91
Читаем Бальмонта
Книга «Дар Земле» явилась, как справед-
ливо отмечают П. В. Куприяновский и Н. А. Мол-
чанова, «”пограничным” звеном между москов-
ской послереволюционной и эмигрантской ли-
рикой» [1, с. 359]. Поэт ожидал её выхода в свет
в конце января 1920 г., однако издание осуще-
ствилось лишь в 1921 г. в парижском издатель-
стве «Русская земля» [1, с. 363, 391].
Через 90 лет, в 2011 г., книга «Дар Зем-
ле» переиздана в издательстве О. В. Епишевой
(вступительная статья А. Ю. Романова; оформ-
ление художника И. Каширина) [2].
В книгу вошли стихи из сборников «Пер-
стень» (1919 г.), «Семь поэм» (1920 г.), «Тропин-
кой огня»; некоторые новые стихи, написанные
уже за границей [3, с. 3]. Текстовый континуум
не разделён на части, и по характеру сплошного
расположения стихов (в перечне 117 произведе-
ний) «Дар Земле», на первый взгляд, представ-
ляет собой именно сборник.
Однако в структурном отношении он об-
наруживает черту, характерную для большин-
ства книг Бальмонта: завершение маркировано
произведением крупной формы (в некоторых
книгах не одним). В финале «Дара Земле» –
цикл «Тайна Праха», венок сонетов «Перстень»;
непосредственно венчают книгу ключевые по
смыслу стихотворения «Примиренье» и «Звёзд-
ный Водомёт». Есть основания пронаблюдать
структурно-семантические особенности «Дара
Земле», позволяющие говорить о композицион-
но-смысловом строе книги.
Стихотворение «Мать моя», открываю-
щее книгу, содержит в себе обращение, дважды
акцентированное – сильной позицией текста
(заглавием) и употреблением в начале каждой
строфы, – таким образом, обращение «Мать
моя» выполняет композиционно-смысловую
функцию рефрена. По характеру описаний мож-
но предположить, что поэт обращается к роди-
не-матери, которую представляет источником
творческой силы и вдохновения. Соотношение
«мать / сын» позволяет подчеркнуть семантику
родства и развить представление о сердечном
чувстве поэта и о том, что именно он называет
«малым даром»: «…Мать моя, к тебе я с малым
даром, / Я, твой сын, всегда тебе покорный, / Ты
прими мой стих, мой звон узорный, / Я люблю
тебя и в бездне чёрной, / Я горю, но не сожжён
пожаром» (с. 7).
Прямое обращение, подчёркнутое рефре-
ном, даёт основание усматривать в отношении
первого стихотворения книги композицион-
ную функцию своего рода зачина (= затакт –
М. В. Марьева [4], = увертюра – А. В. Чехонад-
ских).
14 последующих стихотворений представ-
ляют собой цепь сонетов, что накладывает на эту
Достарыңызбен бөлісу: