УДК 81’23  ОТРАЖЕНИЕ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЗЗРЕНИЙ РУССКОГО И КАЗАХСКОГО

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНОГО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ 
____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________ 
39
Человек в процессе освоения мира приоб-
ретает знания через символы, образы, убеж-
дения, верования, представляющие собой ос-
новные особенности духовно-практического зна-
ния. «Если практическое знание говорит о том, 
как действовать в ходе преобразования природ-
ного и социального мира, то духовно-практичес-
кое знание, рисуя образ мира сквозь призму 
человеческих потребностей и интересов, учит 
тому, как следует относиться к этому миру, к 
другим людям, к самому себе. Поэтому едва ли 
не центральным элементом этого типа знания 
оказывается формулировка и демонстрация 
обобщенных образцов поведения и мышления, 
для чего избираются не абстрактно-понятийные 
средства, но наглядно-образные» [1, с.24].
Выполняя когнитивную функцию в языке, 
сравнение способствует освоению действитель-
ности, а также формированию новых гносеологи-
ческих образов. Условное отождествление се-
мантических областей различного уровня приво-
дит к установлению нового смыслового содержа-
ния человеческих знаний. Используемые в про-
цессе познания сравнения способны выполнять 
как теоретико-познавательные функции, так и 
функции социокультурно-интерпретативные, свя-
занные с объяснением тех или иных процессов, 
происходящих в обществе. Способ концептуали-
зации действительности, свойственный опреде-
ленному естественному языку, отчасти универ-
сален, отчасти этнически специфичен. Средства 
компаративности актуализируют языковую карти-
ну мира того или иного народа, способствующую 
постижению человеком окружающего мира [2, 
с.68-69]. 
Метафорические индивидуальные сравне-
ния можно рассматривать как единицу языка, в 
образном содержании которой воплощается 
менталитет этноса и его духовная культура, в 
частности, религиозные воззрения. «Религиоз-
ная идентификация и самоидентификация, часто 
на уровне обыденного сознания, выступают как 
существенная часть национальной или даже 
более широкой этноконфессиональной общнос-
ти и, следовательно, как достаточно значимый 
геополитический фактор во многом определяют 
взаимную связь таких существенных компонен-
тов становления и развития наций, как культура, 
история, 
философия. 
Религия 
оказывает 
значительное влияние на всю сферу идеологии» 
[3, с.72]. 
Несмотря на то, что революция 1917 года 
в России принесла с собой кардинальные 
изменения в мировоззрении всех народов 
советского пространства, а именно искоренение 
религиозных 
воззрений 
как 
«опиума 
для 
народа», религиозные сакральные представле-
ния о мире и человеке не исчезли из ментали-
тета этносов, а, претерпев некоторые трансфор-
мации, продолжали определять важнейшие спо-
собы взаимодействия представителей русского и 
казахского этнических лингвокультурных сооб-
ществ с окружающей средой. Эти представления 
находят свое место и в художественной 
литературе XX века. 
Основными 
лексическими 
единицами, 
представляющими религиозный дискурс в рас-
сказах русских писателей, являются Бог, храм, 
кафедральный собор, церковь, монастырь, 
монах, колокол, черт. Так, у М. Пришвина при-
рода – это храм, а высокие сосны – горящие в 
нем свечи: … могучие стволы соснового бора 
стали как зажженные свечи великого храма 
природы (М. Пришвин. Кладовая солнца). К. 
Паустовский сравнивает величие русских лесов 
с величием кафедральных соборов: Мещерские 
леса величественны, как кафедральные соборы 
(К. Паустовский. Мещерская сторона). Красной 
нитью проходит мысль о том, что вера у русского 
человека глубоко внутри, на уровне подсоз-
нания, она соотносится с убежденностью чело-
века в существовании Создателя всего сущего, в 
этой убежденности человек находит совершен-
ное руководство к действию. Видимо поэтому 
человек может обойтись без религиозных 
институтов, он – сам себе церковь: Нам было 
трудно от своего одиночества и вместе с тем 
хорошо, душевно, вольно, и в таком вот 
состоянии, мне думается, живут множество 
русских людей, погрузившихся в себя, ушедших 
в себя, как в свою церковь (В. Личутин. Сукин 
сын). Русские церкви в большинстве своем до 
наивности просты, так же, как просты русские 
люди в своей вере: Голос басистый, грудной, 
немного осипший, но в нем слышатся ноты 
такие же непосредственные и наивные, как и 
эта церковь… (В. Короленко. Река играет). 
Храм на Руси – это земной дом для Бога, 
верховного существа, сотворившего мир, приро-
ду и человека и управляющего ими. Поэтому в 
творчестве русских писателей слышим несог-
ласие с бытовавшей точкой зрения о власти че-
ловека над природой: человек не Бог, он не все-
силен: Так вхожу я к ним в это время, и мне 
кажется: они (лесные сущности) все, как люди, 
повернулись ко мне лицами и по глупости своей 
у меня, как у бога, просят дождя (М. Пришвин. 
Лесной 
хозяин). 
Лексическое 
наполнение 
концепта «Бог» в русском языке разнообразно: 
Отче, Господь, Владыка, Всевышний, Царю 
небесный и проч. Но ни одна из этих лексем не 
применяется авторами рассказов в качестве 
агента сравнения, возможно, в связи с идеологи-
ческими запретами того времени. Тем не менее, 
М. Пришвин находит свою номинацию для 
концепта «Бог». Писатель называет Бога хозяи-
ном всего сущего, не отрицая тем самым свою 
веру в некую сверхъестественную силу, сотво-
рившую мир: И мы долго сидели, и все было 
так, будто настоящий хозяин лесов каждому из 
нас отдельно шептал, шептал, шептал … (М. 
Пришвин. Лесной хозяин). 

жүктеу/скачать 3,59 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: