для  детей  купцов,  чиновников  и  других 
состоятельных  лиц,  которые  в  дальнейшем  могли  получить 
гимназическое  образование.  Училища  второго  типа  открывались в 
уездных  городах  или  пунктах  с  оседлым  населением. 
Распространение  таких  училищ,  в  основном  в  Казахстане,  шло  с 
севера на юг, так как интеграция в восточном регионе Казахстана в 
составе России началась с севера. 
В  начале  XX  в.  в  Туркестанском  крае  появляются  начальные 
училища,  которые  делились  на  высшие  и  низшие:  первые 
появились  позднее  по  положению  от  25  июня  1912  года.  В 
структурном отношении низшие училища делились на приходские, 
церковно-приходские,  частные, сельскохозяйственные  и городские 
училища.  К  числу  приходских  относилась  большая  часть  училищ, 
учрежденных на основании положения 1828 г. В городах большей 

жүктеу/скачать 2,92 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: