Книга предназначена только для предварительного ознакомления!

 
68 
Шевали прочищает горло.
— Советник, я принесла... 
— Вы будете обращаться к ней как к канцлеру, — огрызается Колтон. — Это ее 
заслуга. 
— Мои извинения, — говорит Шевали, слегка кланяясь. — Я не хотела никого 
обидеть. Я не знала о твоем новообретенном титуле. 
Самира машет рукой в знак отказа.
— Это потому, что я еще не объявила об этом официально, но это будет включено в 
сегодняшние торжества. Почему этот человек с тобой? 
— Она моя собственность, — говорит Шевали. 
— Хм? — Самира приподнимает бровь. — Интересно. Скажи мне, что привело тебя 
сюда. 
Шевали расправляет плечи и поджимает губы.
— Я здесь, чтобы потребовать, чтобы его долг был полностью выплачен мне. — Она 
скользит взглядом по Колтону, прежде чем снова посмотреть на Самиру. — Моя семья 
перестала получать платежи, и теперь он просрочен. 
Колтон открывает рот, но Самира останавливает его, подняв руку.
— Я щедро заплатила твоему отцу за настройку и сборку оружия, используемого для 
нейтрализации врага, — говорит она. — Этот платеж теперь включает в себя весь долг 
Колтона. Пожалуйста, передай мою благодарность твоему отцу за его понимание. 
Шевали глубоко вдыхает, не скрывая свое раздражение.
— Я...
— И оставь человека со мной, — говорит Самира. 
На этот раз лицо Шевали морщится, как сушеный изюм, когда она сдерживается, 
чтобы не высказать все, что у нее на уме. Как только она берет себя в руки, она коротко 
кивает Самире, оставляя меня на помосте с парой. Я стою неподвижно, стараясь не 
смотреть на Брэкстона. Я полностью готова к тому, что он подожжет какое-нибудь дерьмо 
или сделает все, что потребуется, чтобы я сбежала. 
— Канцлер, — говорит Квин, низко кланяясь Самире. Его взгляд находит мой, но он 
быстро отводит глаза. — Последние лоялисты были схвачены и сейчас находятся здесь. 
Многие люди бежали на окраины города, а некоторые и за его пределы. Но кое-что 
произошло еще. Генерал и королева пропали. 
— Это прискорбно, но не нарушит моих планов, — говорит Самира. — Пусть 
приведут Зейдена. — Квин отвешивает ей чопорный поклон, прежде чем повернуться на 
каблуках и уйти. 
— Иди сюда, заводчик. 
Голос Колтона подобен пощечине, и я перевожу взгляд на него. Мои ноги тяжелы, 
как будто налиты свинцом, что делает мои шаги медленными. Я останавливаюсь в футе от 
него, и даже тогда это слишком близко, потому что я могу видеть каждую линию и изгиб 
его прекрасного лица. 
— Что ты хочешь от нее? — спрашивает он Самиру. — Разве я уже не проявил себя? 
— Она должна быть частью развлечения. 
— Но она незначительна, — говорит Колтон. — Почему бы просто не бросить ее в 
лабораторию? 

 
69 
— Я не буду объясняться с тобой, — говорит Самира, ее губы поджимаются. — Ты 
казнишь ее по моему сигналу. 
Колтон кивает.
— Будет сделано. 
Несмотря на то, что я уже знала, как он ко мне относится, от этого не становится 
легче слышать отказ, высказанный вслух и перед аудиторией. Каким-то образом я 
собираю осколки своей гордости, использую свой гнев, чтобы соединить их воедино, и 
выпрямляю спину. Возможно, он разбил мне сердце, но он не сломит меня. 
Колтон хватает меня за плечо и дергает к себе, заставляя меня споткнуться. Я 
пристально смотрю на него, когда боль исходит из того места, где он сжимает меня. 
Несмотря на то, что я хочу бороться, сопротивляться тому, чтобы меня держали в плену, я 
быстро осознаю тщетность своего положения. Даже если бы я чудесным образом 
выбралась от Колтона, я бы никогда не смогла пройти мимо комнаты, полной пуристов. 
Однако смиренно принять мою предстоящую смерть больше не вариант. 
Я прищуриваюсь и смотрю на Самиру, а затем на Колтона.
— Пошли вы, и особенно ты, Колтон. — Его имя как кислота на моем языке, и я 
практически выплевываю его. 
Его пальцы так быстро скользят по моему горлу, что я не успеваю вдохнуть. 
Давление на мою шею заставляет меня замолчать, но этого недостаточно, чтобы помешать 
мне дышать. 
Он дергает меня вперед, и я чуть не падаю.
— Ты будешь держать язык за зубами, — рычит Колтон мне на ухо. 
Я не отвечаю, не уверенная, хочу ли провоцировать его дальше. Тем не менее, 
бросаю на него неприязненный взгляд. Может, это и не имеет значения, но мне от этого 
становится лучше. 
— А, вот и он, — говорит Самира веселым тоном. — Вот и мой воин. 
Несмотря на то, что сейчас я ненавижу Колтона всеми фибрами души, я рада, что он 
держит меня, потому что, как только я вижу, как Зейдена тащат на сцену, чуть не падаю. 
Его сильно избили за то время, что он отсутствовал, если синяки на его лице о чем-то 
говорят. 
Квин заставляет Зейдена опуститься на колени и делает несколько шагов назад, его 
взгляд ни разу не дрогнул. Самира подходит к тому месту, где бывший лидер сидит в 
центре сцены, и весь зал замирает. 
— Пуристы, — говорит она звенящим голосом, — наша эра истинных кровей 
начинается сегодня, но она не вступит в силу полностью, пока мы не разберемся с теми, 
кто верен Зейдену и его заблуждениям. — Она обхватывает рукой косу Зейдена и 
откидывает его голову назад, обнажая горло. Низкий стон срывается с его губ, но в его 
взгляде горит огонь. Если бы не наручники на нем, я уверена, что Самира была бы мертва. 
— Мы начнем эту чистку с него, и мы не успокоимся, пока наш город не будет 
очищен. Кровь этого человека также присоединится к его крови, — говорит Самира, кивая 
на меня. — Пусть их грязь смешается, а затем будет удалена. 
Колтон, все еще крепко держа меня за шею, толкает меня вперед. 
— Мы вернулись к тому, с чего начали, — шиплю я. — Твоя рука на моем горле, 
угрожающая лишить меня жизни. Я должна была с самого начала понять, что ты за 
человек. 

 
70 
Он почти нежно гладит меня по шее, посылая по мне ударные волны и заставляя мое 
дыхание сбиваться. В этом есть что-то такое, что совершенно сбивает меня с толку. Это 
нежное прикосновение любовника, а не того, кто хочет причинить мне вред. 
Его губы касаются раковины моего уха, и тепло его тела согревает мое. 
— Да, мы прошли полный круг, Натали. 
Эта единственная ласка и звук моего имени, исходящий от него, разрушают мою 
броню, вызывая временное безумие и тоску, затопляющие меня.
— Я знаю, — шепчу я. — Пожалуйста, сделай это безболезненно. 
Его тело напрягается рядом с моим, но у меня нет времени гадать о его реакции, 
потому что Самира берет у Квина клинок и приставляет его к горлу Зейдена. Она смотрит 
на Колтона и одаривает его такой злобной улыбкой, что я радуюсь, что она не мой палач. 
Иначе, я знаю, что моя смерть не была бы быстрой. 
— По моему сигналу, — говорит она ему. 
Колтон кивает, и я напрягаю спину и закрываю глаза, готовясь к своей смерти. 
— Я люблю тебя, — слова слетают с моих губ в момент чистой слабости.
— И я ненавижу тебя. Намори. 
Мои глаза распахиваются при произнесенном шепотом слове, как раз вовремя, 
чтобы увидеть, как Самира опускает поднятый кулак. Рука Колтона сжимается на моей 
шее, в то же время его свободная рука пролетает мимо моей головы. Он резко 
выкручивает запястье, и громкий треск наполняет комнату, когда голова Самиры 
полностью поворачивается. Крики нарастают и нарастают, отражаясь рикошетом и 
усиливаясь, когда тело канцлера оседает на пол. А потом к остальным звукам 
присоединяется еще один, предвещающий смерть. 
Колтон прижимает меня к груди, когда зал окружен венолитами, их низкое рычание 
наполняет воздух. Крики усиливаются, когда гигантские волки нападают как единое 
целое, как стая. Их могучие челюсти разрывают плоть и кости, а когти разбрызгивают 
кровь по стенам. Пуристам не требуется много времени, чтобы отреагировать, и вскоре 
мертвые венолиты валяются на полу, присоединяясь к мертвым повстанцам. 
Колтон толкает меня за спину и поднимает руки, обращая их к толпе. Конечности 
ломаются, как ветки. Вопли боли дравийцев бьют мне в уши, и я прикрываю их руками, 
ища какое-нибудь оружие. В поле моего зрения появляется Кейд, на каждом бедре у него 
мечи, но устройство в его руках привлекает мое внимание. Знакомый пронзительный 
скулящий звук, и я знаю, что он отключил дар каждого, чтобы защитить венолитов. Когда 
Колтон забирает дополнительный меч у своего брата, я могу вздохнуть немного легче, 
зная, что он не беззащитен. 
В тот момент, Квин подходит к Зейдену, я без раздумий бросаюсь бежать, 
вытаскивая свой шприц, как будто это пистолет. Я знаю, что мне не сравниться с воином, 
но не могу стоять в стороне и позволить убить Зейдена. 
Я резко останавливаюсь в ту секунду, когда Квин освобождает Зейдена от кандалов 
и осторожно опускает лидера на пол. Как всегда, целитель во мне поднимается, 
уговаривая меня перейти на его сторону, хотя я все еще в шоке от действий Квина. Колтон 
выкрикивает мое имя, когда я опускаюсь на колени рядом с Зейденом, проверяю его пульс 
и приподнимаю веки, чтобы взглянуть на зрачки. 
Передав мне упавший кинжал, Квин хрипло говорит:
— Присмотри за ним. 

 
71 
Я киваю, перекладывая голову Зейдена к себе на колени. Как магнит, мой взгляд 
следует за Куином, когда он пересекает помост, направляясь прямо к Тинозу. Член совета 
вскидывает руки, но акт капитуляции его не спасает. Квин что-то говорит Тинозу, и его 
глаза расширяются от страха, такого сильного, что я чувствую его на расстоянии. Меч, 
которым владеет Квин, прекрасен, когда он рассекает воздух, с легкостью обезглавливая 
Тиноза. 
Я поворачиваюсь обратно к Зейдену, не в силах больше наблюдать жестокость, 
какой бы заслуженной она ни была.
— Ты должен оставаться в сознании, — говорю я лидеру, слегка хлопая его по щеке. 
— Морган нуждается в тебе. 
Зейден дергается в моих руках, и его веки трепещут, открываясь.
— Морган?
— Да, — говорю я. 
— Она ранена? 
— Она отдыхает, — говорю я, не желая расстраивать его и поднимать его кровяное 
давление до небес. — Но ты будешь нужен ей, чтобы поправиться. 
Он стонет, и я быстро отмеряю небольшую дозу дорика. Я не хочу, чтобы он спал, 
но я могу сказать, что ему очень больно. После того, как я ввожу ему лекарство, он 
расслабляется у меня на коленях, его рот становится мягким. 
— Я должна сказать тебе кое-что важное, — говорю я. Смерть окружает меня со 
всех сторон, пока Колтон, Варек, Кейд, Куин, Брэкстон и бесчисленное множество других 
сражаются за нашу свободу. Я отключаюсь от шума, сосредоточив все свое внимание на 
Зейдене. Он гораздо больше, чем просто мой пациент. Несмотря на то, что чувство 
бесполезности расползается по моим плечам, я отбрасываю его прочь. Без этого мужчины 
люди будут потеряны. Сохранить ему жизнь — это самое важное, что я должна сделать 
прямо сейчас. 
Я целитель, а не воин, и это вполне приемлемо, даже благородно. У каждого есть 
своя роль, которую он должен сыграть, и это моя роль. Это не менее важно, чем все 
остальное, и я горжусь этим, каким-то образом чувствуя себя целостным, несмотря на все, 
что меня окружает. 
— Сегодня родился твой сын, — говорю я, поглаживая висок Зейдена. — Он 
прекрасен.
Он сглатывает, его кадык дергается.
— Мой сын? 
— Да, мой господин. Тебе нужно бодрствовать, чтобы ты мог увидеть его. 
— Мой сын, — Зейден вздыхает, и улыбка украшает его губы. — Морган получила 
свои наркотики? 
Из меня вырывается почти истерический смешок, порожденный стрессом, и я качаю 
головой.
— Нет, и она была в бешенстве. 
— Я могу только представить. 
Брэкстон опускается на колени рядом со мной, прижимая руку ко лбу Зейдена.
— Как он? — спрашивает меня врач, держа в руке окровавленный меч. 
Я перевожу взгляд с оружия на лицо врача. Я серьезно не узнаю этого мужчину.

 
72 
— Думаю, у Зейдена сотрясение мозга и, возможно, внутреннее кровотечение, — 
говорю я. — Конечно, мы не узнаем всей степени его травм, пока не доставим его в 
клинику. 
— Мы сейчас направляемся туда. 
Я делаю глубокий вдох, прежде чем поднять глаза, но даже это не подготавливает 
меня к нынешнему уровню резни. Брэкстон с помощью Квина поднимает Зейдена и тащит 
его через платформу, пока я сижу в оцепенении. Так много потерянных жизней. 
Оставшиеся венолиты бродят по телам, обнюхивая трупы или павших членов стаи. Мне 
хочется плакать или кричать, но сижу и молчу. Я знаю, что мне нужно встать, но я как 
будто замерзла. 
Колтон приседает передо мной, загораживая мне обзор ужасной сцены. Его глаза 
светятся беспокойством, когда он берет меня за руку и помогает мне подняться на ноги. Я 
вырываюсь из его хватки, как только становлюсь устойчивой, и делаю шаг назад, создавая 
необходимую дистанцию от него. Есть слишком много вещей, которые нужно сказать, но 
не здесь и не сейчас. 
Я разворачиваюсь на каблуках, готовая тащить задницу в клинику, когда Колтон 
хватает меня.
— Куда ты идешь? — спрашивает он, его пристальный взгляд изучает мой. 
— Чтобы ухаживать за ранеными.
— Тогда я иду с тобой. 
Я хочу ругать его за то, что он причинил мне боль, и целовать его за то, что он спас 
мне жизнь, но я не делаю ни того, ни другого. 
Вместо этого я киваю, вырываясь из его хватки. 
Он — безмолвная тень, всегда на расстоянии вытянутой руки от меня. К счастью, он 
не пытается вовлечь меня в разговор. Если бы он это сделал, я не знаю, как бы я справился 
с этим, не ведя себя как полный псих. 
Клиника заполнена людьми, и почти каждая койка используется. Когда я прихожу, 
Брэкстон готовит Зейдена к операции, как раз в тот момент, когда входит Варек с Морган 
на руках. Аксель лежит на кровати в дальнем конце комнаты, и хотя я не знаю степени его 
травм, тот факт, что он занимает место, означает, что он жив. 
В тот момент, когда Брэкстон подзывает меня к себе и отдает приказы, мой разум 
работает на автопилоте. Через несколько минут я отдам приказы Элеоноре, другим 
медикам и всем остальным, у кого будут свободные руки. Мы все суетимся вокруг 
клиники, оценивая срочность раненых, прежде чем заняться ими. 
Часы тянутся, и мое тело устает от отсутствия еды и сна, но высокие дозы 
адреналина держат меня на ногах. Я перестаю двигаться только тогда, когда состояние 
каждого пациента становится стабильным. 
И когда я это делаю, все становится черным. Крик Колтона — последнее, что я 
слышу перед тем, как проигрываю битву с сознанием. 

жүктеу/скачать 1,14 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: