Глава 9  Народы Средней Азии и Казахстана

социальных факторов. 
Этногенез и этническая история. Исследованиями советских ученых установлено, что 
Средняя Азия была одним из центров, где проходило становление мировой цивилизации. 
Наиболее ранние свидетельства пребывания человека на этой территории относятся к среднему 
палеолиту. В неолитическое время вся Средняя Азия уже освоена человеком. С 5 тысячелетия 
до н. э. в южных районах страны складывается одна из древнейших в мире земледельческих 
культур. При раскопках археологических памятников, относящихся к тому времени, найдены 
остатки земледельческих орудий и кости домашних животных. Языковая принадлежность этого 
древнейшего населения неизвестна. В неолитическое время намечается деление Средней Азии 
по хозяйственному признаку на две части — степную северную, где население продолжает 
заниматься охотой, рыболовством и собирательством, и южную, где на основе орошаемого 
земледелия и скотоводства в последующую эпоху — эпоху бронзы, складываются крупные 
поселения городского типа. В степной части страны широко распространяется подвижное 
скотоводство, а в оазисах земледелие занимает ведущее положение. Языки, на которых 
говорило население в это время, как и в более ранний период, нам достоверно неизвестны. 
Существует мнение, что они принадлежали к индоевропейской языковой семье. 
Высокоразвитые земледельческие цивилизации эпохи бронзы на юге Средней Азии по еще 
неясным причинам постепенно замирают. 
Следующий этап этнической истории Средней Азии начинается с первой половины 1 ты-
сячелетия до н. э., когда наиболее развитые в хозяйственном отношении земледельческие 
районы страны входили в державу Ахеменидов и появились первые письменные свидетельства 
о народах, живущих в северных сатрапиях Ирана и в пограничных с ними районах. Персидские 
и вслед за ними греческие источники называют жителей оазисов хорезмийцами, согдийцами и 
бактрийцами, а население степей скифами и несколько позднее— саками и массагетами. 
Согласно этим свидетельствам население Средней Азии в античную эпоху говорило на 
индоевропейских (иранских) языках. Во второй половине 1 тысячелетия до н. э. южные районы 
Средней Азии были завоеваны греко-македонскими войсками и включены в державу 
Александра Македонского. Греческое завоевание оказало заметное влияние на культуру части 
народов Средней Азии. После распада державы Александра Македонского в Средней Азии 
образовалось несколько государств, жителей которых античные источники именовали парфяна-
ми, бактрийцами и т. д. (по названиям государств). Большинство известных нам языков 
населения Средней Азии того времени относилось к восточноиранской группе, и лишь 
парфянский язык занимал как бы промежуточное положение между восточноиранскими и 
западноиранскими языками. 
На рубеже н. э. большая часть Средней Азии была завоевана юэчжами, пришедшими из 
пограничных со Средней Азией восточных районов. Юэчжи создали мощное кушанское 
государство, население которого говорило на языках иранской семьи и в антропологическом 
отношении было европеоидным. Немногим позднее на восточных границах появляется кочевой 
народ усуни, о котором мы мало что знаем, и не менее загадочные эфталиты, создавшие в 
южных районах Средней Азии обширное государство. Предполагают, что эфталиты 
говорили на языках иранской группы. Скорее всего, именно в период эфта-литского 
государства в Средней Азии стал распространяться западноиранский язык дари, явившийся 
впоследствии основой для формирования таджикского языка. 
С северных и северо-восточных границ страны в это же время (приблизительно с 5 в.) в 
Среднюю Азию стали проникать тюр-коязычные народы. Приток тюркоязычного населения 
особенно усилился во время тюркского каганата (6 — 7 в.) — государства, охватившего почти 
все пространства степей и полупустынь Центральной Азии. Проникновение тюркоязычного 
населения в Среднюю Азию продолжалось и после падения тюркского каганата. В первую 
очередь было тюр-кизировано ираноязычное кочевое население степной части Средней Азии. 
Тюркизированные кочевники, оседая в оазисах, приносили туда с собой и тюркскую речь. С 
юга шло наступление западноиранского языка дари. Эти процессы постепенно привели к почти 
полной ликвидации восточноиран-ских языков древнего населения Средней Азии; к новому 
времени эти языки сохранились лишь у немногочисленных групп, расселенных в 
труднодоступных горах Памира. 
Начало следующему периоду в этнической истории Средней Азии положило арабское 
завоевание, последствия которого применительно к этнической истории еще недостаточно 

исследованы. Очень велико было влияние арабов на духовную культуру населения. Арабские 
завоеватели принесли с собой новую религию — ислам, воспринятый подавляющим 
большинством народов Средней Азии. Время послеарабского завоевания—рубеж 1 и 2 
тысячелетий — примечательно тем, что происходит складывание двух больших хозяйственно-
культурных областей, представляющих в то же время органическое единство — кочевнической 
степи и оседлоземле-дельческих оазисов. В этих двух зонах на основе хозяйственной 
деятельности сложились свои особые культурные традиции, развивавшиеся в последующие 
исторические периоды и заметные в культуре современных народов Средней Азии. Языкового 
барьера между этими двумя группами населения не существовало. Жители оазисов и степной 
зоны говорили как на тюркских, так и на вос-точноиранских языках. Исключение составлял 
лишь дари, на котором говорили только в оазисах и преимущественно жители городов. 
Монголы, завоевавшие Среднюю Азию а 15 в. и разорившие ее культурные центры, 
внесли существенные изменения в этнический состав населения региона. Под натиском за-
воевателей произошли значительные передвижения больших групп населения степной части, а 
жители оазисов укрылись в горы, многие тысячи оседлых земледельцев были физически 
уничтожены. Существует мнение, что вместе с монгольским нашествием в страну в больших 
масштабах стал проникать новый антропологический тип — монголоидный, хотя в северных 
районах Казахстана и в Киргизии монголоидные группы населения появились несколько 
раньше. Спустя некоторое время после монгольского нашествия в основном сложилась 
антропологическая карта-Средней Азии. Она стала областью контакта двух больших рас — 
европеоидной и монголоидной. 
Более древний европеоидный компонент ослабевает в направлении с запада на восток и 
характерен для туркмен, таджиков и подавляющего числа узбеков. Монголоидные черты 
присущи каракалпакам, казахам, особенно киргизам и преобладают у небольших групп узбеков. 
Однако это деление в значительной мере условно, ибо есть много смешанных и 
промежуточных в антропологическом отношении групп. 
После монгольского нашествия проникновение тюркских языков в оазисы продолжалось, 
и уже к 17 в. тюркские языки победили во всех районах Средней Азии, исключая Таджикистан. 
Послемонгольский период в истории Средней Азии важен и в том отношении, что в это время 
оформились в отдельные народности современные коренные народы Средней Азии — таджики, 
узбеки, туркмены, каракалпаки, казахи, киргизы и уйгуры. 
Формирование таджикского народа проходило на основе древнего оседлоземледельче-
ского населения оазисов среднеазиатского междуречья — согдийцев, бактрийцев и фер-ганцев. 
Процесс формирования таджикского народа, как и других народов Средней Азии, протекал в 
сложных социально-экономических, политических и географических условиях. Тад-
жикоязычное население послемонгольской Средней Азии группировалось вокруг крупных 
экономических центров — Бухары, Самарканда, Ходжента, Куляба, отделенных друг от друга 
или труднопроходимыми горами или безводными степями и пустынями. Это нашло свое 
отражение в существовании до недавнего времени внутри таджиков нескольких эт-
нографических групп, различающихся по уровню хозяйственного и культурного развития. 
Одновременно с процессом консолидации шел и процесс расселения таджиков и освоения ими 
новых земель, что в немалой степени способствовало тюркизации оторвавшегося от основных 
массивов таджикского населения. В свою очередь, расселяясь в горных местностях, таджики 
передавали свой язык и элементы культуры небольшим по численности группам 
восточноиранского (по языку) населения — ваханцам, ишкашимцам, язкулемцам, шугнанцам и 
др., которых называют сейчас припамирскими таджиками. 
В формировании узбекского народа принимали участие два главных компонента — древ-
нее оседлоземледельческое ирано- и тюрко-язычное население оазисов современного Уз-
бекистана и кочевое тюркоязычное население степной части Средней Азии. Процесс оседания 
кочевников в оазисах в различные периоды истории проходил с неодинаковой интенсивностью. 
Оседая в оазисах и переходя к земледелию, скотоводы смешивались с местными жителями и 
воспринимали их культуру. Последняя большая группа кочевников, которая осела в оазисах 
Узбекистана и принесла с собой этноним «узбек», кочевала в степях между Аральским и 
Каспийским морями. Существует мнение, что название свое эти племена получили от имени 
золотоордынского хана Узбека (14 в.), хотя слово «узбек» встречается в письменных 
источниках, относящихся к несколько более раннему времени. В начале 16 в. кочевые 

узбекские племена под предводительством Шейбани-хана продвинулись в Хорезм, в оазисы 
вдоль течения р. Зе-равшан, в Ферганскую долину, в Ташкентский и во многие другие оазисы 
южной части Средней Азии. Переселение большой массы скотоводческого населения в оазисы 
не внесло существенных изменений в языковую ситуацию, так как большинство населения 
оазисов к тому времени уже было тюркизировано. Вторжение больших масс скотоводов 
отрицательно сказалось на хозяйстве земледельческих областей, но упадок экономической и 
культурной жизни не был таким затяжным, как после монгольского нашествия. На территории 
оазисов современного Узбекистана образовалось три ханства — Хивинское, Бухарское и 
Кокандское, где важной политической и военной силой были кочевые племена. Скотоводы 
постепенно стали переходить к земледелию. Этот процесс длился несколько столетий и 
завершился в 19 в. Вместе с переходом к оседлой жизни кочевников продолжался и процесс 
тюркизации части сельского таджикоязычного населения. Но не все узбеки-кочевники перешли 
к земледелию. Некоторая часть узбеков до наших дней имеет основным направлением своего 
хозяйства животноводство. 
Особенностью формирования узбекского народа является то обстоятельство, что оно 
проходило одновременно и в значительной мере на одной и той же территории, что и 
формирование таджиков. В складывании узбекского народа наблюдаются те же, что и у 
таджиков, процессы — формирование больших территориально-хозяйственных комплексов, 
как, например, Хорезм, Фергана, оазисы бассейна Сурхан-Дарьи и т. п. У населения этих 
областей вырабатывались свои особенности материальной и духовной культуры, явившиеся 
выражением специфики этнографических групп узбекского народа. 
Немногим отличались этнические процессы в западной части Средней Азии, приведшие к 
формированию туркменского народа. Кочевое скотоводческое население степей Прикаспия и 
оседлоземледельческое подгорной полосы Копет-Дага меньше, чем их восточные соседи, 
испытали на себе влияние тюркоязычных кочевников. В значительно меньшей степени 
население современной Туркмении подверглось и монголизации. И тюркский язык и 
монголоидный антропологический тип проникали на территорию Туркмении опосредованно 
через тюркизированных по языку и монголизированных по антропологическому облику в 
прошлом ираноязычных и европеоидных кочевников-скотоводов. Еще в 14 в. источниками 
упоминаются ираноязычные скотоводческие группы в прикаспийских степях. Находясь в 
географическом отношении в большей изоляции от многих событий, происходивших в 
восточной части Средней Азии, предки туркмен сохранили в своей духовной и материальной 
культуре больше черт от дотюркского периода. 
В то же время, в послемонгольский период, скотоводческие группы на территории со-
временной Туркмении мало чем отличались от кочевников остальной Средней Азии. Процесс 
оседания кочевников в оазисах современной Туркмении проходил в тех же условиях, что и в 
оазисах Узбекистана. Особенно он усилился с 16 в., когда большая группа скотоводов осела по 
берегам Амударьи, в Хорезме, в подгорной полосе Копет-Дага, в Тедженском и других оазисах. 
Здесь кочевники смешались с оседлоземледельческим населением, отличавшимся от 
пришельцев преимущественно хозяйственным занятием. Так же как в Узбекистане и 
Таджикистане, вокруг главных торгово-экономических центров, в оазисах, проходил процесс 
складывания крупных этнографических групп туркменского народа. 
Формирование казахов проходило на огромных степных пространствах северной и вос-
точной частей Средней Азии. Население этой зоны, в силу географии расселения, первым 
встречало пришельцев из восточных районов, несших с собой сначала тюркскую речь, а 
позднее и монголоидный антропологический тип, что обусловило и большую монголоид-ность 
казахов по сравнению, например, с туркменами. В то же время население районов, где 
проходило формирование казахов, почти не испытало влияние западноиранского (по языку) 
населения. Этим обстоятельством объясняется большее сохранение у казахов древних, 
восточноиранских (сакских) элементов материальной культуры. 
В 15 — начале 16 в. в различных районах (побережье Сырдарьи, Семиречье и т. д.) со-
временного Казахстана складываются небольшие «ханства» — политико-территориальные 
объединения различных племен, которые перерастают в крупные объединения — жузы — 
Большой, Средний и Малый. Основой формирования каждого жуза служит тот или иной оазис, 
к которому тяготели скотоводческие племена и с которыми у кочевников устанавливались 
регулярные и достаточно прочные экономические связи. Таким образом, формирование 

казахского народа проходило тем же путем, что и других народов Средней Азии. Различие 
заключалось лишь в том, что процесс перехода к оседлой жизни кочевников в Казахстане не 
был столь интенсивным, как в других частях Средней Азии. 
Несколько меньше разработана этническая история киргизов. Вопрос об их происхожде-
нии усложняется тем, что усилия большинства ученых были направлены на выяснение истории 
этнонима «киргиз», а не на установление истории народа. Было предпринято немало попыток 
связать в одну цепочку древних, енисейских, киргизов и киргизов Тянь-Шаня. Положительных 
результатов эти опыты не дали. 
Скорее всего киргизов надо рассматривать как часть большого кочевого массива, сложив-
шегося на рубеже 2 тысячелетия н. э. в Средней Азии. На территории Киргизии к этому 
времени уже тюркизированные племена в большей мере испытали на себе влияние мон-
голоязычных групп, которые в южных районах Казахстана и в Киргизии дольше сохраняли 
свою обособленность. Вплоть до 16 в. эти районы назывались Моголистаном. На территории 
Киргизии не было таких крупных оазисов, которые могли бы сыграть роль объединительных 
экономических центров. Это обстоятельство в значительной мере определило и более 
медленный переход киргизов к оседлости и сохранение в прошлом более стойкой племенной 
организации. Складывание больших территориальных групп на хозяйственной основе у 
киргизов шло медленно. 
Формирование каракалпаков проходило в послемонгольское время, на основе части тех 
же кочевых скотоводческих племен, из которых складывались казахский, узбекский и 
туркменский народы. К 16 в. сформировалось довольно устойчивое объединение кочевников, 
тяготевшее к оазисам низовья Сырдарьи. Здесь предки каракалпаков вели полуоседлое 
хозяйство, в котором земледелие сочеталось со скотоводством. К 18 в. эта группа племен 
настолько сплотилась, что последующие трагические события, вызванные постоянными 
притеснениями со стороны более сильных групп и Хивинского ханства, не смогли остановить 
ход консолидационных этнических процессов, и каракалпаки к 19 в. сформировались в 
народность, как и более крупные их соседи. 
На территории Семиречья проходил этногенез уйгурского народа. Этноним «уйгур» 
применительно к оседлоземледельческому тюркоязычкому населению семиреченских оа-
зисов и сопредельных районов Китая стал употребляться только после установления Советской 
власти в Средней Азии. До этого его называли по месту жительства («кашгарцы», 
«джаркендцы» и т. п.) или «таранчи». 
В результате сложных и многовековых эт-ногенетических процессов в Средней Азии к 18 
— началу 20 в. сложились крупные народы, которые за годы Советской власти сформировались 
в социалистические нации и народности: узбеки (12 456 тыс. человек), туркмены (2028 тыс. 
человек), казахи (6556 тыс.), киргизы (1906 тыс.), каракалпаки (303 тыс.) и уйгуры (211 тыс.). 
Все они говорят на тюркских языках, входящих в большую алтайскую языковую семью. 
Таджики (2898 тыс.) — единственный из крупных народов Средней Азии, чей язык входит в 
иранскую группу индоевропейской языковой семьи. 
Кроме этих народов в Средней Азии к началу 19 в. уже жили небольшие по численности 
группы курдов, белуджей, среднеазиатских (бухарских) евреев, арабов, персов и цыган. 
Значительные изменения претерпел этнический состав Средней Азии после присоеди-
нения ее к России и особенно за годы Советской власти. На территории Среднеазиатских 
республик, кроме вышеперечисленных народов, живут русские (9313 тыс.), украинцы (1194 
тыс.), белорусы (181 тыс.), татары (1154 тыс.), корейцы (195 тыс.), дунгане (52 тыс.) и меньшие 
по численности группы других братских народов нашей страны. 
Изменилась и языковая ситуация. Наряду с развитием национальных языков, широкое 
распространение получил русский язык как средство межнационального общения. Для районов 
со смешанным населением обычно знание не только родного и русского языков, но и языка 
соседнего народа. 
Хозяйство. Современное хозяйство многонационального населения Среднеазиатских 
республик представляет собой высокоразвитый промышленно-аграрный комплекс с мощной 
энергетической и сырьевой базой, высокомеханизированным земледелием и животноводством. 
Но таким оно стало только за годы Советской власти, в результате героических усилий всех 
братских народов нашей страны. 
В составе царской России Средняя Азия была отсталой колониальной окраиной, сырье-

вым придатком промышленно развитых районов. Уровень развития производительных сил в 
Средней Азии был чрезвычайно низок. Основу хозяйства составляло низкотоварное орошаемое 
земледелие, экстенсивное кочевое скотоводство и ремесленное производство. 
В 19 — начале 20 в. на территории Средней Азии этнографами выделяются три исто-
рически сложившихся хозяйственно-культурных типа: оседлые земледельцы оазисов, ко-
чевники-скотоводы степей и полупустынь и полуоседлые земледельцы-скотоводы, жившие на 
окраинах оазисов и в дельтах больших рек. Границы хозяйственно-культурных типов не 
совпадали с этническими. Оседлым земледелием занимались таджики, подавляющее 
большинство узбеков и туркмен, группы каракалпаков и киргизов, уйгуры. Кочевым ското-
водством помимо казахов и киргизов занимались часть туркмен (Западная Туркмения) и 
узбеков. Комплексное хозяйство (полуоседлое), в котором земледелие сочеталось с кочевым 
или отгонным скотоводством, вели каракалпаки, часть хорезмских узбеков и туркмен, группы 
казахов и киргизов. 
Земледелие в Средней Азии известно давно. Земледельческие культуры на юге Туркмении 
прослеживаются уже с 5 тысячелетия до н. э. К началу 2 тысячелетия до н. э. ареал 
земледельческих культур значительно расширился. Были освоены дельты таких крупных рек, 
как Мургаб и Теджен. В начале 1 тысячелетия до н. э. земледелие как основа хозяйства 
распространилось почти на все южные районы Средней Азии. Применение железных орудий, 
пришедших на смену бронзовым, при обработке почвы и строительстве оросительных 
сооружений, позволило осваивать большие участки земли. Орошаемое земледелие развивалось 
вширь. К середине 1 тысячелетия н. э. в Средней Азии были освоены почти все пригодные для 
земледелия площади. Во второй половине 1 тысячелетия н. э. обрабатываемые площади стали 
сокращаться за счет интенсификации земледелия — совершенствования оросительных систем и 
обработки почвы. С меньших площадей стали получать больше продукции, увеличилось 
население оазисов. 
Сокрушительный удар среднеазиатскому земледелию, от которого оно долго не могло 
оправиться, нанесло монгольское нашествие. Разрушение завоевателями ирригационных 
систем, истребление и угон в рабство населения повлекло за собой обезлюдение целых 
областей. В позднем средневековье только часть земель, заброшенных во время монгольского 
нашествия, была заново освоена. Оросительная система была восстановлена в далеко не полном 
объеме. Монгольское нашествие отрицательно сказалось на всех сторонах хозяйственной 
деятельности и наряду с другими причинами способствовало консервации старых методов 
ведения земледельческого хозяйства. 
Основа среднеазиатского земледелия — оросительная система — требовала большего 
приложения труда не только во время ее сооружения, но и при эксплуатации. Огромные массы 
населения были ежегодно заняты на очистке каналов и арыков, ремонте и сооружении 
головных заборных устройств воды из рек. В горных местностях оросительные системы были 
значительно меньше и могли орошать только небольшие участки земли, которой в горах 
(имеется в виду пригодная для земледелия) было немного. 
До установления колхозного строя сельскохозяйственные орудия были примитивны и 
малопроизводительны. Основным пахотным орудием была деревянная соха с железным или 
чугунным наконечником. Вспашку производили несколько раз — вдоль и поперек поля. Землю 
боронили деревянной доской с закрепленными в ней каменными, а позднее железными 
зубьями. Тягловыми животными были быки, лошади, а в отдельных районах верблюды. Сеяли 
вручную. Урожай собирали серпами. Очень важными земледельческими орудиями были
своеобразная мотыга — кетмень и лопата. За исключением вспашки и боронования кетменем 
и лопатой производили все земляные работы. Сеяли пшеницу, ячмень, джугару и просо. Из 
технических культур первое место занимал хлопок. После присоединения края к России 
значение хлопководства резко возросло. Кроме полеводства во всех оазисах широкое 
распространение получило садоводство, бахчеводство и виноградарство. 
В специальной литературе часто противопоставляется орошаемое земледелие другим 
видам сельского хозяйства населения Средней Азии, например кочевому скотоводческому 
хозяйству. Последнее называют экстенсивным, а земледелие — интенсивным, подчеркивая 
«независимость» орошаемого земледелия от погодных условий. Это далеко не так. Получая 
воду из рек, берущих свое начало в горах, земледелец полностью зависел от количества снега, 
выпадавшего в ту или иную зиму в горах и от летних температур. Если выпадало мало снега, то 

и воды было недостаточно в оросительных системах. Если же при обильном снегопаде зимой 
летом наступала жара, то быстрое таяние снега и ледников вызывало большие паводки и вода 
разрушала оросительные системы. И то и другое отрицательно влияло на урожай. Так же 
зависело от погодных условий и богарное земледелие — возделывание полей под дождь, без 
оросительных систем. Этот вид земледелия в больней мере был распространен в тех местах, где 
основу хозяйства составляло скотоводство различных направлений — кочевое, полукочевое 
или отгонное. 
Кочевым скотоводством занималось население Средней Азии и Казахстана, обитавшее на 
обширных пространствах степей, полупустынь и гор. Под кочевничеством понимается такой 
вид скотоводческого хозяйства, когда основу существования какого-либо народа или части 
народа составляет экстенсивное скотоводство в условиях сезонных перекочевок. В Средней 
Азии выделяется три способа кочевания: «меридиональное», «вертикальное» и «стационарное». 
Вид кочевания в скотоводческих обществах определялся социальными факторами (количество 
скота в хозяйстве скотовода) и географическими условиями, в которых находилась та или иная 
группа населения. Среда обитания порой имела решающее значение для определения вида 
кочевания. 
Суть «меридионального» кочевания состоит в том, что зимние кочевья скотоводов 
располагались в самых южных районах той области, где они обитали. С наступлением весны 
скотоводы начинали движение на север, вслед за теплом. Лето стада проводили на северных 
пастбищах, а с приближением осени кочевники начинали продвижение на юг, на зимовки. 
Маршруты перекочевок регулировались, в первую очередь, расположением водных 
источников. «Меридиональное» кочевание применялось широко в центральных и северных 
частях Казахстана и на юго-западе Туркмении. 
«Вертикальное» кочевание применялось скотоводами в горных местностях — в Киргизии 
и в северо-восточной части Казахстана. Зиму скотоводы проводили в горных долинах, 
защищенных от холодных ветров, там, где было не так много снега и скот мог доставать корм. 
Весной стада пасли на южных склонах, где снег таял быстрее и появлялась молодая трава. 
Постепенно поднимаясь в горы скотоводы приводили свои стада на альпийские луга, где скот 
пасся все лето. Осенью стада спускались на зимовки. 
«Стационарное» кочевание больше всего было распространено в наиболее засушливых 
районах Средней Азии — в Туркмении, на юге Узбекистана, на полуострове Мангышлак. При 
этом способе кочевания стада наименее подвижны. Зиму скотоводы проводили в песках или 
горных долинах, где почти не бывает снежного покрова и скот обеспечен кормами, а люди 
топливом. На лето скотоводы собирались около водных источников, где устанавливали свои 
жилища. Стада паслись на расстоянии одного дневного перегона от поселений, и их пригоняли 
на водопой через 1—2 дня. 
Для разных систем кочевания специфичен и видовой состав стада. При «меридиональ-
ном» больше было лошадей, овец и верблюдов, а при «вертикальном» значительное место 
занимал крупный рогатый скот, который не мог переносить длительные перекочевки на 
большие расстояния. Климатические условия, при которых применялось «стационарное» 
кочевание, в еще большей мере ограничивали набор скота. У туркмен и узбеков основу стад 
составляли овцы и верблюды. Лошадей, в отличие от казахов и киргизов, держали только для 
верховой езды, так как и лошади и крупный рогатый скот требовали большого количества 
сочных кормов. 
В предгорных районах Средней Азии было широко распространено отгонное ското-
водство, которое всегда сочеталось с земледелием. При отгонном скотоводстве стада на лето 
перегонялись на горные пастбища, куда отправлялась с ними часть населения — пастухи и 
женщины, которые летом занимались обработкой молочной продукции. Другая часть жителей 
оставалась в долинах, где занималась орошаемым земледелием. На зиму скот пригоняли к 
селениям, где он пасся на прилегающих к селению пастбищах и по стерне. При этом виде 
скотоводства на зиму запасалось значительное количество кормов. 
Комплексное, или полуоседлое хозяйство, вели жители на окраинах больших оазисов и по 
берегам озер и морей. Здесь кочевое скотоводство сочеталось с земледелием или с 
рыболовством. После сбора урожая все население аула вместе со скотом откочевывало в степи 
и занималось скотоводством, возвращаясь к полям лишь перед началом земледельческих работ. 
Аналогичный цикл совершали и группы населения, расселявшиеся по берегам больших 

водоемов. Более или менее оседлый образ жизни они вели только во время путины, с 
окончанием которой возвращались к кочевничеству. Полуоседлый тип хозяйства по сравнению 
с земледелием и кочевничеством был в значительно меньшей мере специализирован и давал 
меньше прибавочного продукта. В засушливые годы или в снежные холодные зимы 
скотоводческие хозяйства теряли большое количество животных, и наиболее бедная часть 
скотоводов после потери скота вынуждена была переходить к земледелию. Этот процесс в 
Средней Азии и Казахстане начался одновременно с развитием и выделением кочевничества в 
самостоятельный хозяйственный тип. 
Одной из важнейших составных частей производственной деятельности населения 
Средней Азии и Казахстана, наряду с земледелием и скотоводством, были домашние промыслы 
и ремесло. К концу 19 в. у народов Среднеазиатского региона прослеживаются все три этапа 
становления ремесленного производства — изготовление необходимых вещей внутри и силами 
каждой семьи, выработка различных изделий мастерами-профессионалами для членов той 
общины, в которой живут эти мастера, и собственно ремесло, когда мастера заняты 
изготовлением изделий на рынок и полностью оторваны от сельскохозяйственного 
производства. Второе крупное разделение труда — отделение ремесла от земледелия — 
произошло в Средней Азии уже в эпоху бронзы. 
Ремесленное производство было сосредоточено в оазисах — в городских и крупных 
сельских поселениях. Мастера различных профессий работали на рынок, поставляя зем-
ледельцам и кочевникам различные виды тканей, керамическую, металлическую и дере-зянную 
посуду, орудия труда из металла и тому подобные вещи. Специализация труда была очень 
высокой. Например, выделка тканей распадалась на несколько операций, каждую из которой 
выполнял отдельный мастер— прядильщик, ткач, красильщик и т. д. 
В кочевом скотоводческом обществе собственно ремесленного производства не было. В 
каждой семье вырабатывались необходимые вещи — кошмы (войлоки), шерстяные ткани, 
шилась одежда и изготовлялись сбруи, арканы и другие предметы. Продукцию ремесленного 
производства скотоводы получали в обмен на скот и продукты скотоводства на базарах, 
расположенных в земледельческих оазисах или на их окраинах. Помимо ремесленной 
продукции кочевники получали из оазисов хлеб, который наряду с молочными продуктами
составлял основу их пищевого рациона. В нормальных торговых отношениях в одинаковой 
мере были заинтересованы как скотоводы, так и жители оазисов, которые получали от 
скотоводческих групп скот и шерсть. 
Общественная организация. Разные способы добывания материальных благ, суще-
ствовавшие у народов Средней Азии, определили и неодинаковый уровень развития об-
щественных отношений. В обществе земледельцев классовые отношения зародились уже в 
эпоху бронзы (середина 3 тысячелетия до н. э.). К рубежу нашей эры четко оформились классы 
эксплуататоров и эксплуатируемых. Однако сам характер классовых отношений у этих народов 
до сего дня остается не совсем ясным. Многоукладность хозяйственной деятельности породила 
и многообразие форм общественной организации, что в большей мере определялось и посто-
янным притоком в оазисы кочевого скотоводческого населения. Оседая в оазисах, кочевники 
приносили с собой и иные формы общественной организации, которые причудливо 
переплетались с формами социальной организации земледельцев. Неодинаковый социально-
экономический уровень развития отдельных областей региона не мог служить базисом и для 
одновременного перехода к новой формации населения даже оазисов, не говоря уже о 
населении степей и гор. В целом социальные отношения у населения оазисов большинство 
исследователей определяют как патриархально-феодальные. Это определение в известной мере 
условно, так как в Средней Азии формы собственности на землю существенно отличались от 
форм собственности в феодальных государствах Западной Европы и России. 
Дело в том, что в Средней Азии при наличии частного, общинного и государственного 
владения землей, вода, в большинстве случаев, была собственностью государства. Это 
обстоятельство усложняет, а порой делает невозможным однозначное определение 
общественных отношений в земледельческих оазисах даже при наличии там государственных 
образований — Хивинского, Бухарского и Кокандского ханств, где власть главы государства 
мало отличалась от власти правителей восточных деспотий более раннего времени. В 
среднеазиатских ханствах не оформились замкнутые сословия, имеющие те или иные 
социальные преимущества. Не было и прикрепления крестьян к земле, и зависимость крестьян 

от богатеев выражалась в долговой кабале. В то же время формы эксплуатации были очень 
жестокими. Основной формой получения земельной ренты была аренда, виды которой были 
очень разнообразны. В аренду землю сдавали не только крупные земельные собственники, но и 
мелкие крестьяне, которые в большинстве случаев не имели ни сельскохозяйственного 
инвентаря, ни тягловой силы и не могли обрабатывать свой участок земли. Сдав землю в аренду 
крестьянин нанимался б работники к богатым землевладельцам за мизерную плату, а порой и 
только за еду. С разной степенью интенсивности в различных оазисах шел процесс 
концентрации земли в руках зажиточных слоев и обезземеливание крестьян. Этот процесс в 
какой-то мере сдерживала община. 
Формы общины у земледельцев были неодинаковы даже в границах одного оазиса. 
Больше всего демократических форм сохранялось в общинах недавно (относительно каждого 
периода) осевших кочевников. Здесь более или менее регулярно проводились переделы земли, 
ограничивались размеры земельных площадей. В таких общинах в частном владении 
находилась вода, а не земля, которая считалась общественной собственностью. В обществах, 
где земледелие имело более древние традиции, переделы земли проводились нерегулярно и 
земельные участки становились собственностью семей. Здесь отчуждение наделов — их 
продажа — стало правилом, что способствовало разложению общинных порядков. Постоянный 
приток в оазисы кочевников в какой-то мере регенерировал общинные отношения, которые в 
кочевом обществе существовали вплоть до установления Советской власти в Средней Азии. 
Кочевая община была основной и главной ячейкой общества скотоводов. В общине объ-
единялось несколько родственных семей, которые совместно выпасали скот, находившийся в 
личной собственности каждой семьи. Из таких общин составлялись небольшие племенные 
подразделения, которые формировали скотоводческие племена. Племена в кочевом 
скотоводческом обществе выполняли все необходимые общественные функции — защита 
племенных пастбищ, регулирование их использования, племенные советы в необходимых 
случаях решали внутриплеменные дела. Все пастбища, как и водные источники, считались 
собственностью племени. Только в 19 в. источники фиксируют появление частных колодцев, 
принадлежавших богатым скотоводам. 
Имущественное неравенство внутри скотоводческого общества было сильно развито. 
Наряду с многотысячными стадами, принадлежавшими баям, в степи паслись объеди-
ненные стада скота бедняков, где на долю каждого хозяйства приходилось по 20—30 голов. 
Основной формой эксплуатации был наем пастухов и сдача скота на выпас бедным 
родственникам за право использовать некоторое количество молочных продуктов и часть 
приплода. Практически баи получали даровых батраков. 
Помимо деления на бедных и богатых, в скотоводческих обществах выделялись соци-
альные группы. Казахи подразделялись на «белую кость» и «черную кость». К «белой кости» 
принадлежали ханы и султаны, возглавлявшие племена, к «черной кости» — весь остальной 
народ. Схожа была и социальная стратификация у туркмен, подразделявшихся на благородных 
игов и занимавших подчиненное положение кулов. В то же время у туркмен не сложилось 
замкнутой социальной группы, аналогичной казахской «белой кости». У киргизов 
господствующей верхушкой была племенная знать — манапы. Ма-напы подразделялись на 
«главных» и «младших». В большей мере такое деление, как и само манапство, отражало 
имущественное положение скотовода. Разбогатевший бедняк становился манапом, и, наоборот, 
обедневший манап переходил в разряд простых скотоводов. 
Большое влияние на общественную жизнь скотоводов оказывало обычное право, которое 
регулировало всю внутреннюю жизнь кочевников. С разложением общинных порядков оно 
стало использоваться зажиточной верхушкой для прикрытия эксплуатации соплеменников 
традициями «взаимопомощи». В целом же в скотоводческих обществах к моменту 
присоединения Средней Азии и Казахстана к России классовые отношения были слабо развиты. 
Неравномерность социального развития отдельных областей Средней Азии усилилась в конце 
19 в., когда страна была разделена царским правительством на «русские владения» и владения 
Хивинского хана и Бухарского эмира — вассалов России. В областях, включенных 
непосредственно в состав России, капиталистические отношения стали развиваться 
несравненно быстрее, нежели в Хиве и Бухаре, где продолжали сохраняться старые порядки. 
Изменения коснулись, в первую очередь, направления в развитии хозяйства. Ведущей 
культурой в «русских владениях» стал хлопок, начала развиваться обрабатывающая 

промышленность, появились более совершенные сельскохозяйственные орудия фабричного 
производства, были проложены железные дороги. На среднеазиатский рынок хлынул поток 
фабричных товаров, что подорвало в большей степени местное ремесленное производство. 
Вместе с тем царизм не стремился изменить образ жизни среднеазиатских народов. В 
повседневной жизни изменения происходили очень медленно. Материальная и духовная 
культуры большинства населения оставались на прежнем уровне. 
Материальная культура. Материальная культура народов Средней Азии и Казахстана в 
большей мере отражала хозяйственные занятия и региональные особенности, нежели эт-
ническую специфику. Например, жилище, независимо от национальной принадлежности, 
делилось на оседлое и кочевое. В оседло-земледельческих оазисах жилище представляло собой 
прямоугольный дом с плоской крышей, огороженный со всех сторон глинобитной стеной. 
Региональные различия заключались во внутренней планировке, в приемах сооружения стен и в 
интерьере. Много архаических черт сохранило жилище в горных районах, где дома не имели 
даже окон. Их заменяли отверстия для выхода дыма, оставленные над дверью или в потолке. 
У кочевников основным жилищем была войлочная юрта. Остов юрты состоял из де-
ревянных решеток и жердей, которые покрывались войлоком. Выделяются два типа юрты— 
монгольский и тюркский. Разница между ними заключается лишь в форме крыши. Первый 
имеет конусообразную крышу, второй— куполообразную. У казахов, киргизов, каракалпаков и 
узбеков бытовали оба типа, у туркмен — тюркский тип. Региональные различия в кочевом 
жилище выражались в незначительных конструктивных особенностях и в убранстве юрты. Как 
и в земледельческих оазисах, в кочевой степи резко различались жилища богатеев и бедняков. 
Еще меньше различий было в покрое традиционной одежды народов Средней Азии. 
Основные элементы как мужского, так и женского костюма в большинстве случаев были 
одинаковы. Основу мужского костюма составляла рубашка туникообразного покроя и штаны с 
широким шагом. Верхней одеждой повсеместно был распашной халат с длинными рукавами. 
Покрой и цвет халатов больше различались по областям, нежели по национальной 
принадлежности. В земледельческих районах преобладали ватные стеганые халаты, а у 
скотоводческого населения к ним добавлялись халаты из шерстяных тканей. Традиционная 
женская одежда к 19 в. сохраняла больше архаических черт. 
По существу, отсутствовала национальная специфика в изделиях ремесленников. На-
пример, керамической и металлической посудой, сделанной хорезмскими ремесленниками, с 
одинаковым успехом пользовались как оседлоземледельческие, так и кочевые скотоводческие 
группы узбеков, туркмен, каракалпаков и казахов. Одежду из тканей, выработанных в 
Самарканде, носили таджики, кочевые и оседлые узбеки. Аналогичная ситуация была и в 
других областях Средней Азии. Больше национальной специфики прослеживается в изделиях 
домашних промыслов, но и здесь преобладают областные или племенные традиции, что 
хорошо видно на примере орнаментального искусства. 
Духовная культура. В сфере духовной культуры этническая самобытность прослежи-
вается полнее. Одновременно в ней с большей четкостью проступают и общие, свойственные 
всем народам Средней Азии, культурные традиции. В частности, много общего в эпических 
сказаниях разных народов Средней Азии, где совпадают не только сюжеты, но и имена героев, 
названия отдельных поэм, циклов и целых сказаний. Героический эпос узбеков «Алпамыш» 
хорошо известен казахам и каракалпакам, «Героглы» («Керог-лы») — таджикам и туркменам. 
До наших дней почти у всех среднеазиатских народов в эпических песнях и сказаниях 
сохранились сюжеты из сакского эпоса и Авесты («Ширин и Шакар») и т. п. 
Большое влияние на духовную жизнь народов Средней Азии и Казахстана оказывал 
ислам, который после арабского завоевания страны распространился повсеместно. Причудливо 
переплетаясь с предшествующими религиозными системами, распространенными в Средней 
Азии, — зороастризмом, христианством, шаманизмом и т. д., ислам проникал во все сферы 
общественной и семейной жизни. Велико было значение неофициального духовенства — 
ишанов, ахунов, суфиев, смотрителей «святых» могил — шейхов. Ортодоксальные служители 
культа — муллы до присоединения Средней Азии к России особым влиянием не пользовались. 
Их роль в общественной жизни резко возросла после установления в стране власти царя, 
которому была нужна контролируемая государственная религия. Мусульманское духовенство в 
Средней Азии было очень реакционно, что особенно проявилось в годы установления Совет-
ской власти. 

Подлинное освобождение от классового и национального гнета народы Средней Азии 
получили только после установления Советской власти. С 1924 по 1926 г. в Средней Азии было 
проведено национальное размежевание и районирование. Впервые за свою многовековую 
историю народы были объединены по национальному признаку и получили свою 
государственность. Это явилось одним из важнейших условий формирования социа-
листических наций. 
Огромное значение имела культурная революция. До установления Советской власти в 
Средней Азии не было ни одного светского высшего учебного заведения. Все образование 
находилось в руках мусульманского духовенства. Не хватало школ, учителей со светским 
образованием насчитывалось единицы. 
С приходом Советской власти и отделением церкви от государства образование было по-
ставлено на совершенно новую основу. Для каждого народа была создана своя письменность, 
вначале латинизированная, а с 1938—• 1940 гг. переведенная на русский алфавит. В школах 
введено преподавание на родных языках народов. Открылись высшие и средние учебные 
заведения, где наряду с мужчинами стали учиться и женщины. Во всех республиках созданы 
академии наук, где работает национальная интеллигенция. В республиках Средней Азии 
ликвидирована неграмотность. 
Всестороннее развитие получили литература и искусство. Во всех республиках открыты 
национальные театры, созданы кино- и телестудии, консерватории и т. д. 
Широкое распространение русского языка как средства межнационального общения и 
средств массовой информации сделало доступными для среднеазиатских народов достижения 
мировой культуры, помогло сделать богатое культурное наследие народов Средней Азии 
достоянием многонациональной культуры советского народа. 
Громадные изменения в хозяйственной и культурной жизни повлекли за собой и коренное 
изменение быта народов Средней Азии. Особенно хорошо это видно на положении женщины: 
она получила равные права с мужчиной, перестав быть рабой своего отца и мужа. Создание 
детских учреждений, школ-интернатов, широкой сети коммунального и бытового 
обслуживания позволило женщине принять активное участие в общественном производстве. В 
республиках Средней Азии сейчас насчитывается большое число женщин с высшим и средним 
образованием. 
Развитое социалистическое общество определило и сложение нового образа жизни на-
родов Средней Азии. 

жүктеу/скачать 1,82 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: