Халықаралық ғылыми-көпшілік журнал Международный научно-популярный журнал

215
_______________________________________________________________________
Қазақстанның ғылымы мен өмірі – Наука и жизнь Казахстана                                                           
Science and life of Kazakhstan. №2/2 (37). 2016
они  мало  чем  отличаются  от  понятий  и  законов, 
господствовавших в Европе шесть–семь столетий 
тому назад. Обычаи, подобные казахским времени 
Тауке, существовали и у других народов. Так, на-
пример, в «Русской Правде» Ярослава говорится о 
плате за смерть почетного лица, свободного чело-
века и раба, за увечье, выбитый глаз, вырванную 
бороду и пр. Иными словами, наш «кун», это рус-
ская «вира» и т. д.
Л. А. Словохотов, поводя итог своих изыска-
ний  по  истории  суда  биев,  пишет:  «В  основе  на-
родного суда киргиз Малой орды (в обычном праве 
малоордынцев,  среднеордынцев  и  большеордын-
цев замечается разница, которую киргизы объясня-
ют тем, что народные законы Большой и Средней 
орды  гораздо  древнее  хана  Тявки.)  лежат  законы 
хана Тявки». Золотой век, о котором вспоминают 
казахи, есть царствование знаменитого хана Тявки, 
падающее  на  конец  XVII-начало  XVIII  столетий. 
Умный и энергичный хан Тявка, по словам А. И. 
Левшина, должен стать в летописях казахских на-
ряду с Солоном и Ликургом по своей законодатель-
ной  деятельности.  Справедливость  и  правосудие 
могущественного хана остановили междоусобные 
брани  родов.  В  Степи  водворилась  редкая  тиши-
на. Народ отдыхал от битв кровавых дней былых. 
Наступившее  спокойствие  страны  дало  народу 
возможность  заняться  своим  внутренним  устрой-
ством и правопорядком. Предание говорит, что хан 
Тявка, редактор законодательных изречений «Дже-
ты Джарга», собрал на урочище Куль-Тюбе (в пре-
делах  нынешней  Сыр-Дарьинской  области)  семь 
биев, в числе которых был знаменитый, в памяти 
народной, бий Туле Алимбеков. «Джеты Джарга» 
(Законодательная  деятельность  тюркско-монголь-
ских  правителей  есть  деятельность  редактирую-
щая,  а  не  реформационная.  Лобысевич  называя 
Тявку  «реформатором  киргизского  народа»  не-
прав. Даже Чингис хан, первая административная 
величина  монгольского  мира,  не  решился  обойти 
народный обычай, который и был основанием его 
Великой  Ясы)  были  изложены  в  афористической 
форме  в  виде  кратких  изречений  и  пословиц,  ко-
торые так любил и любит казахский народ. Значи-
тельная часть таких изречений дошла из уст в уста 
и до наших дней. «Джеты Джарга» были записаны 
не на бумаге, а скрижалях народного сердца. Ох-
раняя  в  массе  кругозор  правовоззрений  «Джеты 
Джарга»,  народ  комментаторами  его  считает  ис-
ключительно  старшин  и  уважаемых  судей,  коим, 
как жрецам правосудия, он и вверил кормило свое-
го народного суда» [3, С.82]. 
И  далее  «Судить,  то  есть  разбирать  ссоры 
и  произносить  приговор  над  виновным,  должны 
были правители тех аулов, к которым принадлежат 
истец и ответчик. …Сам суд производился скоро, 
без всяких предварительных исследований и рас-
спросов, кроме опроса лиц свидетельских показа-
ний, совесть и личное убеждение избранных судей 
устанавливали фактическую сторону дела, юриди-
ческая же его квалификация определялась соответ-
ствующим …«Джыты Джарга». 
Дела особой важности, как-то: споры, в кото-
рых были заинтересованы разные роды, богохуль-
ство, убийство султана, разбирались самим ханом 
при большом стечении народа… Все являлись на 
него  вооруженными  копьями,  стрелами,  саблями 
и  чаканами  в  знак  готовности  исполнить  приго-
вор собрания силою. Маслагаты, то есть подобные 
ордынские совещания имели глубокое поучающее 
значение для правоведов степей, а для массы - ав-
торитет народного императива.
Злободневные  споры  обыденной  жизни,  как 
будничное  явление  в  области  правового  оборота, 
разрешались  нелицеприятными  судьями  (биями) 
единолично. Правосудие, конечно, и тогда не мог-
ло быть безукоризненным, но память народная, в 
противовес  современному  недовольству,  хранит 
о  днях  былых  одно  лишь  светлое  воспоминание. 
Доказанная  практикой  умелость:  разобраться  в 
тяжебных  вопросах;  antiquissima  familia,  дающая 
возможность  подтвердить  свой  приговор  прести-
жем  родственной  силы;  преклонность  возраста, 
естественным  образом  внушающая  почет  и  ува-
жение  особенно  там,  где  не  умеют  еще  отдавать 
должного качествам ума и сердца, - вот те базисы, 
на которых держалась глубокая вера в непогреши-
мую святость приговора народного судьи-бия. При 
всем том ответчик мог устранить почему–либо не-
желательного для него судью.
Интересно, что законами хана Тявки устанав-
ливается своего рода круговая порука. …Акт пре-
ступления удостоверяется свидетельскими показа-
ниями и присягою поручителей. «Джыты Джарга» 
требует  не  менее  двух  или  трех  свидетелей  для 
установления  преступного  факта,  как  правонару-
шения. За отсутствием свидетелей-очевидцев вы-
ступали  свидетели-поручители.  Это  были  люди 
известные своею честностью и уважаемые за свою 
правдивость;  люди,  словам  которых  была  полная 
вера.  Под  клятвою  присяги  они  утверждали,  что 
взводимое обвинение неприменимо к обвиняемо-
му  ответчику,  потому  что  оно  не  согласно  с  его 
требованиями, наклонностями и направлением его 
воли. Присяга поручителя решала дела: если никто 
за обвиняемого не присягал, то он осуждался. Жен-
щины и тюленгуты ни в коем случае не могли быть 
свидетелями - поручителями» [3, С.84]. 
Таким образом, несколько столетий, вплоть до 
начала процесса присоединения Казахстана к Рос-
сии обычное право казахов, судебный процесс по 
нему и институт присяги оставались стабильными 
и не претерпевали каких-либо революционных из-
менений. Конечный удар народному суду в сибир-
ских степях нанесен был законом 1854 года.
На основании его, «звание биев предоставля-
лось только султанам и аульным старшинам, слу-
жившим  в  должностях  не  менее  6  лет  и  вообще 

216
_______________________________________________________________________
Қазақстанның ғылымы мен өмірі – Наука и жизнь Казахстана                                                           
Science and life of Kazakhstan. №2/2 (37). 2016
лицам,  чем-либо  Высочайше  награжденным  или 
отправлявшим  какие–либо  правительством  уста-
новляемые должности, и не иначе, как по выборам 
обществ и с утверждения окружных приказов» [4, 
С.237]. После того, естественно, «…вся юрисдик-
ция  перешла  во  власть  не  народных  судей,  поль-
зовавшихся  особым  доверием  казахов,  а  судей, 
выходивших  из  среды  влиятельных  лиц  и  чинов 
окружных  приказов.  Все  они,  в  связи  с  другими 
условиями,  весьма  невыгодными  для  какой–либо 
установки  бийского  суда,  просто  парализовали 
этот суд. Когда же бийский суд административны-
ми властями степей был доведен до крайних преде-
лов невозможного» [4, С.237], только тогда члены 
названной  уже  комиссии  резюмировали:  «пример 
прошедшего привел к убеждению, что главное ос-
нование судоустройства в казахских степях должно 
заключаться в предоставлении казахскому народу 
права судиться по местным обычаям, с возможным 
расширением прав народного суда. Но с осущест-
влением  этого,  правительство  не  должно  отказы-
ваться  навсегда  от  объединения  народности  об-
щим судом в видах государственного единства» [4, 
С.238]. Народный суд должен был быть оставлен 
нетронутым до тех пор, пока «постепенный успех 
гражданственности  в  среде  казахского  народа  не 
поставит  его  в  уровень  с  остальным  населением 
России». Эту мысль комиссия старалась провести 
в  проектированном  ею  «положении»  о  народном 
суде у казахов. Слишком печальное состояние во-
обще  судебной  части  в  степи  действовало,  разу-
меется,  вредно  на  отношения  казахов  к  русской 
власти и требовало немедленного преобразования 
суда.  Новый  начальник  Оренбургского  края,  ге-
нерал  -  адъютант  Катенин  представлял  министру 
внутренних  дел  соображения  свои  по  этому  важ-
ному предмету. В основание проекта Катенин при-
нял попытки восстановления народного казахского 
суда с предоставлением ему прав на разбор всяких 
дел,  как  гражданских  по  всякого  рода  исками    и 
спорами  без  ограничения  цены,  так  и  уголовных 
преступлений  по  грабежам,  убийствам,  разбою, 
баранте и воровству, за исключением: измены, воз-
мущения  соплеменников  против  правительства  и 
захвата русских. Поэтому, на обязанности русского 
суда, в областном правлении, предположено было 
оставить  дела  по  уголовным  преступлениям,  со-
вершаемым  казахами  вне  пределов  орды  и  граж-
данские иски между казахами и русскими.
В 40-х г. XIX в. усилилась роль военных су-
дов,  в  целях  устрашения  применялись  жесткие 
карательные  меры  против  населения.  Все  запо-
дозренные в нелояльности к царизму и участии в 
народных  движениях  группами  приговаривались 
к смерти, ссылались в Сибирь на принудительные 
работы или в солдаты. В ответ и бийские суды пре-
секали обращение казахов к общеимперскому, если 
случалось, что русские власти отправляли в ссыл-
ку  казаха,  то  бии  заставляли  обвинителя  платить 
«кун» - плату за кровь родственникам ссыльного. 
Размеры куна определяются от 100 до 700 лоша-
дей.
В  «Уставе»  указывалось:  «ежели  бы  кто  ре-
шением биев недоволен, тогда с предоставлением 
ясных доказательств может возобновить дело (ис-
ковое)  подачею  письменной  просьбы  областному 
начальству»  [4,  С.  239].  Это  давало  возможность 
многим людям обходить решения народного права, 
игнорировать  биев.  Апелляция  на  вышестоящие 
инстанции,  особенно  вмешательство  окружных 
приказов,  бесконечные  следствия  которых  тяну-
лись «бесконечно и безуспешно», подорвали дей-
ственность  традиционных  нормативных  институ-
тов.
Таким  образом,  до  реформы  1867-1868  гг.  в 
степи  сосуществуют  две  различные  судебные  си-
стемы – новая власть в виде окружных «диванов», 
где сосредоточиваются администрация, полиция и 
суд,  и  традиционная  без  сложного  делопроизвод-
ства,  без  бюрократических  институтов,  основан-
ная на обычном праве. Казахи предпочтение отда-
вали еще своим властям. Так, его законоположения 
были основаны на опыте жизнедеятельности этно-
са, и избегали русского суда.
Выработке  Временных  Положений  1867-
1868г.г.  предшествовала  работа  так  называемой 
«Степной комиссии», созданной в целях приведе-
ния к «общему знаменателю» всех ранее существу-
ющих положений об управлении и судоустройстве 
во всех трех частях Казахстана. Надо отметить, что 
таких комиссий во второй половине XIX века было 
несколько, но наибольшую известность и наиболее 
заметных результатов достигла правительственная 
комиссия под руководством Ф.К. Гирса.
Для исследования на месте этих разнородных 
систем  управления  и  суда  и  для  составления,  по 
возможности, общих начал устройства управления 
киргизами,  по  Высочайшему  повелению  5  июня 
1865 г. была командирована в степь особая комис-
сия. В состав комиссии входили Ф. К. Гирс, А. К. 
Гейнс, К. К. Гутковский, А. П. Проценко, Н. И. Гал-
динский и другие.
На комиссию был возложен ряд задач по из-
учению и переустройству управления в Казахста-
не, в их числе наиболее важными были задачи по 
переустройству судебной системы. Второй раздел 
программы  работы  включал  в  себя  следующие 
пункты:
– изучить порядок судопроизводства, действу-
ющий в степях, и выяснить его главные недостат-
ки, определить меры по улучшению деятельности 
судебных органов;
– рассмотреть необходимость сохранения суда 
биев по адату для местных жителей и определить 
сферу его влияния;
– представить свои соображения относитель-
но введения лучшего судопроизводства в крае [4, 
С.239]. 

217
_______________________________________________________________________
Қазақстанның ғылымы мен өмірі – Наука и жизнь Казахстана                                                           
Science and life of Kazakhstan. №2/2 (37). 2016
А.К. Гейнс, как сопредседатель комиссии из-
вестен  также  своей  объективной  оценкой  казах-
ского суда биев. Он в частности писал: «Суд биев 
(хороших людей) скор и производится на словах, 
он довольно справедлив и всегда бескорыстен, по-
тому пользуется уважением не только казахов, но и 
разночинцев и казаков, из которых многие идут в 
суд биев» [5, С.155].
Работа комиссии продолжалась около двух лет 
непосредственно в трех частях Казахстана – Орен-
бургском крае (Младший жуз), Сибири и централь-
ных  районах  (Центральный  Жуз)  и  Туркестане 
(Старший жуз). Членами комиссии был собран зна-
чительный материал, в том числе и по интересую-
щему  нас  вопросу  –  истории  суда  биев.  Эти  све-
дения по своему содержанию разделяются на три 
части:  многочисленные  постановления  суда  биев 
по  адату  (т.  н.  «прелестные  записи»);  жалобы  на 
деятельность  суда  биев;  сведения,  определяющие 
сферу  действия  суда  биев.  «Прелестные  записи» 
составлялись в особых случаях, когда рассматри-
вались преступления уголовного характера. В них 
излагалась  суть  дела  и  постановления  суда  биев. 
Эти «записи» по содержанию очень кратки, так как 
они записывались со слов судей–биев с переводом 
на русский язык. Юридическое действие суда биев 
не  ограничивалось  рассмотрением  дел  коренного 
населения, к нему обращались с исковыми требо-
ваниями также казаки и другие слои русского на-
селения. Так, за 1864 г. судом биев в Акмолинском 
округе  было  рассмотрено  48  исковых  дел  между 
казаками и другими слоями русского населения с 
одной  стороны,  и  казахами  с  другой;  в  Атбасар-
ском - 16, Баян-аульском - 11, Каркаралинском - 10, 
причем  большинство  решений  судей-биев  оста-
валось без обжалования [4, С.239]. Кроме того, в 
распоряжение  комиссии  были  переданы  проекты 
преобразования судебной части, составленные по 
поручению западносибирского генерал – губерна-
тора и министерства юстиции советником област-
ного  правления  Яценко  и  областным  стряпчим 
Кондратовичем  еще  в  1863  году.  В  «мнениях  до-
казывалась  необходимость  сохранения  суда  биев 
без изменений. В Туркестане, который в эти годы 
только–только  «присоединился»  к  империи,  ко-
миссия  нашла  и  другие  своеобразные  сведения  и 
мнения. Именно там к материалам комиссии доба-
вился проект Д.И. Романовского о создании новой 
формы суда биев, так называемых «мехкеме» - сло-
весного  (устного)  суда,  задачей  которого  являлся 
разбор  тяжб  и  исковых  дел  местного  населения. 
Романовский представил проект в особой записке 
«О ташкентском «мехкеме». По замыслу автора та-
кой суд впоследствии должен был преобразоваться 
в суд присяжных [4, С.239]. 
Примечательно,  что  к  отзывам  о  работе  ко-
миссии присоединился сам «Геродот истории Ка-
захстана» А. И. Левшин, который к тому времени 
уже занимал высочайшую должность в имперской 
администрации  Члена  Государственного  совета, 
товарища  (заместителя)  министра  иностранных 
дел в звании действительного тайного советника. 
Он  указал  на  неосуществимость  таких  идей  про-
екта Временных Положений, как «подведение под 
один  уровень»  управления  казахами  западно-си-
бирского и оренбургского ведомства; сосредоточе-
ние в одних руках управления казахами и казаками 
и  предоставления  губернаторам  власти  наказных 
атаманов;  полная  ликвидация  власти  султанов. 
Однако, к уже пожилому знатоку обычного права 
казахов (ему в то время было уже под 70 лет) не 
прислушались,  сказалось  также  противодействие 
трех  ведомств,  которым  было  поручено  состав-
ление  проектов  Временных  Положений  -  мини-
стерств иностранных дел, внутренних дел и воен-
ного  ведомства.  Общеимперская  политика  также 
была  заинтересована  в  скорейшей  ассимиляции 
всех  «инородцев»  и  соответственно  их  правовых 
систем, культуры, языка, религии.
Как  мы  уже  отмечали,  комиссия  под  пред-
седательством  Гирса  рассматривала  вопрос  и  о 
переустройстве  суда  биев.  В  записке  комиссии  о 
суде биев говорилось, что «главное основание су-
доустройства в киргизских должно заключаться в 
представлении киргизскому народу права судиться 
по местному обычаю, с возможным расширением 
прав народного суда», но далее комиссия отмечает: 
«…  с  предоставлением  означенного  права  кирги-
зам правительство не должно отказаться навсегда 
от  объединения  этой  народности  общим  судом,  в 
видах  государственного  единства,  народный  суд 
должен быть оставлен до тех пор, пока постепен-
ный  успех  гражданственности  среди  киргизского 
народа не поставит его в уровень с остальным на-
селением России» [4, С.241]. 
Основываясь  на  таких  соображениях,  комис-
сия Гирса запроектировала для Казахстана три ин-
станции суда биев: первая - единоличный суд биев, 
вторая - волостной съезд биев и третья - чрезвы-
чайный съезд биев.
Главным итогом комиссии было утверждение 
ее  проектов  указами  императора  в  1867–1868  го-
дах, (в 1867 году были созданы Сырдарьинская и 
Семиреченская области, а в 1868 году утверждены 
Временное  Положение  об  управлении  в  степных 
областях Оренбургского и Западно-сибирского ге-
нерал-губернаторств), которые более известны под 
общим  названием  Временные  Положения  и  дей-
ствовали почти 30 лет [4, С.241].
Единоличный  суд  биев  на  основании  §  192 
«Временного положения» 1867 г. должен был ре-
шать «окончательно дела не свыше 100 рублей (5 
лошадей или 50 баранов)» [4, С.241].
Волостной съезд биев составлялся из «выбор-
ных» биев-судей всех аулов волости, он назначался 
периодично, по мере надобности, уездным началь-
ником. Этот съезд рассматривал дела стоимостью 
свыше 100 рублей, то есть те дела, которые входи-

218
_______________________________________________________________________
Қазақстанның ғылымы мен өмірі – Наука и жизнь Казахстана                                                           
Science and life of Kazakhstan. №2/2 (37). 2016
ли за рамки юрисдикции единоличных биев-судей.
По  §  197  «Временного  положения»  1867  г. 
уточнялись пределы компетенции волостного суда 
биев. Так, они имели право решать дела на всякую 
сумму, но решение их были окончательными по де-
лам на сумму до 1000 рублей. Ведению чрезвычай-
ного суда биев подлежали дела, если истцы по тем 
или иным судебным искам происходили из разных 
волостей  нескольких  уездов.  Съезды  чрезвычай-
ных судов созывались по инициативе уездного на-
чальника, об этом извещали военного губернатора, 
который давал разрешение на их проведение.
Положениями  1867-1868  гг.  был  установлен 
принцип выборности биев–судей. Они избирались 
сроком на три года и утвердились военным губер-
натором области. На основании § 185 «бием может 
быть выбран всякий, кто пользуется уважением и 
доверием народа, не опорочен по суду и имеет от 
роду не менее 25 лет» [4, С.241].
«Выборная система для бийского суда анало-
гично  выборной  системе  «общественного  самоу-
правления» казахов», – писал Г. С. Сапаргалиев [6, 
С.67].
Главным основанием для выборов были зна-
чительное материальное состояние претендентов и 
благосклонное отношение к ним волостных упра-
вителей,  уездного  начальника  и  чиновников  об-
ластной администрации. Поэтому «в судьи попада-
ют не те, кто достоин, а тот, кто имеет возможность 
приобрести большую партию при посредстве под-
купов,  затем  такие  лица,  заняв  должность  судьи, 
прежде  всего,  стремятся  вернуть  свои  издержки 
по  выборам  при  решении  дела  преследуют  свои 
корыстные цели» [6, С.67], отмечалось даже пред-
ставителями колониальной администрации.
Наряду  с  биями-судьями  к  нему  избирался 
также кандидат, который был претендентом, заняв-
шим второе место по числу голосов на выборах.
Единоличные аульные бии-судьи, которых по 
Положениям должно было быть в волости от 4 до 
8, разрешали поступавшие дела на следующих ос-
нованиях: первое - на основании казахского обыч-
ного права, второе – он должен был разрешать и 
разбирать дела только по заявлению аульного стар-
шины или по жалобам пострадавших лиц; подвер-
гать суду казахов по своему усмотрению.
Единоличный  бий-судья  должен  был  разре-
шать:
-  денежные,  имущественные,  земельные  и 
другие споры, когда сумма иска не превышала 100 
рублей;
-  дела тех жителей аула, которые не испол-
няли требования аульного старшины или были ви-
новны «в нарушении тишины и спокойствия»;
-  дела по кражам одного верблюда или ве-
щей, денег, скота, стоимость которого не превыша-
ет стоимости одного верблюда, если при этом вор 
не употребит насилие или угрозы оружием;
-  дела по обвинению в обманах, мошенни-
честве на сумму до 100 рублей; распри между су-
пругами, но без права производить их окончатель-
ный  развод;  жалобы  родителей  на  непослушание 
взрослых детей.
За  совершение  вышеизложенных  проступков 
и  преступлений,  аульный  бий-судья  имел  право, 
помимо  наказания,  которое  полагалось  по  казах-
скому  обычному  праву,  возложить  на  проиграв-
шую сторону компенсацию расходов, понесенных 
выигравшей стороной.
Кроме  лиц  казахской  национальности  у  су-
дьи-бия могли судиться русские купцы - торговцы, 
если их иски были предъявлены к казаху.
Волостной съезд биев являлся апелляционной 
инстанцией  по  отношению  к  делам,  решенным 
единоличным  биями-судьями,  а  также  в  качестве 
суда первой инстанции он рассматривал уголовные 
и  гражданские  дела,  подсудные  его  юрисдикции. 
Он также «разрешал вопросы, связанные с отстра-
нением биев от должности» [4, С.239]. 
В ходе развития судебной системы в Казахста-
не во второй половине XIX в. волостной съезд биев 
в силу разных причин не достиг того значения, ко-
торое  предлагалось  ему  проектами  «Временных 
положений». Но надо отметить, что местная коло-
ниальная  администрация  предпринимала  ряд  мер 
к  оживлению  деятельности  этой  инстанции  суда 
биев, хотя по существу они оказались тщетными. И 
если проектами предусматривалось три инстанции 
суда  биев,  более  или  менее  действительно  функ-
ционировали только две: единоличный суд биев и 
чрезвычайный съезд биев. 
В  конце  XIX  века,  когда  происходила  транс-
формация  суда  биев  появился  новый  правовой 
институт,  непосредственно  связанный  с  институ-
том суда биев и который, требует отдельного рас-
смотрения.  Это  институт  ереже  -  постановлений 
съездов  биев.  Остановимся  лишь  на  главных  его 
положениях,  отраженных  в  статье  С.З.  Зиманова: 
«Несколько слов о трансформации биев, бийских 
судов,  происшедшей  в  их  положениях  к  рассма-
триваемому  периоду.  Бии  теперь  избирались  на 
волостных  съездах  выборщиков  (от  4  до  8  биев 
в каждой волости) в зависимости от числа адми-
нистративных  аулов,  входящих  в  волость.  Они 
утверждались местной царской администрацией - 
губернатором области - по представлениям подчи-
ненных ему уездных начальников.
Бий  снабжался  печатью,  бронзовым  знаком, 
надеваемым на шею во время исполнения обязан-
ности судьи, вместо жалованья получали «білік» - 
одну десятую часть от стоимости имущественного 
иска. Сохранилось право обращения сторон по их 
обоюдному согласию к любому лицу, в том числе и 
неофициальному бию, за рассмотрением своих дел 
как  к  третейскому  суду.  Волостные  съезды  биев 
состояли из всех выборных биев, а чрезвычайные 
съезды биев состояли из биев тех волостей, спор-
ные дела которых рассматривались на суде. Созыв 

219
_______________________________________________________________________
Қазақстанның ғылымы мен өмірі – Наука и жизнь Казахстана                                                           
Science and life of Kazakhstan. №2/2 (37). 2016
и контроль за работой бийских судов возлагались 
соответственно на волостных управителей и уезд-
ных царских начальников.
Царское  правительство  несколько  позже 
трехзвенную систему организации народного суда 
для кочевого казахского населения – индивидуаль-
ные судьи, волостные съезды судей и чрезвычай-
ные  съезды  судей  –  распространило  на  казахское 
население Туркестанского края (с 1886 г.) и на Се-
миреченскую  область,  вошедшую  в  состав  Степ-
ных  областей  (с  1891  г.).  Вскоре  наименования 
«бий»,  «бийские  суды»  перестали  упоминаться, 
вместо них стали употребляться термины «народ-
ный судья», «судья кочевого общества». Такие пе-
ремены отвечали колониальной политике и целям 
царского правительства.
Введенными  уточнениями  было  определе-
но,  что  волостной  съезд  судей  считается  уполно-
моченным, если в нем участвовало не менее трех 
судей, заранее заявленных. Состав чрезвычайных 
съездов судей, к компетенции которых относилось 
рассмотрение  имущественных  и  других  споров 
между  кочевым  населением  волостей,  уездов,  а 
иногда и между разными областями, определялся 
областным губернатором или соглашениями меж-
ду губернаторами областей. Причем явка судей на 
съезды,  участие  которых  признано  необходимым, 
была обязательной, а за неявку без уважительных 
причин  они  подвергались  денежным  штрафам 
и  внушениям  со  стороны  царских  начальников. 
Съезды народных судей из своей среды избирали 
большинством голосов председателя съезда судей, 
который руководил составлением ереже и «поряд-
ком разбора дел».
Ереже составлялись на казахском языке в ру-
кописи  и  в  обязательном  порядке  переводились, 
часто  в  сокращенном  варианте,  на  русский  язык 
для  предоставления  уездным  и  другим  местным 
начальникам  колониальной  администрации»  [7, 
С.11].
Институт  ереже  стал  этапом  дальнейшего 
эволюционного развития института суда биев, ло-
гическим продолжением исторического процесса. 
Достаточно сказать, что многие известнейшие бии 
казахской степи, в том числе и великий Абай, внес-
ли свой неоценимый вклад в развитие системы ка-
захского правосудия.
Наиболее действенной формой суда биев, как 
показала  судебная  практика,  оказался  чрезвычай-
ный  суд  биев.  Работу  чрезвычайного  съезда  биев 
обычно открывали уездные начальники, если съезд 
происходил  между  волостями  одного  уезда.  Если 
же  съезд  происходил  между  волостями  разных 
уездов  и  даже  областей,  то  на  них  должны  были 
присутствовать либо уездные начальники, либо их 
старшие помощники, либо представители админи-
страции разных областей. Результаты этих съездов 
в письменной форме должны были докладываться 
военному губернатору для их утверждения.
Например, на состоявшемся 27 сентября 1869 
г.,  по  существу  первом  со  времени  применения 
«Временных  положений»,  чрезвычайном  съезде, 
который рассматривал взаимные претензии казахов 
Верненского и Токмакского уездов, были приняты 
следующие Правила: «Жалобы на съездах разбира-
ются для киргизов обоих уездов с года»; – Расчет 
по искам с 1862 до 1866 года должен быть без аипа, 
бии возвращают только скот; – При решении дел 
требовать,  что  ответчики  и  истцы  были  налицо, 
причем дозволяется присылать на съезд поверен-
ных, но в случае, если не будет того или другого 
к назначенному сроку, то дело разбирается биями 
заочно;  Бийлык  должен  получаться  из  десяти  го-
лов один; Когда стороны не представят ясных до-
казательств, то бии назначают присягу по обычаю; 
В приговорах бии обозначают срок уплаты; Если 
вор  окажется  несостоятельным,  то  за  него  обяза-
ны  уплатить  родственники,  отец  братья.  Если  же 
они несостоятельны, то должен платить аул. Если 
же народ не желает платить за виновного вора, то 
волостной управитель должен представить к сроку, 
назначенному биями, законный приговор об удале-
нии виновного от общества; В приговорах должен 
быть указано, что получает истец и что идет в бий-
лык; Иски по тамырству на чрезвычайных съездах 
не разбираются» [8]. 
Уездные  начальники  и  их  помощники  очень 
часто вмешивались в составление Ереже, внося в 
него нормы, не известные ранее казахскому обыч-
ному праву. По этому поводу областное правление 
Семиреченской  области  в  рапорте  военному  гу-
бернатору просило указать уездным начальникам, 
«что  вмешательство  в  эти  вопросы...  незаконно 
и неуместно» [8], так как, по мнению областного 
правления  такая  «деятельность»  уездных  началь-
ников  вносила  путаницу  в  судебное  разбиратель-
ство  и  противоречило  издревле  сложившемуся 
обычному праву.
По окончании разбирательства всех судебных 
дел съезда председатель съезда немедленно пред-
ставлял  местному  уездному  начальнику  именные 
ведомости о всех рассмотренных делах, с отметкой 
против каждого дела.
Решения  о  постановлении  чрезвычайных  и 
волостных съездов биев должны были приводить 
в исполнение волостные управители или аульные 
старшины, которым уездный начальник давал ко-
пии этих решений.
Вопросы  судебного  устройства  в  Казахстане 
наиболее полно изложены в «Положении об управ-
лении Туркестанского края» от 12 июля 1886 г. В 
соответствии с этим «Положением» впервые в Ка-
захстане вводился институт мировых судей. Ком-
петенция мировых судей была широкой, посколь-
ку  им  была  подсудна  значительная  часть  дел  по 
уголовным и гражданским делам. Мировые судьи 
назначались,  перемещались  и  увольнялись  непо-
средственно министром юстиции по согласованию 

220
_______________________________________________________________________
Қазақстанның ғылымы мен өмірі – Наука и жизнь Казахстана                                                           
Science and life of Kazakhstan. №2/2 (37). 2016
с  генерал-губернатором,  но  в  своей  деятельности 
подчинялись областным судам.
Значительно  сдвинулась  перестройка  судеб-
ных  органов  в  Казахстане  после  осуществления 
«Закона  об  устройстве  судебной  части  степных 
областей» от 12 июня 1898 г. Введенный этим зако-
ном окружной суд рассматривал подсудные им уго-
ловные дела уже с участием присяжных заседате-
лей. Таким образом, Российская судебная реформа 
1864 г. в Казахстане вводилась поэтапно в течение 
нескольких десятилетий и завершилась в 1898 г.
Ереже,  по  замыслу  его  составителей  должен 
был  использоваться  как  свод  прав,  руководством 
для судебных решений новых биев. Основная цель 
заключалась  в  ограждении  населения  от  неком-
петентных судебных деятелей, которые в отличие 
от старых знатоков права о своем предмете имели 
самые отдаленные представления. Он был призван 
также  помещать  произволу  местной  администра-
ции, пресекать ложные иски, беспричинные адми-
нистративные выселения и т. д. 
С другой стороны, в XIX в. Казахстане наблю-
дается  расширение  сфер  влияния  шариата  –  свод 
норм мусульманского права, «влияние татар и их 
мулл  усиливается,  в  народных  судах  вкореняется 
суждение дел не по обычаю, а по шариату, участи-
лись ходатайства о постройке мечетей… население 
участка признает только присягу, принятую у мул-
лы  на  Аль-коране»  -  свидетельствуют  архивные 
документы.  Доселе  мы  говорили  о  том,  в  каком 
виде народное правосознание казахов сказалось в 
судебном  устройстве,  судопроизводстве  и  крими-
нальных  воззрениях  их  быта.  Теперь  перейдем  к 
суровой  действительности,  к  тому  положению,  в 
каком рисуется современный народный суд конца 
XIX  века  у  казахов  Малой  орды  литературными 
исследованиями и официальными данными наше-
го времени.
Таким  образом,  в  заключение  хочется  отме-
тить, что казахское общество начала ХХ века тре-
бовало  радикальных  перемен.  Евразийский  мир 
вступил в новую эпоху - в эпоху индустриального 
развития,  транснациональных  войн,  технократи-
ческой  культуры.  Казахское  общество,  осваиваю-
щее с середины XIX века путь капиталистического 
развития,  земледельческую  (богарную)  культуру, 
полуоседлость  создало  уникальный  хозяйствен-
но-культурный комплекс. В последующем данная 
хозяйственная структура, состоящая из полукоче-
вого скотоводства, земледелия и ремесленно-куль-
турного производства должна была дать всходы в 
виде  крупных  сельхозкорпораций.  Параллельно 
шел  процесс  формирования  своей  торговой  бур-
жуазии. Но октябрьский переворот 1917 года круто 
изменил будущее казахского народа.
Литература:
1.  Левшин А. И. Образ управления и законы [киргизов] (запись 1820 г. в младшем жузе) Қазақтың ата заңдары: 
Құжаттар, деректер және зерттеулер = Древний мир права казахов. Материалы, документы и исследования. 10 
томдық. / Бағдарлама жетекшісі: С. З. Зиманов. Қазақша, орысша, түрікше, ағылшынша. – Алматы: Жеті жарғы, 
2005. – Т.VI. – С. 123, Т.VII. – С. 409, 410.
2.  Добросмыслов Д. Я. Сборник указов и других документов, касающихся управления устройства Оренбургского 
края. 1900. - Т. I. – С. 66, 67, 412.
3.  Словохотов Л А. Народный суд обычного права киргиз Малой орды / Қазақтың ата заңдары: Құжаттар, 
деректер және зерттеулер / Древний мир права казахов. Материалы, документы и исследования. 10.Т. // Бағдарлама 
жетекшісі: С. З. Зиманов. Қазақша, орысша, түрікше, ағылшынша. – Алматы: Жеті жарғы, 2005. – Т.VI. – С. 81–83, 
86, 88, 94, 98, 99, 100–102, 84, 85–88, 197, 206, 255. 
4.  Жиренчин К. А. Политическое развитие Казахстана в XIX – начале XX веков. Монография – Алматы: Жеті 
Жарғы 1996. - С. 235–239.
5.  Гейнс А. К. Собрание литературных трудов // Қазақтың ата заңдары: Құжаттар, деректер және зерттеу-
лер / Древний мир права казахов. Материалы, документы и исследования. 10.Т. // Бағдарлама жетекшісі: С. З. Зиманов. 
Қазақша, орысша, түрікше, ағылшынша. – Алматы : Жеті жарғы, 2005. – Т.VI. - С. 155.
6.  Сапаргалиев Г. С Возникновение и развитие судебной системы Казахстана. Алма–Ата, 1971. - С. 67. 
7.  Зиманов С. З. Предисловие к V тому // Қазақтың ата заңдары: Құжаттар, деректер және зерттеулер / 
Древний мир права казахов. Материалы, документы и исследования. 10.Т. // Бағдарлама жетекшісі: С. З. Зиманов. 
Қазақша, орысша, түрікше, ағылшынша. – Алматы : Жеті жарғы, 2005. - С. 11
8.  ЦГА РК, ф. 64, оп. 1, д. 5094, лл. 72–75.

221
_______________________________________________________________________
Қазақстанның ғылымы мен өмірі – Наука и жизнь Казахстана                                                           
Science and life of Kazakhstan. №2/2 (37). 2016

жүктеу/скачать 5,36 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: