Основные понятия, показатели и этапы освоения месторождений твердых полезных ископаемых [1]

 
228
(коэффициент вскрыши) рассматривается горными операторами как индикатор экономической ценности. 
Насколько надежен этот индикатор? 
В простой форме, величина этого отношения предполагает, что горные затраты – это функция 
количества извлеченной породы, а горные доходы являются функцией количества добытой руды. Низкое 
отношение означает низкие затраты относительно доходов и, поэтому, является индикатором 
относительной прибыли. Надежность коэффициента вскрыши, как индикатора, оценивается в 
соответствии с тем, насколько верны эти представления.  
Одно большое преимущество вычисления коэффициента вскрыши состоит в том, что оно может быть 
выполнено за несколько минут. Более надежные методы (например, ранжирование затрат) могут занять 
несколько дней. Более надежные методы применимы в случае, если ценность получаемой 
дополнительной надежности превышает затраты на дополнительные усилия. 
Очевидны две тенденции: 
1.  Так как горная промышленность отрабатывает все более и более сложные 
месторождения, то упрощенное вычисление коэффициента вскрыши становится все менее 
надежным. Кроме, как для  наиболее простых месторождений, этот инструмент, вероятно, сейчас 
намного менее надежен, чем вообще признают операторы. 
2.  Усилия для оценки надежных альтернатив  сокращается ежедневно с прогрессом  
компьютерной технологии. 
 
Вычисление экономических оценок является такой важной составляющей во всех аспектах 
планирования и работы рудников, что его нельзя рассматривать поверхностно в интересах 
целесообразности. Доступность альтернативных вычислений, приводит к тому, что длительное 
использование критерия коэффициента вскрыши оправдано только для самых простых шахт. 
Много серьезных проектов освоения минеральных ресурсов развиты с большими начальными 
инвестициями в относительно непроизводительные сферы, которые являются в значительной степени 
независимыми от производства. Типичные расходы этого типа включают средства на обслуживание 
администрации, города, дорог, железнодорожных линий и станций, портов, и другой инфраструктуры. 
Возвращение этого капитала планируется из первоначально запланированной горной продукции, но с 
другой стороны, возврат от возрастания объемов выпуска продукции должен компенсировать только 
инвестиции, направленные на это возрастание. В этих обстоятельствах, любое развитие, которое приводит к 
увеличенному производству, обычно весьма выгодно - даже когда граничные эксплуатационные расходы 
выше средних. 
В этих обстоятельствах появилось представление, что горная  экономика будет "всегда" улучшаться 
при  увеличении производства, даже если исключить методы, которые более выгодны при меньшем или 
таком же объеме производства. Насколько надежно такое простое правило большого пальца? Если горная 
экономика будет "всегда" улучшаться, то где останавливается возможности этого "расширения"? Может ли 
целое большое месторождение быть отработано за  1 год или меньше? 
Если горная экономика может быть улучшена с помощью расширения мощностей, то, почему не была 
установлена высокая производительность вначале? Что изменилось между тогда и теперь? Есть две 
сильных причины для расширения производства, которые являются весьма существенными: 
1.  Месторождение, возможно, было плохо разведано на первой стадии развития, но все 
же было экономичным. Новая геологическая информация дает возможность для расширения. 
2.  Рынки металлов - часто весьма неэластичны в краткосрочном плане. Бизнесмены 
вкладывают большие инвестиции в уникальное производство или продукцию, а увеличенная 
продажа этой продукции требует реструктурирования капитала в процессах ее потребления - 
задача, требующая времени. Таким образом, для этих рынков устойчивое расширение 
производства требует указанного выше процесса реорганизации и должно избегать низких 
граничных доходов. 
 
Если краткое правило расширения производства действительно, то это изменение должно идеально 
подходить для каждой индивидуальной шахты. Если же стимул для изменения относиться к  целому 
спектру промышленности, то расширение может быть жизнеспособно только как защитная стратегия. 
Действительно, некоторые из лучших инвестиций в действующие шахты – это инвестиции, которые 
не предусматривают увеличения производства. Однако, проблема с использованием анализа 
дисконтированного потока наличности для этих типов инвестиций состоит в том, что для многих людей 
они не демонстрируют никакого легко распознаваемого источника дохода. В этом случае доход 

 
229
происходит от сбережения эксплуатационных расходов, которые были бы понесены в случае выбора 
другой стратегии. Сбережения эксплуатационных расходов (особенно там, где имеется хорошее 
управление) не столь очевидны, как доход, полученный от продажи дополнительной горной продукции. 
Трудность в понимании цели "расширяться, чтобы улучшить горную экономику" -  в том, что она 
часто приводит к искажениям в инвестиционной политике. Инвестиционные решения здесь смещены в 
пользу проектов, которые кончаются расширенным производством по сравнению с проектами, дающими 
равные или более высокие возвращения, но которые связаны с меньшим или никаким расширением, хотя 
часто являются менее рискованными. 
Действующие шахты оцениваются, прежде всего, по их способности выполнять цели производства. 
Только очень немного людей на горном участке обеспокоены  денежными затратами на тонну руды даже, 
когда там используется обычный критерий - эксплуатационные расходы материалов и энергии. Каждый 
рудник  наиболее чувствителен к потере дохода. Для любой данной отпускной цены (что, так или иначе, 
находится вне контроля оператора), потеря дохода сравнивается с потерей производства. 
Типичный случай в горной промышленности – водоотлив. Насос, стоящий 100 000 $, трудно 
оправдать в течение сухого сезона года. Однако, отсутствие насоса, причиняющее потерю 50,000 т 
отгрузки продукции, может легко привести к потере  100 000 $ для одной отгрузки — и намного больше, 
чем 100 000 $, для общего числа потерянных отгрузок. Действительно, меры по исправлению  
возникшей ситуации (например, сверхурочная работа) обычно по стоимости далеко превышают стоимость 
своевременно запланированной альтернативы.   
Потеря потока наличности, причиняемая мерами по корректировке ситуации, является небольшой по 
сравнению с альтернативной потерей потока наличности, который был бы связан с потерей производства, 
но оба случая - потери (по сравнению с решениями долгосрочного плана). Горная промышленность – 
бизнес для получения прибыли, а не для ухода от потерь. Критерии для принятия решения в ситуации 
"потери" не должны быть применены к долговременным инвестициям, нацеленным на доходность. 
Упор на производстве также распространяется на руководящие принципы, используемые в ежедневном 
контроле за работой рудника. Экономически не осуществимо проконтролировать все, что случается в 
шахте. Каждый  рудник достигает собственного компромисса относительно контроля событий, которые 
являются действительно важными для него с точки зрения себестоимости  тонны руды и других событий, 
которые являются просто легкими для количественных измерений. 
Самый понятный пример связан с  производительностью экскаватора и самосвала. Почти каждый 
карьер, используя это оборудование, сообщает о производительности экскаватора ежедневно. Очень 
немногие карьеры сообщают о производительности самосвала. Поскольку они ежедневно ездят в 
различные места (забои), то не существует какого-то эталонного теста, чтобы измерить их работу. Тем не 
менее, самосвалы обычно дают 70 % затрат пары экскаватор/самосвал. Кроме того, часто есть обратная 
корреляция между производительностью самосвала (не контролируемой) и производительностью 
экскаватора (которая контролируется). 
Если критерий, которым оценивается производственные действия - "производительность", и если 
мера производства – объем отгрузки, то эта цель может быть достигнута увеличением количества 
самосвалов на экскаватор. Анализ средней статистики затрат и использования производительности 
экскаватора (или всех их) как эталонного теста обеспечивает более правильные граничные затраты и 
индикаторы производительности самосвалов. Если производительность самосвала уменьшается на 11 %, 
то граничные затраты на добычу при помощи этого грузовика на 40 % выше чем затраты, которые были 
бы понесены без этого. Уровень производства – это фактически обратная величина для реальной цели - 
затрат на тонну. Измеренные затраты - также бедная основа для принятия решений в этом случае, 
предлагающем правильное изменение (увеличение или уменьшение) в затратах после решения, но 
чрезвычайно недооценивающем значение воздействия затрат.  
Когда предлагается любой новый проект, то один из первых вопросов будет: Сколько это будет 
стоить? Минимизация капитала интерпретируется в данном случае, как первичная цель. Эта интерпретация, 
однако, также нуждается в применении с осторожностью. 
Акционеры компании вкладывают в проект деньги и ожидают, что бизнесом компании является 
использование их фондов, чтобы делать деньги. Обычно чтобы капитал направляется в проекты, 
приводящие к самому высокому возвращению для той же самой степени риска. Если компания имеет 
возможности, обеспечить средний ожидаемый доход по всем инвестициям 25 % или больше, то проекты, 
предлагающие только 20%-ые возвращения, конечно, будут ограничены капиталом. 
Без всесторонней экспертизы риска, возвращения, и затрат капитала есть опасность в 
использовании правила большого пальца, которое подразумевает только минимизацию капитала. 

 
230
Альтернативы, которые являются менее капиталоемкими (более низкий капитал и более высокие 
эксплуатационные расходы), могут быть недостаточно надежными при изменении рыночных условий. 
Проекты, отобранные на этом основании, могут быть подвержены намного больше рыночному риску 
вопреки главной цели организации. 

жүктеу/скачать

Достарыңызбен бөлісу: