Выбор стратегии при синхронном переводе, в рамках возникнове ния речевых актов угрозы в политическом дискурсе
жүктеу/скачать 1,09 Mb. Pdf көрінісі
|
108-Текст статьи-495-1-10-20200602
| то чем / с какой целью. Другими словами,
данный тип интенциональных высказыва- ний характеризуются наличием более чем одной аргументной (актантной) позиции и «сложным строением предиката» [1][4]. Ядро менасивной нагрузки в МРА с экспликацией сообщения об угрозе также лежит на глаголе, который отличается от перформативных глаголов тем, что дей- ствие не совершается посредством произ- несения, а он сам сообщает о каком-либо действии, процессе или состоянии. [2] Ниже приведу классификацию, Ольги Викторовны Эпштейн, но дополненную и исправленную согласно моему опыту, в рамках русскоязычного политического дис- курса. С годами все больше растет полити- ческое напряжение, многие политики как зарубежные, так и в русскоговорящем сег- менте чаще используют глаголы ответных действий (20 %), они находят отражение в произошедших в последние годы событиях таких как размещение системы ПРО Соеди- ненными Штатами и НАТО, ответные дей- ствия со стороны России в виде ввода на по- стоянное дежурство комплексов С-400. Также, глаголы уничтожения или повре- ждения адресата, или близкого его окруже- ния (19%), чаще используются американ- скими и северокорейскими спикерами, в то время как русскоговорящий политический сегмент воздерживается от прямых угроз, чаще делая акцент на ответных мерах, гла- голы противостояния (10%), стали очень часто употребляться в отношении террори- стов и оппозиции. С начала XXI века боль- шое количество геополитических конфлик- тов привело к популяризации глаголов про- тивостояния, в равной степени, как и пред- посылки к новой холодной войне, а также информационному противостоянию двух миров. Глаголы административного наказа- ния (10%), русскоговорящие политики участвуя в политическом дискурсе, в кото- ром обсуждаются внутренние вопросы, ча- сто прибегают к глаголам, использую- щимся в значении административного наказание, например: снятие с должности, сложить полномочия, привлечь к ответу или суду. Глаголы преследования (8%). Также получили распространение в связи с террористами, политическими преступни- ками, оппозицией, военными переворотами и прочими ситуациями, в которых исполь- зуется агрессивный политический дискурс. Стоит упомянуть, не так часто используе- мые глаголы и глагольные сочетания сило- вого доминирования (5%), глаголы сило- вого выдворения (3%), глаголы лишения (2%), глаголы и глагольные сочетания устрашения (1%), глаголы и глагольные со- четания прогнозирования (плачевного ре- зультата) (5%), глаголы удержания силой (1%), глаголы изменения политиче- ского/социального статуса (0.5). [2] Политики прошлого столетия и ны- нешнего часто используют метафору в своих политических речах. Использование данного коммуникативного инструмента делает речь оратора глубже, наполняя ее обширным семантическим полем, которое несет в себе метафора. Однако, при всей красоте, наполненности глубинным смыс- лом и впечатлении, производимом на слу- шателя, метафора становится еще и слож- ностью для переводчика-синхрониста. По- литик, используя метафору в своей речи, как будто приглашает адресата в свои мир, оставаясь открытым для него. Метафориче- ская модель позволяет приблизить реципи- ента, сделать речь политика простой для восприятия обычным человеком. Перевод метафоры связан с решением целого ряда лингвистических, литературо- ведческих, культурологических, философ- ских и даже психологических проблем. Необходимость правильного подхода к изу- чению способов перевода метафоры обу- словлена важностью адекватной передачи образной информации и воссоздания сти- листического эффекта исходного текста в переводе. Существует множество работ, ка- сающихся проблем перевода метафор. Способы передачи метафоры при син- хронном переводе в политическом дис- курсе с русского языка на английский не от- личаются от вышеперечисленных вариан- тов. Так мы используем перевод эквивален- тами перевод эквивалентом; перевод анало- гом; перевод калькой; перевод без исполь- зования образности. Только один способ будет работать при синхронном переводе, особенно если политик высказался метафо- рой неожиданно и в порыве эмоций, в то время как его речь имела высокую ско- рость. Так, например, в годы председатель- ства Хрущева он использовал много мета- фор, жаргонизмов и разговорную речь. В английском языке аналогов не существо- вало в силу политической напряженности того времени, когда люди очень мало знали о культуре противоборствующих госу- дарств. Легендарное выражение «Мы вам покажем Кузькину мать» была переведена как “We will show you a mother of Kuzma”. Данную фразу «Я вам покажу кузь- кину мать!» Хрущев произносил неодно- кратно: сначала на американской нацио- нальной выставке, проходившей в 1959 году в Сокольниках, Хрущев сказал вице- президенту США Никсону: «В нашем рас- поряжении имеются средства, которые бу- дут иметь для вас тяжёлые последствия. Мы вам покажем кузькину мать!». Потом повторил в выступлении на 15-ой ассам- блее ООН в 1960 году. По легенде, эти слова перевели дословно как «мать Кузьмы», и испуганные слушатели заподо- зрили в этом намек на новое секретное ору- жие СССР. На самом же деле, переводчик адаптировал эту фразу как «Я вам покажу, что есть что». Разумеется, никто из носите- лей английского языка не понял, о чем идет речь, и они подумали, что это за мать Кузьмы такая, что грозят ею, а не, напри- мер, ядерным оружием, наверное, она страшнее чем любое оружие. В целом, пе- реводчик с задачей справился, передал ска- занное и интенцию автора в немного иска- женной версии. Тем не менее, калькирова- ние, как способ передачи речевого акта угрозы, выраженном через метафору, даже без передачи всего ее семантического поля, самый удачный метод, используемый при синхронном переводе, в ситуации, когда пе- реводчик не знаком с данной метафорой или не знает ее идеального эквивалента на языке перевода. Русский язык богат выра- жениями, полного эквивалента которых не существует в английском языке. Суще- ствуют схожие по смыслу выражения, но постоянно держать их в памяти, учитывая редкость такого явления как использование метафоры в качестве речевого акта угрозы, по мнению автора не имеет никакого смысла. В то, что язык стал менее парламент- ским, внес вклад и Борис Ельцин со своей крестьянской прямотой. Хотя надо отдать ему должное - он никогда не позволял себе даже грубых литературных выражений со своими подчиненными, не то что мата. Гор- бачев использовал некоторые простореч- ные высказывания вроде "вешать лапшу на уши". Хрущев, конечно, употреблял очень яркие и образные простонародные выраже- ния, которые трудно было перевести, но можно было понять. Например, "мы тоже не ноздрями мух ловим". Что касается за- стоя, когда все говорили "по бумажкам" и когда люди были образованные и спокой- ные, то тогда не было никаких резкостей. Дмитрий Медведев говорит тоже очень бес- цветно и блекло, у него мало интересных находок и метафор, его очень переводить просто, но достаточно скучно. Дипломатический язык стал не только более жестким, но и более раскованным. Я думаю, это такая тенденция, связанная с тем, что политические деятели больше не выходцы из королевских или аристократи- ческих семей. Бывают люди не очень обра- зованные, но бывают и наоборот. Напри- мер, в случае с репликой Обамы о Путине, очень удивительно: все-таки как юрист он знает, что за такие вещи можно получить и повестку в суд. жүктеу/скачать 1,09 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|