Монография посвящена истории дипломатии Казахского ханства



Pdf көрінісі
бет170/236
Дата23.12.2023
өлшемі2,35 Mb.
#143088
түріКнига
1   ...   166   167   168   169   170   171   172   173   ...   236
Байланысты:
hafizova

3.4.4. Чокан Валиханов и Китай
Последние годы жизни Чокана Валиханова прошли в Семиречье. 
Жизнь и деятельность Чокана, как и многих представителей его се-


339
• Степные властители и их дипломатия в ХVIII—ХIХ веках •
мьи, тесно связаны с Китаем. Дед Чокана – Абылай хан – первым 
установил посольские, торговые и культурные связи с Цинской им-
перией. Избрание его на ханство было эффективно поддержано 
южным соседом после того, как он в 1769 г. решился отправить в 
Пекин своего первенца и наследника Вали-султана. В то же время, 
Абылай никогда официально не выходил из российского подданства, 
разве лишь грозился на словах и в запальчивости, когда Екатерина II 
отказала признать его всеказахским ханом. В глазах русского пра-
вительства он оставался ханом Среднего жуза. Цины также видели, 
что его власть не распространяется на все казахские племена и что 
он связан обязательствами перед Россией. Они уведомили россий-
ский Правительствующий Сенат о том, что султан Абылай принят в 
их подданство, получили официальный ответ этого органа о том, что 
хан Абулмамбет и султан присягали на верность России и, что Цин-
ской империи не следует привлекать их в свое подданство. Цинский 
император решил игнорировать это обстоятельство и продолжал от-
правлять посольства в Средний и Старший жузы и принимать их по-
слов как своих вассалов. Территории племен этих жузов находились 
по соседству с Джунгарией, а некоторые кочевья и в ее пределах.
На первоначальном этапе в своей казахстанской политике цины 
придавали приоритетное значение Абылаю и его прямым потомкам. 
Вали хан, второй сын Абылая и дед Чокана, всю свою жизнь традици-
онно придерживался политики сохранения равновесия между дву-
мя державами – Российской и Цинской империями. Могуществен-
ным державам приходилось мириться с такой его позицией, так как 
одна из них была занята войнами, а вторая – непрекращающимися 
восстаниями на своей окраине. Равноудаленность от стран у Вали 
хана проявилась и в том, что он отправил в Китай старшего сына – 
Габбаса-султана, а в Россию, на учебу в Омск – Чингиса, отца Чокана. 
В Омске Чингис, как впоследствии и его талантливый сын обучался в 
кадетском корпусе. А в каком городе Китая и сколько времени жил и 
чем конкретно занимался Габбас, документов пока не обнаружено. 
О том, что Габбас изучал какое-то время китайский язык, мы знаем 
лишь со слов Чокана. Если это так, то Габбаса можно считать первым 
аблаевичем, изучавшим китайский язык. Чокан в интересах дела пы-
тался самостоятельно изучать китайский, о чем сохранились записи 
в его тетрадях.
Безусловно, Чокан с детства знал об отношениях его знаме-
нитых предков с Китаем, вначале – по сохранившимся семейным 


340
• Клара Хафизова •
преданиям. Впоследствии он почерпнул сведения из омского ар-
хива: Пограничного управления сибирскими кыргызами (Област-
ного правления сибирских кыргызов). Накапливались документы и 
в Канцелярии Западно-Сибирского генерал-губернаторства, где он 
начал свою службу. Материалы русских архивов и сегодня остаются 
самыми важными источниками по истории казахско-китайских от-
ношений ХVIII–ХIХ вв. По ходатайству начальника штаба Отдельного 
сибирского корпуса с июня 1854 г. Чокан был допущен в архив для 
сбора материалов «для истории кайсаков Сибирского ведомства». 
При этом, интересующие его документы он мог забирать для изу-
чения домой и изучал их до 1857 г. [Валиханов, т. 5, 98–100]. Как бы 
то ни было, он держал в руках оригинальные грамоты (а также их 
копии), направленные его предкам и хранившиеся в его семье, или 
в Омске. Он первым описал эти грамоты, указал их язык, передал 
их основное содержание. В то время Чокан только приобщался к 
источниковедению и текстологии, кроме того, он готовился в свою 
кашгарскую тайную экспедицию. Опасное путешествие и ранняя 
смерть помешали ему завершить эту работу. Но и в черновом вари-
анте трудно переоценить научное и цивилизационное значение его 
наброска о древних грамотах. Автор этих строк в свое время делал 
сообщение об этом на конференции, посвященной 150-летию со 
дня рождения Чокана Валиханова [Хафизова, 1988, 179–185]. Авто-
ритет Чокана как знатока истории и состояния казахско-китайских 
отношений, а также истории провинции Синьцзян и обстановки 
в ней в 50-х и первой половине 60-х гг. намного возрос после его 
путешествия в Кашгар и поездки в Кульджу. Последние дни жизни 
Чокана Валиханова, его надежды на продолжение службы и даль-
нейшая карьера также были тесно связаны с Китаем. Без сомнения, 
жизнь молодого офицера оборвалась также в связи с его опасной 
профессией.
Загадочной является ранняя смерть Чокана, которую предшествую- 
щие исследователи объясняли обострением болезни легких после 
того, как он покинул армию генерала М. Черняева (1828–1890 гг.), 
возглавившего царские войска в походе для взятия Аулие-Аты и Таш-
кента. В действующую армию Чокан поехал по приглашению генера-
ла с целью повышения в офицерском звании, о чем он откровенно 
писал 24 марта 1864 г. своему верному другу К. Гутковскому, в доме 
которого он жил какое-то время вместе с дядей Мусой Чормановым 
[Валиханов, т. 5, 161]. Кроме того, он хотел поправить свое финансо-




Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   166   167   168   169   170   171   172   173   ...   236




©emirsaba.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет