Казахстана

22
них разные
, и живут они в разных странах.
Сюжеты, типажи 
героев кочуют из одной книги в другую, похожие, как сиам-
ские близнецы, повторяются и сюжетные перипетии. Они, 
как правило, соответствуют определенной модели, по кото-
рой создается массовая литература, рассчитанная на сознание 
массового человека. Такой литературы сейчас очень много, 
она находит сбыт, ее охотно издают.
Но не только в массовой литературе происходит подобное 
скольжение по реальности жизни. И в «серьезной» литературе 
вы найдете множество плоских, картонных или одномерных ге-
роев. В подавляющем большинстве случаев в основе лежит сю-
жет, который характеризуется стереотипностью тематики. Эта 
проза ориентирована на искусственно создаваемые образы и 
приучает людей смотреть на мир через призму распространен-
ных стандартов. Даже если в подобных книгах фигурируют ге-
рой-американец, русский либо француз, персонажи как будто 
составлены из стандартных деталей, общих мест и стереотипных 
суждений. Они удивительно похожи друг на друга. Герои оди-
наково выражают свои эмоции – злость, удивление, печаль, ра-
дость, страх, ведут схожий образ жизни. Среди них вы не найдете 
ярко индивидуализированных, психологически выразительных 
образов. Авторы насыщают повести и романы фактами, внеш-
ними подробностями, недостаточно вникая во внутренний мир 
героев. В городах – гигантские небоскребы, закрывающие гори-
зонт, по дорогам мчатся иномарки, в супермаркетах – изобилие 
технологически усовершенствованных продуктов. Как в киноин-
дустрии происходит своего рода «голливудизация» жизни, так 
и литературе происходит усреднение художественного качества, 
укореняются массовые тенденции.
Это присуще не только современной литературе. Извест-
ный литературовед А. Овчаренко, анализируя прозу 1970-80-х 
годов, сетовал: «Есть произведения, в которых можно заменить,
скажем, украинскую фамилию героя на русскую, и это не по-
родит никаких диссонансов в образе. Есть книги, в которых ге-

23
роя, выросшего в казахских степях, в казахской среде, разве что 
только по фамилии отличишь от москвича, приехавшего на 
целину» [7, 20]. 
О том, что проблема глобализации литературы и в целом 
культуры является одной из актуальных в современном об-
ществе, свидетельствует дискуссия, организованная на стра-
ницах журнала «Знамя» в 2000 году [8]. Тема этой дискуссии 
имеет симптоматичный заголовок: «Национальная специфика 
литературы: анахронизм или неотъемлемое качество? В раз-
говоре приняли участие известные литературоведы – Лев 
Аннинский, Георгий Гачев, Валентин Курбатов, Михаил Эп-
штейн, поэт Юрий Кублановский, писатель Александр Эба-
ноидзе, переводчик Виктор Голышев. Его участникам и пред-
лагалось высказаться по вопросу о том, сохранилось до нашего 
времени и сохранится ли в будущем веке национальное своеобразие 
литератур? Редакционная коллегия журнала ставила задачу
прояснить вопрос: каково настоящее положение и перспек-
тивы национальных литератур. В ответах литературоведов 
чувствуется глубокая внутренняя выношенность высказанных 
мыслей, повышенная личная заинтересованность в проблеме.
Юрий Кублановский считает, что культурная глобализа-
ция ведет к дальнейшему вытеснению высокой культуры и 
полному господству массовой культуры, к размыванию куль-
турного многообразия, униформизации и стандартизации. 
«”Глобализация” литературы действительно налицо. Как 
рыбки пираньи, плодятся в мире даровитые авторы, пишу-
щие «интернационально» – верное свидетельство культур-
ной энтропии цивилизации. (Писатели же глобалисты, – при 
внешнем лоске – как правило, эдакие среднеарифметические 
середнячки, повязанные нынешнею культурной и житейской 
ситуацией полностью.) Окажется востребован и качественно 
новый и добросовестный культурный ресурс. Но ведь новое — 
это хорошо забытое старое. Так вернут себе значение тради-

24
ционные ценности; национальное своеобразие литературы – 
одна из них», – считает художник [8, 203].
Валентин Курбатов выделяет деревенскую прозу, само-
бытность и этническое своеобразие которой определяет как 
безусловную ценность. Эта проза, по мнению критика, была 
последним целостным национальным явлением. «Общемиро-
вые тенденции к глобализации есть уничтожение в себе Го-
сподня Лика, живого единичного национального ответа на все-
общие вопросы, и услышим старую, но все юношески свежую и 
надолго вперед животворящую правду – единство в многооб-
разии, только бы основой этого единства действительно был 
Господень Лик, и с гордостью отдадим лучшие силы своему, 
которое будет знаком любви и памяти о всеобщем» [8, 205].
Единственный шанс выжить и сохранить свою идентич-
ность в эпоху глобализации, по мнению А. Эбаноидзе, – это 
«выявление национального своеобразия и предъявления ее 
миру», и это является главной задачей писателя. «Нацио-
нальной литературы нет вне национального языка, в опреде-
ленном смысле она продукт языка, его глубокомудрое дитя и 
как таковое несет в себе генетический код, символы и знаки 
национальной прапамяти», – замечает писатель [8, 208].
Михаил Эпштейн нарисовал гипотетическую картину раз-
вития литературы в будущем: «Национальные особенности 
литературы будут исчезать – и возвращаться уже на уровне 
мета-: игры, ностальгии, иронии, невозвратности и неоттор-
жимости. Национальная принадлежность будет становиться 
делом вкуса, стиля, эстетического выбора. В каком стиле ты 
работаешь? – “металлически-русском”, “виртуально-рус-
ском”, “метареально-русском”, “индоевропейско-русском” и 
т.п. <…> Говорю это с ужасом, но представляю неизбежность 
такого поворота вещей». Судьба литературы, по мнению ис-
следователя, зависит от судьбы языка: «Художественная сло-
весность – есть лишь один из способов и даже один из этапов в 

25
жизни языка. Насколько национальным будет язык – настоль-
ко же национальной будет и литература» [8, 211].
Есть непреложная истина, что для гибели народа совсем не 
нужно его полного физического истребления – довольно лишь 
отнять у него память, мысль и слово – и душа народа будет 
убита. Вне категории национального не может быть серьезной 
литературы. Нельзя создать литературу, не связанную с наци-
ональными языком, культурой и литературой. Глобалистская 
теория «плавильного котла», «универсализма», «вселенскости», 
отказ от национальной культуры и традиций во имя «единства 
человеческого рода», отказ художника и вообще человека от 
собственной этнокультурной и языковой индивидуальности – 
это дорога в беспамятство. Только культивируя свои корневые 
традиции может состояться национальная литература. Без са-
мобытных национальных черт не может быть художественной 
словесности. Но надо помнить и о другой важной вещи. О ней
сказал Достоевский, выступая на открытии памятника Пушки-
ну, он уточнил, в чем именно заключается русскость гения – 
в его всечеловечности: Стать настоящим русским, стать вполне 
русским, может быть, и значит только <…> стать братом всех 
людей, всечеловеком» [9, 368]. «Всечеловечество» Пушкина писа-
тель, видел в том, что он мог удивительно изобразить всякую 
психологию, безразлично, русская она, или иная. В этой фор-
муле одинаково важны обе части: стать всечеловеком, остава-
ясь сыном своего народа. Лишь при органичном слиянии на-
ционального и всечеловеческого возникает неповторимо своео-
бразная национальная литература.

жүктеу/скачать 1,24 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: