В. Я. Сквирский гений

--И правильно делает. Я тут на балу у Грибоедовых поглядел на 
эту евонную Аннушку. И никакого там «чудного мгновения» не 
углядел. Баба, как баба… Бюстик и вправду впечатлительный, а 
мордашка и все остальное… По моему Сашок , просто 
сексуальный маньяк. Ей богу… А от ошибок, значит, никто не 
застрахован… Это, конечно,… кроме тебя…
--Замолчи! Неужели у тебя совсем не осталось ничего святого?! 
…Боже мой—боже мой! Мне – то казалось . что я пишу все 
сильней и сильней… Неужели я теряю самоконтроль?!... Но 
почему же тогда Люся молчит!?
--А что твоя Люся- Добролюбов , что ли, или, может быть, этот 
твой Герострат? Тоже мне нашел Гомера!...
--Заткнись, дебил! Тебе бы мозги и чувство прекрасного Люси… 
Люся- удивительный, неординарный человек!...
--Брось , Петя, любая женщина есть просто баба. Особенно ,с 
которой спишь. Вот возьми, к примеру, ту же мою Тамарку…
--Заткнись ты со своей Тамаркой… Что же делать!?... Что же 
делать –то!?... Может быть все бросить, а!? Бросить к чертям 
собачим и жить на твои авторские подачки? Начать пить как 
ты? А ?
--Ты имеешь в виду, продолжать пить как я?... Так это не твое , 
Петя. Твое дело -писать стихи и поэмы там всякие… Писать, 
радовать творчеством издателей, свою драгоценную Люську и 
гонорарами- мою ненасытную Тамарку, кстати ,истинную 
поклонницу твоего таланта!..А то - нате – здрасте! Поэт, 
называется! Жизнь есть борьба! Работать надо ! Работать еще 
напряженней ! Выдавать на поэтическое гора всё больше и 
больше творений! Ты посмотри на нашу с тобой полку и на 
полку Сашки? Ты видишь, какой здоровенный кусок надо еще 
написать, чтобы сравняться?!
 

--Может тут – то как раз ты и прав! Надо еще больше 
напрячься. Работать еще настойчивей и не по восемь , а по 
десять- двенадцать часов в день…чтобы им всем доказать! Да- 
да! Доказать!
--А может ты не те темы берешь?
--Как не те темы?
--Ты же взаперти сидишь…
--О чем ты? Я же до сих пор езжу в экспедиции!
Это совсем не то , Петя.  Вот у меня действительно богатый 
опыт общения с массами. Я действительно знаю , что сегодня 
им нужно.
--И что?
--Сейчас, понимаешь ли, нужно что – то такое… необычное. Что 
– то такое очень емкое. И чтобы все было бы и просто, и в то же 
время, глубоко и ярко!...
--Верно, верно.
--А почему бы тебе о спорте не написать? Ты обрати внимание 
-наши правители в спорт такие бабки втюхивают, - на них пару 
лет всех наших дохнущих с голоду пенсионеров можно было бы 
не голым хлебом с порошковым молоком, а мясом настоящим 
кормить, да еще и на квартплату подкидывать.
--О спорте?... Пожалуй, в этом что – то есть…. Ты говоришь об 
экстремальных ситуациях , как я понимаю?
 

--А еще о каких же ?  Ты, вообще- то, больше меня слушай. Я не 
такой уж и серый дурак, как тебе кажется. Вот я недавно один 
классный детективчик спортивный читал. Он, значит, 
футболист, а она конькобежка на длинные дистанции. И 
понимаешь, такая интрига острая.  Он , значит, её хочет как 
сумасшедший, а она шпионка и ему не даёт , понимаешь? 
Боится, что во время этого акта… вдруг может не выдержать и 
случайно проговорится… Темпераментная ,потому что, очень. 
Видно у неё бешенство , этой …ну,… сам понимаешь. А в конце , 
в финале, оказывается  , что на самом – то деле она фригидная 
как бревно, а он ,вообще – то, не то импотент , не то голубой,… 
ну как этот артист…с кудряшками и перетянутой физией. И всё 
это они, оказывается, просто разыгрывали для понтов. Правда 
я так до конца и не понял -зачем… Очень остросюжетная 
история. Тебе не кажется?... Народ в отпаде! Книжку было не 
достать , я её по великому блату, да и то с большим трудом. 
Спасибо королеве детектива - Дашковой! У неё имидж такой,… 
нам с тобой делать нечего. А книжная полка втрое длиннее 
Сашкиной и графа вместе взятых! Вот у кого надо писать 
учиться!  У неё и у Марининой! И обрати внимание- у них ни 
одной строчки в рифму не написано. Ни одной! А бабок 
-миллионы! Все в зелени!..Обе переведены на сто языков. Даже 
на язык людоедов острова Миклухи – Маклая и Пасхи! Видать у 
ихних аборигенов  от этих кровавых убийств аппетит 
поднимается.
--Сережа,ты всё это серьезно или просто меня разыгрываешь? 
--Думай как хочешь, но запомни -в каждой шутке- есть доля 
шутки. Понял намек?
--Я , гений, последнее время твои гениальные шутки плохо 
понимаю…
 

--Видишь, Писарев с Герценом, оказывается, не так уж далеко и 
ушли от истины. Ты и шутки понимать перестаешь. Это 
симптом,  Петя! Симптом неважный и далеко не в твою пользу . 
Но разговор у нас сейчас серьезный пойдет и  не о юморе , а о 
деньгах! Есть предложение. Мы его с Тамарой Васильевной 
обсудили и пришли к выводу, что сегодня плачу я тебе 
слишком много , Петя! До сих пор я платил тебе половину из 
чистой прибыли, а теперь ты будешь получать только 
четверть! Фирштейн?!
--А почему так много, может быть сразу одну десятую?
 

-- Не надо , Петя! Что же я грабитель, по- твоему? Нет, Петр, я не 
шкурник. И дело тут вовсе не в мировом кризисе. Просто весь 
этот имидж, без которого  сегодня  никуда, очень подорожал. В 
искусстве , как и вообще кругом, правит своя мафия. На телеке  
ты видишь одни и те же набившие оскомину и мозоли на 
глазах физиономии композиторов, золотоголосых и 
платиновоголосых певцов  и одних и тех же  юмористов  либо с 
плоскими, затасканными шутками, либо с откровенной  и уже 
узаконенной похабелью. А ты посмотри , что они сделали со 
зрителем.  На тюремной фене это называется опустить…  Да, 
да, они опустили зрителя почти всей страны до восприятия 
только этого примитивнейшего , похабного юморка, и залы 
дрожат от надрывного смеха. В театрах идут пьесы только тех 
авторов, которые смогли достать богатеньких спонсоров, или 
сами уже могут оплатить , даже и не окупающие себя  
постановки. В кино жулье отмывает ворованные оффшорные 
деньги. Это еще слава богу, если попадется приличный 
режиссер. Вся страна это знает, но народ у нас терпеливый до 
состояния астрологических «овнов» перед новыми воротами и 
такой же ленивый на подъём. Так что пропихивать сегодня 
твои блестящие философские стихи, а, тем более, длинные 
поэмы, стало не просто трудно, а почти невозможно! Так что, не 
такой уж твой Серега и болван! Сегодня , мой дорогой, я 
,великий поэт, должен одеваться подобающе, иметь 
соответствующий импортный выезд. Красиво встречать, 
красиво провожать, красиво и дорого поить, красиво платить 
за поддержание публичной славы. Фирштейн? Ты же не пьешь 
и не знаешь, сколько стоит хороший коньяк в приличном 
кабаке. Ничего ты не знаешь. Ничего! Живешь ,как у Христа за 
пазухой. А у бедолаги –гения Кадушкина –всё это на шее! И то и 
это, и пятое, и десятое…А, да что там говорить… Не завидуй 
моей шкуре…Не завидуй ! И не проклинай своего благодетеля 
понапрасну!... 
--Ладно, ладно, прекратим этот неприятный для обоих 
разговор. Согласен….
 

--Хороший ты человек все же, Петя. Есть в тебе что – то святое. 
И это окрыляет.
 --У меня к тебе , Сережа, тоже есть дело. Я хотел бы , чтоб ты 
подписал это.
--Это что, заявление об уходе по собственному желанию из 
нашей команды? Я когда тренером работал, некоторым 
хреновым игрокам такие подписывал, но ты же у нас ведущий 
голкипер! У тебя же ,что ни удар справа, то в девятку, а? 
Серега взял листок и начал было 
громко с выражением читать вслух, но Петр остановил его.
--Не надо , Сережа. Это…ну как тебе сказать, вроде завещания. 
--Твоего? Ты чо , собрался вскорости помирать , что ли? И 
хочешь меня предупредить об этом событии заранее?
--Не совсем так, Сергей. Это,… как бы, твоё завещание…
--Ах , ты собираешься меня укокошить и делишь наш капитал 
от моего имени! Забавная идея…И очень миленько! И как же и 
когда ты надумал это злодейство  осуществить? Скажу тебе как 
на духу , что на данный отрезок времени это любопытное 
мероприятие не совсем входит в мои ближайшие планы. Я, 
честно говоря, собирался еще парочку другую десятилетий 
покоптить этот экологически грязный городской воздух и 
попить в волю хорошего армянского коньячку. Хотя, согласен и 
на французский…
--Кончай ерничать и прочти завещание до конца. Я  бы хотел , 
чтобы после твоей кончины, даже если ты проживешь сто 
двадцать лет, наконец, стало публично  известно о нашей 
мистификации. Здесь для тебя нет ничего обидного. Всю вину 
я беру на себя…
--Значит, еще поживём. Полегчало. Давай. Сохраню в сейфе. 
Реликвия!
 

--Нет, пусть оно лежит у тебя в столе. Это же твоё завещание…
--Не беспокойся , Петя, я скоро умру. Я чувствую это… И ты ещё 
вспомнишь и  не раз Серегу Кадушкина… Э-э! Да что там… Они 
ценить могут только мертвых… Только… Иди , Петя, к врачу, 
тебе пора. И следи за своим здоровьем, пожалуйста, прошу 
тебя… А теперь развлеки наших любимых женщин, и помоги 
им открыть бутыльки , если , конечно, ты еще не разучился, 
как это делается. И закрой дверь поплотнее, мне надо сделать 
несколько очень нужных звонков. Да. И расскажи им парочку 
свежих анекдотов:
Мало записаться на прием к врачу, надо еще до него дожить! И 
еще один смачный: -Дробим камни в почках. И подпись – Амон. 
Ну иди.
Серега поднял трубку и набрал номер телефона.
--Привет. Кадушкин. Горько говорить, но ты оказался прав. 
Только что на бульваре моя их засекла. Говорит, все ясно сразу 
же! Тут, как говорится, и в баню не ходи. Ты только Саше не 
проболтайся,… такие неприятности не могут не сказаться на 
его творчестве.  Он и так, если сугубо между нами, заметно 
сдал…Об этом уже многие говорят… И, вообще, ты же знаешь 
его вспыльчивый характер. Нам еще не хватает потерять на 
очередной дуэли такого подающего большие надежды поэта! 
Ведь, что бы там ни говорили , но человек он , безусловно, 
способный! Ну , пока, ко мне пришли люди…
В кабинет вошла Люся и, увидев говорящего по телефону 
Сергея , нерешительно остановилась у двери..
--Сережа, я тебе не помешала?
 

--Люси, ты с ума сошла. Разве ты можешь мне помешать. Это у 
Петра каждая минута занята творчеством. Я же обычный 
курьер,  мальчик на побегушках! Который в свободное от сна, 
еды и потребления крепких напитков  время носится как 
угорелый по редакциям, стараясь урвать от ихнего  и без того 
более чем скромного бюджета скромную толику деревянных 
бумаженций двум парнишкам на молочишко! У тебя ко мне 
просьба?
--Сережа , так хочется Качалова послушать и  не могу билеты 
достать.
--На какое число прикажете , королева моего сердца? Набираю 
дирекцию филармонии.
--Так уж прямо и королева. Да на любое.
--Добрый день. Кадушкин говорит. Два билета на моё имя на 
завтра, пожалуйста. Нет всё.  Больше тебе ничего не надо? А то 
говори? И без церемоний. Я для тебя готов сделать даже 
невозможное . Ты же знаешь!...
--Красиво живешь.
--Что сделаешь, каждая эпоха диктует свои законы.
--И лепит своих героев.
--Да, лепит! Так ,может быть, я все – таки могу что – нибудь для 
тебя сделать….такое?…
--Опять за старое. До чего же ты упрямый. Уже мог бы понять 
за столько – то лет,  что мы с тобой люди с разных планет. 
Видишь, получилось даже в рифму.
--Обидно . Ты все еще считаешь, Люсенька, что я, по – 
прежнему, футболист заштатной заводской команды. А люди, 
Люсенька, они со временем меняются. Ох, как меняются! Ведь  
моё теперешнее положение ко многому обязывает… Ну, да 
ладно… Как живешь – то?
 

--Твоими молитвами и деньгами живу хорошо.
--Кому врешь. Что я, Петьку не знаю, Люсенька? Решила отдать 
себя в жертву ему  и искусству. А ведь жизнь – то -она всего 
одна! В ней должно быть хоть немного радостей. Посмотри, на 
кого ты стала похожа? Зачем это? Кому от этого лучше?
--Что, действительно стала очень страшная?...
--Для меня ты -всегда богиня! Василиса прекрасная! Ты же 
знаешь…
Люся встала с дивана и нервно заходила по кабинету. Вид у неё 
и действительно был неважный. Серая бледность лица. Плохо 
скрываемая, не по возрасту ранняя  седина волос. Резко 
обозначенные морщинки от крыльев носа к подбородку и 
лучики у глаз старили её.
--Конечно , ты прав, с ним нелегко. Эта вечная смена 
настроений по совершенно 
непонятным причинам. Никогда не знаешь, что с ним будет в 
следующую минуту. То он неестественно весел, то вдруг 
впадает в глубокое отчаяние. Какой- нибудь пустяк выводит 
его из равновесия иной раз на целую неделю…
--У гениев , Люси, это обычное дело. По себе знаю,… хотя и не 
совсем гений.
Сейчас все только и говорят о романе Натальи Николаевны с 
Дантесом …Ты слыхала?
--Наверняка, грязные сплетни кумушек и уродов.
--Ох, Люся, Люсенька, хорошо если бы так. Ну , а если это и 
действительно так?
 

Лично я, по- человечески, могу их понять. Ты же знаешь, как я 
люблю Сашу. Как я по- братски к нему отношусь. Для меня он 
второй поэт -после Володи Высоцкого. Но, с другой стороны , 
конечно, Наташке с ним тяжело. У красивой женщины четверо  
детей. Он же её, сердечную, этими беременностями замотал. 
Животом законсервировал на дому как рабыню в карцере. А 
годы – то уходят! Она хоть и необыкновенная женщина при 
достаточно талантливом  муже, но ей хочется простых, можно 
сказать, самых обыкновенных бабских радостей! И это так 
естественно! Не может же она жить одними его стихами! 
Можно ли её винить за это? Нельзя!  И тут на её пути 
встречается тоже простой, самый что ни есть обыкновенный, 
избалованный бабами  смазливенький , похотливенький  
блондинчик  Дантес, который её искренне хочет. И она 
чувствует ,что тоже начинает хотеть не поэтическое дарование 
своего низкорослого, не бог весть какого красавца мужа , а  
крепкое , спортивное тело настоящего самца! Его мужскую 
страсть! Его сильные мужские объятья!... Не знаю, как ты , но я 
бы на её  месте поддалась бы этим радостям, то есть поддался 
бы , конечно, будь я женщиной!...  
--Фу, Сережа,  всё это отдает такой мерзкой пошлятиной… 
--Пошлятиной?  Нет, нет, ты постой, есть еще одна 
поучительная история, и причем ,тоже из нашей сегодняшней  
жизни. И  главный герой её, опять же,  Александр, только на сей 
раз  не Пушкин, а Блок. С этим поэтом - то ты, надеюсь, 
знакома? 
--По литературе, - конечно.
 

--Так вот тебе яркий пример из его семейной жизни. Евонная 
нынешняя жена, Любаша, когда замуж за него шла ,так прямо 
ему и сказала: «Мужик ты, видать, никакой. Я еще не 
попробовала , но догадываюсь. А выхожу за тебя только потому 
, что стихи твои очень уважаю, а некоторые даже люблю. Но 
кровати у нас будут в разных комнатах, и ты , пожалуйста , ко 
мне не ходи. Я буду свободной женщиной и спать буду с другим, 
с Белым, между прочим , тоже неплохим  поэтом. Это хорошо 
еще , что с «белым», а не «блеком», как говорят американцы. 
Вот так и живут себе до сих пор. Эту историю я слышал из 
самых первых уст. Её графу  в «Ясной Поляне» лично Дмитрий 
Соломонович , её папаша , рассказывал.
--Какой Соломонович? 
--Какой, какой? Менделев! Ученый есть такой, причем, говорят, 
тоже великий. Он какую –то знаменитую таблицу изобрел. Не  
умножения , а какую – то другую, но тоже очень известную в 
науке. Но это не главное его изобретение. Он сорокоградусную 
водку узаконил для магазинов. Чтобы не разбавляли, сукины 
дети,  на заводах.
--Но он  вовсе не Соломонович. У него совсем другое отчество и 
фамилия. 
--Может быть. Когда граф  его со мною знакомил, он что -то 
неотчетливое буркнул себе в бороду, я так и не понял, как он 
будет по батюшке. 
--Ну, а почему, все – таки , Соломонович? Он же чисто русский 
ученый – химик, выстроивший таблицу удельных весов 
элементов.
--С внешнего – то виду  ,он  и вправду лицом  больше на 
русского похож, но по всему, видать, сильно умный как 
хороший еврей. Вот я и подумал, может человек скрывает свой 
пятый параграф от кадровиков. Ведь такое у нас в стране 
сплошь и рядом. 
 

--Спасибо за билеты, я пошла.
--Чмокнула бы , что ли, на прощанье…
--Перебьёшься, образцовый самец. У тебя для поцелуев 
Тамарка есть.
Кадушкин проделал привычную процедуру с толковым 
словарем Даля и, поглядев в сторону покинувшей кабинет  
Люси, зло процедил сквозь зубы:
-- Тоже мне Венера безрукая нашлась! Фифа интеллигентная! 
Ничего , ничего, помяни моё слово, -последний, 
заключительный аккорд всё равно будет за гениальным 
Сергеем Кадушкиным! Вон поручик Ржевский на крышке 
концертного рояля с бабами свои симфонии играл!..
В кабинет бесшумно и плавно вплыла Тамара. Подгребла к  
мужу и нежно прошептала на уха:
--Слава богу ушла, стерва. Замучила меня своими заумными 
разговорами и советами. И столько она незнакомых 
иностранных слов в своем разговоре применяет, что я, кажись, 
неглупая и интеллигентная женщина, любимая жена и подруга 
гениального человека ,клянусь тебе, и половины не поняла.
Ушла и даже попрощаться не соизволила. Брякнула что –то 
себе под нос и выкатилась. Ну, до чего же наглая баба… Можно 
сказать, с наших с тобой рук ест , пьёт и обарахляется, а ведет 
себя так, будто бы всё совсем наоборот!...Зараза… Скажи , ну где 
в этом мире справедливость и настоящая интеллигентность? 
Где?...
--Где, где? Я бы тебе сказал- где, но извиняюсь, та же самая 
интеллигентность не позволяет…
 

--А ты сравни нас на свой мужской вкус. Да у  меня один только 
бюст на три размера больше еённого! И это безо всякой 
накачки! Свой, натуральный! Я уже не говорю об остальных 
цифровых измерениях тела! Ты же помнишь , на «Модном 
приговоре», куда ты меня  определил , Славик Зайцев так 
прямо и сказал:-« Тамарочка , вы просто шикарная женщина». 
И лично я считаю, что в этом он был совершенно прав!? А ты 
как считаешь?
--Том, ну ты же знаешь. Чо спрашивать – то зазря лишний раз…
--Ну , как там, с Петром – то прошло? Без эксесов? Согласился 
единогласно?
Он сразу же стал гоношиться: мол, я…. Ля, ля… И так далее , и в 
том же духе! Но ты же меня знаешь! Серега и не таких тигров 
укрощал! Дрессировщик не хуже братков Запашных!  А я ему 
очень спокойненько, глядя прямо  в глаза, мол Писарев считает, 
что вы , сударь резко снизили уровень.  Или , может быть, 
Писарев для вас -не тот авторитет? Тогда поедемте к 
Виссариону или к самому графу Льву Николаевичу Толстому! 
Надеюсь, эти авторитеты для вас, сударь, тоже авторитеты?!
--Молодец ты , Серега! Ей богу , молодец!  Зря, что ли , я над 
тобой столько лет работаю, не покладая рук?! Ну, а дальше?
--А дальше, его сразу как пыльным мешком  с картошкой ниже 
пояса долбанули. Причем, со всей силы! Я захожу с тыла и 
делаю следующий ход слоном, мол, связи с возрастающими 
расходами на коньяк  и тэ пэ…. вынужден срезать ваш гонорар 
вдвое, и все это , между прочем, в предверии нового мирового 
кризиса !
--И что он?
 

--Тома! Куда ему деваться? Стихи писать -это каждый дурак 
может! Ты зайди в «Книжную лавку писателей» , тебе 
директриса, Ниночка Николаевна , между прочим , тоже 
шикарная женщина , всё при ней, буквально всё, подведет к 
полкам, где этих поэтических книг целый миллион! И спроси,- 
делает она на них план или нет? Она тебе скажет…
--Ты мне не про шикарную Нину, а про Петьку давай!
А нечего давать! Проглотил!  И согласился на раз! Понимает же, 
что мы – то без него проживём, а вот он –то без нас…
--И всё же ты, Сереженька, настоящий  гений! Да, да! И не спорь 
со мной ! Ты, именно ты, и есть самый настоящий гений! А не 
веришь мне, спроси у твоего Иорданского и Аристарховны. Они 
тебя в приемной уже целый час дожидаются. Кофий с печеньем 
пьют.
--Тома, ты же взрослая женщина, много крепкого кофия 
старикам вредно. Зови.
--Не бойся. Я специально для них держу желудёвое и его сильно 
разбавляю водой!
Старики чинно вошли в кабинет и, пожав руку Кадушкину, сели 
на краешек дивана, сложив ручки на коленях.
--Простите меня уважаемые, но не мог оторваться от внезапно 
пришедшей в голову прекрасной рифмы. Творчество ,оно 
неожиданно как « Болдинская осень» Александра Сергеевича. 
Ему, извиняюсь , не прикажешь.

жүктеу/скачать 0,93 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: