«Демон» (1823). В центре стихотворения «Демон» – разочарованная личность, ничему
не верящая, во всем сомневающаяся, мрачная и отрицательная. В «Демоне» объединены и
привлекательность духа отрицания и сомнения, и не удовлетворяющая поэта душевная
пустота («безлюбовность»). Разочарованная личность – носитель протеста против
господствующего порядка – сама оказывается несостоятельной, ибо не имеет никакого
положительного идеала. Результат скептического взгляда на мир – омертвление души и
неспособность ее к постижению жизни:
Он звал прекрасное мечтою;
Он вдохновенье презирал;
Не верил он любви, свободе,
На жизнь насмешливо глядел —
И ничего во всей природе
Благословить он не хотел.
«Демон» обнаруживает спор двух «я» автора. Дух отрицания противоположен чувству
полноты жизни, которое выступает идеальной нормой отношения человека к миру. Но
демоническая позиция не отрицается вовсе, как не отбрасывается и пламенный порыв
избранной романтической души. «Демон» означал усиление байронизма, которое
охватывало все более широкие области действительности и все более глубокие слои
мироощущения поэта. Пушкинское чувство радости общения с миром сопротивлялось
безграничному разочарованию, подтачивало романтический идеал и вело к его преодолению.
Однако яд сомнения и отрицания «пленял» Пушкина. В этот период скептицизм
становится исходной предпосылкой для критики «избранных героев», а вольнолюбие
«избранной души» – для саркастической насмешки над «мирными народами». Тем самым
демоническая личность получает право судить мир, а неудовлетворяющая Пушкина
«избранная душа» – бросать обвинения «народам». Из этого ясно, что Пушкин не покидает
романтического миросозерцания и в период перевернувшего его внутреннюю жизнь
идейного кризиса.
Вместе с тем лирика Пушкина заметно драматизируется. Поэт вступает в
драматические отношения с внешним миром, не удовлетворяясь ни с «избранными
натурами», ни «толпой». Драма входит в его душу, трезвый скептик противостоит
восторженному романтику. Столкновение двух авторских «я», одинаково «монологичных» и
остающихся лирическими проекциями, образует непримиренный конфликт. И хотя оба «я»
разъединены, композиционная форма стихотворения их сливает («В те дни, когда…,
Тогда…»). Внутренняя драма передана уже не как саморазвитие противоречивых страстей, а
как единство разных сознаний.
Идейный кризис 1823 г. положил начало росту исторического сознания. Вольнолюбие
перестало восприниматься Пушкиным как поэтический образ, как умозрительное
представление, вызывавшее определенные – декабристские – ассоциации. Кризис обнажил
противоречия внутри романтического сознания, которое распалось на два несовместимых
«я» – презирающего мир гордого индивидуалиста и избранного героя, готового осчастливить
человечество. В ходе преодоления кризиса выяснилось, что оба «я» едины.
С наибольшей полнотой принципы пушкинского романтизма воплотились в поэмах.
Мотивы пушкинской лирики получили в них своеобразное разрешение.