Тюркский героический
жүктеу/скачать 3,04 Mb. Pdf көрінісі
|
Тюркский героичекий эпос
| 350 Тюркский героический эпос
представлены и в небольших перерывах во время битвы, тем более, если она длится неделями, месяцами, иногда и годами. Оскорбительное для Кюн Дьирибинэ обращение Уот Усутаакы пред‐ ставлено и в рассматриваемом случае, где исполин‐абаасы говорит Кюн Дьирибинэ: «Ах ты, ничтожная тварь! Недоносок щенок‐сосунок! Долго ты дурачил меня, тень свою ловить заставлял!..» 1 . Давая общую характеристику описания боя в якутских олонхо, И.В. Пухов писал, что оно бывает обычно очень подробное. Да и бои в этом описании продолжаются много месяцев и даже лет, что богатыри в ходе боя применяют все имеющиеся у них вооружение. Когда всего этого оказывается недостаточно, они ведут бой врукопашную. «Часто именно в рукопашной схватке решается исход боя…» 2 . То же самое происходит и в бою Кюн Дьирибинэ и Уот Усутаакы. По‐ скольку чудовище не может победить богатыря в своем облике исполина‐ абаасы, прибегает к распространенному в якутском эпосе приему оборотни‐ чества: «В землю уткнув черный свой нос, через голову кувыркнулся он, на‐ трое разорвался, гремя, и обернулся вдруг огненным змеем о трех головах, о шести когтистых лапах кривых». Получается, что противник героя, имевший вид чудовища‐абаасы, превращается в другое, еще более страшное чудовище – трехглавого огненного змея. Именно в таком виде ему удается похитить несчастную Туйаарыма Куо, «за восьмисаженные косы схватив» 3 . Иногда бой богатыря с чудовищем изображается в народном эпосе в пла‐ не сказочно‐мифологическом. Так происходит в алтайском «Маадай‐Кара», ко‐ гда описывается расправа богатыря с чудовищным Кара‐Кула кааном, душа которого воплощалась в двух перепелках, которые после долгих стараний Ко‐ гюдей‐Мергена оказались у него в руках. Хотя уничтожение двух перепелят не представляет особого труда для такого богатыря, как Когюдей‐Мерген, изо‐ бражение его столкновения, единоборства происходит глубоко традиционно. Представлен здесь прежде всего диалог богатыря и его врага перед началом боя, о чем выше уже говорилось. Когюдей‐Мерген говорит о своей благород‐ ной цели – о необходимости освободить свой народ и отомстить врагу. Кара‐ Кула каан же угрожает богатырю жестокой расправой. Между Маадай‐Карой и Кара‐Кула кааном единоборства могло и не быть. Потому что перепелята, в которых воплотились души Кара‐Кулы и его коня, находились в руках бога‐ тыря. Он мог их очень просто уничтожить, убить. Но этого не происходит. Ибо это было бы недостаточно благородно со стороны богатыря. Во‐вторых, тра‐ диции народного эпоса требуют описания битвы. И в‐третьих, битву начинает Кара‐Кула каан, чтобы отобрать у богатыря и спасти свою душу: Кара‐Кула тура jугурип, Тынын‐jажын ол дор блаажып, Курежип‐ий, тудужып‐ий турбай кайтты. 1 Нюргун Боотур Стремительный. С. 33, 34, 37, 38, 40. 2 Пухов И.В. Якутский героический эпос олонхо. С. 86–87. 3 Нюргун Боотур Стремительный. С. 40, 41. Битвы богатырей 351 Анча ла мынча бу болбоды, Бодунединг бу балазын Тал ортодон узе тартып бу тужурди. «Ээ, калак!» – бу дегени Алтыы ороон бу jерине Эрлик‐бийге эм угулды. «Jоо, калак!» – бу дегени Устии ороон бу jерине Улген‐бийге бу томулды. Кара‐Кула вскочил на ноги, Свою душу‐жизнь отбирая, (С ним) схватился, стал бороться. Немного времени прошло, Перепеленка Пополам они разорвали. Когда (каан) вскричал «О горе!», В нижнем мире живущему Эрлик‐бию было слышно. Когда заревел «Ой, больно!», В верхнем мире живущему Ульген‐бию было слышно 1 . Описание столкновения и битвы богатыря или богатырской девы с чу‐ довищем – это наиболее архаический пласт сюжета народного героического эпоса. Оно включает множество самых различных, разнообразных сюжетов, мотивов, деталей, художественных приемов, которые позже становятся не‐ отъемлемой составной частью сюжета произведений народного эпоса. При этом многие мотивы этого описания переходят из эпохи в эпоху, из творче‐ ства одного народа в фольклор другого, из одной жанровой разновидности народного эпоса в другую, притом чаще всего в виде отдельных мотивов и деталей. Поэтому необходимо вкратце остановиться на общей характери‐ стике этого описания. Известно, что чудовище в фольклоре чаще всего выступает как предста‐ витель иной стихии, иного мира, обладающий атрибутами мага и волшебни‐ ка. В таком случае богатырь не может рассчитывать только на свои силы. Их просто недостаточно, чтобы расправиться с чудовищем. При таких обстоя‐ тельствах нередко помощницей героя оказывается женщина, увезенная чу‐ довищем в иной, чаще всего в подземный, мир и превращенная в его жену. Как жена, насильно увезенная или похищенная, она обычно ненавидит его. Во‐вторых, она знает или может выяснить тайну жизни и смерти, или, как говорится в народных сказках, где находится его душа, его уязвимое место и т.п. И в‐третьих, она знает или может выяснить, как можно расправиться с чудовищем. В довольно развитой форме этот сюжет представлен в позднем конкретно‐историческом эпосе тюркоязычных народов «Идегей», в котором 1 Маадай‐Кара. С. 182, 370. |