Вопросы археологии
жүктеу/скачать 10,67 Mb. Pdf көрінісі
|
в опросы археологии к азахстаНа . Выпуск 3. Рис. 6 . Реконструкция наземных склепов (по Нильсену В.А.) дом факте особого отношения к огню, или в любом погребении очищенных костей. Другие отрицают распростране- ние и влияние зороастризма, государ- ственной религии сасанидского Ирана, в оазисах Средней Азии и Жетысу (Се- миречья) в эпоху древности и в раннем средневековье. Каждый из этих подхо- дов имеет свои слабые и сильные осно- вания. Рассмотрение их не входит в за- дачу нашей публикации. Нам следует лишь отметить, что продвинуться в по- нимании религиозной жизни населе- ния присырдарьинских и среднеазиат- ских оазисов, при отсутствии однознач- но трактуемых письменных источников, можно на основании систематическо- го анализа результатов раскопок погре- бальных памятников. Сравнительно недавно нами была предложена в целом не противоречи- вая реконструкция погребального об- ряда как протяженного во времени цик- ла обрядовых действий, в котором на- земные склепы занимают промежуточ- ное/срединное место. При этом обря- де наземные склепы служат местом вы- ставления трупа до его полной есте- ственной скелетизации. После чего очи- стившиеся кости собираются в бытовой или специально изготовленный сосуд, или в специальную урну/оссуарий, или просто заворачиваются в ткань/кошму и погребаются окончательно в укром- ном месте [Смагулов Е.А., 2004, с. 252- 256; Смагулов Е.А., 2004 а, с. 40-55]. При этом склепы не являются местом погребения, а лишь выставления, т.е. служили сооружениями, за которыми в зороастризме закрепилось название «дахма». А случаи обнаружения одно- временно в склепе скелетов, кучек ко- стей, хумов и урн с костями, трактуются как следствие не завершенного погре- бального обряда, когда некрополь вне- запно забрасывался. При таком подхо- де предлагается рассматривать ситуа- цию, зачастую выявляемую при расчис- тке склепов, не как результат закончен- ного обряда, обычно нарушенного по- следовавшим не санкционированным вторжением-«ограблением», а как ре- зультат неоконченного действия, пре- рванного по какой-то причине (которых в реальной жизни было не мало). Ле- жащий на суфе скелет в анатомическом 133 Н аземНые склепы б орижарского могильНика Смагулов Е.А. порядке, собранные в кучку кости ске- лета, кости в урне фиксируемые иногда в одном и том же склепе – это разные стадии, которые проходят человеческие останки внутри склепа, при распростра- ненном здесь «обряде выставления». На следующем этапе кости выносятся и хо- ронятся в укромном месте – так появля- ются погребения по «оссуарному» или «хумному обряду». Такая реконструк- ция действительно на наш взгляд объ- ясняет многие до сих пор не ясные, но часто встречающиеся при вскрытии на- земных склепов моменты. Т.е. концеп- ция имеет эвристическую составляю- щую. Например, становится ясным, по- чему большинство более-менее пред- ставительных комплексов находок (с монетами, например) в склепах Сред- ней Азии датируются VIII в., т.е. време- нем арабского завоевания и утвержде- ния ислама. И почему в склепах ред- ки закрытые комплексы находок более раннего времени. При этом акцентиру- ется внимание на тех сторонах этого об- ряда, которые никак не могут быть об- условлены зороастрийскими представ- лениями. В этом автор не оригинален. На несоответствие среднеазиатских по- гребений в наусах, оссуариях и пр. зо- роастрийской догматике, как она из- вестна по письменным и этнографиче- ским данным, указывают многие авто- ры, но при этом почему-то продолжают именовать эти обряды зороастрийски- ми [Мейтарчиян М.Б., 2001, с. 71]. Согласно нашей реконструкции по- гребального обряда применение на- земных склепов обуславливает захо- ронения очищенных костей в хумах или керамических урнах-оссуариях. А.А. Грицина считает, что в Уструша- не (Джизакская и Сырдарьинская обл. Узбекистана) захоронения костей в ху- мах стали появляться с IV-III вв. [Грици- на А.А., 1997, с. 27-28; Грицина А.А., 1999, с. 223-225] Т.е. мы можем пред- полагать, что с этого времени получают распространение и места для выставле- ния трупов, возможно в виде наземных склепов. При этом захоронения очи- щенных костей в бытовых сосудах или в специальных урнах-оссуариях не есть некий особый погребальный обряд, а лишь заключительная фаза все того же обряда. Поэтому в случае обнаружения захоронений в хумах или урн с костя- ми можно предполагать наличие где-то в округе, ближе к поселениям с древ- ними и раннесредневековыми слоями, наземных сырцово-пахсовых склепов, и наоборот. Окончательное захороне- ние костей осуществлялось в особых укромных местах, в которых предпола- галось, что они не будут более потрево- жены, и тем более нарушены. И с этой задачей они справлялись не плохо. По- этому подобные некрополи обнаружи- ваются обычно случайно и в самых не- ожиданных местах. Такое место оконча- тельных захоронений костей из склепов некрополя Жуантобе до сих пор не об- наружено. Противоположная точка зрения из- ложена в концепции Г.И. Богомолова, который все расчлененные погребения Средней Азии готов объяснять след- ствием распространения зороастризма [Богомолов Г. И., 2007, с. 77-82] 9 .
Им 9 Правда, практически одновременно этот обряд связывается с распространением и укреплением по- зиций маздеизма и называется «оссуарным обрядом» [Богомолов Г. И., 2005, с. 187-196; Богомолов Г. И., 2006, с. 183-193]. При этом остается не ясным, что имеется в виду, когда говорится: «зороастрийский обряд погребения», «маздеиский обряд погребения», «оссуарный обряд погребения». Если за этими по- нятиями стоит одно и то же содержание, то зачем использовать различные названия? 134 в опросы археологии к азахстаНа . Выпуск 3. 10 На практике зачастую некоторые функции совмещались в одной постройке [Ртвеладзе Э.В. 1989, с. 224-225]. 11 Наличие нескольких обзоров избавляет нас от перечислений (см.напр.: [Хмельницкий С., 2000; Мейтарчиян М.Б., 2001, с. 67 и сл]). 12 Последнюю сводку см.: Хмельницкий С., 2000, с. 199-215. отмечено, что «в эпоху раннего средне- вековья … для всего Согда, ведущим ти- пом погребальной обрядности стано- вится обряд, состоявший из двух эта- пов: предварительное выставление трупов и затем захоронение очищен- ных от мягких тканей костей. Нередко кости помещались в специальные сосу- ды – оссуарии или однокамерные на- земные сооружения – склепы – нау- сы, реже в грунтовые могилы» [Богомо- лов Г. И., 2007, с. 77]. Вероятно, автор имел в виду, что упоминаемые «два эта- па», это этапы, которые оставляют наи- более заметные археологические сле- ды. Вообще же в «зороастрийском по- гребальном обряде» специалисты вы- деляют больше этапов, оставляющих археологические следы, помимо тех, от которых археологических следов не сохраняется. Например, некоторые ис- следователи полагают, что действитель- но первый, подготовительный этап, ко- торый не учтен Г.И. Богомоловым, также может быть связан с археологическими объектами. Имеется в виду помещение с ямой в 36-ом беркуткалинском зам- ке Хорезма, наус № 2 пенджикентско- го некрополя и кампыртепинские скле- пы [Мейтарчиян М.Б., 2001, с. 65-67]. В соответствии со взглядами, развива- емыми Г.И. Богомоловым, наусы слу- жили для окончательного помещения в них оссуариев – керамических урн (или просто сосудов) с очищенными от пло- ти костями покойного или же для хра- нения просто кучек очищенных костей. Они являлись как бы завершающими в ряду канонических погребальных со- оружений
10 . Как известно, этот ряд по- строек выглядит следующим образом:
па в период обряда оплакивания, про- щания);
ставлялся труп для очистки костей от тканей);
ных костей); наус (постройка для по- мещения оссуариев) [Хмельницкий С., 2000, с. 199] 11 . «Типичные наусы», с оссуариями или их обломками внутри, хорошо изучены в ряде регионов Цен- тральной Азии [Пенджикент, Пайкенд, Кафыр-кала, Ток-кала, Красная Реч- ка и т.д.] 12 . Их устройство, за некото- рыми исключениями, единообразно и сводится к единственному помещению квадратной или прямоугольной формы с низким (около 1 м в высоту) сводча- тым входом. Входы в наусы ориентиро- ваны различно и прорезают обычно по- середине одну из стен, если камера уд- линена – всегда торцовую. Размеры ка- мер разнообразны – от 4 до 10 м. Вну- три под невысоким сводом вдоль стен на сырцовых возвышениях – суфах или просто на полу с песчаной или гравий- ной подсыпкой стояли оссуарии. Суфы иногда занимали почти все помещение, оставляя, для вошедшего, только не- большую продолговатую площадку пе- ред входом. Таково обобщенное описа- ние наиболее археологически изучен- ных наусов Пянджикента. В свое вре- мя В.А. Нильсен, исходя из археологи- ческого материала, предложил рекон- струкцию внешнего облика этих погре- 135 Н аземНые склепы б орижарского могильНика Смагулов Е.А. Рис. 7.
Халцедоновые геммы из «клада» 13 Интересно отметить, что круглые в плане склепы были исследованы и среди жетыасарских погре- бальных построек [Левина Л.М., 1996, с. 68]. бальных построек, которую без огово- рок принял и С. Хмельницкий [Хмель- ницкий C., 2000]. Исследования погребальных по- строек в Ташкентском оазисе на средней Сырдарие открыли наусы иного архи- тектурного облика. Они имеют круглый план внешнего контура, внутри неболь- шая квадратная камера с нишами в сте- нах. По реконструкции В. Нильсена, они могли иметь купол в виде эллиптиче- ской полусферы (рис. 6) [Нильсен В.Я., 1966, с. 87-100] 13 . Своеобразными моделями таких погребальных постро- ек принято считать локальный тип оссу- ариев, свойственный этому региону и Жетысу. Интересно что, только в наусах у городищ Кавардан и Киндык-тепа об- наружены оссуарии, в некоторых ахан- геранских отмечено наряду с наличием оссуариев и трупоположения. Во всех остальных известных случаях, а их по- давляющее большинство (!), в этих на- усах совершались трупоположения. Та- ким образом, ташкентский материал, вроде бы показывает, что в наземных
136 в опросы археологии к азахстаНа . Выпуск 3. погребальных постройках VI-VIII вв. со- вершались различные по типу погребе- ния (трупоположения и очищенные ко- сти в оссуариях и просто в кучках – все эти ситуации М.И. Майтерчиян, напри- мер, называет разными «типами погре- бений» [Майтерчиян М.И., 2001, с. 70- 71, с. 87]), которые принято связывать с разными религиозными системами, а зороастризм, оказывается, не вырабо- тал единого погребального канона, при всем его особом отношении к вопросу о воскрешении 14 . М.И. Филанович счи- тает, вслед за F. Grenet, что оссуарный обряд появился в Ташкентском регио- не не ранее VI в., как и в Жетысу, из Со- гда. Но при этом формы и оссуариев, и самих наземные построек, в которые их помещали, трансформировались под влиянием форм традиционных мест- ных намогильных сооружений [Фила- нович М.И., 1990, с. 85-96]. Г.И. Бого- молов обосновывает более раннее по- явление осуариев в Чаче и видит их ге- незис в керамических гробах парфян- ского времени [Богомолов Г.И., 2006, с. 183-193]. В трактовке этого «зороа- стрийского обряда погребения» в по- следнее время происходит некое пе- реосмысление известных фактов. Если с заключительным этапом погребаль- ного обряда в трактовке Г.И. Богомоло- ва более-менее ясно – очищенные ко- сти помещались в оссуарии, затем – в наземные склепы или в грунтовые мо- гилы, то, как и где происходил первый этап «зороастрийского обряда погре- бения» не совсем ясно. Если наземные склепы – наусы – заняты оссуариями и кучками костей, то где происходит «вы- ставление», причем такое выставление после которого можно собрать все ко- сти и поместить их в специальный со- суд? Своеобразие в погребальном обря- де выявляется при исследовании мате- риалов раскопок городища Сидак (Тур- кестанский р-н, ЮКО). Возможно, что здесь после очистки костей в наземных склепах, они собирались в хумы и по- мещались на хранение в специальные комнаты расчищенные на уровне верх- 14 «Способ захоронения не может быть конфессиональным критерием» [Мейтарчиян М.Б., 2001, с. 114]. Рис. 8. 1 - рисунок птицы и рыбы на хуме из Сидака (VIII в.); 2 - тамга на хуме из культового двора Сидака (V в.); 3 - тамга и оттиск геммы на хуме из катакомбы Борижарского могильника; 4 - тамга на хуме из музея г. Туркестан 137 Н аземНые склепы б орижарского могильНика Смагулов Е.А. него горизонта (VII-VIII вв.) и на уров- не горизонта с пятиугольным культовым двором (IV-VI вв.) [Ержигитова А.А., Смагулов Е.А., 2004; Смагулов Е.А., 2008]. При расчистке помещений этих горизонтов найдено до сотни архео- логически целых хумов, зачастую вко- панными в суфы или под пол помеще- ний и закрытых крышками, но совер- шенно пустых. Лишь в редких случаях в них находились некоторые мелкие ар- тефакты. В одном случае найден рядом с хумом зарытый в суфу кувшин с ко- стюмным комплектом и личными атри- бутами. Если предположить, что в ху- мах, обнаруженных пустыми, храни- лись очищенные естественным обра- зом в склепах костные останки усоп- ших членов данной общины, то тогда этот «клад» украшений и амулетов из кувшина можно истолковать как ком- плект личных вещей и не истлевших де- талей костюма, захороненный вместе (рядом) с останками его хозяйки. Со- став «клада» свидетельствует о высоком социальном ранге дамы, которой при- надлежали эти аксессуары. В нем при- сутствуют, хотя и символически, изде- лия из драгоценных металлов, и вполне реальные статусные импортные атрибу- ты (рис. 7). Вероятно, они были собра- ны с истлевшего в склепе трупа в специ- альный сосуд, при перемещении кост- ных останков на место стационарного хранения. При такой интерпретации на- ходят объяснение и, отмеченные выше, находки в некоторых хумах отдельных мелких вещичек, и находки отдельных костей скелетов в развалах хумов, и аб- солютное отсутствие во множестве рас- чищенных целых хумов малейших при- знаков пищевых продуктов… В таком случае, «культовый двор», частично расчищенный по уровню СГ2- 3 на «цитадели» Сидака можно пони- мать как поминальный храм предков или всей общины, или какого-то элит- ного клана (рода). Какого? Возможно, на это указывает тамга, прочерченная на одном из хумов, найденном наря- ду с отдельными костями скелета (рис. 8, 2). Видимо, этот знак присутству- ет на монетах Чача и Согда в IV – пер. пол. VIII вв. (группа 4 по: [Шагалов В.Д., Кузнецов А.В., 2006, с. 141]; см.: [Яценко С.А., 2001, рис. 29]). Мы име- ем стратиграфическое основание отне- сти сидакский хум с тамгой к III-V вв. О существовании традиции метить по- гребальные хумы родовыми тамгами и личными знаками свидетельствует не- давняя находка в одной из катакомб Борижарского могильника хума с про- черченной тамгой-свастикой и рядом овальный оттиск геммы с изображе- нием оленя (рис. 8, 3). Тамга-свастика присутствует и на хуме в экспозиции музея истории г. Туркестан (рис. 8, 4). Прочерченные «свастические» там- ги, с поворотом концов в разные сто- роны, известны и в репертуаре тамго- бразных знаков каунчинской культуры. Здесь же известны оттиски печатей на венчиках хумов [Грицина А.А., Алимов К., 1986, с. 36-45, рис. 2, 1, 5, 14-15]. Многие таразские погребальные хумы- оссуарии отмечены оттисками печаток [Сенигова Т.Н., 1968, с. 59, рис. 2]. Жизнь храмового комплекса на Си- даке прекращается тотальным пожа- ром, разрушением и длительным за- пустением. Однако пожар не был вне- запным для обитателей цитадели. Они смогли предварительно вынести из по- мещений все вещи и инвентарь. И глав- ное, костные останки своих предков. Об этом свидетельствуют пустые хумы в хранилищах; на полах в слое пожара практический нет оставленных в спеш- 138 в опросы археологии к азахстаНа . Выпуск 3. ке бытовых принадлежностей и пр. Произошло это, если опираться на на- ходки монет, где-то ближе к середи- не VIII в. и, вероятно, было следствием завоевания края арабами [Смагулов, 2004а]. В таком специфичном пись- менном памятнике как «родословия южно-казахстанских ходжей» упоми- наются 718 (или 767) гг. как годы при- хода арабских войск под командова- нием потомков Ханафии в среднесыр- дариинский регион [Муминов, 2005, с. 119]. Вполне вероятно, что в этой ча- сти родословия опирались на некую письменную традицию, памятники ко- торой пока не выявлены, или утрачены безвозвратно. По мнению специалистов, с перио- дом арабского завоевания Чача связа- на самая трагическая страница его исто- рии. «В результате ряда карательных по- ходов в Чач с 713 г., его города и, в пер- вую очередь, столица подверглись раз- рушению и опустошению. Урон был не- поправим. Ат-Табари недаром лаконич- но отмечает: «Все селения Шаша были сожжены». Археологические раскопки в самом Ташкенте выявили наглядную трагическую картину разрушений и по- жаров» [Филанович М., 2005, с. 180]. В историографии традиционно почему-то считается, что только оссу- арии являются единственным и безу- словным признаком (свидетельством) зороастрийской погребальной обряд- ности
15 , как бы забывая существование, например, древней еврейской погре- бальной традиции, так же связанной с оссуариями. В этой связи академик Э.В. Ртвеладзе отмечает, что специалистами установлено, «что широко распростра- ненная на раннесредневековых оссу- ариях Согда схема декора в виде двух или четырех многолепестковых розе- ток, помещенных между стилизован- ными колонками, совпадает с традици- онным декором еврейских оссуариев. На этом основании они считают, что оссуарии с таким декором могли при- надлежать еврейским общинам в Со- где во время становления здесь оссу- арного обряда захоронения (IV-V вв.), но подчеркивают, тем не менее, что та- ких оссуариев единицы и что пока нет полной уверенности в их еврейской атрибутике. Между тем находки оссу- ариев с древнееврейскими надписями из Старого Мерва убедительно свиде- тельствуют о том, что евреи, по крайней мере в Маргиане, использовали оссуа- рии для захоронения» [Ртвеладзе Э.В., 2004, с. 11]. К тому же новые исследо- вания показывают, что в отдельных об- ластях доисламской Средней Азии не только «оссуарный обряд» погребения связан с зороастризмом. Об этом го- ворят, например, исследования ран- несредневековой Бактрии. «Характер- ной чертой бактрийского зороастризма было массовое распространение захо- ронений иных видов, не предусматри- вавших предварительного выставле- ния; при этом к числу зороастрийских могли относиться и трупоположения с подогнутыми ногами» [Литвинский Б.А., Седов А.В., 1984, с. 170]. К таким же выводам приходит и Г.И. Богомолов на основе авестийских текстов, в кото- рых упоминается и ингумация, и кре- мация наряду с выставлением. В то же 15 Например, обычно символика изображений на оссуариях трактуется однозначно в контексте «зоро- астрийских представлений» [Минасянц В.С., 1990, с. 71-85]. |