Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях

164 
[99] 
R.J. Raymann, Van Someren.
Diminished capability to recognize the optimal Temperature 
for sleep initiation may contribute to poor sleep in elderly people // Sleep, no. 9 (31), 2008: 
1301–1309. 
[100] 
J.A. Horne, B.S. Shackell.
Slow wave sleep elevations after body heating: proximity to 
sleep and effects of aspirin // Sleep, no. 4 (10), 1987: 383–392. См. также: 
J.A. Horne, 
A.J. Reid.
Night-time sleep EEG changes following body heating in a warm bath // 
Electroencephalography and Clinical Neurophysiology, no. 2 (60), 1985: 154–157. 
[101] Даже петухи, поскольку они кукарекают не только на рассвете, но и в течение 
всего дня. 
[102] 
K. Kaida, K. Ogawa, M. Hayashi, T. Hori.
Self-awakening prevents acute rise in blood 
pressure and heart rate at the time of awakening in elderly people // Industrial Health, no. 1 (43), 
2005: 179–185. 
[103] «Гениальность специалистов в области сельского хозяйства хорошо проявляется в 
следующем: они могут взять решение и аккуратно поделить его на две проблемы». 
[104] 
Wendell Berry.
The Unsettling of America: Culture & Agriculture. St. Louis: Turtleback 
Books, 1996. P. 62. 
14
Вред и польза для вашего сна 
Снотворное против терапии
За последний месяц почти 10 миллионов человек в Америке принимали снотворное того 
или иного типа. Самой существенной и важной темой этой главы будет (зло)употребление 
снотворным, отпускаемым по рецептам. Снотворное не обеспечивает естественный сон, 
может нанести вред здоровью и повысить риск возникновения опасных для жизни 
заболеваний. Мы исследуем существующие альтернативы для улучшения сна и борьбы с 
утомительной бессонницей. 
Не принять ли парочку перед сном? 
Никакие старые или самые новые лекарства на легальном или черном рынке не вызывают 
естественный сон. Поймите меня правильно: никто не утверждает, что вы бодрствуете после 
того, как приняли прописанное вам снотворное. Но и утверждать, что вы спите естественным 
сном, было бы столь же неверно. 
Более старые снотворные из группы седативно-гипнотических средств были грубыми 
инструментами. Они скорее успокаивали вас, нежели помогали уснуть. Понятно, что многие 
люди ошибочно принимают одно за другое. Большинство более современных снотворных на 
рынке обладают аналогичным эффектом, хотя чуть менее тяжелым седативным 
воздействием. Снотворные, старые и новые, нацелены на ту же систему в мозге, что и 
алкоголь, — на рецепторы, которые подавляют возбуждение в клетках мозга — и таким 
образом являются частью того же общего класса успокоительных лекарств. Снотворные 
пилюли эффективно отправляют в нокаут более высокие отделы коры головного мозга. 
Если вы сравните активность мозговых волн во время естественного глубокого сна с 
активностью, вызываемой современными снотворными, то качество электрических 
импульсов во втором случае неполноценно. Электрический тип сна, который продуцируют 
эти лекарства, испытывает нехватку в самых больших, самых глубоких мозговых волнах 
[105]. Прибавьте к этому ряд нежелательных побочных эффектов, включая проявляющиеся 
на следующий день разбитость, забывчивость, неосознанные ночные действия (о которых 
утром вы в лучшем случае вспомните лишь частично) и замедленную временами реакцию в 
течение дня, которая влияет на двигательные навыки, такие как вождение. 
Этим грешат даже новейшие снотворные на нашем рынке, имеющие менее 
продолжительное время действия; и эти побочные эффекты запускают порочный круг. 

165 
Ощущение разбитости во время бодрствования заставляет людей выпивать больше чашек 
кофе или чая, чтобы подзарядить себя кофеином в течение дня и вечера. Но кофеин, в свою 
очередь, затрудняет засыпание ночью, усугубляя бессонницу. В результате человек часто 
принимает ночью дополнительную половинку таблетки или даже целую, чтобы победить 
кофеин, но это лишь усиливает на следующий день слабость от лекарственного похмелья. 
Человек потребляет еще больше кофеина и движется вниз по спирали. 
Другая весьма неприятная характеристика снотворного — возобновленная бессонница. 
Когда человек перестает принимать эти лекарства, его сон часто еще сильнее ухудшается, 
иногда даже становится хуже, чем тот, который заставил его обратиться за помощью к 
снотворному. Причина возобновляющейся бессонницы — это тип зависимости, при которой 
мозг меняет свой баланс рецепторов в качестве реакции на повышенную дозу лекарства, 
пытаясь стать менее чувствительным. Это как своего рода противодействие чужеродному 
химическому веществу в мозге, известное также как толерантность к лекарственному 
средству. Но когда действие лекарства заканчивается, происходит процесс отмены, частью 
которого становится неприятное усиление интенсивности бессонницы. 
Нас это не должно удивлять. Большинство отпускаемых по рецепту снотворных 
относятся к классу лекарств, вызывающих привыкание. Зависимость растет с непрерывным 
употреблением, а отказ вызывает абстинентный синдром. Разумеется, когда пациент на одну 
ночь отказывается от снотворного и ужасно спит в результате возобновленной бессонницы, 
он возвращается к приему лекарства на следующую же ночь. Немногие понимают, что эта 
ночь тяжелой бессонницы и необходимость вновь начать принимать лекарство частично или 
полностью вызвана постоянным применением снотворного. 
Ирония заключается в том, что многие испытывают лишь легкое улучшение сна от этих 
лекарств, и польза от их употребления скорее субъективная, чем объективная. Недавно 
команда ведущих докторов и исследователей изучила все опубликованные до настоящего 
времени работы, посвященные новейшим разработкам седативных снотворных препаратов, 
которые принимает большинство людей [106]. Они изучили шестьдесят пять отдельных 
исследований, в которых использовали лекарство и плацебо и которые охватили почти 4500 
человек. В целом участники субъективно ощущали, что они засыпали быстрее и спали 
крепче с меньшим количеством пробуждений. Но это совсем не то, что показали реальные 
записи сна. Качество сна участников эксперимента было одинаковым. И плацебо, и 
снотворное снизили время засыпания (от десяти до тридцати минут), но между ними не было 
статистической разницы. Другими словами, объективно снотворное не оказывало никакой 
пользы по сравнению с плацебо. 
Суммируя результаты, комиссия заявила, что снотворное оказывало «незначительное 
улучшение в субъективном и полисомнографическом времени ожидания сна» — то есть во 
времени, требуемом для засыпания. Комиссия завершила отчет утверждением о том, что 
эффект от современных лекарственных препаратов для улучшения сна «имеет 
незначительную и спорную клиническую значимость». Будущие разработки таких лекарств, 
возможно, будут более качественными, но на данный момент научные данные по 
рецептурному снотворному позволяют сделать вывод, что оно не помогает вернуться к 
здоровому крепкому сну тем, кто старается генерировать его самостоятельно. 
Снотворное: плохое, еще хуже и ужасное 
Существующие виды снотворных препаратов, отпускаемые по рецепту, оказывают лишь 
минимальную помощь, но не наносят ли они вреда — возможно, даже смертельного? 
Многочисленные исследования могут внести свою лепту в этот вопрос, но публика в 
основном остается в неведении относительно их результатов. 
Естественный глубокий сон, как мы узнали раньше, помогает цементировать новые 
следы памяти в мозге, часть из которых требует активного укрепления связей между 
синапсами, образующими цепочку памяти. Последние исследования на животных были 
сфокусированы на том, как вызванный лекарствами сон влияет на эту важную ночную 

166 
функцию хранения. После периода интенсивного обучения исследователи в Пенсильванском 
университете давали животным рассчитанную в соответствии с их весом дозу лекарства или 
плацебо и затем, после сна, изучали в обеих группах изменения в работе мозга. Как и 
ожидалось, у животных, получивших плацебо, естественный сон укреплял связи памяти в 
мозге, сформированные на начальной стадии изучения. А вот сон, вызванный приемом 
препарата, не только не смог принести такой пользы (несмотря на то что животные спали 
столько же), но и вызвал 50%-ный разлад связей клеток мозга, изначально сформированных 
во время обучения. Таким образом, сон со снотворным стал стирателем памяти, а не 
скульптором. 
Если подобные результаты исследований с участием людей продолжат появляться, то, 
возможно, фармацевтическим компаниям придется признать: люди, применяющие 
снотворное, номинально вечером действительно засыпают быстрее, но они должны быть 
готовы к тому, что после пробуждения у них сохранится меньше воспоминаний о вчерашнем 
дне. Это вызывает особое беспокойство, учитывая, что средний возраст тех, кто получает 
рецепт на снотворное, снижается и растет число жалоб на сон у детей и случаи детской 
бессонницы. Если то, о чем мы говорили выше, верно, то докторам и родителям стоит 
проявлять бдительность и не поддаваться соблазну выписать рецепт на снотворное. Иначе 
мозг, в котором вплоть до двадцати лет продолжают налаживаться связи, будет пытаться 
осуществить и без того сложную задачу нейронного развития и обучения под разрушающим 
влиянием снотворных препаратов [107]. 
Еще более тревожными, чем такие изменения в работе мозга, представляются 
медицинские воздействия на весь организм, происходящие в результате применения 
снотворного. Они не являются широко известными, а должны бы. Наиболее дискуссионные 
и тревожные — это воздействия, отмеченные доктором Даниэлем Крипке из 
Калифорнийского университета в Сан-Диего. Крипке обнаружил, что у людей, применявших 
рецептурные препараты для сна, гораздо выше вероятность развития рака, чем у тех, кто их 
не применял [108]. Следует отметить, что Крипке (как и я) не имеет особой 
ангажированности по отношению к какой-либо конкретной лекарственной компании, 
поэтому финансово ничего не выиграет и ничего не потеряет от определения влияния 
снотворного на здоровье, будь оно положительным или отрицательным. 
В начале 2000-х уровень бессонницы сильно увеличился, и выписка рецептов на 
снотворное поразительно участилась. Это также означало, что появилось гораздо больше 
информации. Крипке начал изучать эти обширные эпидемиологические базы данных. Он 
хотел выяснить, существует ли связь между употреблением снотворного и изменением 
протекания заболевания или риском смерти. Она существует. Вновь и вновь это изучение 
давало определенное послание: у людей, употребляющих снотворное, вероятность умереть в 
течение периода исследования (обычно это несколько лет) значительно возрастала, чем у 
тех, кто его не употреблял, по причинам, которые мы обсудим ниже. 
Однако часто затруднительно было провести корректное сравнение с этими ранними 
базами данных, поскольку не имелось в достаточном количестве ни участников, ни 
оценочных факторов, которые ученый мог бы контролировать, чтобы определить чистый 
эффект от применения снотворного. Однако к 2012 году такие данные появились. Крипке и 
его коллеги провели строго контролируемые сравнения более чем 10000 пациентов, 
принимающих снотворное. Он сравнил их с 20000 тщательно подобранных людей сходного 
возраста, расы, пола и анамнеза, но не принимавших снотворное. Кроме того, Крипке смог 
контролировать и многие другие факторы, которые также могли повлиять на смертность, 
такие как индекс массы тела, занятия спортом, курение и употребление алкоголя. Он 
рассмотрел вероятность заболеваемости и смерти в пределах временного окна в два с 
половиной года, как показано на рис. 15 [109]. 

167 

жүктеу/скачать 2,25 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: