Древняя и средневековая восточная философия : учебное пособие
жүктеу/скачать 1,55 Mb. Pdf көрінісі
|
vasechko viu purgin sp drevniaia i srednevekovaia vostochnai
| двух истинах
, или о двойственной истине — истине разума и истине веры. Истина разума, например, истина о Боге или каком-либо Его атрибуте, приобретается строго доказательным путем — через тщательный отбор и анализ исполь- зуемых посылок, методичную проверку корректности перехода от них к выводам. Эта истина может явиться лишь результатом долгой и кропотливой работы подготовленного интеллектуала. Напротив, истина веры вполне может явиться непосредственно — в результате, например, прочтения стиха из Корана или внимания к речи одаренного проповедника. Неудивительно поэтому, что возможны формальные противо- речия между этими истинами. То, что истинно с точки зрения разума, будет ложным с точки зрения веры, и наоборот. То, что истинно для философа, представится заблуждением и ошибкой обычному правоверному, и обратно. Но противоречия подобного рода естественны и разрешимы, если мы будем помнить, что любое вероучительное изречение может иметь не только прямой смысл (который, как правило, один), но и множество переносных, скры- тых, иносказательных. «Мы утверждаем со всей решительностью: всякий раз, когда выводы доказательства приходят в противоре- чие с буквальным смыслом вероучения, этот буквальный смысл 13 Ибн-Рушд. Рассуждение, выносящее решение относительно связи между религией и философией // Сагадеев А. В. Ибн Рушд (Аверроэс). М., 1973. Приложение. С. 198. 157 допускает аллегорическое толкование по правилам толкования, [принятым] в арабском языке» 14 . Постижение Бога путем философии дано лишь представите- лям образованной элиты. Только философ способен толковать священные книги аллегорически, иносказательно, обнаруживая за множеством нестыковок, противоречий и логических несураз- ностей ясную, однозначную и непротиворечивую истину. Если же за буквальное толкование Корана (как и любого сакрального текста) берется простодушный верующий, то он быстро запутывается в нем, так как об одних и тех же предметах там многократно утверждаются несовместимые, взаимоисключающие суждения. Ибн Рушд убежден: в своих академических изысканиях фило- соф совершенно свободен и не обязан считаться с какими-либо нормативными предписаниями повелительного или запретитель- ного характера. Там, где речь идет о каком-то сугубо теоретическом вопросе, последнее слово всегда за философом, ибо только он может обосновать свою позицию строго логически, аподиктически. Другое дело, что, кроме теории, есть еще и практика, реальная социальная жизнь. Будучи членом мусульманской общины и благо- намеренным подданным своего правителя, философ должен следо- вать жестким правовым и моральным нормам, даже тем, которые он в душе не приемлет. Свое недовольство и несогласие он должен держать при себе, внешне никак их не обнаруживая. Тем более он не имеет права выступать со своими рассуждениями (лично для него совершенно бесспорными и убедительными) перед «толпой», то есть перед широкой публикой. Такая проповедь бессмысленна и вредна вдвойне. Она опасна для тех простых людей, которым адресуется, поскольку может подтолкнуть их к бунту, породить смятение в их неразвитых умах. Но она опасна и для философа, по- скольку легко может сделать его самого жертвой фанатизма невежд. Для истинного мыслителя и ученого остается один верный путь: сохранять внешнюю лояльность к установленному порядку, соблюдать принятые в его окружении правила поведения, но ценить при этом свою интеллектуальную свободу, открывать свои мысли лишь тем, кто их достоин и кому они не смогут пойти во вред. 14 Ибн-Рушд. Рассуждение, выносящее решение относительно связи между религией и философией. С. 178. 158 Концепция соотношения философии и религии, разработанная Ибн Рушдом, оказалась слишком радикальной для своей эпохи и не была по достоинству оценена его современниками. В усло- виях мусульманской Испании и Северной Африки, перед лицом укрепляющегося клерикализма и религиозного фанатизма она не могла иметь успеха. Зато после того, как сочинения этого арабского философа были в XIII в. переведены на латинский язык и стали известны в Западной Европе, его идеи нашли здесь свою вторую родину. Аверроизм стал чрезвычайно популярным в только что открывшихся европейских университетах, особенно в парижской Сорбонне, и из него вскоре выросла так называемая неофициальная «еретическая» схоластика, ставшая предшественницей европей- ского свободомыслия эпохи Возрождения, а затем и рационализма Нового времени. жүктеу/скачать 1,55 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|