М. Мэнсон. «Всё хреново»
68
Идеологии, которые постоянно испытываются на прочность, меняются, сначала дока-
зывают свою состоятельность, а потом оказываются ошибочными, не могут обеспечить нам
ту степень психологической стабильности, которая необходима для поддержания надежды. И
каждый раз, когда идеологическая база нашей системы убеждений и ценностной иерархии
начинает шататься, мы летим вниз головой прямо в пасть Неприятной правде.
Ницше понял это раньше всех остальных. И предупреждал нас о грядущей экзистенци-
альной хвори, которую принесет в мир технологический прогресс. По сути, в этом и был смысл
его заявления о смерти Бога.
Его «Бог умер» было не каким-то дерзким атеистическим злорадством, как принято
сегодня считать. Нет. Это было стенание, предостережение, крик о помощи. Кто
мы
такие,
чтобы определять смысл и значение собственного бытия? Кто
мы
такие, чтобы решить, что в
этом мире правильно и хорошо? Как мы можем взваливать на себя такую ношу?
Понимая, что бытие по природе своей хаотично и непознаваемо, Ницше пришел к
выводу, что у нас нет таких психологических ресурсов, которые позволили бы нам объяс-
нить собственное космологическое значение. В наплыве идеологических религий, которые с
эпохи Просвещения появлялись, как грибы после дождя (демократия, национализм, комму-
низм, социализм, колониализм и проч.), он видел лишь попытку задержать неизбежный экзи-
стенциальный кризис человечества. Они
все
его бесили. Он считал демократию наивной, наци-
онализм – тупым, коммунизм – жутким, а колониализм – отвратительным
[173]
.
Потому что, в каком-то противоположном буддизму смысле, Ницше воспринимал все
земные привязки: к полу, расе, этносу, государству или истории – как мираж, надуманный,
скрепляемый одной только верой конструкт, созданный лишь для того, чтобы удерживать нас
над пропастью Неприятной правды на тоненькой ниточке смысла. И самое важное: он был
убежден, что все эти конструкты обречены конфликтовать друг с другом и всегда будут больше
провоцировать насилие, чем его гасить
[174]
.
Ницше предсказал грядущие конфликты между идеологиями, построенными на морали
господ и рабов
[175]
. Он был уверен, что эти конфликты принесут в мир больше бед, чем за
всю историю человечества. Он предсказал, что эти беды не будут ограничиваться пределами
одной страны или нескольких этнических групп. Они преступят все границы, выйдут за рамки
страны или народа. Потому что эти войны будут не
за
Бога. Это будут войны
между
богами.
И этими богами будем мы.
Достарыңызбен бөлісу: