Пауло Коэльо: «Алхимик» — Кто сказал тебе о знаках? — интерес Сантьяго рос с каждым мгновением.
— Все на свете — знаки, — сказал англичанин, откладывая свою газету. — Давным-давно
люди говорили на одном языке, а потом забыли его. Вот этот-то Всеобщий Язык, помимо прочего,
я и ищу. Именно поэтому я здесь. Я должен найти человека, который владеет этим Всеобщим
Языком. Алхимика.
Разговор их был прерван появлением хозяина склада.
— Повезло вам, — сказал этот тучный араб. — Сегодня после обеда в Эль-Фаюм отправится
караван.
— Но мне нужно в Египет! — воскликнул Сантьяго.
— Эль-Фаюм находится в Египте. Ты откуда родом?
Сантьяго ответил, что он из Испании. Англичанин обрадовался: хоть и одет на арабский ма-
нер, а все же европеец.
— Он называет знаки везением, — сказал он, когда хозяин вышел. — О, если бы я только
мог, то написал бы толстенную энциклопедию о словах „везение" и „совпадение". Именно из этих
слов состоит Всеобщий Язык.
И добавил, что встреча его с Сантьяго, тоже обладающим камнями Урим и Тумим, была не
простым совпадением. Потом осведомился, не Алхимика ли разыскивает юноша.
— Я ищу сокровища, — ответил тот и, спохватившись, прикусил язык.
Однако англичанин вроде бы не придал значения его словам и только сказал:
— В каком-то смысле — я тоже.
— Я и не знаю толком, что такое алхимия, — сказал Сантьяго, но тут снаружи раздался го-
лос хозяина, звавшего их.
— Я поведу караван, — сказал им во дворе длиннобородый темноглазый человек. — В моих
руках жизнь и смерть всех, кто пойдет со мной, потому что пустыня — особа взбалмошная и по-
рою сводит людей с ума.
Готовились тронуться в путь человек двести, а животных — верблюдов, лошадей, ослов —
было чуть ли не вдвое больше. У англичанина оказалось несколько чемоданов, набитых книгами.
Во дворе толпились женщины, дети и мужчины с саблями у пояса и длинными ружьями за спи-
ной. Стоял такой шум, что Вожатому пришлось несколько раз повторить свои слова.
— Люди здесь собрались разные, и разным богам они молятся. Я же признаю только Аллаха,
а потому именем его клянусь, что приложу все усилия для того, чтобы еще раз одержать верх над
пустыней. Теперь пусть каждый поклянется тем богом, в которого верует, что будет повиноваться
мне, как бы ни сложились обстоятельства. В пустыне неповиновение — это гибель.
Раздался приглушенный гул голосов — это каждый обратился к своему богу. Сантьяго по-
клялся именем Христа. Англичанин промолчал. Это продолжалось дольше, чем нужно для клятвы
— люди просили у небес защиты и покровительства.
Потом послышался протяжный звук рожка, и каждый сел в седло. Сантьяго и англичанин,
купившие себе по верблюду, не без труда взобрались на них. Юноша увидел, как тяжко нагрузил
его спутник своего верблюда чемоданами книг, и пожалел бедное животное.
— А между тем, никаких совпадений не существует, — словно продолжая давешний разго-
вор, сказал англичанин. — Меня привез сюда один мой друг. Он знал арабский язык и…
Но слова его потонули в шуме тронувшегося каравана. Однако Сантьяго отлично знал, что
имел в виду англичанин: существует таинственная цепь связанных друг с другом событий. Это она
заставила его пойти в пастухи, дважды увидеть один и тот же сон, оказаться неподалеку от афри-
канского побережья, встретить в этом городке царя, стать жертвой мошенника и наняться в лавку,
где продают хрусталь, и…
„Чем дальше пройдешь по Своей Стезе, тем сильней она будет определять твою жизнь", —
подумал юноша.
Караван двигался на запад. Выходили рано поутру, останавливались на привал, когда солнце
жгло нещадно, пережидали самый зной и потом снова трогались в путь. Сантьяго мало разговари-
вал с англичанином — тот по большей части не отрывался от книги.
Юноша молча разглядывал спутников, вместе с ним пересекавших пустыню. Теперь они
были не похожи на тех, какими были перед началом пути — тогда царила суета: крики, детский
плач и ржание коней сливались с возбужденными голосами купцов и проводников.
А здесь, в пустыне, безмолвие нарушали лишь посвист вечного ветра да скрип песка под но-