Человек в поисках смысла: Сборник. С англ и нем

тивными действиями, человеку предоставляется «как ман­
на небесная». Этот путь — путь любви, или, правильнее 
сказать, путь быть любимым. Без какого-либо собствен­
ного вклада, без какого бы то ни было усилия или тру­
да — по милости божьей, так с к а з а т ь , — человек получает 
то, что возможно лишь при реализации его своеобразия 
и неповторимости. В любви любимый человек восприни­
мается по самой своей сути как единственное в своем роде 
и неповторимое существо, он воспринимается как «Ты», 
и как таковой вбирается в собственную личность любяще­
го. Как человеческая личность он становится для того, кто 
его любит, незаменимым существом, без которого невоз­
можно обойтись, причем ничего не делая для этого со 
своей стороны. Человек, которого любят, «не может не 
быть» своеобразным и неповторимым, то есть ценность 
его личности реализуется. Любовь не заслуживают, лю­
бовь — это просто милость. 
Но любовь — это не только милость, это волшебство. 
Для того, кто любит, любовь накладывает чары на весь 
мир, окутывает мир дополнительными ценностями. Лю­
бовь значительно увеличивает полноту восприятия ценно­
стей. 
Врата в мир ценностей как бы распахиваются. Та­
ким образом, отдаваясь во власть любимого «Ты», любя­
щий переживает внутреннее обогащение, которое выхо­
дит далеко за пределы этого «Ты»; для него вся вселенная 
расширяется и углубляется, озаряется сиянием тех цен­
ностей, которые видит только тот, кто любит. Ибо хоро­
шо известно, что любовь делает человека не слепым, а 
зрячим — способным видеть ценности. 
Кроме счастья быть любимым и восторга для того, 
кто любит, в любовь входит еще и третий фактор: чудо 
любви. Потому что благодаря любви свершается непо­
стижимое — в жизнь входит новый человек, сам по себе 
уже полный таинства своеобразия и неповторимости: ре­
бенок! 
* * * 
Мы уже говорили о многоуровневой структуре челове­
ческой личности. Мы уже подчеркивали также, что расс­
матриваем человека как психофизическое и духовное 
единство. На этом был основан наш призыв к психотера­
пии признать эту целостность как таковую, с тем чтобы 
245 

принимать во внимание не только психическую, но и ду­
ховную сущность человека. 
Теперь, однако, мы собираемся показать, каким обра­
зом любящий человек, через переживание собственной 
любви «прикасающийся» к чужому «Я», к личности люби­
мого, может по-разному воспринимать многослойную 
структуру личности другого человека. Потому что в точ­
ности так же, как существуют эти три слоя человеческой 
личности, существуют и три возможных способа отноше­
ния к ней. Самый примитивный подход относится к само­
му внешнему слою: это сексуальное отношение. Физиче­
ская внешность другого человека оказывается сексуально 
возбуждающей, и это возбуждение вызывает сексуальное 
влечение к сексуально привлекательному партнеру, непос­
редственно воздействуя на физическое существо человека. 
На ступеньку выше стоит эротическое отношение. Для це­
лей нашего анализа мы четко разграничиваем эротику 
и сексуальность. Эротическая предрасположенность озна­
чает не просто сексуальную возбудимость, подвержен­
ность сексуальным влечениям. Это отношение исходит не 
только из сексуального побуждения и провоцируется не 
только чисто сексуальной привлекательностью партнера. 
Если мы считаем физическую сущность партнера его 
внешним слоем, то можно сказать, что эротически пред­
расположенный человек проникает глубже того, кто оза­
бочен лишь сексуально. Эротика проникает в следующий, 
более глубокий слой, входит уже в психическую сферу 
другого человека. Такое отношение к партнеру, рассма­
триваемое как одна из фаз взаимоотношений с ним, соот­
ветствует тому, что обычно называют «сильным увлече­
нием». Физические качества партнера возбуждают нас се­
ксуально, но в то же время мы «увлечены» и другими — 
психическими — его достоинствами. Увлеченный человек 
находится уже не просто в состоянии физического возбу­
ждения; скорее возбуждается его собственно психологиче­
ская эмоциональность — она возбуждается особой (но не 
единственной в своем роде) психической организацией 
партнера, скажем, какими-то конкретными чертами его 
характера. Итак, чисто сексуальное отношение направле­
но на физическую сущность партнера и не способно идти 
дальше этого уровня. Эротическое отношение, «отноше­
ние увлеченности», направлено не только на физическую 
сущность, но оно все еще не проникает в сердце другого 
246 

человека. Это делается только на третьем возможном 
уровне отношений: на уровне самой любви. Любовь (в са­
мом узком смысле этого слова) представляет конечную 
стадию эротического отношения (в самом широком смы­
сле этого слова), так как только она проникает наиболее 
Глубоко в личностную структуру партнера. Любовь пред­
ставляет собой вступление во взаимоотношения с другим 
человеком как с духовным существом. Духовная близость 
партнеров является наивысшей достижимой формой 
партнерства. Тому, кто любит, уже недостаточно больше 
для возбуждения соответствующего физического или эмо­
ционального состояния — его по-настоящему затрагивает 
только духовная близость партнера. Любовь таким обра­
зом является вхождением в непосредственные отношения 
с личностью любимого, с его своеобразием и неповтори­
мостью. 
Духовное ядро является носителем тех психических 
и телесных характеристик, которые привлекают эротиче­
ски и сексуально расположенного человека; духовное 
ядро — это то, что лежит в основе тех физических и психи­
ческих внешних проявлений; это то, что проявляется 
и этих «внешних проявлениях». Телесные и психические 
черты личности — это, так сказать, внешние «одежды», 
которые «носит» ее духовная суть. Хотя сексуально распо­
ложенный или увлеченный человек чувствует привлекате­
льность физических характеристик и психических черт 
партнера — то есть того, что этот другой человек 
« и м е е т » , — любящий любит любимого самого: не что-то 
такое, что «имеет» любимый, а то, чем является он сам. 
Взгляд того, кто любит, проникает через физическое 
и психическое «одеяние» духовного ядра, проникает до са­
мой сердцевины другого существа. Его уже больше не ин­
тересует обольстительный физический «тип» или привле­
кательный темперамент; его интересует человек, партнер 
как единственный в своем роде, незаменимый и не сравни­
мый ни с кем. 
Тенденции, с которыми мы встречаемся в «увлеченно-
сти» — которая, как мы уже заметили, не носит строго се­
ксуального х а р а к т е р а , — были названы в психоанализе 
тенденциями «зацикливания». Термин исключительно 
у д а ч н ы й , — хотя как раз в смысле, противоположном то­
му, что подразумевается в психоанализе. Психоаналитики 
считают эти тенденции «тенденциями зацикливания», по­
скольку, согласно их теории, любая цель, порожденная 
247 

инстинктами, носит сексуальный характер. На наш 
взгляд, эти тенденции «зациклены» (ограничены) в совер­
шенно ином смысле: они резко ограничивают возмож­
ность перехода к новой, более высокой форме отношения — 
к истинной любви, они лишают возможности проникно­
вения в следующий, более глубокий слой личности парт­
нера, в его духовную сущность. Тот, кто любит, стреми­
тся постичь своеобразие и неповторимость духовного 
ядра своего партнера; это можно объяснить даже тому, 
чьи идеи основываются на простом эмпиризме. Давайте 
попросим скептика представить себе, что та, кого он лю­
бит, потеряна для него навсегда: она либо умерла, либо 
уехала. Затем ему предлагают двойника любимого суще­
ства — человека, который телом и темпераментом в со­
вершенстве напоминает ее. Теперь мы задаем вопрос это­
му скептику, может ли он переключить свою любовь на 
эту другую ж е н щ и н у , — и ему придется признать, что он 
не сможет этого сделать. Такой «перенос» истинной люб­
ви немыслим. Потому что тот, кто любит по-настоящему, 
меньше всего задумывается о каких-то психических и фи­
зических характеристиках любимой, он задумывается не 
о какой-то черте ее характера, а о том, чем она является 
в своей неповторимости. И как неповторимая личность, 
она не может быть заменена никаким двойником, каким 
бы совершенным ни был этот «дубликат». Но тот, кто 
просто сильно увлечен, мог бы, вероятно, найти какого-
нибудь двойника для своих целей. Его привязанности без 
труда могли бы быть перенесены на двойника. Потому 
что его чувства связаны только с темпераментом партне­
ра, а не с его духовной сущностью. 
Духовное ядро как объект истинной любви незаменимо 
для того, кто любит по-настоящему, потому что оно (яд­
ро) неповторимо и своеобразно. Из этого следует, что на­
стоящая любовь является своим собственным гарантом 
постоянства. Потому что физическое состояние проходит 
и психологическое состояние не постоянно. Сексуальное 
возбуждение носит только временный характер; сексуаль­
ное побуждение исчезает мгновенно после удовлетворе­
ния. И сильное увлечение тоже редко продолжается дол­
го. Но духовный акт, посредством которого человек пони­
мает духовное ядро другого человека, является действую­
щим раз и навсегда. Таким образом, настоящая любовь 
как духовная связь с другим существом, как созерцание 
другой своеобразной сущности не носит того преходяще-
248 

го характера, который свойствен чисто временным со­
стояниям физической сексуальности и психологической 
чувственности. Любовь — нечто большее, чем эмоциона­
льное состояние; любовь — это интенциональный акт, ко­
торый направлен на сущность другой личности. Эта сущ­
ность в конечном счете не зависит от существования; 
«эссенция» не зависит от «экзистенции», и, поскольку она 
имеет эту свободу, она имеет превосходство над «экзи­
стенцией». Вот почему любовь переживает смерть люби­
мого человека; в этом смысле мы понимаем, почему лю­
бовь «сильнее» смерти. Существование любимого может 
быть прекращено смертью, но его сущность не может 
быть затронута смертью. Его неповторимая сущность, 
как и все истинные сущности, является чем-то безвремен­
ным и, таким образом, бессмертным. Сама «мысль» о че­
ловеке — а это как раз то, что видит л ю б я щ и й , — 
относится к области, не имеющей параметра времени. 
Действительно, эти соображения восходят еще к схола­
стике и философии Платона. Но давайте не будем думать, 
что они поэтому далеки от простого эмпиризма, который, 
и мы должны признать это, имеет свою интеллектуаль­
ную обоснованность и достоинство. Например, нам изве­
стен следующий рассказ бывшего узника концентрацион­
ного лагеря. 
«Все мы в лагере, и я, и мои товарищи, были уверены, 
что никакое счастье на земле никогда в будущем не может 
компенсировать то, что нам пришлось вынести во время 
нашего заключения. Если бы мы подводили итог, то един­
ственное, что нам осталось бы д е л а т ь , — это броситься на 
проволоку (под током), то есть покончить с собой. Те, кто 
этого не сделал, поступили так только из глубокого чув­
ства какого-нибудь обязательства. Что касается меня, то 
я считал своим долгом перед матерью остаться в живых. 
Мы любили друг друга больше всего на свете. Поэтому 
моя жизнь имела смысл, несмотря ни на что. Но я должен 
был рассчитывать на то, что каждый день я мог умереть 
в любую минуту. И поэтому моя смерть тоже должна бы­
ла иметь какой-то смысл, так же как и все страдания, ко­
торые мне предстояло перенести, прежде чем наступит 
смерть. Итак, я заключил соглашение с Небесами: если 
мне придется умереть, тогда пусть моя смерть спасет 
жизнь моей матери, и что бы мне ни пришлось выстрадать 
до момента смерти — это будет расплата за приятную 
и легкую смерть матери, когда наступит ее час. Мое муче-
249 

ническое существование можно было вынести только 
в виде такой жертвы. Я мог прожить свою жизнь, если то­
лько она имела смысл, но я также хотел вынести свои 
страдания и умереть своей смертью, если только и страда­
ния, и смерть также имели смысл». 
Далее заключенный рассказывает, что всякий раз, ког­
да позволяли время и обстановка в лагере, он размышлял 
о внутреннем мире своей матери. Мы могли бы вы­
разить это так: в то время как в его действительной си­
туации невозможно было реализовать созидательные 
ценности, ему открылось все богатство преданной люб­
ви, с любовью думая о матери, он выполнял свою 
жизненную «миссию», реализуя «ценности переживания». 
Продолжение его рассказа необычайно поражает 
нас. 
«Но я не знал, жива ли все еще моя мать. Все время, 
пока я находился в лагере, мы не имели никаких сведений 
друг о друге. Затем внезапно меня осенила мысль, что, 
когда, как я часто это делал, я вел воображаемые диалоги 
с матерью, тот факт, что я даже не знал, жива ли она, едва 
ли являлся помехой для меня!» 
То есть этот человек так и не знал, существует ли физи­
чески человек, которого он так любит, и тем не менее это 
так мало влияло на его чувства к матери, что он совер­
шенно случайно столкнулся с вопросом: «Жива ли она?» 
Причем это не явилось для него камнем преткновения. 
Любовь так мало направлена на тело любимого, что она 
легко может пережить его смерть, может существовать 
в сердце того, кто любит, до тех пор, пока не умрет он 
сам. Тому, кто по-настоящему любит, смерть любимого 
существа всегда кажется непостижимой, так же как «непо­
стижима» для него и его собственная смерть. Ведь хоро­
шо известно, что никто не может полностью осознать 
факт своей собственной смерти, что это в корне так же не­
постижимо, как и тот факт, что нас не было до рождения. 
Всякий, кто на самом деле верит или утверждает, что он 
может постичь смерть человека, обманывает сам себя. 
Потому что то, во что он хотел нас заставить поверить, 
непостижимо, а именно: что человеческое существо устра­
няется из мира просто потому, что его организм, который 
является его средством передвижения, стал трупом. Ког­
да исчезает физическая внешность, неверно говорить, что 
личность сама больше уже не существует. Самое большее, 
что мы можем с к а з а т ь , — это то, что она (личность) уже 
250 

больше не проявляется, потому что проявление требует 
физических форм выражения (речь и т. д.). Таким обра­
зом, мы еще раз видим, почему и в каком смысле истин­
ная любовь не зависит от физического присутствия чело-
века. Все это не означает, конечно, что любовь не имеет же­
лания «воплотить» себя. Но она в такой степени независи­
ма от тела, что не нуждается в этом теле. Даже в любви 
между людьми разного пола тело, то есть сексуальный 
элемент, не является первичным; оно только средство са­
мовыражения. Любовь как таковая может существовать 
без него. Там, где сексуальность возможна, любовь будет 
желать и стремиться к ней; но там, где требуется отказ от 
нее, любовь не охладеет и не умрет. 
Тело человека выражает его характер, а его характер 
выражает человека как духовное существо. Дух стремится 
к выражению и требует выражения в теле и в психике. Та­
ким образом, телесное проявление любимого человека 
становится символом для того, кто любит, простым сим­
волом чего-то, что проявляется во внешнем виде, но не 
полностью содержится в нем. Настоящая любовь сама по 
себе и для себя не нуждается в теле ни для возбуждения, 
ни для свершения, хотя она использует тело и для того, 
и для другого. Возбуждение в человеке со здоровыми ин­
стинктами стимулируется телом партнера, хотя его лю­
бовь не направлена на него. В то время как «мелкий» чело­
век видит только внешний облик партнера и не может по­
стичь его глубины, «более глубокий» человек рассматри­
вает саму поверхность как проявление глубин, не как осно­
вополагающее или решающее проявление, но как значи­
мое. В этом смысле любовь «использует» тело для возбу­
ждения. Мы уже говорили, что любовь «использует» так­
же тело и для исполнения. Потому что физически зрелые 
любовники в итоге неминуемо придут к физической связи. 
Но для того, кто любит по-настоящему, физическая, се­
ксуальная связь остается формой выражения духовной 
связи, которой на самом деле является его любовь; и 
как форма выражения именно любовь, духовный акт, 
придает ей человеческое достоинство. Поэтому мы мо­
жем сказать, что как тело для того, кто любит, является 
выражением духовной сути партнера, так и сексуальный 
акт является для него выражением духовного единения. 
Физическая внешность человека тогда имеет мало об­
щего с тем, за что его любят. Его действительные физиче­
ские черты и черты характера приобретают свое эротиче-
251 

ское (чувственное) значение благодаря самой любви; 
именно любовь и делает эти характерные черты «привле­
кательными». По этой причине мы должны сдержанно 
и критически относиться к использованию косметики. По­
тому что даже недостатки являются существенной частью 
личности. Внешние черты воздействуют на того, кто лю­
бит, не сами по себе, а как часть любимого человека. Па­
циентка, например, рассматривала вопрос о пластической 
операции по исправлению некрасивой груди, надеясь тем 
самым гарантировать любовь мужа. Она посоветова­
лась со своим врачом. Доктор высказался против опера­
ции; он заметил, что, поскольку муж любит ее, он любит 
ее тело таким, какое оно есть. Вечернее платье, отметил 
врач, воздействует на мужчину не «само по себе»; он счи­
тает его красивым только тогда, когда оно на женщине, 
которую он любит. И наконец, женщина спросила мнение 
мужа. И он заметил, что результат операции вызовет у не­
го беспокойство, он невольно будет думать: «Так или 
иначе, а это уже не совсем моя жена». 
Психологически, конечно, можно понять, что неприв­
лекательный человек будет мучительно и искусственно до­
биваться того, что приходит так легко к привлекательно­
му человеку. Некрасивый человек будет переоценивать 
любовную жизнь — и чем меньше радости он имеет 
в своей собственной жизни, тем больше он преувеличи­
вает ее значение. В действительности любовь — это толь­
ко один из возможных способов наполнить жизнь смы­
слом, и даже не лучший способ. Наше существование при­
шло бы к печальному концу и наша жизнь была бы пои­
стине бедна, если бы ее смысл зависел только от того, 
испытали мы или нет счастье в любви. Жизнь бесконечно 
богата возможностями реализовать ценности. Нам нужно 
только помнить о важности реализации созидательных 
ценностей. Но человек, который не любит и которого не 
любят, может организовать свою жизнь так, что она бу­
дет полна высоким смыслом. Единственный вопрос здесь 
заключается в том, действительно ли отсутствие любви — 
это судьба, а не невротически обусловленное явление, 
в котором человек должен винить только себя. Мы уже 
рассмотрели те случаи, когда необходимо отказаться от 
актуализации созидательных ценностей и вместо этого ре­
ализовать ценности отношений. Мы уже подчеркивали, 
что этот отказ не должен быть произвольным или опромет­
чивым. То же самое можно сказать и об отказе от «цен-
252 

ностей переживания» любви. 
Опасность преждевременно примириться с судьбой 
в целом велика. Потому что люди склонны забывать, как 
относительно неважна внешняя привлекательность, наско­
лько важнее для любовной жизни личность человека. Мы 
все знаем яркие (и утешительные) примеры непривлекате­
льных или нерасполагающих к себе людей, которые бла­
годаря своему очарованию и характеру имели успех 
и любви. Мы можем вспомнить наш случай с калекой, ко­
торый при самых неблагоприятных обстоятельствах имел 
необыкновенный успех не только в плане интеллектуаль­
ном, но и в эротическом. То, что человек внешне неприв­
лекателен, еще не является достаточной причиной для то­
го, чтобы его отвергли. Любая покорность судьбе имеет 
плохой побочный эффект — чувство обиды (злобы). Ибо 
невротический человек, которому не удается реализовать 
себя в какой-то конкретной сфере ценностей, кончает тем, 
что либо переоценивает, либо недооценивает этот кон­
кретный аспект жизни. Невротическое напряжение после 
«счастья» в любви приводит, как раз из-за этого напряже­
ния, к «несчастью». Человек, который «зациклился» на 
эротическом «круге», силой пытается распахнуть ту 
«дверь к счастью», о которой мы вместе с Кьеркегором 
замечали, что она «открывается наружу» и не поддается 
насильственному штурму. Но человек, который «заци­
клился» на любовной жизни в отрицательном смысле, ко­
торый девальвирует ее, чтобы улучшить свое самочувст-
вие, изменив отношение к тому, чего он не достиг и счи­
тает недостижимым, также преграждает себе путь к эро­
тическому счастью. Внутреннее чувство обиды в сочета­
нии с покорностью судьбе приводит к такому же резуль­
тату, как протест и бунт против судьбы. Обе реак­
ции лишают человека возможности испробовать свой со­
бственный шанс. Вместе с тем в легком, никого не оби­
жающем поведении человека, который искренне, но не 
безвозвратно отказался от попыток найти счастье в люб-
ви, неизбежно проявляется вся яркость его личности, и, 
таким образом, для него не исключается возможность 
еще добиться успеха в любви. В древнем афоризме: «Воз­
держиваясь, мы приобретаем» — большая доля истины. 
Упор на внешность приводит к общей переоценке цен­
ности «красоты» в эротической жизни. В то же самое 
время человек как таковой обесценивается. Есть что-то 
оскорбительное в том, когда женщину характеризуют как 
253 

«красивую». Означает ли в конечном счете использование 
этого прилагательного, что мы умышленно воздержи­
ваемся от использования каких-либо других прилагатель­
ных, от оценки ее ума, скажем? Высокая оценка в катего­
рии относительно низкой вызывает подозрение в молча­
ливом нежелании давать какую бы то ни было оценку 
в категории более высокой. К тому же упор на внешность 
предполагает недооценку не только того, о ком судят, 
но также и того, кто выносит суждение. Потому что, ес­
ли я говорю о красоте женщины, это предполагает не толь­
ко то, что мне нечего сказать приятного о ее личности, 
но и то, что меня не интересует ее личность, потому что 
я не ценю качества личности. 
Любой флирт, типичные ухаживания прошлого и на­
стоящего бессознательно игнорируют внутреннее содер­
жание партнера. Неповторимость и своеобразие другого 
человека умышленно упускаются при контактах подобно­
го толка. Люди, которые увлекаются такой поверхност­
ной эротикой, убегают от обязательств настоящей люб­
ви, от любых истинных уз с партнером, потому что такие 
узы влекут за собой ответственность. Они прибегают к 
собирательному понятию, предпочитая «тип»; их парт­
нер в каждом конкретном случае является более или ме­
нее случайным представителем этого типа. Они выбира­
ют тип, а не какого-то конкретного человека. Их любовь 
направлена к типичной, обезличенной «внешности». 
Очень часто предпочитаемый женский тип — это тип хо­
ристки. Это легко можно понять, когда мы рассмотрим, 
каким тщательно обезличенным типом она является. Хо­
ристка является, так сказать, девушкой «массовой». Она 
является составляющей частью точного механизма — 
хорового строя, коллективной труппы. Как таковая она 
не может выйти из своих рамок. Средний современный 
мужчина выбирает этот тип женщины как свой эроти­
ческий идеал, потому что она не может в силу своей безли­
кости обременить его ответственностью. Этот тип распро­
странен повсеместно. Так же как одна хористка в ревю 
может быть заменена любой другой, так и в жизни этот 
тип женщины легко заменим. Тип хористки — это безли­
кая женщина, с которой мужчине не нужно устанавливать 
личные взаимоотношения, не надо брать на себя никаких 
обязательств; женщина, которую он может «иметь», а сле­
довательно, нет необходимости ее любить. Она — 
собственность, без индивидуальных черт характера, без 
254 

личной ценности. Любить можно только личность; безли­
кость типа хористки любить нельзя. С ней не встает во­
прос о верности; неверность следует из самой безликости. 
Неверность в таких эротических отношениях не только 
допустима, она необходима. Потому что там, где отсут­
ствует счастье в любви, это отсутствие должно компенси­
роваться количеством сексуального удовольствия. 
Этот вид эротики представляет собой уродливую фор­
му любви. Использование такого выражения, как «я пои­
мел эту женщину», полностью раскрывает сущность та­
кой эротики. То, что ты «имеешь», ты можешь обменять. 
Если мужчина «овладел» женщиной, он может легко об­
менять ее, может даже «купить» себе другую. Это взаим­
ное отношение «владения» находит свое выражение и в от­
ношении со стороны женщины. Потому что такая поверх­
ностная эротика, которая учитывает только внешний 
облик партнера, является в равной мере поверхностной 
и для женщины. Что представляет из себя человек как та­
ковой, в счет не идет, а учитывается только, насколько он 
привлекателен как возможный сексуальный партнер. Та­
ким образом, отношение женщины к мужчине соответ­
ствует его отношению к ней. Женщина сделает все возмо­
жное, чтобы с помощью косметики скрыть все личные ка­
чества, чтобы не беспокоить ими мужчину и чтобы дать 
мужчине то, что он и щ е т , — предпочитаемый им тип. Жен­
щина — или скорее современная городская «кукла» — 
полностью поглощена своей внешностью. Она хочет, что­
бы ее «брали», но она не хочет, чтобы ее брали всерьез, 
принимали за то, что она есть на самом деле: человечес­
кая личность во всем своем своеобразии и неповторимос­
ти. Она хочет, чтобы ее принимали как представителя жен­
ского пола, и поэтому она в первую очередь заботится о 
споем теле, стараясь, чтобы оно как можно больше соот­
ветствовало модному типу. Она хочет быть безликой и 
представлять тот тип, который оказывается сейчас в мо­
де, пользуется спросом на рынке эротического тщесла­
вия. Как можно более раболепно она будет пытаться 
подражать этому модному типу, и, делая это, она обяза­
тельно должна изменять себе, своему «Я». 
Она может, например, выбрать свой тип из мира кино­
звезд. Она не имеет никакой потребности вообще утвер­
ждать себя как личность, которая является неповторимой 
и несравнимой во всех людях. Она даже не стремится со­
здать новый тип самой женщины, не честолюбива насто-
255 

лько, чтобы самой устанавливать моду. Вместо того что­
бы создать какой-то тип, она с радостью представляет ка­
кой-нибудь уже существующий тип. С радостью, по своей 
собственной воле она представляет себя мужчине как тип, 
который он предпочитает. Исходя из таких предпосылок, 
следуя таким курсом, она уходит все дальше и дальше от 
истинного, дающего удовлетворение эротического опыта. 
Потому что человек, который выбирает ее, совсем не хо­
чет ее; в действительности он выбирает только ее тип. 
Подчиняясь желаниям мужчины, она охотно отдает ему 
то, что ему нужно, и то, что он хочет «иметь». И оба ведут 
себя легкомысленно. Вместо того чтобы искать друг дру­
га и, таким образом, найти «Я» друг друга, найти неповто­
римость и своеобразие, которое одно только делает их до­
стойными любви и ради чего стоит жить, они доволь­
ствуются фикцией. Потому что в своем созидательном 
труде каждый человек проявляет свою неповторимость 
и своеобразие, а в любви он вбирает в себя неповтори­
мость и своеобразие своего партнера. Во взаимном отказе 
от любви, во взаимоотношениях, основанных на принципе 
«дать — взять», собственная личность каждого замыкае­
тся сама в себе. Импульс любви прорывается к тому слою 
существа, в котором каждый отдельный человек уже пред­
ставляет больше не «тип», а самого себя, несравнимого, 
незаменимого и обладающего всем достоинством своей 
неповторимости. Это достоинство есть достоинство анге­
лов, в отношении которых схоластика утверждала, что 
они не представляют вид; скорее существует только один 
экземпляр каждого вида. 
Если отношение истинной любви представляет собой 
направленность сути одного человека к другому, оно так­
же является и единственной гарантией верности. Други­
ми словами, самой любовью порождается уверенность в 
ее продолжительности. Но из нее исходит и нечто боль­
шее: ее «вечность». Любовь может быть пережита только 
как нечто непреходящее. Истинно любящий в момент 
любви, отдаваясь полностью этому моменту и объекту 
своей любви, не может представить себе, что его чувство 
когда-нибудь изменится. Это и понятно, когда мы учтем, 
что его чувства направлены на сущность любимого челове­
ка и на достоинство этого человека, подобно любому 
другому духовному акту — как, скажем, познание или 
признание ценностей. Как только я понял, что 2 х 2 = 4, я 
понял это раз и навсегда. «И все тут». И как только я ис-
256 

кренне понял внутреннюю сущность другого человека, уви­
дев этого человека в свете любви, тут уж ничего не поде­
лаешь: я должен оставаться верным ее истине, должен 
оставаться верным этой любви, а эта любовь должна 
жить со мной. В тот момент, когда мы испытываем ис­
тинную любовь, мы испытываем ее как длящуюся вечно, 
подобно истине, которую мы признаем как «вечную ис­
тину». Точно так же, пока любовь длится в обычном вре­
мени, она испытывается как «вечная любовь». 
И все же, как и во всех своих поисках истины, люди не 
застрахованы от ошибок. Так и в вопросах любви они мо­
гут обманываться. Например, человек может думать, что 
любовь заставила его видеть, тогда как на самом деле он, 
вероятнее всего, был просто ослеплен сильным увлече­
нием. Но никто не может начать с предположения, что су­
бъективная истина является, возможно, ошибкой, потому 
что она «всего лишь субъективна»! Она может оказаться 
ошибкой гораздо позднее. Аналогично этому невозмо­
жно, чтобы кто-то любил «пока», временно; невозможно 
спланировать временное состояние любви как таковое 
и установить для нее определенный срок. Единственное, 
что бывает, так это то, что человек может любить, рискуя, 
что объект его любви со временем окажется недостойным 
самой этой любви, так что любовь «умирает» сразу же, 
как только тот, кто любит, перестает воспринимать до­
стоинства любимого. 
Объект простого обладания может быть сменен. Но 
только настоящая любовь, и только она, приводит к мо­
ногамным отношениям, составляет основу верности. 
Очевидным выводом из всего этого является то, что 
простое увлечение, являясь по своей природе более или 
менее быстро проходящим «эмоциональным состоя­
нием», может с полным основанием рассматриваться как 
противопоказание к браку. Это никоим образом не озна­
чает, что настоящая любовь сама по себе является поло­
жительным показанием к созданию семьи. Брак — это не­
что большее, чем проблема личных переживаний. Это — 
сложная структура, организация социальной жизни, уза­
коненная государством или, как это часто бывает, санк­
ционируемая церковью. Таким образом, брак глубоко 
проникает в сферу общественных отношений, и должны 
быть удовлетворены определенные социальные условия, 
прежде чем брак будет скреплен. Кроме того, сущест­
вуют биологические условия и обстоятельства, которые 
257 
9—1046 

в данных случаях могут делать заключение брака неже­
лательным. Евгенические соображения вполне могут 
присутствовать при принятии решения о вступлении в 
брак. Эти факторы не могут сделать бесправной и бес­
смысленной любовь как таковую, но партнеры, вступаю­
щие в такой брак, должны рассматривать свой альянс 
только лишь как духовное партнерство, а не как то, что 
обычно сопутствует браку, то есть продолжение собст­
венного рода. 
Вместе с тем, если мотивы, сами по себе не имеющие 
отношения к любви, являются решающими при вступле­
нии в брак, этот брак, самое большое, может иметь налет 
эротики — эротики, по нашему определению, направлен­
ной на «владение», на «обладание». В частности, там, где 
главную роль при принятии решения о вступлении в брак 
играют экономические мотивы, преобладает материали­
стическое желание «иметь». Благодаря таким мотивам 
и существуют такие учреждения, как всевозможные служ­
бы знакомств и бюро по устройству браков. Для устрой­
ства такого рода браков социальный аспект брака считае­
тся главным и единственным фактором. Деградация чело­
веческих отношений, которую влечет за собой такой под­
ход к браку, отрицательно сказывается на последующем 
поколении. Нам известен один молодой человек, который 
ушел из дома, чтобы сбежать от бесконечных ссор между 
родителями, которые всегда втягивали его в свои споры. 
С наивностью и искренностью молодости он планировал 
посвятить свою жизнь созданию какого-нибудь заведе­
ния, единственной целью которого было бы предотвраще­
ние браков между несовместимыми людьми вроде его ро­
дителей. 
Настоящая любовь сама по себе является решающим 
фактором моногамной связи. Но есть и еще один фак­
тор — фактор исключительности, по Освальду Шварцу. 
Любовь означает чувство внутреннего союза; моногам­
ная связь в форме брака является внешней связью. Быть 
верным — значит поддерживать эту связь во всей ее опре­
деленности. Исключительность этой связи, однако, вызы­
вает необходимость в том, чтобы человек образовал 
«правильную» связь; он не только должен быть готов 
связать себя, но он также должен знать, с кем он себя 
связывает. Становится чрезвычайно важным, чтобы он 
выбрал истинно подходящего партнера. Эротическая 
(чувственная) зрелость — в смысле внутренней готовно-
258 

сти, достаточной для моногамной с в я з и , — включает, та­
ким образом, двойное требование: способность выбрать 
партнера и способность остаться верным этому избранно­
му партнеру. Молодость — это время подготовки к се­
ксуальной жизни, так же как и к жизни в целом. Моло­
дость должна исследовать, искать и находить «правильно­
го» партнера. Молодость должна также вовремя «научи­
ться» быть верной. Эти два требования нередко противо­
речат друг другу. С одной стороны, для того чтобы раз­
вить способность выбирать партнера, молодой человек 
должен приобрести хоть в какой-нибудь степени эротиче­
ское видение и эротическую практику. С другой стороны, 
при развитии способности быть верным молодой человек 
должен научиться не поддаваться переменам в настрое­
нии, придерживаться одного партнера и сохранять имею­
щиеся отношения. В некоторых случаях он (местоимение 
«он» здесь относится и к мужскому, и к женскому полу) 
может оказаться в сомнении, бросить ли данную конкрет­
ную связь для того, чтобы испробовать как можно боль­
ше «других связей для выбора в конце концов единственно 
правильной», или же сохранять имеющуюся связь как мо­
жно дольше, с тем чтобы научиться супружеской верности 
как можно скорее. На практике лучшим советом молодо­
му человеку, стоящему перед такой дилеммой, является 
предположение, что он неверно формулирует сам вопрос. 
Пусть он задаст себе вопрос: желает ли он «бросить» су­
ществующие значимые для него отношения из-за боязни 
быть связанным и пытаясь избежать ответственности; или 
же в противоположном случае ему следует спросить себя, 
не цепляется ли он слишком неистово за уже отживаю­
щую и умирающую связь из-за боязни оказаться выну­
жденным пробыть в одиночестве несколько недель или 
месяцев. Если он посмотрит на свои субъективные моти­
вы таким образом, он найдет, что совсем нетрудно при­
нять объективное решение. 
Шелер определяет любовь как духовное движение 
к наивысшей ценности любимого человека, как духовный 
акт, в котором постигается эта высочайшая ценность (он 
называет ее «спасанием» человека). Шпрангер делает ана­
логичное замечание о том, что любовь «охватывает» по­
тенциальные ценностные возможности в любимом чело­
веке. Фон Хаттингберг выражает это по-иному: любовь 
видит человека таким, каким его «предполагал» при со­
здании бог. Любовь, можно сказать, раскрывает перед на-
259 
9* 

жүктеу/скачать 3,33 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: