Тюркский героический

114 Тюркский героический эпос
рои древнейших сказаний не умирают, не исчезают окончательно в нашем
современном представлении.
На известных стадиях развития фольклора идея бессмертия связывается с
понятием души. Интересна с этой точки зрения формула, определяющая неуяз‐
вимость героя алтайского эпоса: «Алтай‐Бучай умереть не мог, чтобы покрас‐
неть – крови у него нет, со стоном умереть – души нет»
1
. Такое же представле‐
ние отражается и в «Маадай‐Кара»: «Кызарып агар каны да jок, Кыйылып олор
тыны да jок» – «Нет у него крови, которая вытекла бы, алея, Нет у него души,
которая прервалась бы» (пер. С.С. Суразакова
2
) – говорится в сказании о чудо‐
вищном Кара‐Кула каане. Подобные формулы, характеризующие бессмертие
чудовища, широко распространены в многочисленных вариантах бурятской Гэ‐
сэриады: «Лобсоголдой мангадхай не имеет крови, если колоть его острым
оружием, не имеет жизни, если стрелять в него стрелами»
3
.
Стадиально по более поздним представлениям, «душа покойника вновь
воплощается в животное, в растение»
4
. По философии древнеиндийского
эпоса, «душа человека вечна… Никто не может убить душу. Смерть человека
означает только переход души из одной телесной оболочки в другую»
5
. Так
же представляются и судьбы героев «Махабхараты», которые погибли при
великой битве Кауравов и Пандавов. Душа героя после определенного вре‐
мени «возрождается в новой телесной оболочке – человека, занимающего
либо более, либо менее высокое общественное положение, чем в прежней
жизни… в зависимости от того, как он прожил свою предшествующую жизнь
на земле; при очень нечестивой жизни душа может возродиться даже в обо‐
лочке животного»
6
, о чем рассказывает целый ряд палийских джатак.
Представление о том, что душа переходит из одной телесной оболочки в
другую своеобразно отражается и в тюркском эпосе. Как говорится в ряде
сказаний, чтобы герой родился богатырем, его мать должна съесть сердце,
печень или просто мясо тигра, льва, леопарда. «Некоторые части тела, на‐
пример сердце, печень и др., имеют при этом особенно важное значение, как
место пребывания души убитого. Соответственно этому вкушение мяса или
в особенности сердца убитого хищного животного (тигра, леопарда и т.п.)
может сообщить человеку мужество этих зверей. С этой же целью пьют
кровь убитого врага, поверженного в бою (например, неоднократно в кир‐
гизском «Манасе»)
7
. Происхождение подобных мотивов связано с архаиче‐
скими ритуалами. По древнегреческой мифологии, «поведение тела убитого
врага носило характер воинского отряда». Так же объясняется «обычай ски‐
фов выпивать кровь первого убитого ими врага»
8
. Нередко, быть может, и
чаще питье крови противника присуще врагам эпического героя или бога‐
1
Улагашев Н. Алтай–Бучай. Ойротский народный эпос. Новосибирск, 1941. С. 55.
2
Маадай–Кара. Алтайский героический эпос. С. 91, 275.
3
Бурчина Д.А. Гэсэриада западных бурят. Новосибирск, 1990. С. 76.
4
Токарев С.А. Ранние формы религии и их развитие. М., 1964. С. 198.
5
Ильин Г.Ф. Указ. кн. С. 67.
6
Там же. С. 132.
7

жүктеу/скачать 3,04 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: