Избранные работы
жүктеу/скачать 3,46 Mb. Pdf көрінісі
|
| интересную и имеющую отношение к делу
истин- ную информацию, которую можно получить, и многие совершенно искренние свидетели не сообщают важной информации только потому, что они не осознают, что она относится к рассматриваемому случаю. Таким образом, когда мы вместе с Бушем подчер- киваем, что стремимся не просто к истине, а к инте- ресной и важной истине, то, я полагаю, мы выражаем мысль, с которой согласится каждый. Если нас интере- суют смелые предположения, даже когда их ложность 348 быстро обнаруживается, то этот интерес обусловлен на- шим методологическим убеждением, что только с по- мощью таких смелых предположений мы можем на- деяться обнаружить интересные и важные истины. В связи со сказанным возникает один вопрос, кото- рый, как мне представляется, нуждается в логическом анализе. Понятия «интересный» или «важный» в том смысле, в котором они здесь используются, можно ана- лизировать объективно: интересность или важность определяется только нашими проблемами, а также объ- яснительной силой и, следовательно, содержанием или невероятностью соответствующей информации. И то понятие меры, которое мы упоминали ранее (оно изла- гается в [32, приложения]), представляет собой меру,. которая учитывает некоторое относительное содержание информации, то есть относительное содержание гипоте- зы или проблемы. Следовательно, я вполне готов согласиться с тем,. что фальсификационисты, подобные мне, гораздо охот- нее предпочтут попытку решить интересную проблему посредством смелого предположения, даже (и особен- но) если оно вскоре окажется ложным, любому пере- числению не относящихся к делу тривиальностей. Мы предпочитаем этот путь, потому что убеждены в том,, что именно так мы можем учиться на наших ошибках; обнаруживая ложность наших предположений, мы боль- ше узнаем об истине и все больше приближаемся к ней. Поэтому я считаю, что обе эти идеи — идея истины в смысле соответствия фактам и идея содержания (ко- торое можно измерять с помощью тех же процедур, с помощью которых мы измеряем проверяемость) — иг- рают относительно равную роль в наших рассуждениях и могут значительно прояснить идею прогресса в науке. X Рассматривая прогресс научного познания, многие: люди склонны говорить, что, хотя мы не знаем, как близки или как далеки мы от истины, мы способны и. часто нам удается все ближе и ближе подходить к ис- тине. В прошлом я иногда сам говорил подобным обра- зом, однако всегда испытывал при этом некоторые угрызения совести. Дело не в том, что я слишком чув- ствительно относился к тому, что мы говорим: если мы 349 -говорим так ясно, как можем, не претендуя на большее. :и если не пытаемся выводить точных следствий из со- 'Мнительных или неопределенных посылок, то нет боль- шого вреда в появляющихся иногда неясностях при вы- ражении наших чувств и интуитивных представлений о вещах. Однако, когда я пытался писать или говорить •о науке как о приближении к истине, как о способе подхода к истине, я чувствовал, что должен был бы писать «Истина» с большой буквы, чтобы показать, что здесь речь идет о неопределенном и в высшей степени метафизическом понятии. В противоположность этому слово «истина» в понимании Тарского со спокойной со- вестью можно писать с маленькой буквы 5 . Лишь совсем недавно я задумался над тем, дей- ствительно ли используемая нами идея истины столь •опасно неопределенна и метафизична. Почти сразу я понял, что это не так и что нет никаких особых труд- ностей в применении к ней фундаментальных резуль- татов Тарского. Нет никаких оснований, запрещающих нам говорить, •что одна теория соответствует фактам лучше, чем дру- гая. И этот простой первый шаг сразу проясняет все: в действительности нет барьера между тем, что на пер- :вый взгляд кажется «Истиной» с большой буквы и «истиной» в понимании Тарского. Вместе с тем возникает такой вопрос: можно ли .действительно говорить о жүктеу/скачать 3,46 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|