гул- и дил- (Гулбахор, Гулчехра, Гулнора, Гулсара, Гулрано; Дильбар, Дилором, Дилдора и т. д.),
у мальчиков -
бек (Улугбек, Ширинбек, Нурбек), — мат (Шермат, Нурмат, Эрмат, Негмат).
Повторяющийся в имени отрезок может быть как зна-
чимым (
гул- «цветок», — бек — титул), так и незна-
чимым (
Феруза, Хафиза; Саннавар, Мунаввар; На- зира, Нодира, Мохира и мн. др.), но тогда он приобретает
особую антропонимическую значимость — обобщение
членов одной семьи [Ройзензон 1987, с. 145].
Очень часто в мужских именах используется элемент
религиозного происхождения
абду- (абди-): Абдугани, Абдунасыр, Абдуназар, Абдулатиф и т. д.
Антропонимические серии наблюдаются и каракал-
пакской системе именования лиц, например:
Абдирашид, Абдисадык, Абдисайыт, Абдисамат, Абдисаттар, Абди- халык, Абдубакир Примечательно, что другие тюркские языки вырабо-
тали и иные приёмы «цементирования» семьи, так, Га-
лиуллина отмечает, что одной из примечательных особен-
ностей антропонимии татарского языка является подбор
созвучных, рифмующихся имён по различным линиям род-
ства, причем традиция рифмования имён корнями уходит
в древность. [4, с. 12–13].
А. Гафуров, сопоставляя ласкательные формы имен рус-
ских, англичан и восточных народов, пишет: «У таджиков,
узбеков, у части казахов ласкательная форма имени «до-
зволена» в любом возрасте. Более того, когда хотят обра-
титься к малознакомому человеку, чаще всего называют
его по имени, но в ласкательной форме. Для этого к имени
присоединяют слово
джан (в соответствующей фонетиче-
ской форме), например, среднеазиатское» [5, с. 40]. Од-
нако функционально эта форма является скорее уважи-
тельной, в оппозиции русским деминутивам
