Интеллектуальная позиция 97г doc

 
93 
временем сам став суфием понимает, что именно с внешне видимого отка-
за или отговорки учителя и началось его целенаправленное обучение су-
физму самой жизнью (“Торговля мудростью”).
Из такого рода реальных и сказочных сюжетов, содержащих отказы и 
отговорки суфийских учителей начать обучение суфизму кого-либо из 
пришельцев, можно понять, что и суфийский учитель — тоже часть 
самой жизни, в которой человек естественным образом способен войти в 
суфизм и сам.
И если человек - по своей отсебятине - не препятствует влиянию на него 
самой жизни: осмысляет происходящее как в его душе (в его внутреннем 
психическом мире), так и вокруг него (в физическом общем всем мире), то 
он естественным образом продвигается в своем развитии к суфизму. Во-
прос только в сроке времени, по истечении которого он очнется в жизни в 
качестве истинного суфия. Максимум, что может сделать учитель в таком 
понимании вхождения в суфизм: указать ученику те моменты, когда тот 
— расщепившись своей душой — сам себе подставляет подножку или 
берет себя же за глотку и перекрывает кислород, чем и сдерживает свое 
продвижение в направлении стать суфием; либо же, будучи одержим соб-
ственной амбициозностью, упорствует и продвигается в противоположном 
от суфизма направлении. 
Пример отношения суфиев к такого рода упорствующим в собственной 
амбициозности Идрис Шах приводит и в книге “Суфизм”: 
«Однажды на Ближнем Востоке я стал свидетелем того, как один ино-
странный оккультист настойчиво расспрашивал суфийского шейха, стра-
стно желая узнать, как он мог бы отличить суфийского учителя от обыч-
ных людей, и есть ли у суфиев какие-либо мессианские легенды, предве-
щающие возможность появления Руководителя, который сумел бы вернуть 
людей к метафизическому знанию. Шейх сказал: “Вам самому уготовано 
стать таким руководителем, и восточные мистики сыграют важную роль в 
вашей жизни. Не теряйте веру.” Позднее он повернулся к своим ученикам 
и сказал: “Он только за этим и приходил. Разве можно отказать ребенку в 
конфетке или доказывать лунатику, что он ненормален? В наши функции 
не входит воспитание невоспитуемых. Если человек спрашивает: “Как вам 
нравится мой новый пиджак?” — вы не должны отвечать, что он выглядит 
ужасно, если не можете подарить ему более хорошую вещь или привить 
хороший вкус в выборе одежды. Некоторых людей невозможно обучать.”» 

 
94 
По существу же шейх-суфий направил западного оккультиста-искателя
1
, 
преисполненного самомнения, по пути, на котором тому предстояло одно 
из двух:
· либо одуматься в борьбе с порождениями собственной его мессианской 
амбициозности и действительно стать скромным руководителем других 
людей;
· либо тот обречен был свернуть себе шею, если не одумается своевремен-
но и не избавится от своей гордыни и притязаний на деятельность превы-
ше своих реальных возможностей.
На наш взгляд, указанный процесс отрезвления оккультиста, искателя 
приключений, можно было бы ускорить, если бы суфий сказал ему правду 
прямо, а не подыграл бы отстраненностью иносказания горделивой амби-
циозности пришельца, охочего до “элитарной” мистики. 
То есть, хотя способов вхождения в суфизм два, но суть их одна и та же — 
обучение жизнью как таковой во всей её полноте. Каждый жизненный 
факт, с которым сталкивается человек — предложение (в “грамматиче-
ском” смысле этого слова) некоего Языка, обращенное к нему лично его 
Наивысшим Учителем — Богом. Вся жизнь — Язык, на котором Вседер-
житель обращается к каждому из людей, обучая их. Именно в этом и со-
стоит суть язычества, в этом — языческие верования.
Тот, кто назовет это идолопоклонством или многобожием — либо запу-
тавшийся в жизни человек, которому необходима сторонняя помощь, — 
либо злодей, которому вряд ли что внешнее поможет, если он не одумает-
ся сам. Но во всяком из двух случаев, он — извратитель естества челове-
ческой культуры и инструмент порабощения свободных людей. Чтобы 
скрыть эту поработительную сторону дела — иерархия византийских тол-
кователей Библии на Руси и навязала понимание слова “язычество” в 
качестве синонима идолопоклонства, многобожия, первобытной магии и 
т.п. неуместного в жизни человека (и человечества в целом) суеверия. 
Соответственно показанному, арабскому слову “суфизм” и связанным с 
ним текстуально и исторически другим словам, толковать которые на свой 
манер замучились западные интеллектуалы от эзотеризма регулярного 
масонства, есть русская равная мера словесного выражения: 
Я З Ы -
Ч Е С Т В О .

жүктеу/скачать 1,32 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: