§ 1934. Принято думать, что желательность всегда
обращена в будущее: она идентифицируется с отсутстви
ем желаемого и с возможностью его осуществления «по
сле момента речи». Однако, как было показано выше, это
не так. Грамматическое значение желательности входит в
систему ирреальных синтаксических наклонений предло
жения, т. е. наклонений, объединяющихся значением
временной неопределенности. Эта неопределенность не
есть неизвестность: событие, о котором идет речь, может
быть реально соотнесено с настоящим, будущим или
прошедшим. Но ф о р м о й п р е д л о ж е н и я по
казано лишь то, что событие желательно, — и ничего
больше; конкретные же серии частиц — часто в сочета
нии с конситуацией — могут указывать на тот или иной
(но всегда неопределенно мыслимый) временной план
этого отсутствия. Так, при значении желаемости в соче
тании с осуществимостью ирреальность чаще всего кон
кретизируется как обращенность в неопределенное буду
щее или будущее, но отграничиваемое от настоящего:
Если бы снег! (сейчас, в настоящий момент). Однако для
некоторых значений (например, для значения желаемости
необходимого) ирреальность может конкретизироваться и
как обращенность в план неопределенного прошлого: —
Ушибся, как бы не головкой! (разг. речь; возможно, что
уже ушибся головкой); Еще ночью уехал... только бы он застал отца в живых! (возможно, что ужо не застал).
В смысле свободы или ограниченности возможной
обращенности в тот или иной план времени частные зна
чения желательного наклонения неоднородны. Есть зна
чения, для которых открыты все временные планы, и зна
чения, для которых те или другие временные планы за
крыты. Так, в любой из трех временных планов могут
быть обращены значения желаемости избираемого и
единственного (см. § 1930), возможного и предпочитае
мого (см. § 1933, п. «б»), а также желанияопасения (см.
