Учебное пособие Ижевск 2011 ’1271(075) ббк

 
 
43 
Как видим, процесс заимствования иноязычной лексики шел в русском 
языке постоянно, и постоянно, начиная с ХVIII века, велись споры, нужны ли 
иностранные  слова  русскому  языку.  Тем  не  менее  определенная  часть 
заимствований занимала свое место в лексике русского языка.  
Причины закрепления заимствованных слов в русском языке: 
1)  новый  предмет  (понятие,  реалия)  –  новое  слово:  компьютер, 
транзистор, скотч, зомби, факс, дайджест; 
2)  специализация  (сужение)  понятия:  вывоз  –  экспорт,  гример  – 
визажист, убийца – киллер, переделка – ремейк, домовой – полтергейст;  
3)  цельность  обозначения  понятия  (нерасчлененность)  –  возможность 
обозначить  понятие  одним  заимствованным  словом  вместо  нескольких 
русских (когда в русском языке нет слова-эквивалента): сервант – шкаф для 
посуды,  дефолт  –  невозможность  платить  по  долгам,  саммит  –  встреча 
на высшем уровне и т.д. В данном случае реализуется существующая в языке 
тенденция к экономии языковых средств; 
4) социально-психологические факторы: 
а) престижность заимствования: бутик (ср.: франц. boutique – лавочка), 
супермаркет, электорат и др.; 
б) эвфемизация (вуалирующая функция – замена заимствованием слов 
с  резко  отрицательной  эмоциональной  оценкой):  проститутка  (грубо-
просторечное) – путана, вшивость – педикулез, любовник – бойфренд и т.д. 
По  количеству  заимствований  с  современным  русским  языком  может 
соперничать  только  Петровская  эпоха.  Опасна  ли  такая  экспансия 
заимствованных слов?  
Для языка (с точки зрения диахронии) как системы такая экспансия не 
опасна, потому что: 
a)
  язык приспосабливает заимствования к своей системе: отксерить, 
джинсовка, бейсболка, мобильник; 

 
 
44 
b)
  не всегда заимствование имеет русский эквивалент, полностью ему 
соответствующий.  Например:  имидж  –  образ,  сознательно  создаваемый; 
фиаско – полное поражение и т.д.; 
c)
  все заимствования, которые становятся «лишними» с точки зрения 
языковой  системы,  со  временем  уходят  в  пассивный  лексический  запас. 
Достаточно  вспомнить  активное  употребление  в  Петровскую  эпоху  таких 
слов,  как  виктория  и  конфузия,  которые  позднее  ушли  из  языка,  уступив 
место русским словам победа и поражение.  
Для  носителей  языка  (с  точки  зрения  синхронии)  такая  экспансия 
иностранных слов чревата определенными последствиями. 
1. Перегруженность речи иностранными словами создает суггестивный 
эффект  (суггестия  –  внушение).  Неслучайно  богослужения  в  большинстве 
религий  идут  на  иностранном  или  уже  малопонятном  большинству 
слушателей мертвом языке. Примером такого воздействия иностранных слов 
может служить ситуация, возникшая в начале 90-х годов, когда в рекламных 
текстах  появилось  большое  количество  непонятной  для  носителей  языка 
экономической лексики (селенг, холдинг, дивиденды и т.п.). Под воздействием 
такой  рекламы  люди,  не  особенно  понимая,  о  чем  идет  речь,  вкладывали 
деньги в сомнительные «финансовые пирамиды» и в результате теряли свои 
сбережения. 
2.  Создаются  сложности  в  общении.  Если  один  из  собеседников 
использует  большое  количество  непонятных  иностранных  слов,  то  адресат 
речи,  как  правило,  не  успевает  их  осмыслить,  а  значит,  адекватно 
среагировать. Коммуникативный контакт нарушается. 
3.  Экспансия  заимствований  неизбежно  влечет  за  собой  падение 
речевой культуры, поскольку носители языка не успевают осваивать большое 
количество  новых  слов.  Это  приводит  к  неправильному  использованию 
иностранных  слов  по  значению  (например,  смешение  похожих  глаголов 

 
 
45 
инспирировать – внушать и инкриминировать – вменять в вину, обвинять в 
чем-либо);  к  ошибкам  в  произношении  (константировать,  инциндент);  в 
сочетаемости (спикер думы; новая инновация) и т.д.  
 
4.2. АКТИВИЗАЦИЯ АРГОТИЧЕСКОЙ ЛЕКСИКИ 
 
Социально  ограниченная  лексика  не  входит  в  состав  литературного 
языка  и  представляет  собой  широкое  понятие,  которое  обозначается  в 
лингвистике такими терминами, как социолект, жаргон, сленг, арго. 
Социолект [англ. sociolect от лат societas – общество и (диа)лект] – 
совокупность  особенностей речи социальной группы, социальный диалект 
с  характерным  словоупотреблением,  способами  выражения  и  стилистики, 
реже  –  профессиональный  диалект  (Большой  Энциклопедический  словарь, 
2000). 
Жаргон  [франц.  jargon]  –  речь  какой-л.  социальной  или 
профессиональной  группы,  содержащая  большое  количество  свойственных 
только  этой  группе  слов  и  выражений  (часто  искусственных,  тайных  или 
условных); арго (Большой толковый словарь, 2003). 
Сленг  [англ.  slang]  –  1.  Речь  социально  или  профессионально 
обособленной группы; жаргон. 2. Элементы речи, не совпадающие с нормой 
литературного  языка  (обычно  экспрессивно  окрашенные)  (Большой 
толковый словарь, 2003). 
Арго, неизм.; ср. [франц. argot] – речь какой-л. небольшой социальной 
замкнутой  группы,  отличающаяся  от  общенародного  языка  лексикой,  но  не 
обладающая  собственной  фонетикой  и  грамматической  системой;  жаргон 
(Большой толковый словарь, 2003). 

 
 
46 
Как  видим,  в  словарях  и  в  ряде  лингвистических  исследований  эти 
термины  употребляются  как  синонимы.  Однако  в  современной лингвистике 
наметилась определенная дифференциация этих терминов.  
Термин социолект выступает как самое широкое (родовое) понятие и 
обозначает все разновидности социально ограниченной лексики.  
Термином  жаргон  обозначается  лексика  различных  широких 
социальных  (молодежный  жаргон)  и  профессиональных  групп  (жаргон 
компьютерщиков, продавцов и т.д.).  
Термин  сленг  чаще  применяется  как  синоним  термина  жаргон  по 
отношению к англоязычным странам или обозначает молодежный городской 
жаргон.  
Термин арго в современной лингвистике используют преимущественно 
для обозначения языка криминального сообщества (см. М.А. Грачев. Русское 
арго). 
Арго  (криминальный  жаргон)  представляет  собой  чрезвычайно 
развитую лексическую систему. Это почти особый язык, который существует 
уже  несколько  столетий
1
.  В  отличие  от  других  жаргонов,  арго  представляет 
собой  многофункциональную  лексическую  систему.  М.А. Грачев  выделяет 
следующие функции арго: 
а)  конспиративную:  арго  –  социальный  код,  понятный  только 
посвященным,  т.е.  членам  криминального  сообщества  (Ср.:  «Лох  в  катране 
принялся, а мебель все испортила» – «Жертва в притоне увлеклась игрой, а 
подручные шулеры все испортили» – пример М.А. Грачева); 
б) номинативную функция, цель которой – обозначить те явления, для 
которых  в  литературном  языке  названия  нет  и  быть  не  может.  Так,  в  арго 
существует  397  обозначений  вора:  бабочник  –  вор,  крадущий  деньги  без 
                                                            
1
 Например, известное сегодня всем обозначение денег словом бабки появилось в арго в ХVIII в. 

 
 
47 
кошелька, клюквенник – церковный вор, скрипач – вор, крадущий из женских 
сумочек  и  т.д.;  58  номинаций  шулеров,  71  название  для  мошенников,  117 
названий  для  проституток  и  48  –  для  грабителей.  Причем  система 
развивается, появляются новые слова: скалолаз – вор, который «работает» на 
9-16 этажах, крот – вор, промышляющий в метро; 
в) 
опознавательную: 
«использование 
арготической 
лексики 
характеризуется  стремлением  к  обособлению  и  противопоставлению 
законопослушным  гражданам.  Обособление  от  остальной  части  общества 
ведет  к  потребности  опознавать  членов  своего  социума».  (М.А.  Грачев. 
Русское арго). 
Элементы  арго  всегда  в  той  или  иной  степени  проникали  в 
литературный  язык.  Например,  в
 
20-30-е  гг.  ХХ  в.  из  арго  пришли  слова 
двурушник,  очковтирательство,  пижон.  На  короткое  время  арго 
активизировалось в 50-60 годы ХХ века. Но никогда не было столь высокой 
степени  активизации  арго,  как  в  конце  ХХ  –  начале  XXI  века.  Арго 
практически  стало  молодежным  жаргоном  (за  счет  экспрессивности), 
проникло  во  все  социально  значимые  сферы  коммуникации  (СМИ, 
парламентская  речь,  язык  деловых  людей,  весьма  активен  арго  в  языке 
юристов).  Это  отражение  криминализации  общества  и  неблагополучия 
общественного  сознания.  Активизация  арго,  с  одной  стороны,  отражает 
реальный  процесс  криминализации  и  власти  и  общества,  с  другой  –  мощно 
воздействует  на  наше  сознание  и  тем  самым  этому  процессу  способствует. 
М.А.  Грачев  отмечает,  что  арго  –  это  не  просто  одна  из  разновидностей 
жаргона,  это  почти  самодостаточная  языковая  система,  за  которой,  как  за 
любым  языком,  стоит  определенное  мировоззрение.  Суть  этого 
мировоззрения  –  противостояние  закону  и  государству,  которое  этот  закон 
олицетворяет.  В  криминальном  жаргоне,  как  в  зеркале,  отражена  установка 
на четкое разграничение криминальной и законопослушной части общества. 

 
 
48 
Упрощенно 
схема 
выглядит 
так: 
криминальный 
мир 
жестко 
противопоставляется  законопослушному  обществу.  Основной  показатель  – 
оценочная  лексика.  В  арго  происходит  кардинальное  смещение  оценочных 
полюсов.  Например,  словом  человек  в  арго  обозначается  только  член 
криминального  сообщества,  профессиональный  преступник,  а  для 
законопослушных  граждан  существуют  уничижительные  обозначения  лох, 
фраер и т.д. Соотношение положительно и отрицательно окрашенных слов в 
арго  1:20.  80%  глаголов  в  арго  обозначают  насильственное  действие: 
«убить», «отобрать», «обмануть» – замочить, пришить, наехать, кинуть.  
Под воздействием арго усиливается агрессивный тип поведения, растет 
речевая  агрессия,  в  сознании  происходит  постепенная  смена  ценностей. 
Поэтому пока мы будем на всех уровнях культивировать арго, мы не сможем 
построить общество, где уважают законы.  
Активное  распространение  в  обществе  арго,  его  проникновение  в 
несвойственные ему сферы приводит к серьезным последствиям: 
1)  нарушаются  нормы  общения  (агрессивный  характер  арго  не 
позволяет создавать модель равноправного общения); 
2) снижается культура речи и общая культура; 
3)  активизируется  криминальное  сознание,  которое  в  свою  очередь 
оказывает  воздействие  на  менталитет  в  целом.  По  выражению  писателя 
Э. Тополя, «страна превращается в одну большую зону». 
Запретить  арго  нельзя,  но  его  можно  победить,  если  изменить  к  нему 
отношение  носителей  языка  и  вернуть  ему  статус  «тюремного»  языка,  на 
котором  не  пристало  говорить  «в  приличном  обществе»,  т.е.  в  СМИ,  в 
деловом общении и т.п. 
 
 

 
 
49 
4.3. РАСШИРЕНИЕ ФУНКЦИЙ ОБСЦЕННОЙ (НЕЦЕНЗУРНОЙ) ЛЕКСИКИ 
 
Обсценная  (непечатная,  нецензурная)  лексика  (от  лат.  obscenus  – 
непристойный,  распутный,  безнравственный),  или  мат  –  лексика, 
включающая  грубейшие,  непристойные  бранные  выражения.  Мат 
(матерщиCна,  маCтерный  язык)  –  разновидность  ненормативной  лексики  в 
русском  и  в  языках  сопредельных  народов.  Согласно  Кодексу  об 
административных  правонарушениях  Российской  Федерации,  публичное 
употребление  мата  может  расцениваться  как  мелкое  хулиганство  (статья 
20.1).
 
Использование мата считается неприемлемым в приличном обществе и 
в  литературе  и  обычно  цензурируется  в  периодической  печати,  на 
телевидении, радио и в других СМИ. 
В  конце  ХХ  –  начале  XXI  века  одной  из  доминирующих  тенденций, 
ощущаемых  всеми  носителями  русского  языка,  стало  расширение  сферы 
употребления  мата.  Эта  тенденция  прямо  связана с общим раскрепощением 
русской  социальной  жизни  в  последние  десятилетия.  И  обсценная  лексика 
стала  своеобразным  мерилом  этого  раскрепощения.  Это  привело  к 
изменению  социальной  оценки  данной  лексики.  Мат  перестал  быть 
«непечатной»  лексикой:  произошла  его  частичная  «легализация»  в 
художественной  литературе  и  средствах  массовой  информации.  В 
многочисленных  дискуссиях  в  СМИ  нередко  высказывается  мнение  о  том, 
что  мат  является  чуть  ли  не  национальным  достоянием,  которым  народ 
наконец-то  смог  воспользоваться.  При  этом  почему-то  не  принимается  во 
внимание  тот  факт,  что  табу  на  данную  лексику  наложено  отнюдь  не 
коммунистической  партией  Советского  Союза,  что  это  многовековой 
культурный запрет.  
Известный 
российский 
лингвист, 
историк 
русского 
языка 
Б.А. Успенский,  изучив  историю  существования  данной  лексики  в  русском 

 
 
50 
языке,  определил  основные  функции  мата,  которые  обусловили  его 
табуизацию  (культурный  запрет).  По  мнению  Б.А. Успенского,  «матерщина 
имела  отчетливо  выраженную  культовую  функцию  в  славянском 
язычестве…  Одновременно  матерная  ругань  имеет  отчетливо  выраженный 
антихристианский  характер,  что  также  связано  именно  с  языческим  ее 
происхождением…  Соответственно,  в  древнерусской  письменности  –  в 
условиях  христианско-языческого  двоеверия  –  матерщина  закономерно 
рассматривается как черта бесовского поведения… В этой же связи следует 
отметить, что матерщина может выступать у славян в функции проклятия… 
Наконец,  рассмотренный  материал  позволяет  связать  матерщину  с 
богохульством»  (Б.А. Успенский.
 
Мифологический  аспект  русской 
экспрессивной фразеологии).  
Смысл  обсценных  выражений  «восходит  к  мифологическому 
синкретизму  обсценного  и  демонологического.  Первоначально  такие 
обороты  были  обращены  не  к  человеку,  а  служили  своеобразными 
заклятиями против «нечистой силы», оберегом. Перенесение их на адресата 
брани служило своего рода признанием «дьявольской» ипостаси того, на кого 
эта  брань  была  обращена»  (В.М.  Мокиенко.  Русская  бранная  лексика: 
цензурное и нецензурное). 
Изменение  социальной  оценки  мата  в  конце  XX  –  начале  XXI  века 
привело  к  тому,  что  данная  лексика  перестала  восприниматься  как 
непристойная. В результате мат стал активно употребляться в речи носителей 
языка,  независимо  от  их  возраста,  пола  и  уровня  образования.  Следствием 
такой  активизации  данной  лексики  стало  расширение  ее  функций  в 
современной  речи.  Кроме  основной  –  инвективной  (бранной)  –  функции, 
обсценные слова и выражения стали выполнять еще ряд функций. 
1.
  Обсценные  слова  и  выражения  выступают  как  заменители 
литературных  слов  с  экспрессивно-эмоциональной  окраской,  причем  как 

 
 
51 
отрицательной, так и положительной. Одно и то же обсценное слово может 
выступать  как  синоним  и  для  слова  отвратительный,  и  для  слова 
восхитительный. 
2.
  Мат  может  использоваться  в  чисто  эмотивной  функции  как 
выражение непосредственной эмоции – удивления, возмущения, восхищения, 
неудовольствия  и  т.  п.  Это  ненаправленные  и  не  имеющие  прагматической 
цели эквиваленты высказываний типа Красота! Кошмар! и т.п.  
3.
  Обсценная лексика может замещать слова с обобщенным значением 
без  эмоционально-экспрессивной  окраски  (штука,  вещь  и  т.п.):  Подай  мне 
вон ту штуку!  
4.
  Мат широко используется в качестве так называемых заполнителей 
пауз – семантически пустых вводных оборотов – вставок в связный текст.  
Как известно, вся обсценная лексика – это образования от трех-четырех 
корней. Если сопоставить весь объем литературной лексики, которая сегодня 
заменяется матом, то масштаб обеднения речи современных носителей языка 
станет очевиден. 
Основная  функция  обсценной  лексики  –  брань,  инвектива,  которая 
выражает  спонтанную  речевую  реакцию  на  неприятную  ситуацию. 
«…Обсценные  выражения  не  только  стилистически  маркированы  (и,  может 
быть,  обладают  некоторыми  дополнительными  коннотациями);  более 
существенно  то,  что  …  ругательство  в  любой  функции  –  это  действие.  (…) 
Действенный характер ругательств – прежде всего, обсценных – связан с тем, 
что  употребление  ругательства  представляет  собой  нарушение  табу  (и  тем 
самым  уже  некоторое  действие),  как  сложившегося  исторически,  так  и 
современного  социального»  (Ю.И. Левин.  Об  обсценных  выражениях 
русского  языка).  В  связи  с  этим  обсценная  лексика  выступает,  с  одной 
стороны,  как  мощнейшее  средство  эмоциональной  разрядки,  с  другой  – как 
мощнейшее  средство  речевого  воздействия.  Это  в  определенном  смысле 

 
 
52 
оправдывает и объясняет употребление такой лексики в ситуациях крайнего 
эмоционального напряжения, в том числе в жестких конфликтных ситуациях, 
где обсценная инвектива замещает агрессивные физические действия. 
Расширение  функций  обсценной  лексики,  ее  активное  употребление  в 
разговорной  речи  приводит  к  тому,  что  она  перестает  быть  лексикой 
«экстремальных  ситуаций».  В  результате  у  носителей  языка  исчезает 
возможность заменить физическую агрессию вербальной. 
Запреты,  в  том  числе  и  законодательные,  на  употребление  обсценной 
лексики нужны не столько для того, чтобы изгнать эту лексику из языка (это 
невозможно),  сколько  для  того,  чтобы  вернуть  ей  первоначальный  статус 
лексики  «штучного»,  а  не  массового  употребления  и  сохранить  ее  как 
«антистрессовое» языковое средство. 
 
4.4. НАРУШЕНИЕ ЛЕКСИЧЕСКОЙ НОРМЫ 
 
Владение  лексической  нормой  включает  в  себя  два  аспекта: 
а) правильное  употребление  слова  по  значению;  б)  соответствие  слова 
стилистическим параметрам текста и контексту речевой ситуации, в которой 
оно  употребляется.  Оба  эти  аспекта  тесно  взаимосвязаны.  Нарушение 
лексической  нормы  приводит  к  речевым  ошибкам,  которые  в  свою  очередь 
затрудняют коммуникацию и снижают эффективность общения. 
Речевые ошибки, связанные с нарушением лексической нормы 
Смысловые нарушения 
1.
  Употребление  слова  в  несвойственном  ему  значении  (незнание 
значения  слова).  Например:  В  нашем  регионе  обнаружен  эмбрион  холеры 
(вместо  вибрион).  «Единая  Россия»  не  озвучивает  фильмы  о  мэре  Москвы 
(вместо не комментирует).  

 
 
53 
2.
  Смешение слов, сходных по значению. Например: Мы сократим ваше 
время (вместо сэкономим, сбережем).
 
У нас самые дешевые (вместо низкие) 
цены. 
3.
  Смешение  слов,  относящихся  к  одной  предметной  области  (слова 
одного семантического поля). Например: Выстрел (вместо пуля) попал не в 
собаку,  а  в  проходившего  по  дороге  соседа.  Нервы  снайпера  напряжены, 
палец  на  мушке  (вместо  на  спусковом  крючке).  Автомобилисты  (вместо 
автомобили) отравляют воздух своими выхлопными газами.  
4.
  Смешение паронимов. Паронимы – однокоренные слова, относящиеся 
к  одной  и  той  же  части  речи,  близкие  по  звучанию,  но  различные  по 
значению.  Например:  Тариф  экономный  (вместо  экономичный)  (Реклама).

жүктеу/скачать 0,97 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: