Научный журнал

Вестник ПГУ, ISSN: 1811-1823.                                                  Серия филологическая. №1. 2016 
ПМУ Хабаршысы                                                      
248
249
когда ногаи и казахские племена разделились, мастера слов, такие как Асан, 
Шалкииз, Казтуган, Шобан, были вправе забрать себе то, что считали своим.
Невозможно определить фонетические свойства и описать структуру 
языка, поскольку литературные образцы этого времени дошли до нас лишь 
в устной форме и не были перенесены на бумагу. Образцы литературного 
языка этого времени были подвергнуты изменению со стороны фонетики, 
грамматики и лексики. Поскольку для ногайско-казахского народа были 
общие писари, здесь часто можно встретить элементы ногайского языка.
Например,  слова  которые  встречаются  у  Шалкииза,  Допамбета  и 
Шобандарасоңратын, соқта, асмар ету-сымарыш ету, бажа, балаңқы, сықтау 
нарты, кілең бұз, жарқа, кежігу,и т.п. более близки к ногайскому языку. А 
в грамматике и фонетике мы встречаем такие слова как бұз (мұз), бұзмай, 
дұшман, менім, атлы, жүрерлер, кешу кешмек, хаңлар, не білейім, бізім [1, 98].
Язык темы и описания акынов и жарауов живших в это время мы 
группируем таким образом: Асан кайгы, Казтуган, Шалкииз, Доспамбет, 
Шобан,  Маргаска,  Жиембеттер  в  основном  пели  стихами  в  двух-трех 
жанрах:  первое-дидактические  остатки,  ее  тема-пропоганда,  второе-
посвещенные остатки, тема в основном общество, люди, защита страны, 
третье – песни портреты. У Казтугана и Доспамбета, Шобана, Маргаска 
и Жиембета дидактических остатков нету.
Лексику  выше  сказанных  жырауов  можно  разделить  на  неколько 
отраслей.
1. Слова, относящиеся к животным, птицам ландшафту и природе: заяц, 
таволга, озеро,журавль, курица, баран, прутняк, ястреб, ястреб, сокол, кулан, 
тарпан, канав и т.п.
2. Слова, относящиеся к домашним и сельскохозяйственным животным: 
баран, лошадь, теленок, верблюд и т.п.
3. Слова, относящиеся к социальной структуре и войне: люди, народ, 
хан, раб, герой, судья, враг, человек, ведомый, враги, друзья, родители, мать, 
сын, и т.п.
4. Слова, относящиеся к военному делу и оружию: лук, меч, патрон, 
копье, тяжелый меч, топор, стрела, винтовка и т.д.
5. Неизвестные слова: слава, внимание, советы, добро, зло, одиночество, 
справедливость, время, лож, стоимость, мужество, сила, секрет, малыш, 
присяга и т.д.
Казахская  устно-литературная  речь  на  тот  момент  не  имела 
традициизаимствовать слова из русского языка, поскольку базы этому еще 
не было. Не было политических, экономических отношений, взаимосвязи 
с русской культурой,русским языком и в целом с русским государством.
О новых словах можно сказать лишь немногое, поскольку мы не можем 
представить себе лексическое описание языка XV века. Но все же, мы можем 
сказать с уверенностью, что там нет той индивидуальности, присущей только 
для жырауов.
Можно сказать, что в казахском языке этого периода присутствовали 
грамматические способы, отличающиеся от нынешних. Остановимся на этом.
В области изменения слов. Принцип спряжения одинаковый с нынешним, 
только  есть  отличия  в  спряжений  местоимений.  Только  в  родительном 
падеже окончания местоимений используются –ого, -его ( моего, большого). 
«Ер өзіндің соңратын... Бұ кеткендің қайтпасаң» (Шалкииз).
Типы  глаголов  встречаются  в  двух  разных  вариантах:  первый  с 
суффиксом –у, второй с суффиксом «–мақ»: мақтанбақ, батыр болмақ, 
кешу кешмек.
Повелительное наклонение 2 лица схожа с нормами литературной речи 
нашего времени: во множественном число добовляется суффикс «–ңыз». 
Например: Бір болыңыз бәріңіз (Асан қайғы).
Во 2 лице повелительного наклонения встречаются суффиксы «-ғыл, 
-гіл». Например Адам әзіз айтар деп, көңілінді салмағыл. Нәпсі алдаушы 
дұшпанның насихатын алмағыл (Асан қайғы)[1, 119].
Грамматические глагылы которые даются в наши дни с суффиксами 
«–ңыз, –ғыз» встречаются с дополнением «–кер» . Например: «Масағынан 
өткеріп, Басы қолға жеткеріп, Созып тартар күн қайда! (Доспамбет).»
Прошедшую форму глагола можно показать суффиксами «–ғай, -гей». 
Например Тұқылдықтан сартылдап «Үзілер болғай сол мүйіз (Шалкиіз)»
Настоящее  время  в  1  лице  вместо  «-ма+й+мын»  употреблялся 
суффикс «-ман». Например «Тоғай қондым – өкінбен. Ару сүйдім – өкінбен 
(Доспамбет). Мұныңа, халқым, шыдаман (Жиембет).»
Союзы,  относящиеся  к  арабской  писменной  форме  «уа,  лекин»  и 
персидский  «Һәм»  встречались  лишь  в  некоторых  местах.  Например 
«Жайынды білген қарындас Ол – қарындас һәм жолдас (Шалкиіз)»
Словообразовательная система. Заметно, что эта отрасль продвинулась 
вперед. Смысл слов оброзующиеся с помощью суффикфов «-лық, -лік, -лы, 
-сыз, -дай» такой же как сейчас. В то время касательные прилогательные 
оброзавались с помощью дополнений «-лы». Например:  «алтынды кесе 
(алтын кесе), айдынды көл (айдын көл)». А такие дополнения как «-шы, 
(қызметші,  жарақшы)  -ім  (көрінім  жер),  -шылық  (сыпайшылық),  -сін 
(сүйесін, демесін), -шық (сызашық, боташық)» употреблялись редко.
К грамматическим осоенностям относятся дополнения «-ды, -ді, -ты, 
-ті». Напрмер: Жауынды күні көп жүрме, Жар жағасы тайғақ-ты (Шалкиіз). 
Сырым саған түзу-ді (Жиембет). 
Были  и  другие  производные  прилагательные,  употребляемые  в  это 
время. Например: ырысымды сындайын, Сұлу үнмен үндейін (Асан қайғы). 
Тут сындайын – сынайын, үндейін – сөйлейін.

Вестник ПГУ, ISSN: 1811-1823.                                                  Серия филологическая. №1. 2016 
ПМУ Хабаршысы                                                      
250
251
Несмотря на то, что в этот период казахская литература была схожа с 
нынешней, все же есть различия. Эти различия, во первых, произошли из 
за того, что древние писменности сменили -ғай,-ман,-дүр, во вторых из за 
способов употребления слов в литературном жанре.
В итоге мы можем сказать что XV-XVIIвека в Казахской степи устная 
и  письменная  форма  литературной  речи  развивалась  одновременно. 
В  писменной  речи  процесы  лексической  нормы  не  закончены,  так  как 
развитие еще в процессе, в этот период времени литературный язык являлся 
сплочененным.  И  там  употребляются  слова  огызов  и  древних  уйгуров. 
Одним из элементов являютсязаимствованные с арабского и персидского 
языковслова. Второе- не было в общем употреблений, но было понятно тем, 
кто знал мусульманскую грамотность.
Мы можем сказать что в жанрах поэзии и прозы казахской письменнности 
15-17 веков грамматические и синтаксические способы не были приведены 
к общей норме. И все же, древний казахский язык употреблялся в разных 
сферах и стилях. Несмотря на то, что он вобралв себя многие элементы 
ногайских  и  тюркских  языков,  он  сохранил  свою  особенность.  Этому 
способствовали жившие в это время казахские жырау и летописцы. Если 
поэзия дошла до нас только в устной форме, то писменные рукописи дошли 
до нас в летописях и личных документах ханов и султанов.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1 Сыздык, Р. История казахского литературного языка. – Павлодар : 
Павлодарский государственный университет имени С. Торайгырова, 2010. 
– 400 c.
2 Исаев, С. История казахского литературного языка. – Алматы : Ана 
тілі, 1996. – 301 c.
3 Сыздык, Р. История казахского литературного языка. (ХV-ХІХ вв). – 
Алматы : Арыс, 2004. – 288 c.
4 Балакаев, М., Сыздыкова, Р., Жанпеисов, Е. История казахского 
литературного языка. – Алматы : Мектеп, 1968. – 238 c.
5 Поэты пяти веков: Антология казахской поэзии. ХҮ– начала ХХ вв. в 
двух томах. – Алматы : Жазушы, 1989. – Т.1. - 384c.
6 Суиншалиев, Х.История казахского литературного языка.Алматы, 
2001. – 320 c. 
Поступило в редакцию 11.01.16.
А. Қ. Трушев, Б. Б. Кабышев
Литературный язык поэтов ХV-ХVІІ веков
С. Торайғыров атындағы 
Павлодар мемлекеттік университеті, Павлодар қ.
11.01.16 баспаға түсті.
A. K. Trushev, B. B. Kabyshev
Literary language of the ХV-ХVІІ centuries
S. Toraighyrov Pavlodar State University, Pavlodar;
Received on 11.01.16.
Бұл  жұмыста  ХV-ХVІІ  ғасырлардағы  қазақ  әдеби  тілінің 
ерекшелігі мен қолданысы жайлы сөз болады. сол тұстағы қазақ 
әдебиетінің ірі өкілдері Асан қайғы, Қазтуған, Шалкиіз және т.б. 
жыраулардың шығармаларында көрініс тапқан тілдік ерекшеліктер 
сипатталады. Аталған жыраулардың өз дәуірінде тілдің дамуына 
қаншалықты үлесін қосып,сөз қолданысында қандай жаңа сөздер 
тудырды? деген сұрақтарға ғалымдардың көзқарастары мен пікірі 
беріліп, тұщымды қорытындылар жасалады.
The article discusses the literary language of poets in the XV-ХVІІ 
centuries. Describes the language features of poets of the time, such as 
Asan Kaigy, Kaztugan, Shalkiiz, etc. Research indicates a contribution to 
the literature and the literary language of the Kazakh language poets of 
the time. Compares the different views of scientists on the development of 
the Kazakh language.

Вестник ПГУ, ISSN: 1811-1823.                                                  Серия филологическая. №1. 2016 
ПМУ Хабаршысы                                                      
252
253
УДК 801.731(571.151)
Т. П. Шастина
к.ф.н., доцент, Горно-Алтайский государственный университет, Россия 
e-mail: tshliteratura@mail.ru
ЛИТЕРАТУРА РЕСПУБЛИКИ АЛТАЙ: 
В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ
В  статье  анализируются  наиболее  характерные  для 
постсоветского  периода  истории  Горного  Алтая  литературные 
явления,  отражающие  поиск  национальной  и  региональной 
идентичности
Ключевые  слова:  Русский  Алтай,  Республика  Алтай,  этнос, 
регион, идентичность
Введение
Республика Алтай (далее РА) получила статус субъекта Российской 
Федерации  в  1992  г.  В  геополитических  представлениях  России  это 
пограничное пространство, «периферия периферии» (Сибири). В пространстве 
Большого  Алтая  территория  республики  позиционируется  как  Русский 
Алтай. Географический образ Горный Алтай подключает к современной 
художественной  рецепции  и  ретрансляции  территории  культурно-
пространственный топос центр Евразии. До присоединения к России горы 
Алтая были кросс-пространством, через которое перекатывались отдельные 
народы и целые цивилизации. Со времени вхождения в состав имперских 
пространств (XVII в.) и до 1922 г. (создание Ойротской автономной области) в 
научных травелогах территория осмысливалась как фронтирная; в концепции 
сибирских областников - как колония а её коренные этносы, соответственно, 
как дикие, первобытные народы, «младенцы гор» [1].
В советский период истории Горный Алтай как восточная национальная 
окраина  СССР  оставался  для  метрополии  экзотической  территорией  с 
экзотическим населением, отправившимся в «большое путешествие» (так 
Слезкин  назвал  символический  травелог  о  переходе  отсталых  народов 
к  светлому  будущему  [2,  с.  329-343]).  Здесь,  как  и  на  всех  восточных 
окраинах, развивалась, как того требовали идеологические установки партии, 
«национальная  по  форме,  социалистическая  по  содержанию  культура». 
Ойроты, причисленные к младописьменным народностям, в сталинскую 
эпоху получили национальный театр, музей, национальное издательство, 
национальную периодику, переводы национального эпоса, не задумывалась 
над идентификационными проблемами – роль «младшего брата» в семье 
советских народов» мощно поддерживалась идеологически [3, с. 21-25]). 
Инакомыслящим, как известно, путь был один – и этот путь с одинаковым 
исходом прошли и украинец П. Гордиенко, написавший первую книгу о 
советской Ойротии, и первый профессиональный художник-алтаец Г. Чорос-
Гуркин, возглавивший борьбу за создание национальной автономии в горах 
Алтая, и столичные публицисты И. Катаев и Н. Зарудин, в свою последнюю 
командировку отправившиеся в Ойротию, и авторы первых советских книг 
на алтайском языке (о репрессированных писателях Алтая см. [4]).
Основная часть 
Впервые вопрос «кто я?» зазвучал в произведениях профессиональных 
писателей-этнических  алтайцев,  выпускников  Литературного  института 
им. М. Горького: Аржана Адарова. Бориса Укачина, Эркемена Палкина, 
Лазаря Кокышева. Укачин сборник стихов 1963 г. по-алтайски назвал «Мен 
кем?» (Кто я?) [5], и продолжал задавать этот вопрос себе до конца жизни, 
отвечая  на  него  «я  –  алтаец»  [6].  Это  служит  подтверждением  выводов 
этнографов  о  том,  что  этноним  «алтаец»  после  1948  г.  (дата  создания 
Горно-Алтайской автономной области) «втянул в себя» практически все 
субэтносы, традиционно обитавшие в Горном Алтае (начиная с Г. Миллера 
исследователи  территории  описывали  пеструю  картину  племенных  и 
родовых различий субэтносов, занимавших обширную территорию Русского 
Алтая – сошлемся в этом вопросе на авторитет Г. Н. Потанина [7]). 
Вынесение в название Республики Алтай этнонима на фоне кризиса 
общей «советской «идентичности» способствовало появлению в Горном 
Алтае  в  конце  ХХ-начале  ХХI  в.  новых  этнических  идентичностей:  в 
пику алтай-кижи (алтайцам) за статус коренных малочисленных народов 
России успешно боролись кумандинцы, челканцы, тубалары, теленгиты. 
Л. И. Шерстова, проанализировавшая трактовки региональной истории на 
границе рассматриваемого периода (1991-2003 гг.), отметила, что алтайская 
интеллигенция пытается традиционным способом, т.е. «через обращение 
к «священному прошлому» обосновать идею моноэтничности аборигенов 
Алтая в настоящем, игнорируя «разнообразную этническую историю народов 
Саяно-Алтая и Южной Сибири вообще» [8, с. 198.]; следует заметить, что 
процессы создания идентичности на фоне мифа наблюдались в то время у 
многих народов бывшего СССР [9].
Появление новых идентичностей (коренные малочисленные народы) и 
активизация родового сознания у алтай-кижи поставило руководство республики 
перед проблемой формирования не этнической, а региональной идентичности. 
Примером решения этой проблемы путем административно-волевого решения 
служит история создания журнала «Алтай Телекей – Мир Алтая».
Этот  ежеквартальный  литературно-художественный  журнал  был 
основан  правительством  Республики  Алтай  в  2002  г.,  соучредителями 

Вестник ПГУ, ISSN: 1811-1823.                                                  Серия филологическая. №1. 2016 
ПМУ Хабаршысы                                                      
254
255
выступили  Союз  писателей  РА  и  редакция  журнала.  Первый  номер 
открывало обращение к читателям М. И. Лапшина, известного политика-
агрария  той  поры,  возглавлявшего  правительство  РА.  В  обращении  – 
политическая риторика о поиске исторической истины, о дружбе народов, 
«о вере в духовные опоры народной жизни» и задачах улучшения жизни 
всего общества и утопические упования на то, что «объединение усилий 
общественной мысли вокруг нового журнала – верный шаг к консолидации 
общества на началах любви к нашей великой Родине – России, любви к 
родной земле, к родному Алтаю» [10, с. 4]
В  программной  статье  «К  читателю»  редактор  В.  О.  Адаров, 
возглавлявший Союз писателей РА, высказал иное (и не менее утопическое) 
видение содержания нового журнала: «… на его страницах … появятся 
новые имена талантливых поэтов, прозаиков, хорошие романы, повести, 
остросюжетные детективы и рассказы» [10, с.126]. Он верил, что «ни одно 
важное событие в жизни республики не будет проходить мимо внимания 
журнала» [10, с. 127].
Двуязычному  названию  ежеквартальника  соответствовал  подбор 
материалов,  часть  их  была  русском  языке,  другая  –  на  алтайском. 
Название  журнала  актуализировало  геополитический,  этнографический 
и  мифопоэтический  смыслы.  Последний  отчетливо  просматривается  в 
художественных произведениях, опубликованных в двух первых книжках 
издания. Особенно емко этот смысл удается передать Дибашу Каинчину в 
авторском переводе рассказа «Изгородь»: сгоревший на работе чабан Каалга 
в предсмертном бреду забыл обратиться с просьбой о спасении к Хозяину 
Алтая: «Хозяин Алтая – белобородый старичок в белых одеждах, сидел на 
средней вершине Белухи – Юч Сюмер и видел всё это. Не раз он взмахивал 
руками, чтобы долететь и спасти Каалга, своего сына. Но не было у старика 
сил ни физических, ни духовных. Всё это потому, что люд здешний перестал 
почитать его, поверил в другое, противоположное. Стал не верить даже в 
само его существование… А ведь энергией – питанием Хозяина Алтая как 
раз и было то, что он подзаряжался от веры, милосердия здешнего люда. От 
их здоровья, радостей, хороших помыслов, от их смеха, песен и твердости 
духа» [10, с.186]. 
И  стихотворение  Александра  Суразакова,  открывавшее  в  журнале 
отдел  «Поэзия»  на  русском  языке,  воспринимается  как  философское 
осмысление онтологической значимости мифологемы Алтай. Поэт – археолог  
А. Суразаков как бы продолжает ту мысль, на которой заканчивается рассказ 
Дибаша Каинчина:
И, как проснувшийся вулкан,
Стал вновь могучим Дух Алтая [10, с. 215]. 
Большинство хороших задумок первого состава редколлегии журнала 
«Алтай Телекей – Мир Алтая» осталось прожектами, так как смена руководства 
и РА, и региональной писательской организации сказалась и на расстановке 
акцентов в решении проблем идентичности. Парад российских суверенитетов 
имел  интересное  с  точки  зрения  истории  региональных  издательских 
проектов  воплощение  –  субъекты  федерации,  отдельные  города  и  даже 
села взялись за утверждение «особности» путем подготовки региональных 
энциклопедий.  В  Сибирском  федеральном  округе,  в  составе  которого 
находится РА, вышла двухтомная «Энциклопедия Алтайского края» (Барнаул, 
1995-1996), затем обобщающая трехтомная «Историческая энциклопедия 
Сибири»  (Новосибирск,  2009),  и,  опираясь  на  опыт  предшественников, 
энциклопедия РА [11]. Она готовилась и издавалась под эгидой правительства 
и Государственного Собрания – Эл Курултай. На этапе составления словника 
отчетливо проявилась диспропорция между естественнонаучной информацией 
о территории и информацией социокультурной и биографической. Если 
первая укоренена в длительной истории научного изучения Горного Алтая, то 
вторая, в силу исторических особенностей ХХ века, фрагментарна, изобилует 
пропусками, которые не восстановить по причине уничтоженных архивов. 
Выпуск энциклопедии символически ознаменовал идею самостоятельности 
региона прежде всего внутри огромной Сибири. 
Противоположную  тенденцию  неразличения  Алтайского  края  и 
Горного  Алтай  (в  состав  которого  с  1937  по  1991  гг.  входила  Горно-
Алтайская автономная область) демонстрирует беспрецедентное для Сибири 
издание – пятитомная антология «Образ Алтая в русской литературе» [12], 
подготовленная литературоведами Алтайского госуниверситета (г. Барнаул). 
Эта тенденция проявляется ныне: представителей столичных СМИ топоним 
«Алтай» в названии двух самостоятельных субъектов СФО – Алтайского 
края и РА часто вводит в заблуждение.
Официозный  литературно-художественный  журнал,  выражающая 
официальную точку зрения на историю и культуру региона энциклопедия 
стали заметными явлениями в культуре РА, но они не могли заменить живое 
писательское слово в эпоху, когда почили государственные издательства и 
была разрушена советская переводческая школа. 
Региональная  литература  в  этих  условиях  выживала  очень  трудно. 
Примером  «борьбы  за  выживание»  может  быть  назван  своеобразный 
компендиум «Слово об Алтае» [13] Бронтоя Бедюрова. Подбор материалов 
для републикации отразил его собственное видение истории развития образа 
Горного Алтая в литературных текстах, проблем этнической и региональной 
идентичности. Книга со временем потребовала продолжения, к настоящему 
времени это уже четырехтомник, включающий в том числе и лирику, и 
публицистику составителя [14].

Вестник ПГУ, ISSN: 1811-1823.                                                  Серия филологическая. №1. 2016 
ПМУ Хабаршысы                                                      
256
257
Выводы
Конец ХХ – начало ХХI вв. в литературном процессе Республики Алтай 
– сложный период смены поколений. Свой жизненный путь заканчивают 
профессиональные  писатели,  русские  и  алтайцы,  еще  заставшие  живую 
эпическую  традицию  алтайских  сказителей-кайчи  и  попытавшиеся 
реконструировать её образные константы (это алтайские шестидесятники 
Аржан  Адаров,  Георгий  Кондаков,  Борис  Укачин,  Эркемен  Палкин). 
Ныне это поколение представляет Паслей Самык, но его последняя книга 
«Созвездие любви» вышла в 2001 г. Характерной особенностью творческого 
взаимодействия писателей этого поколения были взаимопереводы с русского 
на алтайский и с алтайского на русский. Это поколение отличала огромная 
эрудиция, владение широким жанровым диапазоном, великолепное знание 
региона и его культуры.
Ярким примером творческого взаимодействия этой плеяды писателей 
стали  издаваемые  за  собственный  счет  книги  алтайца  Дибаша  (Семена) 
Каинчина и позиционировавшего себя как чалдон (коренной сибиряк из 
русских) Владимира Бахмутова, типологически относившихся к течению 
«деревенской  прозы».  Они  обменивались  вступительными  словами  к 
сборникам друг друга, писали рецензии, активно общались с читателями. 
Каинчин,  особо  остро  переживавший  ситуацию  культурного  перелома 
в России, как к вынужденной мере прибегнул к авторским переводам с 
алтайского  на  русский;  испытывая  потребность  постоянного  общения  с 
читателем,  издавал  сборники  за  собственный  счет.  Предисловия  к  ним 
поражают откровенностью просьбы к Читателю – «хотя бы перелистать, не 
пройти мимо» [15, б/с.]. 
Каинчин очень точно сформулировал миссию писателя малочисленного 
народа (он до последнего повторял, что не бывает народов малых): «Писатель 
– хранитель языка и культуры, «лежачий полицейский» на пути ассимиляции» 
[16,  с.  4].  Он  был  убежден  в  том,  что  литература  формирует  основной 
комплекс патриотических представлений человека. «Необъятна Россия, не 
зная Пушкина, Толстого, Достоевского, современных писателей Астафьева, 
Распутина, Белова и др. <…>, трудно принять и понять, особенно нерусскому 
человеку, что именно она – Россия – его родина, полюбить её, гордиться 
ею, чувствовать себя россиянином. И статус нашей Республики, уверен, в 
первую очередь зависит от уровня своеобразной культуры и литературы её 
народа» [16, с. 4].
Идея  смены  поколений  заложена  и  в  предельно  насыщенной 
литературными  реалиями  книге  доктора  филологических  наук  
З.  С.  Казагачевой  [17],  составленной  на  основе  личной  переписки  с 
коллегами-фольклористами и литературоведами СССР, России и зарубежья; 
с  писателями,  с  многочисленными  адресатами,  которые  на  разных 
этапах научной биографии З. С. Казагачевой, автора первого серьезного 
исследования о зарождении алтайской литературы [18] и беспрецедентного 
по  методологическому  обоснованию  фольклористического  труда  – 
докторской диссертации по специальности 10.01.09 «Алтайские героические 
сказания «Очи-Бала» и «Кан-Алтын»: аспекты текстологии и перевода» 
(2002 г.), помогали ей восстанавливать подробности истории литературы 
Горного Алтая. Высочайшая профессиональная эрудиция и толерантность 
определили состав опубликованного эпистолярия. Книга убеждает в том, 
что не бывает малых народов и богом забытых территорий – величие того 
или иного пространства определяется людьми, сумевшими сказать о нем – 
сказать прежде всего самим себе, а потом – всему миру. 
В настоящее время литературоведение РА находится на подступах к 
созданию академической истории региональной литературы, в концепции 
которой полно должны быть освещены художественные и публицистические 
поиски ответов на идентификационные вопросы. 
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1  Ядринцев,  Н.  М.  Алтай  и  его  инородческое  царство  [Текст].  /  
Н. М. Ядринцев // Исторический вестник. – 1885.- № 6. – С. 607-644. 
2 Слезкин, Ю. Арктические зеркала: Россия и малые народы Севера / 
пер. с англ. О. Леонтьевой [Текст] / Ю. Слезкин. – М. : Новое литературное 
обозрение, 2008. – 512 с. – Библиогр.: С. 448-500. – Имен. указ.: C 502-507. 
– ISBN 978-5-86793-561-0. 
3 Мартин, Терри. Империя «положительной деятельности»: нации 
и национализм в СССР, 1923-1939 /пер. с сангл. О. Р. Щелоковой. [Текст] /  
Т. Мартин. – М. : РОССПЭН, - 855 с. – Библиогр.: С.638-655. – Указ. имен.: 
С. 658-660. – ISBN 978-5-8243-1523-3.
4 Киндикова, Н. М. Судьба репрессированных писателей Алтая: новое 
прочтение и осмысление. [Текст] /. Н.М. Киндикова // Филология и человек. 
– 2010. – № 4. – С. 52-65. 
http://91.232.253.146:81/cgi-bin/irbis64r_12/cgiirbis_64.exe?LNG=&Z2
1ID=&I21DBN=IBIS&P21DBN=IBIS&S21STN=1&S21REF=5&S21FMT=
fullwebr&C21COM=S&S21CNR=10&S21P01=0&S21P02=1&S21P03=A=
&S21STR=%D0%A3%D0%BA%D0%B0%D1%87%D0%B8%D0%BD,%20
%D0%91%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%81%20%D0%A3%D0%BA%
D0%B0%D1%87%D0%B8%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87 
5 Укачин, Б. У. Мен кем?: Стихи [Текст] / Б. У. Укачин. – Горно-Алтайск : 
Горно-Алтайское кн. изд-во, 1963. – 79 с. – ISBN 5-УБУ-МК-63. 
6  Гребенникова,  Н.  С.,  Чинина,  Э.  П.  Сокровенный  Алтай: 
региональная  и  этническая  идентичность  в  прозе  Б.  Укачина  [Текст]  /  

Вестник ПГУ, ISSN: 1811-1823.                                                  Серия филологическая. №1. 2016 
ПМУ Хабаршысы                                                      
258
259
Н. С. Гребенникова, Э. П. Чинина // Алтайский текст в русской культуре: 
сб. научн. статей. Вып. 5./ под ред. М. П. Гребневой. – Барнаул : Изд-во Алт. 
ун-та, 2913. – С. 19-27. – ISBN 978-5-7904-1408-4.
7  Потанин  Г.  Н.,  Инородцы  Алтая.  [Текст]  /  Г.  Н.  Потанин  // 
Живописная  Россия.  Отечество  наше  в  его  земельном,  историческом, 
племенном, экономическом и бытовом значении Т. XI Западная Сибирь. – 
СПб., 1884. – С. 253-272.
8  Шерстова,  Л.  И.  Тюрки  Алтая  в  поисках  идентичности  в  конце 
ХХ – начале ХХIвв. [Текст] / Л. И. Шерстова. // Проблемы археологии, 
этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Т. XI, часть 
II. – Новосибирск : Изд-во Института археологии и этнографии СО РАН, 
2005. – С. 197-202. –ISBN 5-7803-0146-8.
9 Чернявская. Ю. Идентичность на фоне мифа [Текст] / Ю. Чернявская.// 
Антропологический форум. – 2008. – №8. – С. 198-226.
10 Алтай телекей – мир Алтая: литературно-художественный журнал 
[Текст] – 2002. - № 1-2. 
11 Республика Алтай. Краткая энциклопедия [Текст]. – Новосибирск: 
Изд-во «Арта», 2020. – 366 с.. ил.. – ISBN 978-5-902700-20-3.
12 Образ Алтая в русской литературе XIX-XX вв. Антология: в 5 т. 
[Текст]. / под общ. ред. А. И. Куляпина. – Барнаул : ООО «Издательский 
Дом «Барнаул», 2012.
13  Слово  об  Алтае:  история.  Фольклор.  Культура  [Текст].  /  сост.  
Б. Я. Бедюров ; науч. ред: Н. А. Баскаков, С. А. Арутюнов. – Горно-Алтайск : 
Алт. кн. изд-во. Горно-Алт. отд-ние, 1990. – 395 с. – ISBN 5-7405-0503-8 :
14  Слово  об  Алтае.  Т.  IV:  Стихи,  поэмы,  баллады  и  сказания. 
Исторические эссе. Легенды и предания [Текст] / авт.-сост. Б. Я. Бедюров. 
– Горно-Алтайск : Юч-Сюмер-Белуха. - 2007. - 599 с. : портр. – ISBN 978-
5-9209-0106-4.
15 Дибаш Каинчин. Лунная соната: Рассказы. Сказы. [Текст] /Дибаш 
Каинчин. – Горно-Алтайск, 2004. – 128 с. 
16 Дибаш Каинчин. Живу и верую Повести. Рассказы. Сказы. [Текст]/ 
пер. с алт. / Дибаш Каинчин. – Горно-Алтайск, 2008. – 172 с. 
17 Казагачева, З. С. Диалог поколений в эпистолярной истории [Текст] 
/ З. С. Казагачева. – Горно-Алтайск , 2012. – 749 с.: фото. – Имен. указ.: с. 
738-749. – ISBN 5-КЗС-ДПВЭИ.
18  Казагачева,  З.  С.  Зарождение  алтайской  литературы  [Текст]  /  
З. С. Казагачева. – Горно-Алтайск : ГАНИИИЯЛ, 1972. – 146 с. – ISBN 
5-КЗС-ЗАЛ-72:
Поступило в редакцию 15.02.16.
Т. П. Шастина

жүктеу/скачать 4,64 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: