Программа «Культура России»
жүктеу/скачать 4,12 Mb.
|
Гарбовский Н.К. - Теория перевода (2007)
| § 4. Эквиваленция
Эквивалентно можно рассматривать как переводческую трансформацию, располагающуюся уже в пределах эквивалентности, а не адекватности. Эквиваленция обеспечивает сохранение в переводе не только прагматической аналогии, но и описывает аналогичную предметную ситуацию (денотат). Термин «эквиваленция» предложен Вине и Дарбельне для обозначения такой переводческой трансформации, в результате которой предметная ситуация, описанная в тексте оригинала, передается в переводе иными структурными и стилистическими средствами, а иногда и иными семантическими компонентами. Иначе говоря, в общей системе смыслов переводимой единицы исходного текста при сохранении денотативного значения в переводе происходит изменение сигнификативного значения. Переводчик пишет либо говорит о том же, но иначе. В этой связи можно рассмотреть эквиваленцию на разных уровнях, а именно такие варианты эквиваленции, при которых эквивалентность предполагает изменения структурного, семантического или стилистического компонентов единицы оригинального текста, подлежащей переводу. Можно предположить, что эквиваленция — это такой переводческий прием, при котором в единице текста, соответствующей какой-либо единице исходного текста, сохраняется минимально возможное число сем. Начнем с первого варианта эквиваленции, т.е. с тех случаев, когда переводчик, стремясь описать какую-либо предметную ситуацию теми средствами, которые традиционно закреплены за 405 ней в переводящем языке, полностью «отвлекается» от форм оригинала, которые, на первый взгляд, должны представлять собой аналоги. Как мы помним, в качестве классического примера эквива-ленции канадские лингвисты приводили ситуацию, когда человек, попадая молотком по пальцу, соответственно вскрикивает: Aie! по-французски и Ouch! по-английски. Речь идет о восклицаниях, связанных с определенными типами предметных ситуаций и являющихся звуковым проявлением определенных эмоций. Переводчик вынужден преодолевать структурную асимметрию формы, имитирующей звуки, издаваемые людьми или животными. В переводе мы сталкиваемся, естественно, не с самим звуком, а с его условным воспроизведением языковыми средствами. Иначе говоря, речь идет о воспроизведении некой металингвистической функции высказывания. В эту категорию следует включить не только воспроизведение звуков, сопровождающих некоторые типичные процессы и эмоции человека, но и другие виды ономатопеи (звукоподражания), а именно воспроизведение криков животных и звуков природы. К этой же категории могут быть отнесены и слова, обозначающие как производство разных звуков, так и связанные с этими звуками предметы, если звуковые оболочки этих слов напоминают обозначаемые явления, например, гавкать, мяукать, мычание, блеяние, кукушка, ревун и т.п. Некоторые слова, построенные на звукоподражаниях, напоминают своей звуковой оболочкой друг друга в целом ряде языков. Классическим примером такой межъязыковой аналогии звуковой формы является слово кукушка: фр. — coucou; англ. — cuckoo; нем. — Kuckuck; ит. — cuculo; исп. — сисо, cucitilo. Напоминают друг друга звуковой оболочкой и эквиваленты глагола мяукать в разных языках: фр. — miauler; англ. — to miaow; нем. — miauen; ит. — miagolare; исп. — maullar. Если по-русски о звуках, издаваемых овцами и козами, мы говорим блеять, то по-немецки об овцах говорят blöken, а о козах — meckern. Во французском языке для обозначения звуков, издаваемых этими животными, также могут использоваться два глагола: для блеяния овец скорее используется глагол bêler, a для блеяния коз — chevroter. Когда мычат французские быки и коровы, французы говорят mugir. В этом глаголе, восходящем к латинскому mugire, в котором угадывается ономатопея, первый слог напоминает звуковую форму русского глагола. Но мычание быков и коров по-французски может обозначать и глагол, не имеющий в своей основе звукоподражания, — beugler. О мычании немецкого крупного рогатого 406 скота говорят muhen и brüllen. Мычание английских коров и бы-ков передается глаголами to low, to bellow. Но при всей вариативности форм слов, имен и глаголов, созданных в языках для обозначения звуков, издаваемых людьми и животными, их перевод на другие языки не представляет осо-бой сложности для перевода, так как эти формы зарегистрирова-ны в словарях. Переводчику важно только быть внимательным и постараться не перепутать мычание английских коров и быков или блеяние французских и немецких коз и овец. Сложнее обстоит дело, когда в тексте оригинала используются «чистые» звукоподражания, т.е. имитируются звуки, издаваемые животными или людьми. Сложность состоит, во-первых, в том, что люди, говорящие на разных языках, по-разному представляют в графических формах звуки окружающего мира, т.е. ассоциируют их с разными буквенными комбинациями. Во-вторых, информация о способах Отображения звуков окружающего мира тем или иным языком обычно не фиксируется ни словарями, ни какими-либо иными систематизированными источниками. Рассмотрим пример из повести Булгакова «Собачье сердце», которая начинается с ономатопеи. В первой главе этой повести ономатопея встречается неоднократно. Сравним формы, используемые английским, французским и итальянским переводчиками для передачи этих звукоподражаний. Первые четыре строки показывают, каким образом обозначаются звуки, издаваемые собакой, а следующие пять — восклицания людей:
жүктеу/скачать 4,12 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|