ну границы узаконенной психотерапевтической проблема
тики. Пересечение этой границы чревато затруднитель
ным положением, в которое попадает здесь врач, напри
мер как человек, который на вопрос своего ребенка, поче
му бог есть любовь, дал казуистический ответ: «Он изба
вил тебя от кори», но не смог ничего ответить на возраже
ние ребенка: «Да, но ведь сначала он послал мне корь!»
Бессилие человеческого духа при психозе заключается
в том и соответственно ограничивается тем, что этот дух,
равно как и его отношение к психозу, не получает своего
выражения, заключается ли это отношение в сопротивле
нии болезни или в примирении с ней. Эту невозможность
проявления мы не должны, однако, смешивать с невозмож
ностью самого отношения. Возможность последнего со
храняется и то и дело претворяется в действительность
благодаря тому, что мы называем упрямством духа. Не
кто иной, как нейропсихиатр является знатоком законо
мерностей психофизической обусловленности духовной
личности, однако именно он становится также свидетелем
ее упрямства.
Человеческий дух обусловлен — не менее, но и не более
того. Тело ни на что не влияет, оно лишь обусловливает,
но эта обусловленность человеческого духа не в послед
нюю очередь состоит в привязанности человеческого духа
к его телу. Так называемые внеличностные механизмы
(В. Е. фон Гебзаттель) локализованы не в сфере духовно
го, а в психофизическом (в зависимости человеческого ду
ха от сохранности инструментальной * и экспрессивной
функции его психофизического организма). Эта двойная
функция, на которой целиком зиждется способность ду
ховной личности действовать и проявлять себя вовне, мо-
* Дух делает психофизическое инструментом; духовная личность
организует психофизический организм. Лишь тогда она делает его
«своим», когда превращает его в орудие, в орган, в инструмент [3].
102
жет быть нарушена; однако духовная личность вследствие
этого еще долго не претерпевает разрушения. Если на ос
новании неспособности духовной личности выразить себя
и свое отношение к психозу сделать вывод о ее неспособ
ности вообще противостоять психозу, то этот вывод бу
дет ложным. Так или иначе, пусть это отношение весьма
дискретно и скрыто от наших глаз, оно от этого не исче
зает, просто человек несет и терпит свои страдания молча.
При этом, как и прежде, само собой разумеется, что
хорошо функционирующий психофизический организм
является условием развития человеческой духовности. Ва
жно лишь не забыть, что психофизическое, как бы оно ни
обусловливало такую духовность, не может на что-либо
воздействовать, не может породить эту духовность, что би
ос не влияет на логос, так же как фюзис или сома на пси
хе, а лишь обусловливает его [3, с. 39]. Кроме того, нель
зя упустить из виду, что поражающему воздействию ти
па психотического заболевания подвергается всегда толь
ко лишь психофизический организм, ведь личность, буду
чи духовной, находится вне здоровья и болезни. Все же на
рушение психофизической функции сказывается в том, что
стоящая за психофизическим организмом и в определен
ном смысле над ним духовная личность не может получить
внешнее проявление, выразить себя вовне. Психоз озна
чает для личности именно это — не больше и не меньше.
Пока я не могу обнаружить в человеке духовную лич
ность в связи с тем, что в условиях психоза она забаррика
дирована и скрыта от моих глаз, я, естественно, не могу
и терапевтически на нее воздействовать, и мое обращение
должно потерпеть неудачу. Отсюда следует, что логоте-
рапевтический подход годится при психозах лишь легкой
и средней клинической тяжести (см. [4]).
Логотерапия при психозах (логотерапии психозов не
существует) является, в сущности, терапией здоровых,
а именно сохранением у больного установки здорового
человека в противовес установке заболевшего; ведь здо
ровый не может заболеть, а больной не может быть выле
чен с помощью психотерапии (не только логотерапии!),
а доступен лишь соматотерапии.
Итак, оказывается, что судьба, именуемая психозом,
уже сложилась, ведь личность всегда принимает в ней уча
стие, личность всегда в этом замешана, она оказывает
воздействие на развитие проявлений болезни. Ведь бо
лезнь случается с человеком. Животное бы обязательно вна-
103
ло в болезненную аффективность и неизбежно действова
ло бы под влиянием болезненной импульсивности. Лишь
человек может противостоять всему этому. И обратите
внимание: он всегда этому противостоял, однако не отда
вая себе ни в малейшей степени сколько-нибудь сознатель
ного отчета в том, что же происходит. Одним словом,
столкновение человеческого в больном и болезненного
в человеке протекает помимо рефлексии, в имплицитной
форме. Это молчаливое столкновение.
Эту имплицитную патопластику не следует смешивать
с расхожим утверждением, что бред представляет собой
психическую реакцию на соматический процесс. Ведь у
нас речь идет не о психических реакциях, а о духовных актах,
а именно личностной установке по отношению к психозу *.
Выявить в психозе личностное и дать ему проявиться —
задача экзистенциального анализа. Этот анализ стремит
ся сквозь клинический случай разглядеть человека, раз
двинуть рамки картины болезни до картины человека.
Ведь картина болезни — это лишь шарж, тень собственно
человека, его простая проекция на уровень клинических
проявлений, проекция из измерения человеческого бытия,
которое расположено по ту сторону невроза и психоза, и
в этом метаклиническом пространстве экзистенциальный
анализ прослеживает феномены и симптомы невротиче
ских и психотических заболеваний. В этом пространстве
он обнаруживает невредимую и неуязвимую человеч
ность. Если бы обстояло иначе, то не стоило бы быть пси
хиатром ни ради испорченного «психического механиз
ма», ни ради разрушенного душевного «аппарата», ни ра
ди сломанной м а ш и н ы , — лишь ради человеческого в боль
ном, которое скрывается за всем этим, и ради духовно
го в человеке, которое возвышается над всем этим, стоит
быть психиатром.
Экзистенциальный анализ распространяется на чело-
* То, что паранойяльный больной — как в одном известном нам кон
кретном случае — не допускает, чтобы патологическая ревность довела
его до убийства, а вместо этого начинает баловать и нежить свою внезап
но заболевшую жену, — это духовная перестройка, которую следует от
нести за счет духовной личности, в данном отношении дееспособной.
В этом достижении — в том, что мания не повлекла за собой никаких по
следствий, — не в последнюю очередь обнаруживает себя упрямство ду
ха; в данном случае оно обнаруживает себя только лишь исключительно
в этом, и уж, конечно, не в рассмотрении мании как мании или ревности
как болезни — в так называемом проникновении в болезнь.
104
века во всей его целостности, которая носит не только
психофизически-организмический, но и духовно-лично
стный характер. И он был бы настоящей глубинной психо
логией, поскольку он опускается не только до бессозна
тельных влечений, но и до духовного бессознательного.
Или же мы можем, наоборот, рассматривать духовное в
человеке как высшее измерение, в противоположность
психофизическому уровню. И тогда мы согласимся, что
экзистенциальный анализ есть нечто противоположное
так называемой (называющей себя так) глубинной психо
логии. Глубинная психология забывает, что ее противопо
ложностью является не поверхностная, а вершинная психо
логия. Мы, впрочем, не настолько «высоко»мерны, поль
зуясь этим выражением. Оно применимо к любой психо
логии, которая в своем клиническом практическом прило
жении не забывает за соматическим и психическим в чело
веке также духовное в нем и стремится быть психотера
пией духа и в этом смысле знает о существовании духов
ного измерения — высшего измерения человеческого бы
тия. Глубинная психология в чести, но «лишь вершина че
ловека — это человек» (Парацельс).
Сегодняшний человек, однако, духовно пресыщен,
и это духовное пресыщение составляет сущность современ
ного нигилизма.
С духовным пресыщением борется коллективная пси
хотерапия. Фрейд однажды сказал, что человечеству было
известно, что оно обладает духом, а ему пришлось пока
зать человечеству, что у него есть влечения. Однако се
годня, по-видимому, дело скорее опять в том, чтобы при
дать человеку мужество духовно жить, чтобы напомнить
ему, что у него есть дух, что он духовное существо. И пси
хотерапия, особенно принимая во внимание коллектив
ные неврозы, должна сама об этом помнить!
Достарыңызбен бөлісу: |