У. Грум. «Форрест Гамп»
22
В том семестре произошло только два других более-менее важных события. Первое –
мы выграли Нацианальное студенческое первенство по американскому футболу и поехали на
Апельсиновый кубок
10
, а второе – я
убедился, что Дженни Каррен трахаеца с банджоистом.
Дело было в тот вечер, когда у нас планировалось выступление на каком-то мероприня-
тии в одном из университецких клубов. А до этого у нашей команды была дико напряжная
тренеровка – у меня так в горле пересохло, что я мог бы из унитаза, по собачьи, воду вылакать.
Но строениях в пяти или шести от Обезьянника находился не большой магазинчик-склад, и
после тренеровки я отправился туда, чтоб купить сахару и несколько лаймов, а потом в общаге
приготовить прохолодительный напиток по маминому рецепту. Из-за прилавка косенькая ста-
рушка уставилась на меня затравленным взглядом, как будто я типо налетчик или бандит.
Ходил я ходил вдоль стелажей, лаймы искал, и она в конце концов не выдержала: «Вам что-
нибудь поцказать?» – ну, я и ответил: «Мне бы лаймов пару штук», а она такая: лаймов нету.
Тогда я спросил, может, лимоны есть, потому как в принципе можно и лимонами обойтись, но
у нее ни лимонов не оказалось, ни апельсинов, ничего. Это же типо склад. Уж не знаю, сколько
я там топтался, час или больше, только старушенция совсем извелась и спрашивает: «Ничего
не выбрали?» Ну, за не имением лучшего взял я со стелажа компот из нектаринов и сахар-
песок, чтоб только от жажды не помереть – не обезательно ведь лимонад, можно и нектаринад
типо приготовить. Пришел к себе в подвал, откупорил жестянку ножом, снял один носок, раз-
мял в нем нектарины и отжал сок в стеклянную банку. Туда же плестнул воды и разболтал с
сахаром. Но, чесно сказать, на лимонад это не тянуло: если и был у моего напитка вкус, так
восновном от потного носка.
Короче, к семи часам вечера я должен был явица в тот клуб. Прибегаю, смотрю – двое-
трое парней подключают апаратуру, но ни Дженни, ни банджоиста не видать. Поболтавшись
без дела в зале, вышел я на стоянку проветрица. Смотрю – машина Дженни припаркована,
стало быть, только что приехала.
Все стекла у машины запотели, внутрь не заглянуть. Ох, думаю, не иначе как у ней окна
и двери заклинило, а вдруг она едовитыми выхлопами отравица? Рванул дверь – открылась.
И сразу свет зажегся.
Она там: разлеглась на заднем сиденье, верх платья спущен, подол задран. А банджоист ее
с верху придавил. Дженни меня увидела, раскричалась, руками замахала, как тогда в киношке,
а я подумал, что ее насильно затолкали в машину, схватил банджоиста за рубаху, потому как
ничего
другого на нем не было, и оторвал от Дженни.
Ну, даже распоследний идиот догадаеца, что я, как всегда, облажался. Боже милостивый,
что там началось. Он меня материт, Дженни меня материт, а сама пытаеца лиф в верх подтя-
нуть, а подол в низ одернуть. Потом говорит: «Ну, Форрест, это переходит все гранитцы!» – и
увеялась. Этот перец подхватил свое банджо и тоже отвалил.
Вобщем, тот случай показал, что в фолк-групе я лишний, а потому мне оставалось только
вернуца в подвал. Я так и не понял, что конкретно происходило в машине, но Бубба в тот вечер
заметил в
подвале свет, спустился ко мне и,
услышав мой расказ, доходчиво обьеснил:
– Пойми, Форрест: они просто занимались любовью!
Может, я рано или поздно сам бы собразил, что к чему, но если чесно, не хотел этого
знать. Хотя мужчине иногда не вредно посмотреть в
лицо фактам.
Наверно, хорошо, что футбол не оставлял мне свободного времени, посколько настрое-
ние у меня было самое паршивое, зная, что Дженни занимаеца такими делишками с банджои-
стом, а мою кандидатуру, скорей всего, даже не рассматривает. Зато в том сезоне наша команда
10
Достарыңызбен бөлісу: