Часть VIII

В

 Китае феодального периода огромное значение в шко-

у китайцев не существовало, сами же иероглифы развива-

лись из системы пиктографии. Как известно на сегодня-

шний день общее число иероглифов у китайцев доходит 

до 80 тысяч [1 c. 469]. Такое количество удалось накопить 

за счет постоянной доработки или добавления чего-то но-

вого в то, что уже есть. Зачастую китайские иероглифы 

понять очень трудно, ведь они состоят из нескольких черт, 

что бы усвоить все эти начертания нужно было приложить 

не мало усилий и главное тренировать свою память. Стоит 

отметить и то, что китайская каллиграфия — это своего 

рода изобразительное искусство, особенно в современном 

мире, нивелируясь вместе с литературой и живописью ста-

новясь с ней в один ряд.

Китайские символы минского периода имели сакраль-

ный характер зачастую перекликаясь с духовным аспек-

том конфуцианства им придавали значение чуть ли не ми-

стического плана. Согласна идеям конфуцианства, многие 

иероглифы представляли собой заложенные почти в каж-

дый знак идеи мироздания, мудрости, человеческого созна-

ния и понимания вселенной [1 c. 471–473]. После падения 

минской империи и воцарения династии Цин, маньчжур-

ским феодалом пришлось столкнуться с непростой задачей, 

понимания китайской культуры, которая была заложена ве-

ками, в частности, язык и система образования, которую 

маньчжурам немедленно надо было сменить в угоду своим 

политическим взглядам. Для маньчжур, китайский язык 

стал действительно чем-то особенным, им удалось ввести 

его почти в ранг превосходящих все языки мира, в очеред-

ной раз подчеркивая, что династия Цин, истинная наслед-

ница Поднебесной. В государстве, со временем, стало бы-

товать такое выражение, как говорить на человеческом 

языке, это обозначало говорить только на китайском. Даже 

послы или купцы из других стран, не в коем случае не дол-

жны были общаться к китайцам на своем родном языке 

это считалось принижением китайской культуры. В работе 

Павла Пясецкого «Путешествие по Китаю», автор опи-

сывает интересный случай общения европейцев с китай-

цами на их родном языке, так же он приходит к следующим 

выводам, касающимся языка и культуры Китая. «Может 

быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что язык и письмо были 

и остаются до сих пор гораздо более высокой и крепкой сте-

ной, чем их Великая, каменная, — непреодолимой прегра-

дой, замыкающей в себе китайский народ. Я думаю, что эти 

две причины останутся надолго, если не навсегда, неустра-

нимым препятствием к тесному сближению китайцев с дру-

гими народами» [2 c. 246–252]. На мой взгляд, с этим 

сложно не согласится, ведь подобную мысль в своих рабо-

тах высказывали множество и других путешественников, 

и исследователей.

В период маньчжурского господства система образо-

вания претерпела значительные изменения, школа стала 

представлять из себя два типа: частную и государственную. 

К государственным, чаще всего относили сельские, там учи-

лись дети с маленьким достатком в частных соответственно 

дети из более обеспеченных семей. В 7–8-летнем возра-

сте, ребенка отправляли в школу, одетым в праздничную 

жүктеу/скачать 3,62 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: