О дивный новый мир [Прекрасный новый мир]
Олдос Хаксли «О дивный новый мир (Прекрасный новый мир)»
жүктеу/скачать 1,18 Mb. Pdf көрінісі
|
| Олдос Хаксли «О дивный новый мир (Прекрасный новый мир)»
100 лучших книг всех времен: www.100bestbooks.ru — Тем более. Красота притягательна, и мы не хотим, чтобы людей притягивало старье. Надо, чтобы им нравилось новое. — Но ваше новое так глупо, так противно. Эти фильмы, где все только летают вертопланы и ощущаешь, как целуются. — Он сморщился брезгливо. — Мартышки и козлы! — Лишь словами Отелло мог он с достаточной силой выразить свое презрение и отвращение. — А ведь звери это славные, нехищные, — как бы в скобках, вполголоса заметил Главноупра- витель. — Почему вы не покажете людям «Отелло» вместо этой гадости? — Я уже сказал — старья мы не даем им. К тому же они бы не поняли «Отелло». Да, это верно. Дикарь вспомнил, как насмешила Гельмгольца Джульетта. — Что ж, — сказал он после паузы, — тогда дайте им что-нибудь новое в духе «Отелло», по- нятное для них. — Вот именно такое нам хотелось бы написать, — вступил наконец Гельмгольц в разговор. — И такого вам написать не дано, — возразил Монд. — Поскольку, если оно и впрямь будет в духе «Отелло», то никто его не поймет, в какие новые одежды ни рядите. А если будет ново, то уж никак не сможет быть в духе «Отелло». — Но почему не сможет? — Да, почему? — подхватил Гельмгольц. Он тоже оти пекся на время от неприятной действи- тельности. Не забыл о ней лишь Бернард, совсем позеленевший от злых предчувствий; но на него не обращали внимания. — Почему? — Потому что мир наш — уже не мир «Отелло». Как для «фордов» необходима сталь, так для трагедий необходима социальная нестабильность. Теперь же мир стабилен, устойчив. Люди счастли- вы; они получают все то, что хотят, и не способны хотеть того, чего получить не могут. Они живут в достатке, в безопасности; не знают болезней; не боятся смерти; блаженно не ведают страсти и старо- сти; им не отравляют жизнь отцы с матерями; нет у них ни жен, ни детей, ни любовей — и, стало быть, нет треволнений; они так сформованы, что практически не могут выйти из рамок положенного. Если же и случаются сбои, то к нашим услугам сома. А вы ее выкидываете в окошко, мистер Дикарь, во имя свободы. Свободы! — Мустафа рассмеялся. — Вы думали, дельты понимают, что такое сво- бода! А теперь надеетесь, что они поймут «Отелло»! Милый вы мой мальчик! Дикарь промолчал. Затем сказал упрямо: — Все равно «Отелло» — хорошая вещь, «Отелло» лучше ощущальных фильмов. — Разумеется, лучше, — согласился Главноуправитель. — Но эту цену нам приходится платить за стабильность. Пришлось выбирать между счастьем и тем, что называли когда-то высоким искус- ством. Мы пожертвовали высоким искусством. Взамен него у нас ощущалка и запаховый орган. — Но в них нет и тени смысла. — Зато в них масса приятных ощущений для публики. — Но ведь это… это бредовой рассказ кретина 74 . — Вы обижаете вашего друга мистера Уотсона, — засмеявшись, сказал Мустафа. — Одного из самых выдающихся специалистов по инженерии чувств… — Однако он прав, — сказал Гельмгольц хмуро. — Действительно, кретинизм. Пишем, а ска- зать-то нечего… — Согласен, нечего. Но это требует колоссальной изобретательности. Вы делаете вещь из ми- нимальнейшего количества стали — создаете художественные произведения почти что из одних го- лых ощущений. Дикарь покачал головой. — Мне все это кажется просто гадким. — Ну разумеется. В натуральном виде счастье всегда выглядит убого рядом с цветистыми при- красами несчастья. И, разумеется, стабильность куда менее колоритна, чем нестабильность. А удо- влетворенность совершенно лишена романтики сражений со злым роком, нет здесь красочной борь- 74 «Макбет» (акт V, сц 5): Жизнь — это бредовой / Рассказ кретина; ярости и шуму / Хоть отбавляй, а смысла не ищи. |